Цитаты из книги «Мышление. Системное исследование»

использовании данного термина) осуществляется нами только в топосе пространства мышления, поскольку для методологической реконструкции важны фактические отношения интеллектуальных объектов друг с другом. А фактические отношения интеллектуальных объектов друг с другом возможны только в том случае, если они несут в себе какую-то внутреннюю неопределенность – тот самый неизвестный «х», свойственный «специальным интеллектуальным объектам».

Реальность нельзя представить, с ней можно только находиться в отношении, потому что сама она есть отношение отношений (отношение сил, тяжестей).

Если объект кажется вам ярким, цветным, подвижным, объемным и т. п. (если только вы не страдаете каким-нибудь крайне специфичным типом синестезии), то вы имеете дело с образом этого объекта, с его переносимыми свойствами. Он, иными словами, вам представляется.

Если же мы рассмотрим ситуацию, когда одна из сторон не участвует в отношении, то это уже не будет действительным отношением реальности (которое возможно между чем-то и чем-то), а лишь соотнесением неких систем, то есть – не реальностью, а представлением. Собственно на этом принципе и строятся наши «представления о реальности»: это не контакт с реальностью как таковой, а лишь какой-то такой наш результат контакта с реальностью (не «отношения с нею», а «отношение к ней»). Реальности безразлично – составите вы о ней свое представление или нет, на нее это, саму по себе, никак не повлияет.

Теперь попробуем подумать об этом под другим углом зрения. Вот мы говорим, что реальность – это отношение отношений (или, чуть проще – отношение сил), и по сути, речь идет о наличии фактического контакта между сторонами (силами) некого отношения, который, условно говоря, воспринимают обе стороны.

Причем, это не какой-то абстрактный контакт: обе стороны данного отношения претерпевают изменение, обусловленное этим контактом – как бы «проминаются» друг под друга. То есть, нечто в этом контакте происходит.

Реальность – это отношение отношений, это то, что происходит, и не может быть схвачено в моменте как кадр на фотопленке.

И я снова буду слышать лишь гул своего мозга, в котором вспыхивают какие-то мои состояния (сигналы) и, без всякой существенной цели, проворачиваются понятия моей лингвистической картины мира. Я снова потеряю контакт с реальностью, выпаду из составляющих ее отношений сил.

То есть, разрушается та «связность» между «знаками» (сигналами сигналов) и «значениями» (сигналами, нашими внутренними состояниями), которая и гарантировала нам прежнюю легкость понимания и принятия решений. Мы обнаруживали себя в состояниях, как говорят в таких случаях, когда «что-то пошло не так». Вот это – «что-то пошло не так» – и побуждает в нас ту ориентировочную реакцию, ту поисковую активность, ту вовлеченность в реальность, которые способны заново дать нам наше место в реальности действительных отношений, выскочить хотя бы нам миг из ткани своих представлений (конструк

И только другие люди, делающие что-то, что мы никак не можем впихнуть в свою лингвистическую картину мира (мир, понятый нами так в нашем представлении о нем), способны ввести в нашу отлаженную систему скрадывания «фактов» (слепоты к действительным отношениям реальности) существенный диссонанс. Оказавшись в подобной ситуации (в таком положении вещей) мы как бы зависаем – «объяснения» лингвистической картины мира не срабатывают, а «факты» реальности (действительные отношения в ней) столь весомы и су