Два десятка человек, работающих в кабинетах секретного уровня, не имели права покидать отведенные им помещения, а их график был составлен таким образом, что, приходя на работу и покидая ее, они не сталкивались друг с другом. Единственное, что никак не хотело вписываться в эту простую, но эффективную систему безопасности было болезненное самолюбие Сергея Раушева. Слабо разбираясь в вопросах прогрессивной имплантации, он презрительно считал мнемоников монстрами, которых создавали в нейрохирургических клиниках корпорации. Это ложное впечатление постоянно подпитывалось подчеркнутой холодностью, с которой сотрудники сектора относились к нему, – простому охраннику. Раушеву было невдомек, что их сдержанность, которую он принимал за надменность, являлась следствием многолетних тренировок, и текущей специфики работы, когда любое, даже самое незначительное отклонение от душевного равновесия могло привести к серьезным последствиям.

Вне работы они становились обычными людьми, но Сергей уже не воспринимал этого: проследив взглядом за очередным, покидающим свой кабинет сотрудником, он видел лишь холодное сосредоточенное лицо, да погруженный в себя взгляд, который частенько скользил по нему, не замечая, словно по предмету меблировки.

Все это бесило Сергея, порой доводя его до состояния бессильной ненависти к «имплантированным уродам», – так мысленно называл Раушев мнемоников.

Зачем ей понадобился стек-голограф?

Мысли, пробежав по замысловатым петлям неприязненных ассоциаций, вернулись к стартовому вопросу.

За несколько месяцев службы на данном уровне он успел усвоить, что мнемоникам вообще не требуется никакого оборудования, все «свое» они, согласно древней поговорке, носили при себе…

Вспомнив холодную усмешку и фразу, хлестнувшую по нему, будто пощечина, Раушев решительно коснулся сенсора внутренней связи.

Докладывать обо всех неординарных событиях на вверенном ему уровне то же входило в прямые обязанности Сергея.

* * *

Ее вызвал начальник уровня, когда до конца рабочего дня оставался всего час.

Все-таки вычислили. – Не без досады подумала Селена, передавая контроль над своим участком сети автоматическим системам.

Войдя в кабинет, она спокойно взглянула на Дональда Келли, – в отличие от мнемоников тому не было нужды соблюдать инкогнито.

– Мисс Лаумер, – ровно, даже немного вкрадчиво произнес он, жестом приглашая Селену сесть. – Зачем вам понадобилось дополнительное оборудование?

Ага, значит это Раушев. – Мгновенно поняла Селена.

– Для подстраховки, господин Келли. – Вслух произнесла она.

– Да? – Искренне удивился тот. – Неужели кибермодули подводят?

– Нет. Подводят не модули. Я неважно себя почувствовала.

– Почему в таком случае вы не доложили об этом?

– Временное недомогание. Сейчас все в порядке.

Глаза Келли хищно прищурились.

– Мне кажется, вы что-то недоговариваете, мисс Лаумер. Данные с центрального узла телеметрии свидетельствуют о несанкционированном выходе в Интерстар. Вы можете опровергнуть или объяснить эти сведения?

Селена не опустила глаз.

Что-то творилось в душе в последнее время. Почему раньше, она относилась ко всем сотрудникам корпорации ровно, без эмоций, а теперь они вызывают у нее подсознательное раздражение?

Вот и сейчас, глядя в глаза начальника уровня, она поймала себя на мысли, что отдать мнемоническую команду расположенному за спиной Келли бытовому терминалу для нее дело одной секунды. Думает ли он об этом, угрожая ей взглядом?

Ну, да, мало тебе на сегодня волнений и неприятностей? – Одернула себя Селена.

– Киберсистема неверно интерпретировала мысленные импульсы. – Ответила она и внезапно перешла в наступление:

– Вы вынуждаете меня озвучивать аспекты личной жизни.

– В смысле? – Не понял ее намека Келли.

– Недомогание, которое я ощутила, не физического плана. Это связано с чувствами.

– Уточните, мисс Лаумер, иначе, не получив внятных объяснений, я буду вынужден доложить по инстанции. Это чревато серьезными последствиями для вас.

– Я не выходила в Интерстар. Я лишь думала о нем. Думала о конкретном фантомном мире.

– Это не объясняет…

– Вы мнемоник? – Селена решила не отступать от избранной линии поведения, тем более она не чувствовала за собой настоящей вины.

– Нет.

– Тогда как вы можете рассуждать о том, чего не испытывали? Да, я отвлеклась в мыслях, и не смогла справиться с эмоциями. Вы когда-нибудь любили, мистер Келли?

Дональд угрюмо промолчал.

– Можете проверить данные со стек-голографа. – Не дождавшись ответа, продолжила она. – Чувствуя, что отвлекаюсь, я лишь подстраховалась на случай…

– Хорошо, мисс Лаумер. Я понял. – Взгляд Дональда Келли стал иным, тяжелым, словно зрачки внезапно налились свинцом. Я обязательно проверю всю информацию, не сомневайтесь. – Он продолжал тяжело и пристально смотреть на Селену. – Значит, вы представили определенное место в сети, даже мысленно проложили к нему путь через несколько станций ГЧ, а киберсистема восприняла это как реальный выход в Интерстар?

Она секунду помолчала, а потом ответила:

– Я мнемоник пятого уровня. Если вам нужны доказательства того, как воспринимают мои подсознательные порывы кибернетические устройства, подумайте о бытовом автомате, который у вас за спиной. Мне кажется, что емкость с кипятком для кофе, примерно на уровне… поясницы?

Келли резко обернулся, словно его уже ошпарили.

Впрочем, нужно отдать должное, он быстро взял себя в руки.

– Вы свободны, мисс Лаумер. Думаю, что инцидент исчерпан. – Он даже выдавил из себя кислую улыбку.

– Спасибо, мистер Келли. Всего хорошего.

Когда за Селеной закрылась дверь, начальник уровня осторожно снял предохранительный кожух с бытовой машины.

Действительно, резервуар для кипячения воды находился на уровне… его задницы.

– Вызовите ко мне Раушева. – Хмуро произнес он в интерком.

* * *

Селена вернулась домой около восьми часов вечера.

На улице по-прежнему бесновалась непогода, дождь не прекращался уже вторые сутки, весна наступила ранняя, но холодная, капризная.

Дома царил уют. Бытовая киберсистема включилась за час до возвращения хозяйки: еще в прихожей она ощутила приятное сухое, ароматизированное запахами леса тепло, исходящее из кондиционеров климат-контроля, в ванной комнате тихо журчала вода, в гостиной ее ждал ужин, доставленный из ближайшего автоматизированного ресторана.

Она разделась, босиком прошла к столу, и, не притрагиваясь к еде, сделала глоток кофе.

Тревога не отступала.

Панорама промокшего города за окном заставила ее поежиться и, тут же, реагируя на мысль хозяйки, заработал тонкий слой полимерного экрана, сменив реальный вид на электронное изображение цветущей кьюиганской степи.

Да, теперь хорошо.

Внешний мир как-то разом отдалился, словно его попросили выйти, покинуть сознание.

Остался лишь запаха леса, тепло… и не проходящая тревога.

Утопая босыми ногами в мягком покрытии пола, Селена с чашкой кофе заглянула в свой кабинет. Здесь все напоминало о работе. На столе, открытые на середине, лежали два раритетных издания в потрепанных переплетах. Слишком тяжелые, громоздкие, неудобные, да к тому еще и обветшалые, как любая старинная книга, исполненная на пластбумаге.

Сейчас у нее не было настроения читать. Два тома «руководства хакера» изданные более полутора тысяч лет назад на далекой Земле, были приобретены ей по случаю, и, несмотря на древность, оказались весьма полезны, актуальны в практическом смысле. Листая пожелтевшие страницы, она с удивлением обнаружила, что за полтора тысячелетия неузнаваемо изменилась техника… но не люди.

Побудительные мотивы, толкавшие талантливых программистов на опасный, скользкий путь кибрайкеров были стары как мир. Селена пыталась понять психологию тех, с кем ей приходилось бороться. Бороться, но не судить. Ее собственная судьба предостерегала от поспешных осуждающих выводов, – она слишком хорошо знала, что такое родиться в небогатой семье, в молодой колонии Окраины.

Здесь существовал очень узкий выбор жизненных перспектив, да и условия на недавно освоенных планетах резко отличались от благополучных Центральных миров, где исконная жизнь враждебных человеку биосфер давно уже существовала только в заповедниках.

Множество факторов, складываясь вместе, влияли на судьбы целых поколений. Окраина жила по древним законам джунглей, к которым необходимо добавить безраздельную власть денег и корпоративный образ мышления власть предержащих.

Не лучшее место для свободного и гармоничного саморазвития.

Раньше она не задумывалась над такими вопросами.

Некогда было философствовать. Нищета, познанная в детстве, трансформировалась в пору юности в стойкое, подсознательное желание вырваться из среды убого существования. Для этого казались хороши все способы, и она, вопреки воле родителей, пошла на рискованные операции, добавившие ей четыре импланта… Благодаря этому шагу, в котором была немалая доля риска, (не все выдерживали операции по внедрению нейромодулей) она получила шанс… и одновременно стала персоной «нон грата» в большинстве звездных систем Конфедеративного Содружества.

У каждой медали есть своя оборотная сторона. Теперь ее жизнь принадлежала Окраине, и, повзрослев, накопив немалую долю жизненного и профессионального опыта, Селена невольно стала задумываться, а не готовили ли в той же клинике потенциальных кибрайкеров?

Интуиция подсказывала: да, готовили. Борьба между промышленными группами Окраины шла постоянно, переходя от фазы открытых столкновений к периодам относительного спокойствия, когда молчали орудийно-ракетные комплексы боевых космических кораблей… Однако, между вспышками насилия противостояние продолжалось, принимая иные, менее заметные формы.

Ей просто повезло: Селена защищала информацию, а не крала ее, – это создавало иллюзию законопослушности, давало право думать о верном жизненном пути, позволить себе роскошь не замечать взглядов того же Раушева, который сумел вложить в одну фразу – «насквозь имплантированная», – всю степень своего невежества, страха и необоснованного презрения к мнемоникам.

А что если завтра судьба повернется иначе? – Подумала она, с наслаждением погружаясь в горячую воду. Пена лопалась радужными пузырьками у самого подбородка, теплые струи ласкали уставшее тело, но мысли… Вспомнился сегодняшний прокол на работе. Он вполне может повлечь за собой серьезные последствия, – мнемоник нарушивший запрет, пусть на несколько секунд, но покинувший свой пост, оставив без защиты вверенный участок сети, должен понести наказание.

Хорошо если отделаюсь простой взбучкой. Она, конечно, понимала, что специалистами пятого уровня не разбрасываются, но все же… что бы она сделала, оставшись без работы? Ведь система пятого Омикрона являлась вотчиной корпорации «Эхо», и найти здесь работу так или иначе не связанную с правящей корпорацией было практически невозможно. К тому же, она знала слишком много корпоративных секретов…

Мысли внезапно приняли совсем иное, пугающее направление.

Меня никогда не уволят. Просто уберут, устранят физически, если я стану неблагонадежной. – Она впервые подумала о такой перспективе, и кожа вдруг покрылась мурашками, не смотря на горячую воду.

Нет, конечно, она верила, что все обойдется. Ну, дадут премию Раушеву, ее некоторое время будут держать под строгим контролем, а потом все вернется на круги своя.

Нежиться в горячей воде вдруг расхотелось. Нарисованная воображением перспектива грубо, без иллюзий повернула ее лицом к реальности.

Выходит я заложница корпорации, вечный житель пятого Омикрона, без права поменять работу или эмигрировать на другую планету? – Селена подумала об этом уже без страха – когда это было необходимо, она могла держать свои эмоции под строгим контролем, но ничего приятного в подобных размышлениях она не находила…

Оставалось одно верное, проверенное средство – послать проблемы куда подальше. Не настолько они глубоки, чтобы испортить себе вечер, угрюмо размышляя над гипотетическими перспективами.

Вернувшись в гостиную, она села в глубокое кресло и закрыла глаза.

Тепло, уют и предвкушение счастья. Даже угнездившаяся в подсознании тревога, вызванная утренними и дневными событиями, не могла повлиять на эти чувства.

За стеной в кабинете, на терминале компьютерной сети трепетно заморгал огонек индикатора.

Не слишком ли для одних суток? Неужели после утомительного рабочего дня ее снова влекла Сеть, как будто реальный мир предлагал мало возможностей для отдыха и развлечений?

Это всего лишь вопрос предпочтения. В век высочайших технологий люди, наконец, получили право сами выбирать среду обитания для своего рассудка. Селена и раньше предпочитала отдых в виртуалке, а с тех пор как в ее жизни появился Ветер, вселенная фантомных образов обрела новый смысл. Ей казалось, что она уже давно живет двумя тесно переплетенные между собой жизнями, которые, гармонично укладываясь в одно сознание, создавали ощущение пусть иллюзорной, относительной, но свободы…

Ветер… Ее милый ласковый Ветер…

Они никогда не встречались в реале, не затрагивали вопроса внешности или возраста, единственным исключением являлось убеждение Ветра, что Селена – существо женского пола, а она, соответственно, воспринимала его как мужчину. Они не обменивались подобной информацией, но знали это наверняка, потому что встречались уже больше года, а играть роль, (пусть даже она привычна, как старая, любимая рубашка), на протяжении такого отрезка времени попросту невозможно.

Губы Селены тронула легкая улыбка.

Проверено. В мире твердых вещей невозможно скрыть свой истинный облик, но можно глубоко спрятать, исказить душу, в Сети же наоборот – души людей проявляются явственно, они вольно или невольно раскрываются, формируя образы,  которые с лихвой компенсируют все остальное…

Эта философия проста, хотя новичку может показаться сложной, неудобной, даже порочной… пока он сам не коснется первой души, открывшейся ему на необъятных просторах виртуальной бесконечности.

Мир физический груб, материален, он полон удручающей окончательности, которая делит нас на социумы, жестко прививая стереотипы, карая жизненными неудачами тех, кто не умеет противостоять ему…

В Сети все иначе. Правила здесь порой жестче, агрессивнее… но киберпространство предоставляет человеку полную свободу выбора.

В жизни ты можешь быть кем угодно, но, единожды попав сюда, сумев удержаться в Сети, становишься ее обитателем, со всеми вытекающими последствиями.

…Перед мысленным взором, отвечая на нервный импульс, тут же возник тоннелеобразный зев виртуального входа в киберпространство.

Официальный информационный узел системы пятого Омикрона.

Здесь как всегда было многолюдно. Фантомы, общавшиеся друг с другом, находились в иллюзорно замкнутом помещении, стены которого покрывало множество рекламных пространств, меж которыми располагались неприметные на первый взгляд двери, привычно олицетворяющие доступные каналы связи с серверами иных звездных систем.

Селена приостановилась, осматриваясь.

Невольно вспомнились первые осторожные, неопытные выходы в Сеть, и ее губы опять тронула легкая, чуть ироничная улыбка. Как просты и понятны были для нее сейчас толпящиеся вокруг призраки, но, сколько пришлось пережить, прежде чем пришел опыт, выработалась интуитивная способность распознавать характер собеседника по мелким, едва уловимым для неискушенного пользователя признакам.

Не перечислить, сколько событий, чувств, хранила ее память, сколько судеб и историй промелькнуло перед глазами, как будто то была плата за приобретаемый опыт… Чаще всего она поначалу сталкивалась с трагедиями… ей встречалось много, слишком много одиноких молодых девушек и женщин, ведущих себя не то чтобы странно… но и не совсем нормально, попадались и просто раздраженные личности, которые приходили в места виртуального общения, чтобы слить, как в отстойную яму, свой негатив.

Самые резкие впечатления, конечно, оставляла категория людей, которые, прячась за фантомным инкогнито, специально пытались сломать душу собеседника, получая от этого непонятное, ведомое лишь им удовольствие. Почувствовав новичка, они, словно мифические вампиры, начинали выматывать его, выворачивая сознание душераздирающими историями или доверительно-расслабляющими разговорами, оканчивающимися, как правило, какой-нибудь гадливой насмешкой или оскорблением, а потом успокоенные и «сытые» они просто исчезали, уходили из виртуального пространства… к семье, детям, работе… или, быть может просто отправлялись спать.