Прогрессивизм – это свойство развития, когда каждое новое исследование развивает и дополняет старое знание. Новое исследование может полностью опровергнуть старую теорию и выдвинуть на ее место новую, но прогрессивная наука не имеет права на утверждение, что дискуссия закрыта в связи с отсутствием ее предмета. Отсутствие предмета должно быть доказано фактами.

Вот исходя из этих критериев научности, объективности, воспроизводимости опыта, систематичности и прогрессивизма мы и попробуем оценить источники, долгое время не входившие в сферу научного интереса.

Глава 1. Медицинские исследования

Вопрос о том, что ожидает человеческую душу после смерти тела, всегда интересовал человечество. Множество мыслителей, философов и ученых пытались проникнуть в тайну посмертного существования, но исследовать ее они могли лишь умозрительно. Научного исследования с его четким критерием – наличием воспроизводимого опыта – не было и не быть могло, поскольку оттуда никто не возвращался и поделиться свидетельством очевидца не мог. Правда, в конце XIX века были попытки придать научность спиритизму, но попытки эти как-то сами собой сошли на нет. Однако получить обоснованные и подтвержденные свидетельства «о том, что там» человечеству очень и очень хотелось.

Именно поэтому вышедшая в 1975 году книга американского доктора Раймонда Моуди произвела эффект разорвавшейся бомбы. Она разошлась многомиллионным тиражом, была переведена на десятки языков мира, а все благодаря тому, что Моуди впервые в жестких границах европейской науки доказал, что после смерти души отправляются в таинственное странствие.

Доказал он это простым и очевидным способом, который стал доступен благодаря достижениям современной европейской медицины, научившейся оживлять людей, находящихся в состоянии клинической смерти. Он первым из исследователей догадался собрать и систематизировать рассказы людей, смерть которых была клинически зафиксирована. Главной причиной успеха книги был ее мощны посыл о том, что смерть – это не конец всего, и ее не надо бояться.

Заметим, что д-р Моуди был не одинок в своих исследованиях. Начало им положили работы д-ра Элизабет Кюблер-Росс «О смерти и умирании» (1969), К. Осиса «Наблюдение врачей и медсестёр у смертного ложа» (1961). Эти работы имели продолжение у докторов Карлис Озис и Эрлендью Гаральдсон в их сборнике «В час смерти» (1977), в исследованиях д-ра Майкла Сабома (1982), в работах психологов Брюса Гейсона (1976-2009), Роберта Монро (1971), Сьюзан Блэкмор (1987) и Хенрика Эрссона (2006).

Возникновение метода

Раймонд Моуди (1944 г.р.) – американский психолог и врач. В начале своей карьеры Моуди изучал философию в Университете Вирджинии, где последовательно получил степени бакалавра, магистра, а в 1969 доктора философии.

Затем, немного отойдя в сторону от философского направления и специализируясь на психологической помощи умирающим, Моуди проводил исследования в Университете Невады, Лас Вегаса, а затем работал как судебный психиатр в тюремной больнице строгого режима штата Джорджии. Именно там он получил огромную практику работы с умирающими и перенесшими клиническую смерть пациентами, по результатам которой написал несколько книг. На основе этого материала он защитил диссертацию на тему опыта клинической смерти, и в 1976 получил степень доктора медицины (M.D.) от Медицинского Колледжа Джорджии по специальности «психиатрия». Диссертация была целиком посвящена «околосмертным переживаниям» – этот термин он предложил в 1975 году.

Самая популярная его книга – «Жизнь после жизни». Цитаты из этой книги приводятся ниже в данной главе.

Моуди стал знаменит благодаря книге «Жизнь после жизни» (1975), в которой впервые в медицинской практике проанализировал ощущения людей, переживших клиническую смерть, в момент умирания. Так же, работая впоследствии с послесмертным опытом, собрал материал и написал еще ряд книг, из которых наиболее интересны «Жизнь до жизни. Исследование регрессий в прошлые жизни» и «Жизнь после утраты».

Как мы видим, Моуди был типичным американским практикующим врачом, а вовсе не философом и не религиозным деятелем. Правда, открытый им феномен настолько потряс его самого, что позднее он занялся другими опытами, хоть и научными, но близкими к оккультизму.

Как утверждает сам Моуди, его семья была отнюдь не религиозной. В самом начале исследования он говорит о двух возможных гипотезах того, есть душа или ее нет. Он последовательно отстаивает гипотезу наличия души, принимая во внимание и вероятность ее отсутствия, и оперирует для точности научным термином «сознание». Вот что он пишет по поводу двух точек зрения:

––

«Существует, однако, другая точка зрения, которая не приемлет утверждение, что смерть есть исчезновение сознания. Согласно этой второй, возможно еще более древней концепции, определенная часть человеческого существа продолжает жить даже после того, как физическое тело прекращает функционировать и полностью разрушается. Эта постоянно существующая часть получила много названий – психика, душа, разум, «я», сущность, сознание. Но как бы она не называлась, представление о том, что человек переходит в какой-то иной мир после физической смерти, является одним из наиболее древних человеческих верований.»

Здесь и далее в этой главе цитаты по Р.Моуди, «Жизнь после жизни», 1976, (пер. изд.София, 2009)

––

К теме своего главного исследования Моуди подошел постепенно. Его интересовали философские книги о существовании сознания после смерти тела, и особенно сочинения Платона. Читая лекции по философии в медицинском колледже (Моуди начинал свою карьеру преподавателем философии), Моуди никак не мог пройти мимо великого Платона и его сочинений. В трактате «Государство» Платон передает один из рассказов об опыте умирания и воскресения:

––

«Я передал тебе не Алкиноево повествование, а рассказ одного отважного человека, Эра, сына Армения, родом из Памфилии. Как-то он был убит на войне; когда через десять дней стали подбирать тела уже разложившихся мертвецов, его нашли ещё целым, привезли домой, и когда на двенадцатый день приступили к погребению, то, лежа уже на костре, он вдруг ожил, а оживши, рассказал, что он там видел.»

Платон, «Государство»,360 г. до н.э.

––

Эту часть из «Государства» Платона Моуди неоднократно цитировал студентам-медикам, а отклик студентов на лекции послужил толчком к началу исследований.

––

«В один из дней после занятий ко мне подошел студент и спросил нельзя ли ему обсудить со мной вопрос о бессмертии. Его интересовала эта проблема потому, что его бабушка «умирала» во время операции и рассказывала потом об очень интересных впечатлениях. Я попросил его рассказать об этом и, к моему величайшему изумлению, он описал те же самые события, о которых я слышал от нашего профессора психиатрии за несколько лет до этого.

С этого времени мои поиски подобных случаев стали более активными и я начал в моих курсах философии читать лекции по проблеме жизни человека после смерти.

…

С того момента, как я начал интересоваться этим вопросом, меня поражало это огромное сходство ощущений, несмотря на то, что они были получены от людей, весьма различных по своим религиозным взглядам, социальному положению и образованию.

…

По мере того, как о моих интересах становилось все более известно, врачи стали сообщать мне о больных, которых они реанимировали и которые рассказали мне о своих необычных ощущениях. После того, как появились газетные статьи о моих исследованиях, многие люди стали присылать мне письма с подробными рассказами о подобных случаях.»

––

Работая сначала в колледже, а затем в клиниках, Моуди постепенно набирал необходимый ему материал.

Всё исследование Раймонда Моуди (тогда еще не доктора наук) основывалось на том, что клиническая смерть для респондентов оказывалась вовсе не провалом в памяти, а комплексом новых, ранее не испытываемых ощущений. Клинически мертвый человек видел и слышал очень многое, хотя физически не мог ничего видеть и слышать. Целью исследования стало обобщение опыта этих ощущений, нужно было на основе точных свидетельств доказать что, во-первых, опыт работы сознания при нефункционирующем теле существует, а во-вторых, опыт этот не противоречив и схож у всех респондентов.

Вызывает уважение тщательный отбор респондентов так, чтобы их опыт не был предвзятым и в то же время укладывался в единую канву. Всего Моуди опросил более 150 человек, разбитых на три категории: те, которых врачи считали или объявили клинически мертвыми и которые были реанимированы; те, кто были близки к смерти; те, кто фиксировал рассказы умиравших людей. Для создания объективной картины Моуди использовал только первую категорию и специально отбирал людей, способных что-то рассказать.

––

«Таким образом, я опросил очень подробно 50 человек, опыт которых я могу использовать. Из них случаи первого типа (то есть такие, в которых имела место клиническая смерть) значительно более богаты событиями, чем случаи второго типа (в которых произошло лишь приближение к смерти).

…

Однако, при подборе случаев, которые должны были быть представлены в этой книге, я избегал искушения останавливаться только лишь на тех случаях, в которых имела место «смерть», потому что, как будет видно дальше, случаи второго типа не отличаются; а скорее образуют единое целое со случаями первого типа.»

––

Чтобы сделать результаты исследования весомыми и значимыми, Моуди уделил большое внимание сбору косвенных доказательств. Например, когда пациент рассказывал о том, что слышал разговоры врачей, он записывал и услышанное пациентом, и воспоминания врача. Практически всегда эти воспоминания совпадали. В ряде случаев, когда пациент ощущал себя вне тела и видел все происходящее со стороны, он описывал манипуляции врачей с его телом, а Моуди проверял увиденное. Вот, что пишет он сам на эту тему:

––

«Естественно возникает вопрос, – имеются ли какие-либо другие свидетельства, независимые от описаний, даваемых людьми, пережившими смерть, которые подтверждали бы реальность того, что мы называем опытом смерти. Многие люди сообщают о том, что когда они были вне своего тела, они видели события, совершающиеся в физическом мире.

Подтверждаются ли какие-нибудь из этих сообщений другими свидетелями, в отношении которых известно, что они присутствовали рядом? В отношении довольно большого числа случае на этот вопрос можно ответить абсолютно утвердительно – «да!» Более того, описания событий, которые содержатся в свидетельствах людей, переживших вне телесный опыт, отличаются весьма большой точностью. Несколько докторов говорили мне, что они просто не в состоянии понять, каким образом пациенты не имеющие никаких медицинских знаний, могли так детально и правильно описать процедуру реанимации, тогда как врачи проводившие реанимацию точно знали, что пациенты мертвы.»

––

В ряде случае Моуди признает, что реально умиравший пациент не помнил ничего и никаких «странствий души» у него не было. И как добросовестный исследователь, он делает из этого интересные выводы:

––

«Несколько человек, с которыми я беседовал, были признаны умершими, реанимированы и в своем последующем рассказе не упоминали ни об одном из этих общих элементов (посмертных ощущений). Фактически, они говорили, что они не могут вообще ничего вспомнить о своей «смерти». Весьма интересны случаи, когда мне приходилось беседовать с людьми, которые были признаны умершими неоднократно с разрывом в несколько лет. Они рассказывали, что не испытывали ничего в одном случае, но имели достаточно полный опыт в другом.»

––

Изучив подобные свидетельства, Моуди пришел к выводу, что они в чем-то похожи, а в чем-то различаются. В одном рассказе присутствовал один элемент, в другом – другой, в третьем – оба вместе. Только проанализировав сотни свидетельств, Моуди сумел понять последовательность происходящего и построить некую обобщенную модель.

Самым важным свойством этой модели является ее научность, то есть воспроизводимость и повторяемость опыта. Заинтересованный исследователь может самостоятельно опросить (что и сделал автор книги) людей, побывавших в состоянии клинической смерти, и убедиться, что в их воспоминаниях есть хотя бы несколько элементов модели доктора Моуди.

Однако эта модель совершенно не похожа на рассказы Платона и на сочинения Сведенборга, о которых упоминает Моуди в своей книге. Платон и Сведенборг имели частный опыт, преломленный через иное культурное восприятие, а Моуди обобщил его в свете современной европейской науки.

Ознакомившись с книгой исследований д-ра Моуди, результаты своих собственных исследования опубликовал и доктор Мориц Роолингз (1922-2010) – известный американский врач-кардиолог, доктор медицинских наук, президент Института кардиологии шт. Тенесси, бывший личный врач президента США Д. Эйзенхауэра. Д-р Роолингз имел практику в общении с реанимированными как врач-кардиолог и реаниматолог, непосредственно общавшийся с пациентами сразу после «оживления», в то время как д-р Моуди был психиатром, работавшим с воспоминаниями, и в этом различие их подходов.

Книга д-ра Роолингза «За порогом смерти», вышедшая в 1979 году, не получила такого успеха, как работа д-ра Моуди прежде всего потому, что она рассматривает вопрос умирания довольно предвзято, с религиозной точки зрения. Д-р Роолингз не смог удержаться в рамках объективного наблюдателя, поскольку являлся не только врачом, но и протестантским проповедником, весь опыт послесмертия рассматривает как подтверждение собственных религиозных идей. Он сам пишет в предисловии:

––

«Представленные здесь свидетельства о посмертных переживаниях не подбирались с той целью, чтобы «подогнать» их для подтверждения какой-либо религии или философской системы. Однако вполне естественно, что, когда обнаруживалось соответствие описываемых событий и свидетельств с библейскими историческими источниками, мы искали в этих областях мнения специалистов.»

М.Роолингз, «За порогом смерти», Чаттануги, США, 1979

––

Несмотря на запутанность изложения, в этой книге собрано немалое количество интересных фактов, предоставить которые мог только практикующий реаниматолог, и в качестве источника фактов она представляет немалый интерес.

Результаты исследования

Строя обобщенную модель, Моуди говорит об общих элементах посмертного опыта, характерных для всех случаев. Все эти элементы выстроены в общую последовательность событий, и сведены в систему.

––

«Необходимо, однако, остановиться на некоторых моментах, чтобы ввести представленный обобщенный материал о предсмертном опыте в соответствующие рамки.

1. Несмотря на поразительное сходство между отдельными рассказами, никакие два из них не были совершенно идентичными (хотя некоторые весьма приближались к этому).

2. Я не встретил ни одного человека, в рассказе которого присутствовали все до одного элементы обобщенного опыта. Очень многие сообщали о большинстве из них, примерно о восьми или более, а некоторые упоминают до двенадцати.

3. Не было ни одного элемента обобщенного опыта, который встретился бы в рассказах абсолютно всех людей. Тем не менее некоторые из этих элементов были почти универсальными.

4. В моей обобщенной модели нет ни одного элемента, который встретился бы всего лишь в одном рассказе. Каждый был обнаружен во многих независимых сообщениях.

5. Порядок, в котором умирающий человек проходит различные этапы, кратко перечисленные выше, может отличаться от того, который перечислен в моей «теоретической модели».

––

Теперь, принимая научность, воспроизводимость и доказанность модели Моуди, разберем ее шаг за шагом.

Прежде всего доктор Моуди отмечает, что сразу после смерти у человека не остается никаких органов чувств, кроме слуха. Зрения, осязание и обоняние полностью пропадают, и умерший уже не ощущает того, что делают с ним врачи, не чувствует даже уколов и электрошока. А слух остается. Вот как Моуди описывал это явление:

––

«Многие говорили, что они слышали, как врачи или другие присутствующие признавали их умершими.»

––

Это ощущение изоляции, потери всего, кроме слуха, отмечают многие пациенты. Правда, сам Моуди больше подчеркивает тот факт наличия слуха, чем потерю иных ощущений, но в приведенных им самим описаниях ясно говорится о том, что первое ощущение после смерти – это восприятие речи окружающих при отсутствии иных чувств. Вот воспоминания одной из его пациенток:

––

«Одна женщина сообщила мне следующее:

«…мне стали вводить этот препарат (вызвавший анафилактический шок). Однако после введения препарата у меня остановилось сердце. Я слышала, как рентгенолог, работающий со мной, подошел к телефону и набрал номер. Я слышала, как он сказал: „Доктор Джеймс, я убил вашу пациентку, миссис Мартин“, но я знала, что я не умерла. Я попыталась шевельнуться или дать им знать, но не могла. Когда они пытались реанимировать меня, я слышала как они обсуждали, сколько кубиков чего-то мне ввести, но я не чувствовала уколов от игл. Я совсем ничего не чувствовала, когда ко мне прикасались.»

––

Это наблюдение дополняется тем, что в самый момент умирания, пациенты зачастую слышат различные посторонние звуки, не связанные с окружением. Звуки эти иногда сильные, иногда слабые, иногда приятные, а иногда раздражающие или даже пугающие. Сам Моуди замечает:

––

«Во многих сообщениях упоминается о разного рода слуховых ощущениях в момент смерти или перед ним. Иногда они крайне неприятные.

…

В других случаях слуховые эффекты имеют, по-видимому, более приятное в музыкальном отношении выражение.»

––

А вот как описывает эти звуки один из респондентов:

––

«Я слышал нечто похожее на колокольный звон где-то вдалеке, словно доносимый ветром. Это звучало как японские ветряные колокола… Это был единственный звук, который я слышал в этот момент.»

––

Следующий эффект, следующее ощущение умирающего – это ощущение пролета через туннель. После публикации книги Моуди почему-то именно об этом эффекте стали чаще всего упоминать в прессе и во всякой околонаучной литературе, даже в некоторых фильмах режиссеры пытались воспроизвести его, и всякий раз неудачно. Моуди лишь сравнивает его с туннелем, но, на самом деле, это только вырванный из контекста образ. Сам Моуди описывает это явление со слов своих пациентов несколько иначе:

––

«Часто, одновременно с шумовым эффектом, у людей возникает ощущение движения с очень большой скоростью через какое-то темное пространство. Для описания этого пространства используется много различных выражений. Мне приходилось слышать, что его рассматривали как пещеру, колодец, нечто сквозное, некое замкнутое пространство, туннель, дымоход, вакуум, пустоту, сточную трубу, долину, цилиндр. Хотя люди в этом случае пользуются различной терминологией, ясно, что все они пытаются выразить одну и ту же мысль.»

––

Как мы видим, это лишь образ, передающий стремительное движение, для описания которого у большинства пациентов просто нет слов. Это не тоннель в буквальном смысле слова, а лишь ощущение тоннеля одновременно с движением, похожим на полет. Вот одно из прямых воспоминаний:

––

«Я был в чрезвычайно темной черной пустоте. Это очень трудно объяснить, но я чувствовал, словно я двигаюсь в вакууме, прямо сквозь темноту. Однако я все осознавал. Было так, словно я находился в цилиндре, не содержащем воздуха. Это было странное ощущение, будто находишься наполовину здесь, наполовину еще где-то.»

––