Глава 5

– Доброе утро, – сухо поприветствовал меня хриплый мужской голос. Хоть я и плохо угадываю возраст по голосу, его обладателю было лет пятьдесят-шестьдесят, не меньше. Судя по интонации, а точнее, по её отсутствию, звонивший не собирался спрашивать своё будущее.

Будущее у него было чётко распланировано.

– Вы Виктор Тесла? – спросил мужчина.

Я подумал несколько секунд, стоит ли отвечать утвердительно.

– Допустим.

– Хорошо. Вас мне посоветовал Ниязов Аз…

– Понятно, – перебил я. – Давайте ближе к делу.

Мой собеседник помолчал немного. То ли собирался с мыслями, то ли хотел прервать разговор. Наконец он произнес:

– Меня зовут Фаррух Рашидович Икрамов. Я следователь по делу…

– Убийство владельца бара, бла-бла-бла.

Я почти почувствовал, как он нахмурился.

– Вы всегда перебиваете других? – раздражённо спросил Икрамов.

– Только когда мне говорят то, о чём я уже знаю. Или догадываюсь. Я же экстрасенс. Или вы мне не верите?

– Вы у нас теперь «консультант», так?

Я поперхнулся и в ответ смог только выдавить смятое «угу».

– Подъезжайте к ГУВД, найдёте меня там. Мне нужна ваша… – Икрамов замялся, – консультация.

– И в чём подвох?

– Никакого подвоха. Мне действительно нужно задать пару вопросов. Не опаздывайте.

Я повесил трубку и, задумавшись, машинально засунул руки в карманы. Этот следователь не вызывал доверия. Нет, я понимаю, что моя подозрительность иногда переходит тонкую грань паранойи… Ладно, она часто так делает, но три нападения за два дня и такое активное внимание к личности тихого и скромного меня – всё намекало на то, что близится что-то нехорошее. Да и интуиция подсказывала, что стоит подготовиться. Она, конечно, взбалмошная девица, которая любит истерить по поводу и без, но сегодня я предпочёл к ней прислушаться – на всякий случай надел напульсники и взял защитный амулет. В конце концов, там, откуда я пришёл, есть хорошая поговорка: осторожных хранят Старшие, беспечных – могилы.

Тем временем снег пошёл гуще, скрыв горизонт едва колышущимся занавесом, и стал мокрым. Ледяной ветер забивал его за воротник, то и дело заставляя вздрагивать от ледяных уколов.

Поёжившись, я выдохнул в серое небо облачко густого пара, спустился с обледенелого крыльца и, воровато оглядевшись по сторонам, нырнул за угол. Удивительно, но за всё время существования агентства никто из моих соседей даже не задумался, каким образом машина появляется из ниоткуда и исчезает в никуда в совершенно пустом переулке.

Сталкиваясь с неизвестным, люди списывают это на усталость, обман зрения, галлюцинации, ловкий фокус или высокие технологии. Они готовы закрыть глаза на что угодно, лишь бы их жизнь оставалась такой же, как и прежде. И я не собираюсь никого в этом винить, напротив, – у них есть выбор, которого были лишены мы. Им достаточно сказать: «Я не такой дурак, чтобы поверить в это.» Всё лишнее человеческий разум скроет сам, а остальное – погода.

Что ж, пусть идёт снег, решил я, пусть идёт снег.

* * *

Мне не потребовалось много времени, чтобы распознать Икрамова. Он был под стать своему голосу. Высокий и седой – не старик – просто довольно пожилой мужчина в потёртом, но ничуть не лишившимся чувства собственного достоинства пальто, с надвинутой на глаза кепкой из искусственной кожи, он стоял возле бежевого «жигулёнка» и задумчиво смотрел куда-то вдаль. На его гладко выбритом лице было ровно столько морщин, сколько нужно мужчине, чтобы выглядеть не дряхлым, а состоявшимся и умудрённым жизненным опытом. Нарядите его в дорогое (но ни в коем случае не роскошное) платье средневекового аристократа и поставьте перед картой мира; получится этакий идеальный правитель – могущественный, хитрый, расчётливый и не имеющий врагов. Потому что все его враги давно уже лежат в земле. Люди вроде Икрамова вызывают уважение даже не видом, а одним только своим существованием.

Тем не менее, заметив меня, он подошёл сам.

– Вы – Виктор, – это был даже не вопрос, а сухая констатация факта. При этом лицо его, имеющее довольно резкие черты, не выражало абсолютно никаких эмоций. – Вы не слишком торопились.

Я пожал плечами.

– Снег, заносы, пробки…

– И где же ваша машина?

Не дожидаясь ответа, Икрамов жестом показал мне идти за ним и направился к ГУВД.

– Может, мне лучше подождать здесь? – неуверенно спросил я.

– Вы сбежите, пока я буду забирать документы, – снова констатировал он через плечо. – Неприятно это признавать, но мне действительно нужна помощь подобного… специалиста.

Я буркнул «польщён», и поплёлся следом. В здании мы побродили немного по коридорам, пока наконец Икрамов не открыл одну из дверей и впустил меня в кабинет.

– Я скоро вернусь, – он кивнул в сторону пластиковой тарелки с печеньем на письменном столе, – Угощайтесь.

– А если я и отсюда сбегу? – поинтересовался я.

– Не сбежите, – ответил он и вышел.

Первое время я просто слонялся из угла в угол, изучая обстановку. Стол, шкаф с папками – по виду тяжёлые. При желании последним можно было бы забаррикадировать дверь. Ажурные решётки на окнах были установлены скорее для красоты и легко бы выбились… В какой-то момент я понял, что хихикаю.

– Лезвие Оккама, – успокоившись, я сел за стол, – Верным является самое простое объяснение. Ему действительно нужна помощь экстрасенса?

Мой взгляд упал на телефонную книгу. Я пролистал её до нужной фамилии, пододвинул поближе телефон и набрал номер. «Слушаю», – ответил мягкий женский голос.

– Здравствуйте, – я замялся на секунду, но всё-таки решил рискнуть и продолжил: – Могу я поговорить с Евой?

– Вообще-то она на работе, – в голосе женщины – её матери, должно быть, – появилось некоторое сомнение.

– Видите ли, мы с Евой вместе учились. В школе. А вчера вот встретились…

– Ева обычно приходит поздно, – тон потеплел, и это меня подбодрило. – Миша, это ты?

Я, конечно, понятия не имел, какого такого Мишу она во мне признала, но меня, что называется, понесло.

– Ага. По правде говоря, я тоже весь в делах. Разработка алмазов и всё такое…

– Алмазов?

– Долго рассказывать, раньше-то я на нефти специализировался… Да мелочи это всё. Я, вот, жалко, номер мобильного Евы где-то потерял.

Мало что вызывает у женщины большее доверие, чем возможность удачно выдать дочь замуж. Я записал номер, поблагодарил, повесил трубку и взял печенье.

– Ложь, – обратился я к фотографии собаки на обложке какой-то тетради, – Ложь, а не противопоставленный…

– Ну как, всё успели выведать? – с порога спросил вошедший Икрамов.

Печенье застряло в горле. Я с трудом проглотил его и ответил:

– Отчёты про крокодилов в канализации ещё ничего. Но вот инопланетяне, похитившие газетный киоск…

Маска безразличия на его лице даже не дрогнула. Икрамов отошёл в сторону, пропуская меня.

– Прекращайте паясничать, все ждут только нас.

Я пожал плечами и вышел. Следователь запер кабинет и мы пошли по коридору, то и дело обгоняя друг друга. В этом чувствовался какой-то дух соперничества, будто решалось, кому из нас быть лидером. Однако на улицу мы вышли одновременно. Просто потому, что позволяли двери.

Остановившись возле машины Икрамова, я сложил руки на груди и заявил:

– Давайте начистоту. Что вы хотели спросить?

Он задержался на секунду и нехотя ответил:

– Мы нашли… кое-что.

– И что же?

– Скажите, Виктор, вы верите в живых мертвецов?

– Это как-то связано с недавним убийством?

Икрамов поправил кепку и посмотрел на меня так, будто в глазах у него был один сплошной лёд.

– С каким из них?

Вот теперь мне стало интересно. Если я правильно его понял, Тимур был не единственной жертвой таинственного убийцы. А в таком случае между всеми жертвами должна быть какая-то связь. Не исключено, что это даст мне какие-нибудь зацепки к Маларье и Обезьяну. В противном случае я всегда могу наплести про таинственные секты, проводящие тёмные ритуалы, и их безумных адептов, притворяющихся зомби.

Я сел в машину.

Большую часть дороги мы ехали молча, уныло цепляясь взглядами за раскачивавшиеся дворники. Икрамов не выдержал первым.

– Я тридцать лет работаю следователем. И верю только фактам – это ни разу меня не подводило. Но сейчас я в смятении. Мне нужен кто-то, – он покосился на меня, – с нестандартными взглядами. Понимаете?

– Кто-то, кто смог бы объяснить вам, что всё идёт как надо, и мир не катится в тартарары?

Он кивнул. Я покачал головой.

– Боюсь, вы выбрали не того человека.

Икрамов пожал плечами.

– Есть лишь один способ узнать. Хоть я и уверен, что колдовство – просто сказки, скрывающие скучную реальность, а вы наглый обманщик – у меня нет другого выхода.

– Заметьте, мои услуги не бесплатны.

– Если вы действительно поможете в расследовании, мы заплатим.

– Если? – я возмущённо фыркнул. – Грош цена вашим обещаниям. Если я соглашусь помогать, вы возьмёте меня консультантом официально.

Он едва не выпустил руль.

– Возможно, такое и практикуется где-нибудь на Западе, но только не у…

– Вы остановите машину или мне выпрыгивать на ходу?

– Издеваетесь.

– Нет, я совершенно серьёзен.

Икрамов глубоко вздохнул, пытаясь, по-видимому, совладать с эмоциями. После этого его тон стал таким же ледяным, как и взгляд.

– И каковы же условия?

– Вы предоставляете мне информацию, свободу действий и почасовой оклад. В свою очередь я обязуюсь помогать и не обманывать вас.

– Вы знаете, что меня засмеют? Всю милицию засмеют, – он свернул на узкую дорогу, проехал еще немного и остановился в просторном дворе. – Если об этом «сотрудничестве» прознают журналисты…

– Почасовой оклад, и они об этом не узнают. По крайней мере, не от меня.

Поразмыслив над предложением с полминуты, Икрамов кивнул.

– Хорошо. Пошли.

Человек десять милиционеров уже стояли во дворе и о чём-то переговаривались между собой, оглядываясь на продолговатый предмет неподалёку, накрытый непрозрачной клеёнкой. Нетрудно было догадаться, что под ней, тем более, что к тому месту через весь двор тянулся кровавый след, похожий на алые ленты.

Едва мы вышли из машины, от группы отделился плотно сложенный молодой человек в штатском.

– Олег. Вещий, – представился он.

– А почему вещий? – поинтересовался я.

– Это фамилия моя, – буркнул в ответ Олег. Видимо, я не первый задавал ему этот вопрос.

Он подвёл нас к телу и поднял клеёнку. На земле лежал самый обыкновенный бомж в грязных лохмотьях. Разве что не заросший, как большинство ему подобных. Лицо его скривилось от ужаса, а грудь и живот были буквально изрешечены. И ещё… у него была отрублена голова.

– Он разбился, сбросившись с крыши, – сказал Вещий.

Я посмотрел на крышу четырёхэтажного дома, потом перевёл взгляд на Икрамова. Следователь кивнул Олегу.

– По предварительному заключению патологоанатома, к тому моменту погибший был уже… мёртв, – закончил тот.

Присев на корточки, я ещё раз осмотрел тело.

– Ему тоже пустили пулю в лоб?

– Если вы не заметили, – проворчал за спиной Вещий, – это не самая большая его проблема.

– Как по мне, вы просто не можете определиться, в какой именно момент этот человек умер. И от чего конкретно он умер.

– Теперь вы понимаете, почему я не говорил ничего определённого? – спросил Икрамов. – Я просто не знаю, как это назвать.

Ничего не ответив, я развернулся и пошёл вдоль кровавых полос на земле. Они вела за угол, к забрызганной кровью стене.

– Есть пара свидетелей. По их словам, он шёл отсюда, – тихо сообщил подошедший Олег. – Затем поднялся на чердак, вылез в слуховое окно и спрыгнул.

Я присмотрелся к кирпичам: большинство пуль прошло навылет, оставив в стене выбоины. Икрамов не ошибся, бомж должен был умереть прямо здесь. Но почему-то не смог.

– Так вы знаете, что это?

– Пока нет, – забыв про холодный ветер, я откинул капюшон и повнимательнее пригляделся к стене.

– Но, кажется, догадываюсь с чего начинать. Чердак осматривали?

Олег кивнул. Мы вернулись к подъезду, поднялись на последний этаж, а оттуда, по крутой лестнице, на чердак: мрачное помещение, из-за покатости крыши казавшееся по площади меньше самого дома. Шесть кирпичных дымоходов поддерживали ржавую железную крышу, выполняя роль колонн. Одно слуховое окно было разбито, судя по кровавым отпечаткам от подошв, в него и вышел… вышло тело. Под ногами плотным слоем лежала земля, укрывающая соломенную прослойку над потолком последнего этажа. Да, пожалуй, дом был достаточно старым. Как раз таким, как нужно. Я повернулся к чердачной двери и сказал заглянувшему Икрамову.

– Я могу узнать, что здесь произошло.

Черты его лица слегка смягчилось.

– Когда?

– Прямо сейчас. Но только на уже указанных мной условиях.

– Хорошо, – выдохнул следователь. – Будь по-вашему.

– Мне нужна свеча. Любая. Горящая. И чтобы кроме меня здесь никого не было.

Олег хотел что-то возразить, но Икрамов остановил его.

– Я же обещал не обманывать, – напомнил я. – Всё по-честному.

По приказу Икрамова кто-то раздобыл свечу, и через пять минут я остался наедине с домом.

И его самыми старыми жильцами.