Глава 4
Погоня

6 суток до Контакта

Заметая следы, аномалы поменяли еще две попутки и вышли из последней до рассвета, а потом долго шли, пытаясь остановить новую машину. Когда уже давно рассвело, рядом остановился частник в облупленных «Жигулях». Унылый худой мужик лет пятидесяти с необычно бледными губами и темными кругами под глазами покосился на ноги Яны и равнодушно спросил:

– Куда?

Стас, выступив вперед, сказал:

– Вперед по трассе, докуда сможете довезти.

– От Селятино я дальше по Киевской еду.

– И нам туда же. А куда вы вообще?

– В Калугу.

– Нет, до Калуги нам не надо. Перед поворотом высадите?

Мужик перевел взгляд с одного пешехода на другого, словно прикидывал, сколько запросить, но так и не назвал цену – махнул рукой и буркнул:

– Залазь.

– Меня спереди укачивает, – заявила Яна. – Давай я сзади.

Вообще-то, если человека укачивает в машине, то обычно как раз на заднем сиденье, но Стас понимал: она не хочет сидеть впереди, потому что там ее обтянутые черными колготками ноги будут торчать аж до «торпеды», и Унылый будет периодически на них коситься. К тому же Стас и сам не хотел ехать сзади – не любил, привык сидеть спереди.

Позади лежали мешки с какой-то рухлядью, пришлось их сдвинуть. Внутри звякало и хрустело, но хозяин машины не обращал на это ни малейшего внимания, будто ему все до лампочки. Освободив место для Яны, Стас передал ей сумку и уселся сам, и как только закрыл дверцу, машина поехала.

Водитель сразу взял приличную для такой тарантайки скорость – под сотню. Солнце давно взошло, стало теплее. За обочиной проносились деревья. Стас достал из кармана банку пива, которую нашел в сумке, открыл и сделал несколько глотков. Унылый покосился на него, но ничего не сказал.

– Скажите, пожалуйста, а далеко до поворота на Калугу? – спросила Яна, когда они миновали развязку на Селятино.

– Километров сто двадцать, – ответил водитель равнодушно.

– Это… часа полтора ехать?

– Может, и так.

– Понятно, спасибо.

После этого все надолго замолчали. Тяжелый нож, запакованный в кожаный чехольчик на поясном ремне, мешал нормально сидеть, и Стас, покосившись на Унылого, сунул руку под свитер с рубашкой. Осторожно, делая вид, что массирует поясницу, передвинул оружие ближе к копчику. Стало удобнее, и он попытался расслабиться. Распрямил, насколько позволяли габариты «Жигулей», ноги, положил руки на колени. Откинув голову, прикрыл глаза и попытался как-то собрать в порядок все, что узнал за это время. Соотнести свои, все еще обрывочные воспоминания с путаными объяснениями санитара Паши, текстом записки от Шута… Шут – это Мишка, тут Яна права. Какие еще псевдонимы называл санитар? Воин, Жрец, Амазонка… Жрец – может быть, Боря? Он похож, такой сосредоточенный, угрюмый, почему-то языческие жрецы представлялись Стасу именно такими. А Воин? Неужели Артур? А может, это на самом деле Ксюха – просто «воительница» произносить дольше, неудобнее, и ее прозвали так? Но кто тогда Амазонка – Алена? А вот Яна, помнится, предположила, что так зовут именно Ксюху…

Сейчас заговорит.

– Разъездились они сегодня, – донеслось слева, и глаза Стаса распахнулись.

Этот его дар – невероятно, но он действительно работает! Никакой телепатии, как в фантастических фильмах или книгах, никакого прямого чтения мыслей, скорее… скорее ощущение намерений, вот как это можно назвать. Кажется, все получается тем лучше, чем ближе находится человек, плюс еще помогает, если Стас на него смотрит. И если он в спокойной обстановке, нет какой-то прямой угрозы. Сейчас Стас не глядел на Унылого, но тот был совсем рядом – и он ощутил намерение водителя заговорить, почувствовал буквально за секунду до того, как прозвучали слова.

Унылый притормозил, сдав к обочине. Мимо пронеслись три полицейские машины, у головной была включена мигалка. На повороте впереди одна машины свернула с шоссе, а две поехали дальше и вскоре пропали из вида.

Яна со Стасом напряженно молчали. Вскоре «Жигули» миновали одну из тех двух машин, которые не свернули – она стояла у обочины, наружу как раз выбирались полицейские. Унылый пробурчал:

– Успели мы… Чуток позже – они б нас тормознули. Интересно, что такое случилось, никогда раньше эти сволочи тут не стояли.

За окном был однообразный пейзаж – серые поля, деревья без листьев… Захотелось спать, и Стас, допив пиво, прикрыл глаза. В полудреме он снова и снова вслушивался в «ментальный фон» спутников. Он до сих пор не мог поверить в свой дар, хотелось то и дело убеждаться, что новый талант при нем, служит ему. От водителя веяло только унынием, а вот Яна сзади нервничала – это ощущалось как едва уловимая дрожь, словно легкая кипень ментальных вод, через которые плыл корабль его сознания.

А ведь в том месте, в бетонном нутре лабораторного центра, где их держали, Стас тоже чувствовал дрожь. Но тогда она была более неприятной, даже пугающей – словно темные волны, идущие откуда-то снизу… Ну да, про них говорила Яна в схроне, не он один их тогда ощущал. Что же это за исследовательский центр, куда все они попали после события в Карелии? Скольких работников Стас видел? Совсем немногих, но само сооружение было, кажется, довольно большим, техническое оснащение – сложным и наверняка дорогим. И уж, конечно, для обслуживания здания и техники требовалось гораздо больше народу, чем показывалось Стасу на глаза.

Получается, они с друзьями попали в руки какой-то серьезной организации. Санитар утверждал, что этот, как он говорил, «Комитет» – тайный филиал Церкви, но Стас не поверил ему тогда, не верил и сейчас. Слишком бредово звучит, скорее уж за ними охотится правительственная спецслужба.

Хотя Стас помнил то место смутно, но темные волны, часто шедшие откуда-то снизу, хорошо сохранились в памяти. И еще в сознании всплыло слово, пару раз случайно услышанное от работников Комитета: Сущность…

Стас проснулся потому, что машина начала притормаживать и он немного сполз с сиденья. Открыв глаза, увидел желтые приземистые здания у дороги, а еще – синюю вывеску: «ОБНИНСК. 10 км».

– Балабаново проезжаем? – сообразил он. – А почему тормо…

И замолчал. Впереди была полицейская будка со штангой на крыше, от которой к ближайшему столбу тянулись провода. У обочины стояли большой белый «мерс»-кубик и семейный «Рено». На глазах Стаса «Мерседес» начал отъезжать, открыв стоящего за ним полицейского. Его коллега как раз общался с водителем «Рено», а этот, шагнув на дорогу, взмахнул полосатой палкой, приказывая остановиться.