Я уж не говорю о «черных», которые с гор спустились, где коз трахали, а здесь у нас впервые баб попробовали и сразу захотели с ишаков на «мерсы» пересесть…
Что за тон обиженной мадемуазели? – Я не мадемуазель. – Челищев переступил с ноги на ногу и оглянулся. Кроме него, Виктора Палыча и блондинки-массажистки, в зале никого не было. – Проверки на дорогах закончились очень печально: Доктор – покойник. Сейчас там уже, наверное, парни из «убойного цеха» осмотр производят.
разум и совесть протестовали, а тело любило, любило неистово и страстно, заглушая доводы рассудка, который отыгрывался после, когда тела обессиливали, насытившись друг другом… В эти мгновения Сергей люто ненавидел и Катю, и себя, и, пожалуй, себя даже больше, чем ее…
Влюбленные женщины рады обманываться ничуть не менее влюбленных мужчин… А потом Катя снова начала касаться своими жадно-нежными губами груди Челищева, и он, ненавидя и любя эту женщину с одинаковой силой, снова не смог помешать своим рукам гладить и мять ее податливое тело… Бог ее знает, может быть, экстрасенсорикой Катерина владела, секрет какой знала?..
Увидев выступившего из темноты Челищева, он вздрогнул и съежился, но Сергей улыбнулся, всем своим видом показывая самые добрые намерения. – Позвольте, – Глазанов растерялся и нервно затеребил бородку. – Какие могут быть проблемы, все же согласовано, и груз уже в Эстонии…