– А? Что? Нет, – раздраженно ответил я неопрятному прохожему, что преградил путь и вопросительным жестом поднес ко рту два желтых пальца. Сунув наушник обратно в ухо, я возобновил играющий музыкальный трек. И снова я вынужден был на миг вернуться в неприятную действительность, чтобы ответить на чей-то никчемный вопрос. Яркие и возвышенные мысли, навеянные музыкой, в одночасье потемнели, смертельно отравившись от соприкосновения с реальным миром.
Меня затопило раздражением. Шаг невольно ускорился, остервенело преодолевая подмерзшие лужи. Раздражением напомнила о себе боль в правом подреберье из-за желчекаменной болезни. Раздражением отозвалась подкрадывающаяся мигрень, обычно без осечек предупреждающая о надвигающихся магнитных бурях и похолоданиях. Раздражением, и отнюдь не в предстательной железе, аукнулось воспоминание о весьма немиловидной одногруппнице, что не сводила с меня глаза – круглого и алчно косящегося одну лекцию за другой. Раздражалась сама мысль о раздражении, от переизбытка сосредоточия на ней и от нехватки ярких и неизгладимых впечатлений в моей жизни.
О да, таких у меня серьезно недоставало, отчего в моей и без того монотонной жизни стирались ее разграничительные деления – дни. Я путался в датах, ссорился с людьми из-за дезориентировки в буднях, а из-за географических особенностей местного солнцестояния терялся еще и во времени. Я просыпался во тьме и возвращался в нее сразу же после учебы. Мысли путались от однообразия. Могло произойти и так, что обувался и застегивал куртку я в пятницу, а по мере приближения к университету, по тому же самому, донельзя опротивевшему маршруту, вдруг оказывалось, что на самом-то деле уже среда.
Но сегодня, я точно это знал, была суббота. Пары закончились чуть раньше, чем обычно, реже приходилось замирать, уступая самозабвенно несущимся автомобилям, а еще в голове теплилась мысль, подобно направляющему свету маяка, что прорезал подернувшуюся мглой перспективу – напоминание о долгожданной встрече с другом. Завтра он выступит на музыкальном фестивале под открытым небом – в качестве сессионного бас-гитариста, приглашенного в одну из групп, – а после мы пошатаемся по парку. Завтрашнему дню, вопреки моему давлению в висках, синоптики пророчили быть ясным и безоблачным, а солнцу – беспощадным для всех, кто от него отвык. Соответственно, юбки безбашенных девчонок также обещают быть ультракороткими и, бесспорно, ласкающими глаз.
Конечно, стоило также не забывать о поиске новой подработки, что был запланирован на этот долгожданный выходной. Скривиться от этого мне не дало лишь допущение, что и там вполне можно было наткнуться на оттаивающих от затяжной зимы девчонок, наверняка достаточно оголодавших после спячки и безрассудных, о чем в обычную пору можно только мечтать.
Переступив порог своего дома, я сразу бросил взгляд на половик. Ботинок нет. Кажется, сосед еще не вернулся. Вообще-то он был тем еще аскетом, скупым на разговоры и воздерживающимся от покушений на святую тишину. Конечно, не беря во внимание его шмыганье носом… И все же я испытал вороватую радость. На какую-то секунду можно было представить, что я был единоличным владельцем этой двухкомнатной квартиры, а значит, мог и не оглядываться чуть что через плечо и делать все, что мне заблагорассудится.
Рыжей, заспанной тенью нечто скользнуло из-за угла и упруго врезалось мне в ноги. Расплывшись в улыбке, я послушно склонился к коту, влекомый ритуалом его радушного гостеприимства. Тот шоркнул меня своей кустистой щекой. В эти минуты действительность была как никогда прекрасна.
Я запустил пальцы в загривок. Шерстка была длинной и, словно злаково-карамельный водопад, просачивалась меж пальцев, а раскосые глаза цвета древесной коры, тронутой лучом заходящего солнца, были преисполнены беззаветной любви. Широкий нос безостановочно фыркал, окропляя мелкими каплями мой пропахший улицей ботинок. Проведя по его прогибающейся спине еще раз, я не удержался и резко поднес палец к его мордашке. От моего ногтя отскочил мелкий разряд и щелкнул прямо по его фыркающему носу. Отшатнувшись, он подозрительно покосился на мою руку. Я предпринял попытку загладить свою вину в прямом смысле этого слова, но он лениво увернулся и гордо удалился в зал.
Да, в душе я все еще был ребенком. В детстве швырял камни, воображая, что это осколочные гранаты, а сейчас пускал из своих пальцев электрические разряды. Суть не изменилась. Разве что фантазии стали научно достоверней. Чем взрослее человек, тем интересней быть могут его грезы. Глубокие познания в тех или иных областях неизмеримо раздвигали границы внутренней империи, а наполняющий ее мир – щедро обогащали красками, делая его интуитивно правильным, неотличимым от реального… Я мечтательно завис, в который раз вернувшись к этой мысли…
– Пришли устраиваться к нам? – неожиданно окликнул меня чей-то сильный голос. Я растерянно оглянулся. В полумраке вестибюля обозначилась фигура незнакомого мужчины. Раскинув в приветствии руки, он уверенно направился ко мне. Спохватившись, я вспомнил, что уже пришел трудоустраиваться в фирму.
– Кхм, простите, – закашлялся я, давая себе фору на возвращение в текущую реальность, – да.
– Это с вами мы созванивались сегодня? Идемте, – решил он, приглашающе взмахнув ладонью. – Доводилось уже работать менеджером по продажам?
– Нет, – мотнул я головой. Но заметив проявившуюся складку на его лбу, спешно добавил: – Однако я уверен, что являюсь тем, кто вам необходим.
– Посмотрим, – протянул он. – Что заканчивали?
– Еще пока учусь. В медицинском.
Тот удивленно вскинул брови.
– Учитесь? На аккредитации должно быть…
– Нет. Еще пока студент.
Мужчина чуть было не замер. Вместо этого он откинул голову и повнимательнее прошелся по мне взглядом.
Чего это он так? Чего еще он ожидал услышать? В моем возрасте кроме как студентом в общем-то больше и некем быть…
– А специальность?
– Психотерапевт, – поморщился я.
– Не нравится специальность?
– Не то чтобы… Просто не определился еще с будущим, – пробубнил я, но опомнившись под его ошалевшим взглядом, оптимистически добавил: – Но а так хоть время зря не трачу. В наши дни, когда никто друг друга не хочет понимать, мне кажется, это немаловажный навык…
Мужчина остановился напротив вычурной двери.
– Прошу, – он пропустил меня внутрь. Я осмотрелся.
Внутри было чисто и просторно. Тихо шумел кондиционер, мыльно поблескивала кожа черных кресел. У задрапированного окна сидела перед компьютером белокурая, налитая молодостью секретарша. Она с готовностью подняла на меня заинтересованный взгляд, уцепившись за повод слегка отвлечься от отупляющей сортировки отчетов.
– Ну, присаживайтесь, – любезно предложил мужчина.
– Так вы менеджер отдела кадров или…? – смутился я, многозначительно окинув взглядом кабинет.
– Директор фирмы.
– О, прошу прощения, – растерялся я, чувствуя, как испаряется вся невозмутимость. Тут же бегло прокрутил в голове наш диалог, силясь вспомнить, не брякнул ли чего лишнего. Кажется, брякнул. И не раз…
– Значит, опыта у вас нет, как и диплома менеджера по продажам. Но раз ты… Вы, – он нетерпеливо махнул рукой, – да чего уж там, давай на ты…
Я кивнул.
– Так, значит, раз ты здесь, то явно не видишь в этом помеху. Ответишь на пару вопросов, а потом заполнишь анкету, – повернувшись к секретарше, он указал ей на принтер, затем уселся за свой рабочий стол.
– Итак, – начал он. Его лицо расплылось в лукавой усмешке, он полез в выдвижной ящичек, достал из него некий предмет. – Старо, как мир… Но ведь действенно! Хочу, чтобы ты продал мне эту ручку.
Моя голова внезапно опустела. Я еще раз беспомощно окинул взглядом помещение и директора, что выжидающе смотрел. Секретарша заинтересованно зависла. Я вернулся вниманием к авторучке в моей ладони. Простого, бесхитростного дизайна, не за что было зацепить взгляд, чтобы хоть что-нибудь придумать…
– Купите ее.
– Нет.
– А почему?
– Мой друг, – слегка удивленный моим простодушным подходом, директор с неловкой улыбкой почесал себе затылок. – Это так не работает…
– А почему не работает, кто сказал?
– Я сказал, – перестал улыбаться мужчина.
– Ну а так тем более не работает. Мне нужны рациональные обоснования такого мнения и ссылки на авторитетные источники…
Директор перекинулся взглядом с секретаршей, как бы спрашивая, не издеваюсь ли я над ним.
– Незнакомый человек не будет тратить время на обоснования.
– Почему вы говорите за незнакомого человека? – серьезно спросил я. – Мы же тут сейчас сидим в совершенно другой обстановке. Воображая себя в роли продавца и покупателя, мы неизбежно впадаем в стереотипы. А в действительности какие только люди не подворачиваются – никогда не угадаешь, что им на самом деле нужно и на что они готовы, как вы выразились, тратить время…
– Ну довольно философствовать, – отрезал директор. – Есть психологические приемы, которые одинаково действуют на всех – и на знакомых, и на незнакомых. Мне казалось, на твоей учебе это проходят…
– Ладно, как скажете. У вас есть проблемы?
Мужчина с неверящей ухмылкой слегка отстранился.
– Немного не понял. А тебя это разве как-то касается?
– Пока не запишетесь ко мне на сеанс, как к будущему психотерапевту – никак не касается. Но меня интересует сам факт. Есть они или нет?
– У всех они есть.
– И что вы делаете для их решения?
– Это ты меня спрашиваешь или условного покупателя ручки?
– Стал бы я так наглеть с будущим начальством, – мотнул головой я. – Прошу вас, не выходите из своей роли…
Директор насмешливо фыркнул и отмахнулся от меня.
– Ага, и незнакомец прям сразу начнет тебе расписывать все в деталях…
– А почему бы и нет? Каждый второй человек только и ждет мига, чтобы выговориться. Но я его своевременно прерву вопросом – ведет ли он о своих проблемах личный дневник?
– Ну, допустим, не веду.
– Зря… Проблемы надо прописывать на бумаге собственной рукой, и тогда решения будут появляться буквально из воздуха. Доказанная практика. А если не появятся, то хотя бы будете помнить, что за проблемы… Уже большой шаг к их искоренению.
– Ну, возьму на заметку. Это все?
– Нет, так не пойдет. Сколько стоит совет назойливого незнакомца? Бесплатно. Его вы выкинете в урну за первым же углом. А сколько стоит ваш один рабочий день? Круглую сумму, которую вы не захотите на что-то просто так выбрасывать, не так ли? Так поступите мудро – потратьте ее на эту ручку.
– А не много ли просишь за кусок пластика? – ошалело спросил директор.
– Чем больше сумма, тем более вероятно вы воспользуетесь приобретенной ручкой по назначению. Не так то просто будет смириться с потраченными зря деньгами, поэтому подсознательно будете искать способ эту сумму отбить. И вуаля, – я щелкнул пальцами. – Дневник пишется, проблемы решаются… И ручка продается.
– А сам-то ты дневник пишешь?
Мой рот растянуло в грустной улыбке.
– Я не тот человек, с которого бы стоило брать пример.
Мужик хохотнул и снова перекинулся взглядами со своей подопечной.
– Это уж точно!.. Ладно, повеселил ты, конечно… Все это звучало очень странно, но забалтывать ты явно умеешь… Так что берем тебя.
Я облегченно выдохнул.
– Ну… главное же уметь вовлекать в диалог, пусть даже и не важно о чем, не так ли? А дальше уже можно пропихивать в него и рекламу, и товары, и скидки, и вероисповедание… Да что угодно.
– Правильно, черт тебя дери, здесь у нас не академия белых воротничков-теоретиков… – одобрительно рявкнул директор. – У нас тут суровые реалии, и все происходит не как по учебнику, а как получится… А то одни подснежники со своими красными дипломами приходят… Тычут ими так, будто это хоть что-то значит… Чертовы дети… Напечатала? – развернулся он к секретарше.
– Да, – та протянула ему бланк.
– В общем, заполняй, ничего не упусти… И я рад! Рад, что не ошибся насчет тебя. А то ведь с каждым может такое… – он горячо похлопал меня по плечу, в глазах было странное понимание, – в общем, жду в понедельник. Ручка, – он подмигнул мне, – у тебя есть. До скорого, – крепко пожав мне руку, он удалился из кабинета. Еще некоторое время я задумчиво смотрел на хлопнувшую дверь. Что он имел в виду?.. И кто из нас еще после такого странно звучит?.. А, неважно! Главное, что я был с ходу принят… Принят!
Воодушевившись, я принялся было за заполнение графы в бланке, но осекся. Копия документа была распечатана наперекосяк. Необходимая графа для фамилии и имени отсутствовала… Лист начинался сразу с рассеченных вдоль и напополам букв, в которых угадывался вопрос о моем образовании.
Поколебавшись, я все же решил обратиться по этому поводу к секретарше.
О проекте
О подписке