Глава 3. Уровни языка и структура речи

3.1. Предмет языкознания

Традиционная лингвистика состоит из разделов, каждый из которых изучает тот или иной уровень языка. Разделы лингвистики описывают язык с разных сторон, т. е. имеют свой объект изучения.

Фонетика описывает звуковой состав языка и звуковые механизмы речепорождения.

Графика знакомит с составом русского алфавита, соотношением между звуками и буквами. В курсе среднего школьного образования графика изучается обычно вместе с фонетикой.

Лексика и фразеология изучают словарный состав языка, а также фразеологический состав языка (то есть набор устойчивых словосочетаний).

Орфоэпия определяет нормы современного русского литературного произношения. Акцентология описывает нормы правильной постановки ударения.

Орфография определяет правила написания слов.

Словообразование исследует морфологический состав слов (этот подраздел называют морфемикой) и основные типы их образования.

Морфология изучает основные лексико-грамматические разряды слов (части речи).

Синтаксис – это учение о формировании словосочетаний и предложений и связях между словами.

Пунктуация – это совокупность правил расстановки знаков препинания.

И, наконец, стилистика – это наука о стилях и адекватности употребления речи.

3.2. Фонетика

Фонетика (от греческого phone – звук) – раздел языкознания, изучающий звуковую сторону языка, то есть способы образования (артикуляцию) и акустические свойства звуков, их изменения в речевом потоке.

Звук – это минимальная, нечленимая единица звучащей речи. Буква – графический знак для обозначения звука на письме. Звуки произносятся и слышатся, буквы пишутся и воспринимаются зрением. Звуки есть в любом языке, независимо от того, имеет он письменность или нет. Звучащая речь первична по отношению к речи, записанной буквами.

В отличие от других языковых единиц (морфемы, слова, словосочетания, предложения), звук сам по себе не имеет значения. Функция звуков сводится к формированию и различению морфем – значимых частей слов, и самих слов.

В русском алфавите, как известно, 33 буквы.10 предназначены для обозначения гласных звуков и называются гласными. 21 буква предназначена для обозначения согласных звуков, они называются согласными. Твердый и мягкий знак не относят ни к гласным, ни к согласным и называют графическими знаками.

Все образованные люди знают, что между звуками и передающими их буквами есть различие. Мы часто сталкиваемся с ситуацией, что слово пишется не так, как слышится. Для точной записи звучащего слова используется фонетическая транскрипция – буквенные знаки, взятые в квадратные скобки. Например: [висна]. В отличие от орфографического письма знак транскрипции всегда соответствует одному звуку. В фонетических транскрипциях русского языка применяются знаки русского алфавита, кроме букв я, ю, е, ё, й, щ; в фонетической записи есть также некоторые дополнительные знаки.

3.3. Орфоэпия

Представление о фонетической записи могут понадобиться для того, чтобы изучать орфоэпию – науку о правильном произношении. Орфоэпия (от греческих слов: orthos – прямой, правильный и epos – речь) – это совокупность правил, устанавливающих единообразное и правильное произношение.

Если человек правильно произносит звуки русского литературного языка, то это чаще всего незаметно. Зато человека, неграмотно произносящего русские слова, видно сразу. Чаще всего эта неграмотность связана с каким-либо диалектным произношением, то есть произношением, присущим какой-либо местности. Как уже сказано в предыдущей главе, территориальные диалекты входят в русский национальный язык, но остаются за рамками русского литературного языка, языка образованной части народа. Соответственно, человек, особенно бизнесмен, грешащий диалектным произношением, обозначает себя как не очень хорошо образованный член общества. Кроме того, неправильное произношение (как и орфографические ошибки) отвлекает внимание на внешнюю сторону речи и поэтому является помехой при языковом общении. В общем, неправильное произношение дискредитирует человека гораздо сильнее, чем отсутствие диплома об образовании.²²

Основными источниками, провоцирующими отклонения от норм литературного произношения, являются:

1) ориентация на письменную речь;

2) городское просторечие;

3) влияние местных диалектов или близкородственных языков.

Отклонения от литературного произношения под влиянием письма объясняются тем, что буквенная передача слов не всегда соответствует звуковой. Под влиянием написания появилось, например, произношение слова чу [ф] ство вместо прежде правильного чу [с] тво, помо [щ] ник вместо помо [ш] ник.

В словах конечно, что некоторые люди произносят более отчетливое ч. То есть они стремятся произносить тот звук, который записан буквой ч. В этом и проявляется влияние письма на произношение. Тогда как звукосочетание шн изначально был присущ старомосковской традиции и считался литературной нормой еще в середине XX века (Толковый словарь под ред. проф. Д. Н. Ушакова). Многие слова произносились с —шн-, например: булошная, беспроволошный, бутылошный, взятошник, войлошный, молошник, буднишный, бруснишный, бруснишник, беспорядошный и т. д. Сейчас так говорит разве что самое старшее поколение коренных москвичей. По современным нормам такое произношение является устаревшим, в ряде случаев – просторечным. Под влиянием правописания произношение —шн- постепенно стало вытесняться произношением —чн-.

В нынешнем литературном произношении —шн- обязательно в немногих словах. В современном языке —шн- произносится в следующих случаях: конешно, скушно, яишница, пустяшный, скворешник, прачешная, перешница, а также в женских отчествах на —ична: Савишна, Ильинишна, Фоминишна.

В ряде слов произношение —шн- допускается наряду с —чн-, например: булошная и булочная. В словах более позднего происхождения, особенно в словах, появившихся в советскую эпоху, произносится только —чн-: многостаночный, поточный метод, съемочный.

Другой пример влияния орфографии на произношение связан с возвратной частицей —ся (—сь) в глаголах. По старой московской норме такие глаголы произносились с твердым -c: улыбалас. В настоящее время господствующим стало произношение мягкого —сь: смеюсь, зажглась. Лишь на театральной сцене культивируется архаичное для общего литературного языка твердое произношение звука с у возвратных глаголов: слеза катилас.

Однако —ся все еще произносится преимущественно твердо: смеялса. Хотя и тут все отчетливее проявляется тенденция к смягчению.

И, наконец, очевидное влияние письменная речь оказывает на произношение в тех случаях, когда человек впервые встретил слово в письменном тексте, а до этого никогда не слышал, как оно произносится. А поскольку навык письменной речи в наше время приобретается с раннего детства, то дети впервые встречают многие слова именно в письменном тексте, а не в устной речи, как это было сто лет назад. Именно этим и обуславливается все возрастающее влияние написания на произношение.

Другим мощным источником отклонения от норм литературного произношения традиционно являются местные говоры. Многие люди с детства погружены в среду территориальных диалектов и потому перенимают местное произношение.

Важнейшие языковые черты, которые определили русское нормативное произношение, сложились еще в первой половине XVII века в разговорном языке Москвы – в так называемом старомосковском просторечии. Установившиеся в Москве нормы распространились по всей России, так как Москва была политическим и культурным центром страны. Так сложилось исторически. Поэтому фонетические черты московского наречия легли в основу орфоэпических норм. Если бы столицей русского государства стала не Москва, а, допустим, Новгород или Владимир, то литературной нормой было бы «оканье» (т.е. мы бы сейчас произносили в [о] да, а не в [а] да), а если бы столицей стала Рязань – «яканье» (т.е. мы говорили бы в [л'а] су, а не в [л'и] су).

Однако некоторые особенности коренного московского произношения (например, «акание») от литературной нормы отклонились²³. Слишком сильное «акание» уже не воспринимается как норма литературного языка. Сегодня речь хорошего диктора центрального телевидения и речь даже образованного коренного жителя Подмосковья заметно различаются.

Возможно, расхождение литературной нормы и московского говора обусловлено тем, что долгое время политическим и культурным центром был также и Санкт-Петербург. В позднее советское время считалось, что ленинградское произношение более грамотное, более близкое к норме. И в самом деле, жители любого района России не заметят каких-либо особенностей в говоре коренного ленинградца, потому что его речь наиболее близка тому общенациональному образцу, который все россияне привыкли слышать из уст лучших дикторов телевидения.

Местные диалекты и говоры русского языка объединяются в наречия: северновеликорусское и южновеликорусское, между которыми узкой полосой с северо-запада на юго-восток (Псков – Калинин – Москва – Пенза – Саратов) тянутся средневеликорусские говоры, образующие переход между двумя наречиями.

Северновеликорусское наречие характеризуется тремя основными чертами, свойственными всем его говорам: «оканьем» (т.е. различием гласных а и о не только под ударением, но и в безударных слогах), наличием г взрывного и -т (твердого) в окончании 3-го лица настоящего времени глаголов.

Южновеликорусское наречие характеризуется «аканьем», наличием г фрикативного (больше похожего на х) и -т (мягкого) в 3-м лице глаголов. В некоторых южновеликорусским говорах «акание» проявляется в «якании», как, например, в рязанском говоре: [б`ада] [н`аси] [л`ат`ел].

При этом считается, что отличительной особенностью русского языка является его слабая диалектная раздробленность. Для сравнения: наречия китайского языка настолько сильно различаются, что большинство ученых считают их самостоятельными языками. В России же любой русский южанин поймет русского северянина без проблем, хотя каждому из них речь другого покажется забавной.

Поскольку русский язык распространялся по огромной территории из исторической Руси, то в остальных областях огромной страны – в Сибири, на Урале, на Кубани – сложились диалектные произношения, обусловленные наречием первопоселенцев (южновеликорусским или северновеликорусским), а также влиянием местных языков.