Цитаты из книги «Котлован. Ювенильное море»

Пока я был бессознательным, я жил ручным трудом, а уж потом – не увидел значения жизни и ослаб.

каждый существовал без всякого излишка жизни, и во время сна оставалось живым только сердце, берегущее человека.

уединяясь в тесноте своей печали

Но счастье детской дружбы, осуществление будущего мира в игре юности и достоинстве своей строгой свободы обозначили на детских лицах важную радость, заменившую им красоту и домашнюю упитанность.

Скучно собаке, она живет благодаря одному рождению, как и я.

Вощев сел у окна, чтобы наблюдать нежную тьму ночи, слушать разные грустные звуки и мучиться сердцем, окруженным жесткими каменистыми костями

Отчего бывают мухи, когда зима? – спросила Настя. – От кулаков, дочка! – сказал Чиклин. Настя задушила в руке жирную кулацкую муху, подаренную ей медведем, и сказала еще: – А ты убей их как класс! А то мухи зимой будут, а летом нет: птицам нечего есть станет.

Мертвые не шумят, – сказал Вощев мужику. – Не буду, – согласно ответил лежачий и замер, счастливый, что угодил власти. – Остывает, – пощупал Вощев шею мужика. – Туши лампаду, – сказал Чиклин. – Над ним огонь горит, а он глаза зажмурил – вот где нет никакой скупости на революцию.

В день тридцатилетия личной жизни Вощеву дали расчет с небольшого механического завода, где он добывал средства для своего существования. В увольнительном документе ему написали, что он устраняется с производства вследствие роста слабосильности в нем и задумчивости среди общего темпа труда.