Люди всегда чего-то ждали, боялись, кого-то презирали или даже ненавидели. Считали себя умнее других, уничтожали живые существа или предавали их.

Было очень странно наблюдать, как они рубят зимой живые деревья для своего праздника. Зачем они это делают?! Ведь сразу после праздников, уже через день или неделю, выбросят эти деревья в мусор. Погибающие деревья, конечно, было очень жаль. Но, этих запутавшихся людей жаль ещё больше…

Они очень любили своих родственников, но легко могли убивать не своих родственников. Они были разделены, каждый сам по себе. Они шли по головам и трупам, чтобы стать первыми в своей стае.

Люди ревновали, завидовали, воевали, крали, грабили, убивали и всегда находили какие-то веские аргументы, чтобы объяснить себе и другим, что они правы.

Очень странные существа… Но было в них и кое что совсем другое. Они ещё умели любить…

Было в этих земных людях что-то детское, несмышлённое… Забавное, трогательное и глупое…

А самое главное, они в большинстве своём даже не догадывались, что они не какие то отдельные существа. А общий мозг этой планеты. Земля это тело, а мозг это каждый из них.

Как, скажем, каждый нейрон в мозгу человека не отделен от других, а является неотъемлемой частью всей Большой Организованной Группы (БОГ)…

Однажды, находясь в весёлом настроении, разыгравшийся Дух даже надиктовал Иванову вот такой смешной, забавный и радостно-светлый, полудетский стишок:

Встреча с Богом

 
Обнимаю Вечный Мир —
мой единственный кумир,
Воды, камни, небеса,
– это Божьи чудеса.
И деревья, и цветы,
Так красивы, так чисты!!!
 
 
Облака плывут по небу —
машут сверху мне – Привет!
Улыбается вода,
булькнет мне – Ныряй сюда!
Вот дружок мой, муравей,
закричал – Привет, Андрей!!!
 
 
И, с улыбкой, им в ответ,
Говорю – Привет, привет!
Обниму всех вас, друзей,
Муравей! Ко мне, скорей!!!
 
 
Речки, горы, и леса,
Звери, птицы, небеса,
Я люблю своих друзей,
Ведь ваш брат я. Друг Андрей.
 

Автор АВИ, написано 13.03. 2015

А теперь представьте себе ситуацию. В общем сознании, в общем мозгу, какой то хитро-мудрый нейрон говорит соседям – Я отдельный. И вы все отдельные. Живите, как хотите, а я буду жить, как я хочу. Буду не делать, что надо, а буду делать, что мне нравится. И руки вам не подам… Развод…

Что тогда будет со всеобщим мозгом планеты? Сойдёт с ума. Станет неуправляемым, сумашедшим, безумным, ужасным.

Эти человеческие создания возомнили себя индивидуалами. Личностями, свободными от всех остальных.

Звери, птицы, растения, насекомые и другая живность живёт по установленным Советом правилам и законам. Деревья исправно работают на всех. Вода поит всех. Земля кормит всех. Солнце светит всем.

И только люди тянут каждый сам на себя.

***

Задача, миссия, цель командировки Духа на Землю не состояла в том, чтобы донести Истину до каждого человека. Это было бесполезно. И скорей всего уже поздно.

Ранее посланные Духи возвращались домой ни с чем. Утратив выданное на время тело. Кого то из посланников распяли, кого то сожгли, кого то забросали камнями люди. Духи отчитывались перед Советом один за другим.

А планета неслась в пропасть.

Задача у Странника была другая. Наблюдать за течением болезни планеты, людей, цивилизации, за приближением их гибели, смотреть, как усиливаются симптомы умственной заразы. Цель – анализировать, собирать информацию, понять, как спасти от этого вируса другие цивилизации и планеты. Не вмешиваться и не выделяться, ни при каких обстоятельствах.

Но иногда не вмешиваться не получалось…

***

В дверь позвонили…

В обеденное время Иванов никого не ждал. Он вообще никогда ничего не ждал. Всё происходило само.

На пороге стояло очень красивое на внешность человеческое существо, зрелая породистая самка, лет около сорока.

– Извините, вы Иванов? – Существо кокетливо изобразило губами улыбку. При этом её глаза не улыбались.

– Это я, чем могу быть полезен? – Равнодушно ответил Дух.

– Я по делу, разрешите войти?

– Конечно, проходите…

От незнакомки приятно пахнуло духами, чистым женским телом, уличной прохладой и какой-то едой. Какой, Иванов разобрать не успел.

– Меня зовут Наталья Валентиновна. Я узнала от знакомых, что вы давно практикуете дзен. А мне нужен опытный наставник. Обсудим?

Иванов заглянул себе в голову, мыслей там не было. Значит, пусть будет, как будет.

– Обсудим. Кофе, чай, коньяк, шампанское?

– Чай. Зелёный, если можно. И без сахара…

Пришла первая мысль: – Чай с кем попало не пьют. Чай дело интимное. Неплохое начало.

Иванову мысль понравилась. Он пригласил даму присесть. Повесил шубку гостьи в шкаф. И направился на кухню.

Перекинулся взглядом с Орхидеей. Та ревниво ухмыльнулась, но деликатно промолчала.

– Можно я с вами на кухне посижу?, – как то по детски спросила дама. В её позе и повадках проглядывалось что-то виноватое. Будто она должна делать правильно, а у неё не получается.

– Пожалуйста… и давайте проще. Без церемоний…

Повисла пауза. Чайник зашумел. На уличный подоконник присела синица и бесстыдно пялилась через окно на парочку молчащих людей.

– Знаете, а давайте сегодня прямо сразу и начнём? Как у вас со временем? – Иванов, как всегда, был ровен и спокоен. Ухаживать и уговаривать он не собирался. Ляпнул первое, что пришло в голову.

– Да. Это было бы здорово, – Наталья широко искренне улыбнулась. У мужчины пробежала по телу волна приятной дрожи, от темечка до копчика.

– Глаза шизофренически не блестят, зубы хорошие, фигура стройная, – отметила в голове мысль…

– Ну тогда чай. И сразу приступим, – задумчиво проговорил голос Духа.

Их взгляды встретились. Иванову стало вдруг жарко и страшно…

Мысли спутались, тонкий, очень тонкий свист в мозгу… Перерастает в вой, затем всё ниже и ниже, в шум, гул, тяжёлый, давящий низкий рокот.

Иванов ещё может смотреть, как приближается рука незнакомки к его глазам. Темнота. Аннигиляция ума..

Последняя тревожная мысль – Ведь предупреждали же. Быть осторожней, внимательней. Теперь всё!!! Проморгал. Пропал… Попался… Мне конец!!!

Времени нет. Что это ночь, день или утро?… Где Дух, где тело? И где я?

Глаза тяжело открываются. Комната. Диван. Тело здесь. Вроде не мёртвое, тёплое, живое… Дышит…

Напротив дивана, в кресле, свесившись до пола, расползлось какое-то мерзкое бесформенное месиво, напоминающее прокисшее, почерневшее, заплесневелое тесто… Оно шевелится, бурлит, пускает пузыри.

Надо собраться. Сформировать его во что-нибудь. А так и смотреть даже противно. Фу, гадость. Ещё и воняет…

Ну, как же так? Ведь читал, подписывал инструкцию Совета, что на этой дикой планете присутствуют ещё и другие наблюдатели. Вирусы и паразиты. Надо было быть внимательней и осторожней. А теперь поздно.

То, что казалось раньше Натальей Валентиновной, рыхлой вязкой массой растеклось по креслу. Сытое, довольное, отвратительное. Вся информация с памяти отсканирована. И так глупо попасться. Ну, надо же…

Иванов делает усилие, кряхтит, садится на диван. Голова кружится. Где то рядом должна быть сигарета. Проклятие, сигареты нет… О! Есть вода. Пусть хоть вода…

– Ааааа! Уважаемый коллега, Вы наконец-то очнулись? – неживой скрипящий и булькающий тембр голоса доходит до слуха Иванова. – Ну что ж, мой отчет готов. Можем мило попрощаться. Вы приготовите мне ещё чаю?

– Нет. Не сейчас… Помолчите, я ещё не совсем полностью вернулся в форму… пару минут, – Дух шевелил непослушными губами слабо, вяло, механически, болезненно.

Перед отправкой в командировку на Землю Совет дал Иванову подписать инструкцию по безопасному жизнеобеспечению на этой далёкой планете людей в Солнечной системе галактики Млечный Путь.

Конечно, в ней удалось предусмотреть не всё. Так как люди на планете были враждебны ко всему необычному, новому, непонятному… Но это не главное…

Там ещё есть пункт №26 – «Ставим вас в известность, что на территории этой примитивной планеты, под прикрытием чужих человеческих форм, работают враждебные нам Духи Искривлённых Пространств… Они являются Вирусами цивилизации, враждебной человечеству. Паразитируют на страстях, чувствах и желаниях людей. Также опасны для служебных Духов нашей формации. Высшему Совету Конвенции они не подчиняются.

Быть особо внимательными и осторожными, так как их основная функция обнаружение чистого внеземного сознания, скачивание его для научных и экономических нужд своей цивилизации и срытное паразитирование в оболочках местных людей.»

Сознание с трудом впихнуло мерзкое тесто в плотную форму Натальи Валентиновны. Сидим на кухне, пьём чай. Я чёрный, крепкий, она зелёный, без сахара.

– Не расстраивайтесь. Это бывает. Умейте проигрывать, – ехидно усмехается гостья. – Вы у меня не первый донор, и, надеюсь, не последний.

– Утешили, – хмуро отвечает Дух, – Зачем вам это надо? Вам что? Больше кормиться нечем, чем нашим сознанием. И даже одеть уже нечего? Расхаживаете в человеческих оболочках…

– Не совсем так, мой дорогой коллега. Питание у нас, конечно, имеется. И оно вполне автономное, с избытком хватило бы на всё время командировки. Но, ведь, согласитесь, эти примитивные человеческие твари так вкусно себя чувствуют, любят, боятся, страдают, мечтают, хотят. Да ведь они всё время чего-нибудь хотят. Эта их мысленная энергия, просто деликатес. Изысканное блюдо. При этом полностью готовое к употреблению. И без искусственных добавок. Я вам доходчиво пояснила? Это о людях. А ваши знания, открытия, исследования. Зачем же нам самим тратить своё время и бюджет? Если есть готовое знание Духов Вашего Совета… Теперь понятно?

Иванов чувствовал себя раздавленным, но ещё живым тараканом. С Орхидеи упал распустившийся вчера цветок.

– Мрази, – пришла горькая мысль. – Подлые ленивые мрази… Паразиты, клопы, вонючие отбросы Вселенной.

– Не надо, Иванов. Это бесполезно… Лучше подумайте об вашем служебном отчёте. Куда сошлёт вас Совет на этот раз? Думаете нас там не будет? – Наталья отхлебнула чай. Она умела читать мысли. Это тоже было написано в инструкции.

– Прощайте, – сказал Иванов.

– До свиданья, – ехидно улыбнулась гостья. И грациозно накинув шубку, уплыла в подъезд.

В десять вечера должен быть сеанс связи. Конечно отзовут. Конечно, опять сошлют в самую вонючую дыру Вселенной. Конечно, без отпуска. И конечно, с понижением статуса.

Будь проклята эта Земля. Будь проклята эта галактика. Будь проклят я.

У Иванова иногда случалось оскотинивание. Даже целых два. Одно оскотинивание было маленькое. Второе оскотинивание было глупенькое.

Странник любил оба… Ивановский шарм много чего любил. Иногда приходило Женский Кот, и тогда оно смотрело и улыбалось.

Иногда карликовые Кролики. Но они не смотрели, а бегали и шуршали. Они были не вельветовые. А серые. Пожалуй, они и мешали Иванову спокойно оскотиниваться. И тогда, заботливый и верный Дух шептал: – Иванов, а ты поставь хитрую ловушку.

Очень вкусный сыр кормил маленьких беззаботных Кроликов. Иногда хлебушек или кусочек сальца, или колбаски. И тогда они ловились, один за другим. Иванов заботливо относил их купаться. В унитаз. Они там купались и уже не возвращались долго. А когда, спустя земные месяцы, приходили новые Кролики, то всё заново повторялось.

Ещё с детства в уме жила мысль: – Вот бы хорошо было стать тихим и мирным, вечно спокойным и счастливым идиотом. Вот тогда всегда будет всё радостно, весело, спокойно и небо в бриллиантовых звёздах.

Ботанический сад. Живые деревья. Они умели молчать. И за это Иванов их очень любил. Фото из личного архива автора.

Но мысль – это, конечно, хорошо. А вот в реальности никак не получалось полностью отключить мозг…

Примерно год назад в его земной жизни внезапно появилась Оранжевая Мартышка. Родители кормили её вкусной диетической едой и фруктами. Она устала от питерских дождей и моталась по заграницам.

Там, у океанов, она вставала на доску и каталась по волнам, забывая про всё на свете. Она была хорошая и по-детски наивная. А её друг Гимарайка взял, да и полюбил Мартышку. И зазвал её замуж. А Иванов их обоих развлекал в свободное от оскотинивания время. И ел с ними их земную человеческую еду. Диетическую и фрукты.

А Гимарайка думал о себе, что он серьёзный, умный и трудолюбивый, и выполнял это. Особенно в театре. Оранжевая Мартышка смеялась громко и носила на себе роскошные дорогие туалеты. А Гимарайка покупал билеты на самолёты и в полётах мечтал о их будущем ребёнке. Иванов слушал его мысли и одобрял их.

Женский Кот ходило по лесу. Оно было очень болезненное с рождения, но прекрасное по характеру и почти доброе, и ело винегреты. Дух смотрел и радовался тому, как Женский Кот любило переодеваться в разные цвета головных уборов и смотреть на звёзды.

Мысль спрашивала у Иванова:

– А вот чем люди на земле отличаются от биороботов?

И тут же всегда приходила вторая мысль и отвечала:

– Биороботы тоже оскотиниваться могут. Но реже. И на звёзды смотрят, как и все люди. Но, смотрят и думают, и не видят их красоту. А люди видят. Вот и вся разница.

Вообще то человеческие люди на этой планете слишком привыкли постоянно думать. О другой зарплате, о новой любви, о своих детях и красивых сапогах. Им это было для них очень важно и даже, наверное, необходимо. Так они считали. Почти все.

Люди редко смотрели на небо, на воду и на огонь. Им было некогда. Они носили тяжёлые сумки из магазинов и всегда хотели спать. Изредка они встречались на улице, приостанавливались, и начинали разговаривать друг с другом. Потом им казалось, что становило полегче на душе и они говорили друг другу, что им некогда. Тогда они шли дальше. По вечерам люди ложились спать. Обычно добрые сны снились редко. По утрам они вставали недовольные и раздражённые, и опять шли отводить своих детей в детский садик или в школу.

Иванов почти никогда не был недоволен. Он очень любил всё настоящее и живое. Мог находиться у воды часами, смотреть и молчать. Или слушать кого-нибудь, при этом совсем было не важно о чём ему говорят. Просто слушать и понимать человеческий голос. Как музыку.

Любил смотреть на огонь костра или камина. На небо. На далёкие звёзды и близкие облака. На пустоту ясной и чистой синевы над головой.

Любил вдыхать благоухание пробуждающегося от зимней спячки весеннего леса. Любил ароматный запах готовящегося на мангале шашлыка, приятно бередящий его обонятельные рецепторы. Даже больше не сам приготовленный шашлык ему нравился, а именно этот возбуждающий, ни с чем не сравнимый аромат, приправленный дымком берёзовых углей.

На природе Иванов всегда чувствовал себя лучше, чем дома. Потому что весь этот живой мир и был его, хоть и временным, домом. Фото из личного фотоархива автора.

Светотени появлялись внезапно, но регулярно. Чаще всего выползали ещё сонные и вялые из своих жилищ по утрам. Они вечно спешили, молчали или что-то говорили друг другу, хрустя ногами по снегу. Каждый из них был уверен, что он живёт свою единственную жизнь. Иванов не любил слушать то, о чём они думают. Особенно с утра, когда они были в забеге на работу.

Чтобы не слушать грубые шумы и голоса большого города, молодые светотени часто втыкали себе в уши маленькие наушники. Так им было не слышно даже свои надоевшие мысли. Иногда наушники были такие большие что могли греть уши зимой.

Все бежали по своим очень важным делам. На улице они сбивались в кучки и старались стать незаметными в толпе. В городском транспорте и метро они сразу же утыкались в дисплей своего смартфона или изображали, что спят.

Собаки и птицы вели себя иначе. Собаки выбегали из подъездов и начинали радостно лаять. Птицы щебетали, каркали и смотрели на людей сверху вниз. Так начинался каждый новый день.

Человеческие дети нехотя топали в садик, те, кто повзрослее, в школу. Густой городской шум от потоков разных мыслей перемешивался с морозным воздухом улиц и превращался в вязкий, грязный, мутный коктейль.

– В Москве и Питере ещё спят, – зачем-то пришла бесполезная мысль.

– Демотиваторы только ночью придут. Не скоро. – Ответила ей вторая.

Людей за окном стало меньше. Теперь они молча сидели или стояли на своих работах. Кролики тоже притихли в своих норах. Мороз всё крепчает. Пора варить воду.

Крепкий утренний чай – это настоящий ритуал. Важная, неотъемлемая традиция жизни земных людей. Торжественная церемония. Женщины чаще предпочитают кофе. Но, только не сегодня.

Голова стеклянная, пустая, тяжёлая. Вчера состоялся сеанс связи с Советом. Задавали вопросы. Дух отвечал подробно и бесстрастно.

Иногда Страннику хотелось достать из черепной коробочки мозг, хорошенько помыть его детским мылом, прополоскать и повесить сушиться на свежем, морозном воздухе. Такой бы он стал чистый, свежий, как новый. Но этого делать было нельзя. Без мозга тело не работало. И мозг без тела тоже не работал. Такое вот примитивное устройство человеческого организма.

Дня три тому назад Иванов решился позвонить некому литературному агенту. У агента было красивое женское имя. Ласковое, длинное и благозвучное. Федерика Гимлеровна Маэстро.

На своих страницах в социальных сетях Федерика очень изыскано и даже по-доброму предлагала свою профессиональную помощь и всестороннюю заботливую поддержку всем начинающим литераторам. Предлагались услуги в корректуре, редактировании, издании и продвижении поэзии и прозы.

Иванов набрал номер и с пятого раза дозвонился. Голос был совсем не добрый, холодный, раздражённый, почти металлический. Федерика отвечала так, будто Иванов занял у неё кучу денег и не собирался отдавать. Или будто он нагло отвлекает её от самых срочных дел по пустякам. Как-то даже неловко было продолжать разговор.