Таким образом, невозможность контролировать свои импульсы и чувство тревоги, связанное с отсутствием возможности удовлетворения потребности в «наркотике», у цифрозависимых людей были научно доказаны.
В качестве лечения цифровой зависимости в КНР предусмотрено принудительное направление таких пациентов в специально созданные для этих целей лагеря, которые напоминают собой что-то среднее между психиатрической больницей и войсковой частью.
«Много» – это вовсе не значит, что «хорошо». Если вы будете поливать растение большим количеством воды, нежели оно способно употребить, оно сгниёт и погибнет. С информацией – всё то же самое: она должна быть переработана, а на это мозгу нужно время. Но этого времени нет, потому что уже поступает другая информация.
Всякое неизвестное настолько тягостно для нашей психики, что мозг идёт на любые ухищрения, только бы снять эту неопределённость. И ни достоверность, ни объективность (а тем более «истина») его в такую минуту не интересуют.
Слова, которыми мы с вами пользуемся, являются лишь способом воздействия на психику извне – когда кто-то другой говорит нам что-то, что возбуждает в нас какие-то новые и другие нервные центры.
Недаром мой любимый философ Людвиг Витгенштейн говорил, что не существует никаких «философских проблем», а есть лишь неразрешённые «языковые игры».
Проще говоря, если вы разберётесь, в каких словах вы запутались, то и проблемы, скорее всего, исчезнут сами собой.
Попросите дипломированного психолога, потехи ради, чтобы он рассказал вам, что такое, например, память. А потом, когда он легко и просто с этой задачей справится, пусть он проведёт различие между оперативной памятью и работой сознания, или кратковременной памятью и вниманием, памятью на будущее и воображением или планированием, памятью на прошлое и условно-рефлекторным опытом…