Глава 4

Город, в который мы приехали, был окружён стеной высотой метров пять-шесть и рвом с водой. Также имелся подъёмный мост, проехав по которому мы оказались в городе. На входе стражники взяли с нас плату за проезд. Радовало, что въездной налог был невелик. Нам пришлось отдать всего пять медяков, чисто символическая сумма. По медяку за каждого человека, лошадь и телегу. Стражники даже внимания не обратили на то, что мы были вооружены. Единственное, что они сделали, это приказали мне убрать арбалет. В империи любой свободный человек мог носить при себе оружие. Наверное, потому и не душили налогами граждан, что в случае бунта малой кровью не отделаются. Как мне кажется, что если бы в России ввели такие правила, то и преступности было бы меньше. Любой человек хорошо подумает, стоит ли нарываться.

Прямо скажем, город меня не впечатлил. Вероятно, в средние века на земле были такие же города. Только этот, возможно, был немного почище. По крайней мере, тут на улице гадить было запрещено. На людей, пойманных за этим делом, накладывался большой штраф. Так что люди ходили по нужде в городские общественные туалеты. Стоимость прохода в такой туалет стоил медяк. Все дома в городе были каменные, этот факт меня изрядно удивил, ни одного деревянного сооружения. Как объяснил мне отец, в каждой крепости стараются не сооружать постройки из дерева. В случае осады, могут поджечь крепость. Остановились мы в недорогом трактире. Лошадь с телегой у нас забрал молодой мальчишка. Кузнец дал ему пару медяков и велел позаботиться о скотине. За груз никто из моих спутников не переживал. В трактире имелась своя охрана. Единственное, что сделали, это составили список в двойном экземпляре с перечнем имущества в телеге. Один экземпляр забрал себе кузнец, а второй хозяин трактира, причём отцу удалось продать всю рыбу трактирщику. За все бочонки мы получили семь золотых монет. В местных ценах я ещё не ориентировался, поэтому не мог сказать много это или мало.

Комнату сняли одну на троих. Меня приятно удивило, что помещение, в котором нам предстояло переночевать, было чистое. Трактирная служанка при нас постелила на кровати чистое постельное бельё. Нам в комнату принесли огромные тазы с водой, чтобы мы могли помыться с дороги. Ужинали в самом трактире на первом этаже. Конечно, разнообразием блюд меню не баловало, но вся еда была вкусной. Видно было, что трактирщик следит за своей репутацией. На столах всё было свежее. После плотного ужина наша дружная компания помылась и завалилась спать, день выдался хлопотный.

Утром, едва мы позавтракали, за нами прискакал гонец от барона с требованием немедленно ехать в замок. Само собой, игнорировать человека, на земле которого мы живём, было бы неразумно. Поэтому пришлось отложить все свои дела и отправляться к барону. Да и гонец не переставая бубнил о том, что барон не любит ждать и нам следует поторапливаться. Дорога много времени не заняла. Хоть баронский замок и находился в центре города, но следует учитывать, что городок был небольшим. Минут через двадцать неспешной езды мы оказались около ворот замка.

Видимо, стража была предупреждена о нашем приезде. На территорию замка мы въехали без проверок. Как и при въезде в город у нас не забрали оружие. Гонец, молодой паренёк, велел следовать за ним, а сам с гордым видом пошёл впереди, показывая дорогу. Пока шли, я с любопытством вертел головой, осматривая всё вокруг. Ничего особенного я не увидел. По стенам были развешаны картины с изображением вооруженных людей. Несколько раз встречались полные рыцарские доспехи, которые стояли как стражи у дверей. Хотя, возможно, что внутри доспехов и имелись воины, но в это слабо верится. Ни один из них ни разу не шелохнулся. Вскоре мы очутились в большом зале, где я впервые увидел барона, сидевшего на возвышении.

Барон оказался высоким статным мужчиной. Волосы у него были седые, на щеке виднелся шрам. Рядом с ним в кресле сидела миловидная женщина, по всей ведомости, жена барона. И он, и баронесса смотрели на нас как на блох. Я впервые на себе ощутил сословное различие. Неприятно тут находиться, хотя я тут же заглушил в себе это чувство. Плевать я хотел на этого барона.

По-видимому, в замке проходило какое-то торжество, народу было довольно-таки много. Когда нас ввели, все присутствующие люди уставились на нас. Вероятно, всем было интересно, для чего барон пригласил на торжество простолюдинов. Гул в зале потихоньку начал стихать. Кузнец с моим отцом немного нервничали от такого внимания, мне же было наплевать.

Подойдя к барону, отец и кузнец склонили головы, приветствуя его. Я про местные обычаи ничего не знал, поэтому склонил голову с опозданием. Увидев это, барон приподнял бровь и нахмурился, но не стал комментировать мою задержку. Он стал расспрашивать о битве в лесу. Отец ему всё подробно рассказал. Мы с кузнецом весь рассказ помалкивали. По мере повествования барон стал с удивлением посматривать на меня.

– Кто тебя научил биться на ножах? – спросил он, посмотрев на меня.

– Я самоучка, – коротко ответил я.

– Воином, наверное, хочешь стать?

– Не знаю, не думал пока об этом. Да и возрастом мал.

– А мечом владеть умеешь? Или только ножом? – Спросил барон.

– Умею, в силу своего возраста, отец учит.

– В силу своего возраста, – повторил барон. – Говоришь ты чудно. Как будто не местный.

– Я не местный, – брякнул я. – Я приезжий из деревни.

Барон и его гости, которые слышали наш разговор, громко расхохотались. Отец ткнул меня локтем в бок, видно чтобы лишнего не болтал.

– Шутник! – сказал барон, отсмеявшись. – Если воином не станешь, то шутом точно. За убитых вами бандитов положена награда. По пять золотых монет за голову. Их доспехи я тоже у вас заберу. Точнее выкуплю. По семь золотых за штуку. Вы свободны, деньги вам выдаст мой казначей. Его уже предупредили.

Мы, поклонившись, вышли из зала. У входа нас ждал казначей, который вручил отцу мешочек с монетами. Доспехов в телеге уже не было. Видно, стражники разгрузили. Отец был очень доволен. Наша поездка оказалась удачной. Он отдал кузнецу двенадцать золотых и мы поехали на местный рынок.

На рынке кузнец высадил нас из телеги и поехал продавать свои изделия в оружейный магазин. Мы договорились встретиться в трактире. Когда кузнец уехал, мы с отцом стали бродить по рынку, скупая нужные нам вещи. Нужно было управиться за один день, чтобы утром выехать домой. Купив всё необходимое, отец договорился с торговцем о доставке к вечеру в трактир нескольких мешков муки и мешка соли.

Часть золотых монет, которые нам выдал барон, отец с улыбкой отдал мне, чтобы я купил подарки сестре и маме. Выбор подарков был невелик. Я купил несколько платьев, красивую женскую обувь, набрал сладостей, с ними в нашей деревне были проблемы. Слаще морковки ничего не было. Также я не забыл про Стелу и тоже купил ей платье. Мне было не жалко. Пусть девочка порадуется. Ее семья хоть и жила богаче нас, но тоже не имела должного достатка.

Управились с делами довольно быстро. Вернувшись в таверну, мы пообедали. Кузнец ещё не вернулся. Прибыл он после обеда. Со всеми своими делами он управился, вечером привезли соль и муку, причём кузнецу тоже требовалась мука. Так что на обратном пути лошади придется изрядно попотеть. Да и не только лошади. Нам придется всю дорогу идти пешком. А по лесу еще и телегу толкать, так как лошадь одна не справится. Поужинав, мы легли спать, чтобы с рассветом двинуться в обратную дорогу.

Едва мы выехали за город, как начался дождь, который не прекращался до самого вечера. Это изрядно замедлило нам ход. Хорошо, что дорога была сделана качественно, луж и грязи не было. Однако это утешало слабо. Вымокли мы основательно. Только встали на стоянку, как сразу же начали кипятить целебный отвар, чтобы не заболеть. Несмотря на все опасения моего отца, никто не заболел. Следующим утром дождь прекратился. Так что идти стало легче. На всём протяжении нашего маршрута больше не было никаких приключений, так что вечером третьего дня пути мы въехали в родную деревню.

Кузнец помог выгрузить вещи и поехал к себе. У нас же дома по случаю нашего возвращения был целый праздник. Мама испекла рыбный пирог. Я вручил маме и своей сестре подарки и они тут же побежали всё примерять. Пока они примеряли обновки, мы с отцом привели себя в порядок. Стол уже был накрыт. Я выложил на стол сладости, чем изрядно обрадовал свою сестру. Мама, удивившись такому изобилию, стала расспрашивать отца, откуда мы взяли деньги. Папа без утайки рассказал о наших приключениях. Сестрёнка слушала отца, открыв рот, и с гордостью смотрела на меня. Едва встав утром, она, надев самое красивое и яркое платье, побежала хвастаться обновками своим подругам. «Как же мало нужно человеку для счастья», – думал я, глядя на неё.

Жизнь пошла своим чередом, я продолжал тренироваться, ловил рыбу, помогал маме по хозяйству. Не знаю, сколько бы ещё продолжалась это идиллия, если бы не несчастный случай, произошедший с отцом на лесоповале. На лесорубов напала стая гархов. Радовало одно, что работающие мужики были тёртыми калачами и смогли организовать отпор, встав в круг. Все были поголовно вооружены. Но зверью всё равно удалось убить одного лесоруба, а ещё трое были сильно изранены. Одним из раненных был мой отец. Когда его занесли в дом, в моей голове промелькнула мысль: «не жилец!». Он был весь в крови. Кольчуга на груди была изорвана, а на теле остались глубокие кровоточащие раны. Лекарка, прибежавшая к нам в дом, сумела остановить кровь и немного затянуть раны. Но было понятно, что несколько недель отец не сможет работать. Нужно было думать, как жить дальше. На одной рыбе сидеть не хотелось. Конечно, у нас остался небольшой запас денег после нашей поездки, но ещё нужно было не забывать про налог барону. Плодить долги была очень плохая затея, потому что тогда можно было попасть в рабство.

Помог мне с решением этой проблемы соседский паренёк. Звали его Лен. До того, как я попал в этот мир, Стэн с Леном были близкими друзьями. При нападении Гархов отец Лена тоже был сильно изранен. Уже вечером он пришёл ко мне, с предложением пойти вместе на охоту. Его можно было понять. У него было два младших братика и три сестры. Так что он до выздоровления своего отца стал единственным кормильцем в семье. А отец этого парня был изранен сильнее моего. Чудо, что он не умер на месте. Только вот выбыл он из строя на более длительное время. Мать не могла прокормить такую ораву растущих детей, поэтому им было решено заняться охотой. Но одному в лес идти было страшно и он решил позвать меня с собой.

Я недолго колебался и решил составить ему компанию. Меня и до этого посещала мысль об охоте, но мать с отцом были категорически против моих блужданий по лесу. Одиночные охотники долго не жили. Я всё равно начал подготовку к охоте, несмотря на запрет родителей. Опыт охоты у меня был ещё с прошлой жизни, специфика службы. Нас учили выживанию в экстремальных условиях. Вся подготовка заключалась в изготовлении петли на зайцев, в этих лесах их было полно и в изготовлении кольев на кабанов.

Ранним утром я, несмотря на уговоры моей мамы, пошёл с Леном на охоту. Далеко в лес решили не уходить, а побродить недалеко от деревни. Ночевать нам придётся в лесу, поэтому мы взяли еду на сутки. У Лена, как и у меня был с собой арбалет. Также у меня имелась лопата с коротким черенком, чтобы попробовать сделать ловчую яму на кабана.

Углубившись в лес километров на пять, мы вышли к небольшому озерцу, место было удобное, были видны следы зверей, которые приходили на водопой. Я оставил рюкзак и стал бродить по округе, расставляя петли на зайцев. Лен с удивлением смотрел на мои манипуляции, но никак это не комментировал. Авторитет среди деревенской молодёжи у меня был высок. Уже вся деревня знала, что при нападении бандитов в лесу я уложил ножом пять человек, причём с каждым днём история обрастала новыми подробностями, о которых даже мы, участники того боя, не знали. После того, как были расставлены петли на зайцев, в наиболее перспективных местах на мой неискушённый взгляд, я стал копать ловчую яму на звериной тропе. Лен стал мне помогать. Несмотря на то, что земля была довольно-таки мягкая, вымотались мы основательно, но ближе к вечеру она была готова. Колья на дно я решил не ставить. Раненный кабан, если сразу не умрет, будет ночью визжать на всю округу. Не хотелось, чтобы на его крики пришёл какой-нибудь хищный зверь. Я укрыл яму ветвями, а сверху положил срезанный с травой кусок земли. Мы отошли от озера вглубь леса метров на пятьсот. Вдруг если кто ночью придёт на водопой. На ночлег мы решили расположиться на верхушках деревьев. Внизу ночью оставаться не было никакого желания, костёр мы не разжигали. Поев, залезли на дерево, где, привязав себя верёвками к стволу, попытались уснуть. Днём мы хорошо потрудились, поэтому, не смотря на все неудобства, уснул я довольно быстро. Ночью несколько раз просыпался от криков ночных птиц, но на удивление нас никто больше не беспокоил.

Утром, когда солнце уже начало всходить, мы спустились со своих насестов. Быстро позавтракав, я пошёл проверять петли на зайцев. К моему удивлению в пять из десяти расставленных ловушек попались крупные зайцы, а одной петли не было, от зайца остался только окровавленный пух. Лен от радости чуть в пляс не пустился, видно, не ожидал, что на эти петли можно кого-то поймать. Мы собрали зайцев и пошли к ловчей яме. Она была не пуста, кто-то шуршал, пытался вылезти. Это был молодой кабан. Я стрельнул из арбалета ему в голову, с такого расстояния кабан был убит наповал. Мы с трудом смогли его вытащить из ямы. Встал вопрос доставки дичи до деревни. Мы оба были молодыми парнями, к тому же не обладали большой мускулатурой. Решено было срубить деревце и тащить дичь на плечах, привязав к стволу веревками.

Умаялись мы основательно. Пот заливал глаза так, что я даже по сторонам смотреть перестал. Лен плёлся сзади, едва переставляя ноги. До деревни осталось идти не больше километра, когда я почувствовал на себе чей-то взгляд, очень недобрый взгляд. Я резко остановился и Лен, не ожидая такого, чуть не упал.

– Что случилось? – Спросил он. – На отдых остановимся?

– Тихо! – Коротко приказал я и, положив ношу на землю, стал осматриваться.

Увидев, что я наложил болт на ложе арбалета, Лен сразу подобрался и присел, начав тоже осматриваться.

Я чувствовал опасность, но не мог понять откуда она исходит. Как ни странно, от смерти меня спас Лен. Из кустов, которые находились метрах в десяти от нас, на меня метнулась черная тень. Очень быстрая. Я успел только перекатиться в сторону, чтобы избежать столкновения. Это был гарх, хищник, быстро развернувшись, опять кинулся на меня. Но Лен не сплоховал, он вскинул арбалет и засадил ему болт в брюхо. Зверь от неожиданности споткнулся и мне опять удалось увернуться от его клыков. Тут уже и мне удалось выстрелить. Болт угодил ему в лапу, она подвернулась и хищник покатился по траве. Это дало мне возможность метнуть нож, который воткнулся в брюхо хищнику. Зверя это остановило ненадолго, он бросился на меня, повалив на землю. Мне удалось прикрыться арбалетом. Хищник яростно грыз деревянное ложе, но долго так продолжаться не могло. Ложе арбалета крошилось, как будто было сделано из гнилого дерева. Я с ужасом смотрел на клацающие зубы перед моим лицом. У меня даже не было возможности достать нож, чтобы защитить свою тушку. Все силы уходили на то, чтобы удерживать хищника на расстоянии от своего лица. Щелчок арбалета прозвучал для меня словно музыка. Лен, оказывается, был не из робкого десятка и не побоялся подойти почти вплотную и выстрелить в голову зверя. Гарх повалился на меня, вздрагивая всей тушей и заливая меня своей кровью. Я оттолкнул его в сторону и вскочил на ночи. Вытащив нож из брюха зверя, я побежал к нашей дичи, Лен без слов последовал за мной. Мы взвалили ношу на плечи и бегом побежали в деревню. Откуда только силы взялись. По своему опыту я знал, что после серьезной схватки, которая могла забрать жизнь, приходит сильная усталость, трудно себя заставить что-то делать. Подростковому организму на такие тонкости было наплевать, мчались мы как перепуганное стадо кабанов. Я даже не стал лицо вытирать от крови. В деревне на нас с удивлением и тревогой смотрели люди, кто-то пытался задавать вопросы. Мы молча неслись к моему дому. В себя я начал приходить только во дворе. Мы дышали, как загнанные лошади, руки дрожали. Из дома вышла мама, увидев меня, всего в крови, она метнулась ко мне, пытаясь рассмотреть раны. Я вяло отталкивал её руки, бормоча, что это не моя кровь. В нашем дворе начала собираться толпа. Наш забег по деревне видели многие. Мы тяжело дышали и ничего не отвечали на сыплющиеся со всех сторон вопросы. Пришёл староста деревни.

– Что случилось? – Спросил он у меня. – Чья на тебе кровь?

– Да это, – с трудом ответил я, – мы там с гархом воевали. Не хотели ему своих зайцев отдавать.

Я засмеялся от этой немудрёной шутки, а потом принялся громко хохотать. Лен, тоже подхватил мой смех. Вокруг нас стояла толпа, а мы, не замечая ничего вокруг, самозабвенно хохотали. Похоже, откат пришёл. Замолк я только после того, как на меня вылили ведро холодной воды. Рядом стояла деревенская лекарка. Вот ведь, даже не заметил, как она подошла. Она поводила сначала над Леном, а потом надо мной руками, после вынесла вердикт: «Оба здоровы, только сильно устали». После, развернувшись, ушла. За Леном пришла его мама с братьями и увели его домой. Я встал и, пошатываясь, собрался пойти в дом, но почувствовал нарастающую боль в груди. Я застонал и сел на землю, держась за живот. Боль накатывала толчками и через минуту я уже не мог её терпеть. Не понимая, что со мной происходит, я встал и пошатываясь побрёл в дом. Краем сознания видел лицо своей матери, которая суетилась рядом, успокаивала, не зная чем помочь. Дойти до своей постели самостоятельно я не смог. Если бы мама не успела меня подхватить, то я бы упал, потеряв сознание от боли. Пришёл в себя, когда меня аккуратно укладывали на постель. Боль немного утихла. Когда я увидел лицо своей мамы, моё сердце сжалось от жалости. Оно было белым, как мел и испуганным. Я попытался улыбнуться, чтобы хоть как-то её успокоить. Мама принесла воды, смочила тряпицу и положила мне её на лоб. Только тут я почувствовал, что моё тело всё горит, как от высокой температуры. И когда только заболеть успел? Может этот лесной хищник чем-то меня заразил? Мало ли какие болезни имеются в этом мире. Долго размышлять на эту тему мне не дал новый приступ боли, после которого сознание милосердно покинуло меня.