Прошло еще полгода с момента событий, описанных мною в предыдущей главе, прежде чем так или иначе, той или иной мерой начало исполняться то, о чем предупреждали Фэйл и Васуал через Алусию. Что я мог тогда сделать, чтобы изменить события? Ровным счетом ничего. Так я считал, пребывая в некотором неведении относительно себя. Палв вел себя так, как будто не было никаких предупреждений от Алусии. Он проводил свою линию, которая заключалась в том, что каждый день во время, которое он находил для того, чтобы позаниматься со мной, мы тренировались и совершенствовались в дисциплинах, на первый взгляд абсолютно несвязанных между собой.
Иногда я думал, что мастер надо мной издевается или подшучивает, но Палв ко всему относился серьезно и со своей обычной невозмутимостью предлагал мне делать то, что по его видению было необходимо. Наши занятия могли растянуться на несколько часов и даже на полдня с перерывами, а могли продолжаться всего десять-пятнадцать минут, после чего Палв, дав мне задание, уходил заниматься неотложными делами. Тем более что после объявления Башилом и частью риегов войны нам, оцевалам, свободного времени у учителя поубавилось. Тем не менее, для того чтобы позаниматься со мной Палв уплотнял свой график. Я не знал, когда учитель спал или отдыхал, поскольку я видел его всегда бодрым, подтянутыми и полным жизни. Никаких норм или ограничений у Палва не было ни в чем. Так мне казалось тогда, как и в той информации, которую он излагал, а знал Палв немало.
В наших зэнайдах (библиотеках) было собрано огромное количество самой разнообразной информации. Она касалась солнечной системы, галактик и вселенных, развития жизни на Земле и еще на целом ряде планет, описание истории выдающихся личностей, мастеров и ноученов (ведущих мастеров). Ее объем был огромен. Требовалось должным образом развитое сознание для того, чтобы охватить и проанализировать миллионную часть собранного материала. Единицы оцевалов среди первых мастеров владели навыками и способностями для работы с таким объемом материала, к тому же еще и в разных сферах и направлениях.
Палв же, как мне казалось, знал и умел все или почти все. Он был в курсе всех новостей, событий и разработок, вел и курировал все направления деятельности оцевалов и палисов. Сила и мощь его личности что тогда, что сейчас, когда мой возраст уже составляет около пятисот лет, поражают мое воображение. То, что Палв знал и о чем имел представление, не было, зачастую, даже в библиотеках. Сейчас я отношусь к этому спокойно и без эмоций, тогда же я иногда не мог сдержаться от того, чтобы не выразить своего восхищения, чем огорчал Палва, который всякий раз напоминал мне о спокойствии и силе.
– Ты не внимателен и не собран, чем-то излишне увлечен, – в той или иной форме почти постоянно говорил он мне. – Это мешает тебе воспринимать мои слова. Поэтому ты мало чему учишься, следовательно, твои успехи временны.
– Что мне необходимо, чтобы научиться слушать тебя? – вопрошал я.
– Прежде всего, научись быть внимательным сам к себе и спокойно воспринимай мои слова, чтобы я не говорил. Я могу говорить тебе любые вещи, твоя задача научиться отделять главное от второстепенного, правду от лжи, достоверную информацию от ложной или сомнительной, тогда, к концу своей жизни, возможно, ты чему-то и научишься, если, конечно, справишься с собой.
– С чем мне необходимо будет справиться? – интересовался я.
Палв усмехался.
– В первую очередь с самим собой, а во вторую, – тут он слегка улыбался, – со своими женами. Женщина для мужчины загадкой была и продолжает оставаться. Вопрос лишь в том, стоит ли ее разгадывать?
После этой фразы Палв еще шире улыбался, а я, совершенно сбитый с толку, уточнял у него, что же он имел в виду. У меня с Алусией на первый взгляд все было хорошо. Мы любили друг друга, так мне казалось, но Палв назвал этот первый период наших взаимоотношений иллюзией взаимного счастья. Наши с ним беседы часто сводились к взаимоотношениям между мужчиной и женщиной. Палв, у которого было несколько жен, множество детей, некоторые из которых на данный момент уже ушли из жизни, внуки, правнуки и праправнуки, смотрел на взаимоотношения между мужчиной и женщиной прозаично и трезво, обучая и меня тому же.
– Сумеешь трезво и без эмоций посмотреть на себя и любимую, на ваши взаимоотношения, значит, возможно, сможешь продлить их в необходимом для тебя качестве. Взаимопонимание и дружелюбие, доброжелательность, – есть основа любых взаимоотношений, но, если твой партнер не будет культивировать того же, что проявляешь ты, тогда рано или поздно у вас все закончится. Запомни эту аксиому. Чем больше ты будешь перед женщиной изображать из себя образец мужчины, а тем более потакать ей, тем быстрее ты разонравишься ей, а взаимоотношения ваши придут к упадку, за которым последует разрыв. Во взаимоотношениях со следующей женщиной все сложится точно так же, как с предыдущей подругой, но быстрее и с большими для тебя проблемами. Чтобы не было повторений, необходимо переосмыслить происходящее с тобой во взаимоотношениях с женщинами.
– Но я пока не собираюсь уходить от Алусии, а она от меня, – возражал я.
Палв ничего не отвечал. Тогда, обучая меня, он видел к чему я приду через столетия, и не хотел, чтобы я совершил тех ошибок, которые, по его мнению, совершил он. Понял это я уже позже, когда многое прошел и повидал в жизни.
– Алусия еще сырой материал как личность, поскольку личность ее еще не приобрела должную огранку. Она не нашла сама себя и совершает только первые шаги к самой себе – сильной и смелой женщине. Да-да, не удивляйся, – повторял Палв, видя мое недоумение. – То, что она видит, вредит ей, поскольку частые травмы, стрессы и смены состояния ухудшают положение дел. Алусии надо выровняться, а тебе – наработать и развить внутреннюю силу спокойствия и уверенности в тебе. Ее уровень должен быть настолько велик, что тебя не должно ничего волновать. Вне зависимости ни от чего тебе необходимо последовательно и постоянно делать свое дело, как бы тяжело не было. Тогда у тебя есть шанс многое изменить, что в своей жизни, что в жизни всех оцевалов. Иного нет, и не будет.
Уроки Палва со всей отчетливостью запечатлелись в моей памяти. Прошли столетия, а силовую манеру поведения первого мастера, уверенность в каждом жесте и слове, его лицо суровое, но исполненное внутренней доброты, я помню до мелочей. Оно часто встает передо мной, когда мне требуется решить какую-то важную задачу. С благодарностью и признательностью вспоминаю я учителя, отдавая себе отчет в том, что, если бы не его наука, не писал бы я сейчас потомкам свои записки. Меня бы давно уничтожили моими же руками или как-то по-другому.
События между тем следовали одно за другим. В хэлфе, за пределами тридцати километровой зоны от поселения, уже полной мерой шла война. Таукован, Аэлай, Шонгалн, Баут, Маасон и другие, назначенные Палвом командиры бригад и отдельных групп, почти что все время проводили в экспедициях и патрулировании наших территорий. Дважды нападали на поселение палисов и дважды они отбивались. Меня как будто война не касалась. Тяжело мне было осознавать, что я не только не приму в ней участие, но и буду надежно укрыт за стенами фактории.
Палв между тем начал торопиться. Время наших с ним занятий резко увеличилось, а потом вдруг наши встречи быстро и резко закончились. В один из дней, когда наступила осень, и вот-вот должен был начаться сезон дождей, Палв сам пожаловал ко мне в гости. Алусия только что ушла, а мой абуад, почуяв на расстоянии энергии Палва, осветился весь желтым, зеленым, голубоватым, а потом бордовым цветом и испустил восходящую вибрацию. Она победно разнеслась в помещении.
– Кто к нам пожаловал в гости? – спросил я, уже зная, кто к нам идет.
Абуад радостно «застрекотал», предупреждая меня.
– Учитель на подходе. Он точно хочет сказать тебе что-то важное. Иначе бы он не пришел бы в такое время.
В умении делать соответствующие выводы абуаду нельзя было отказать. Он развивался и обучался вместе со мной. Часть моей энергии предавалась ему. Абуад, можно сказать, с годами становился моим продолжением, существом, которое охраняло меня, помогало и заботилось обо мне. Так было в прошлых цивилизациях, такое положение дел пока сохранялось и у нас, оцевалов.
Палв появился в моем жилище, неслышно ступая по полу. Его могучая фигура сразу заполнила собой помещение. Густые золотисто-коричневые с редкой проседью волосы были охвачены обручем, по центру которого светился золотистого цвета небольшой шарик с рубиновым ядром. Энергии Палва доминировали в жилище. Казалось, что в дом вошла добрая сила. Палв внимательно смотрел на меня, улыбаясь одними глазами.
«Что, не ожидал, что я зайду?» – донеслись до меня его мысли.
«Я ждал тебя, но думал, что сам приду к тебе в эолакам».
– Тесновато у тебя, – заметил Палв, осматриваясь. – Мыслеобразы какие-то по дому летают. Им здесь не место.
– Это от Алусии, – пояснил я. – Она с ними общается и их образует.
– Передашь ей от меня привет, – произнес Палв и посмотрел на мыслеобразы, которые, повинуясь силе его взора, просто рассыпались. – За домом своим не следишь. Все отдал на откуп женщине. Неправильно поступаешь, Маут.
В это время любимое сиденье Алусии – удобное раскладное кресло, приподнялось со своего места и, повинуясь невидимой силе, стало сразу за Палвом. Мастер не спеша опустился в него и жестом предложил мне занять место напротив.
– Я бы постоял, но устал. Почти двадцать суток я не спал, все работал, так что, пока Алусия занимается с Вальшией, я у тебя здесь побуду вместо хозяина. Не возражаешь?
Я не возражал.
– Что ж, Маутар, у меня к тебе два сообщения. Одно тебя, возможно, обрадует, а второе может огорчить. Хотя, – тут Палв прищурился, глядя на меня, – все может произойти и наоборот…
Глаза Палва при этом улыбались.
– Слушаю тебя, аусилай.
– Твое обучение на данном этапе под моим руководством закончено. Ты знаешь достаточно для того, чтобы обучаться и развиваться самому, совершенствуя навыки и развиваясь в процессе обучения. Я тебе не нужен.
– Это не так. Я с радостью и вниманием слушаю и буду слушать твои рассказы, замечания и наставления.
– Ты с завтрашнего дня поступаешь в распоряжение Таукована. Этого же ты так хотел?
Палв внимательно наблюдал за моей реакцией. Я постарался спокойно отреагировать на его слова, но до конца это сделать у меня не получилось. Я был непросто рад, я был несказанно счастлив от того, что, наконец, исполнилось то, чего я так желал. Работать в бригаде под руководством Таукована было для меня честью и наградой одновременно.
– Доволен, что все так решилось?
– Пока еще не знаю, – уклончиво ответил я.
– Будь внимателен к себе. Помни то, о чем тебя предупреждали через Алусию Фэйл и Васуал. Их подсказок нельзя сбрасывать со счетов.
– Тавэйлу грозит опасность?
– Фактории угрожала опасность от самого начала ее образования, тем не менее, она стоит, но все может измениться за считанные часы, возможно и за минуты. Сила, накопленная риегами, приведена в действие. Башил тоже владеет немалой силой. Он одержим мыслью поймать тебя и доставить риегам. За это он рассчитывает получить пост верховного эгдага. Со временем, конечно, – уточнил Палв.
Я с некоторым удивлением смотрел на мастера.
– Этого нельзя допустить. Мы должны сделать все, чтобы эти планы не состоялись.
– Ты декларируешь, но ничего не делаешь для того, чтобы эти намерения Башила не осуществились, тем самым ты работаешь на него и на риегов, – после короткой паузы заметил Палв.
– Но почему так? – почти воскликнул я. – Я всем сердцем хочу, чтобы Башил проиграл, чтобы мы его взяли в плен, и чтобы он за все ответил на совете эгдагов по нашим законам.
– Обрати внимание на то, как ты говоришь эти слова. Ты волнуешься и не спокоен. В тебе нет силы и твердости в словах и намерениях. Ты не убежден в том, что говоришь. Вот, что самое наихудшее. Ты не научился быть воином в повседневных и обыденных вещах. Осуществить такое свое поведение – одна из самых сложных задач в жизни для каждого из нас. Ты рад, что пойдешь работать под начало Таукована, но для тебя это четверть дела. Тау тебя ничему не научит, если ты не захочешь сам научиться. Если сумеешь перейти от декларации к сознательному действию, это будет для тебя самым большим достижением в жизни. Тогда, – Палв сделал паузу, подчеркивая этим всю важность сказанного вслед за этим, – ты сделаешь первый шаг на пути к тому, чтобы стать мастером. Услышь меня и научись делать то, что необходимо в каждый момент своей жизни. Овладеешь этим искусством – жизнь твоя не будет проходить зря.
– Я свободно владею оружием любого вида и подготовлен соответствующим образом для работы на любом виде техники…
– И что? – прервал меня Палв. – Ты думаешь, что жизнь твоя будет проходить по расписанию? Ошибаешься. Я не знаю, что с тобой будет через два-три дня. Не знаю, что буде со всеми нами дней через десять. В пространстве-времени грядут колебания. Они касаются линий жизней и судеб всех оцевалов, в том числе и нас с тобой. Может быть все, что угодно. О грядущем периоде тебя и меня предупреждали. Возможно, придется покинуть факторию. Я ничего не исключаю.
– У нас не хватит силы, средств и энергий, чтобы защитить себя?
Палв ничего не ответил.
– Что надо было тебе услышать, ты услышал и даже больше. Будь на связи. Если что заметишь или почувствуешь, немедленно, слышишь, немедленно обращайся ко мне или сбрасывай информацию на мозг Офулн. Он сразу же поставит меня в известность. С Алусией будь тверд. Женщина должна видеть и чувствовать твою силу. Иначе…
Палв так и не договорил. Впрочем, и так все было понятно. Первый мастер неторопливо поднялся с удобного сиденья, все равно как взлетел с него, и завис в воздухе, после чего, крепко встав на пол, произнес:
– Зайдешь к вечеру в эолакам. Таукован будет ждать тебя. Побеседуйте.
После этих слов Палв развернулся и исчез, как будто растворился в воздухе. Пластина, загораживающая вход, повинуясь невидимой силе, отошла в сторону и точно также плавно задвинулась вслед за тем, как мастер покинул жилище. Мое жилище опустело. Сила покинула его. Алусии я ничего не сказал на счет посещения Палва. Впрочем, она догадывалась, что у нас были гости. Это было видно по хитро прищуренным ее глазам, когда жена как-то немного странно смотрела на меня. Вопросов Алусия не задавала, даже не спросила, куда я иду, когда я отправился в эолакам навстречу с Таукованом.
Тау встретил меня в просторном зале. Он сидел за столом на удобном хлае (передвижное кресло). Перед ним находились многочисленные экраны, а вокруг него висели в воздухе информационные сферы и табло разных размеров. Время от времени он работал с ними, едва заметно касаясь поверхности сфер и объемных фигур быстро передвигающимися по их поверхности пальцами. Сферы едва слышно мелодично звенели в ответ. Картины в них менялись сообразно вводимому в них заданию. Таукован осуществлял так называемое перспективное программирование ситуации.
Мастер был занят, но как только я вошел в зал, то услышал мысль, посланную им: «Проходи. Есть разговор». После этого Таукован отвлекся от своего дела и мысленно сказал кому-то: «Продолжай, основное я сделал». Тотчас же в воздухе, откуда не возьмись, послышались гудение и высокочастотная вибрация. Абуад завис над креслом и занял место Таукована в нем. У меня сложилось такое впечатление, что он только и ждал того, чтобы осуществить подобное действие. При этом абуад весь озарился светло-желтым светом с голубоватым отливом, после чего его верхние конечности, расправились и легли на невидимые подушки в воздухе. Из пальцев на ладонях к сферам и экранам устремились светлые струи энергий. Так абуад устанавливал контроль над техникой. Был он большой, как для абуада, но вдвое меньшего размера, чем могучий Тау. «Точно, сын и отец», – подумалось мне.
Таукован, между тем, присел в другое кресло и, обращаясь ко мне, произнес:
– Палв переводит тебя под мое начало, но, Маут, не рассчитывай на то, что ты сразу войдешь в команду. Некоторое время тебе еще придется неотлучно побыть в фактории. Для этого есть серьезные основания.
Мой внешний вид позабавил его.
– Ты чего так расстроился? Да, не зря Палв говорил, что ты не умеешь держать удар.
– Я так ждал, что буду в твоей команде, и вот теперь, когда все образовалось, ты говоришь мне о том, что мне необходимо находиться в фактории.
– А чего ты хотел? – слегка усмехнувшись, спросил Таукован. – Участвовать в операциях?
О проекте
О подписке