Глава 1. «Новые женщины» для улучшения человечества

Сен-Симон и его ученики приложили немало усилий для обоснования перехода от традиционного общества к модернизированному, социально-ориентированному и индустриальному. Движение сен-симонистов было одним из самых известных социальных движений конца Реставрации – начала Июльской монархии во Франции. Глобальность задачи конструирования нового общества требовала обращения к самым различным элементам общественной системы, начиная с ее первичной ячейки – семьи. От жарких дискуссий и скандалов вокруг этого вопроса в исторической памяти отложилось расплывчатое и интригующее определение «сен-симонистское отношение к женщине»^[4].

После смерти К.-А. Сен-Симона в период с 1825 по 1832 г. возникла «сен-симонистская школа», чья деятельность была значительным фактором общественно-политической и идейной жизни Франции^[5]. «Школа» эта, лидером которой сначала считался О. Родриг, первое время существовала без учителя, без системы, без унаследованной доктрины и представляла собой, с точки зрения идейных устремлений, весьма пестрый ряд людей, просто именовавших себя «учениками» Сен-Симона или «сен-симонистами». С конца 1829 г. благодаря усилиям Проспера Анфантена «школа» стала приобретать черты религиозной организации, что привело к отходу от движения некоторых католиков во главе с Ф. Бюше. «Братья, сыновья и отцы в Сен-Симоне» во главе в Анфантеном взялись за разработку догматов, активно пропагандируя свои идеи, как во Франции, так и за рубежом, все более эволюционируя в некое подобие секты. Главным предметом споров среди сен-симонистов стали вопросы об отношении к религии, о семье и браке, о положении женщины^[6]. «Женский вопрос» актуализировался в 1831 г., когда во французском парламенте стали обсуждать возможность разводов, запрещенных с 1816 г.

Можно даже сказать, что «женский вопрос занял преобладающее место в сен-симонистской пропаганде»^[7], все, что касалось эмансипации женщин, было проговорено до мельчайших подробностей. Одновременно с 1831 г. особое внимание сен-симонисты стали уделять пропаганде среди рабочих, даже в своей «церкви» ввели четвертую ступень посвящения – «ступень рабочих». Обогащенная женским и рабочим вопросами сен-симонистская доктрина первоначально воспринималась как оригинальная теория, но рост влияния сен-симонистов в рабочей среде, переход от теории к «политике улицы» стал беспокоить правительство. Сен-симонисты организовали в 12 округах столицы «дома ассоциации», в которых насчитывалось до 330 постоянных членов (в том числе 110 женщин и 150 детей) и до 1500 проживавших там от случая к случаю^[8]. Патерналистская позиция сен-симонистов по отношению к пролетариям и женщинам, их инициативы, направленные на обращение рабочих в свою «церковь», конкурировала с доктринами католиков, республиканцев и либералов^[9]. Это вызовет вмешательство правительства Казимира Пьера Перье (1831–1832) и приведет к закрытию сен-симонистских коммун и их газеты Globe.

С другой стороны, именно кампания, предпринятая Анфантеном по освобождению женщин, достижению полного равенства полов и разработке новой сексуальной морали нанесла серьезный удар по движению. Спор «духовных отцов» – П. Анфантена и С.-А. Базара – был вынесен на общее собрание «семьи» 19–20 ноября 1831 г. Все закончилось выходом последнего с группой единомышленников из «церкви». Базар был не согласен с точкой зрения Анфантена, который полагал, что жрец сен-симонистской религии может и даже должен вступать в интимные отношения с членами общины, которую он возглавляет, независимо от того, состоят ли они в браке, с целью «оказывать более непосредственное и более живое влияние на их чувства, мысли, действия и, следовательно, на их развитие»^[10]. Анфантен обвинил отколовшихся в «бессилии»: нет ничего аморального позволить женщинам, не краснея, говорить перед мужчинами все, что они вздумают^[11]. 28 ноября оставшиеся с Анфантеном сен-симонисты конституировались в общество. Но это нарушало статью 291 уголовного кодекса Франции о создании объединений более 20 человек.

Во время этой «схизмы» стали распространяться злые слухи об оргиях, которые происходили несколько раз в неделю в сен-симонистской общине, расположенной в Hôtel de Gesvres, между улицей Монсиньи и переулком Шуазёль. Говорили, что даже язычество с его печально известными сатурналиями не предлагало ничего более отвратительного. Независимо от того, были эти слухи обоснованными или нет, они дали правительству Луи-Филиппа предлог для вмешательства. 22 января 1832 г. Hôtel de Gesvres был захвачен двумя отрядами гренадер при поддержке эскадрона гусар (!) Комнаты «проповедников» опечатаны, счета арестованы, Анфантену и его ближайшим помощникам предъявлены обвинения в мошенничестве и оскорблении морали. Опять-таки из-за разногласий по вопросу о взаимоотношениях полов движение покинул сторонник моногамии О. Родриг, что подорвало финансовое благополучие «церкви». 20 апреля 1832 г. вышел последний номер сен-симонистской газеты Globe.

В мае 1832 г. Анфантен предстал перед судом, но отделался штрафом и с 40 (это число имело для Анфантена сакральный смысл) сподвижниками уединился в расположенной совсем не далеко от Парижа усадьбе Менильмонтан, принадлежавшем умершей от эпидемии холеры его матери. Здесь была обустроена трудовая коммуна, которая тут же стала объектом насмешек карикатуристов. Как пишет Арлет Миляр, времена танцев, смеха и любовных игр сменили строгие правила монастырской жизни, медитация и целибат^[12].

Чтобы отказаться от эксплуатации человека человеком решили обходиться без слуг, а чтобы избежать эксплуатации женщин, коммуну создали исключительно мужскую. Среди «апостолов» Анфантена были инженеры, врачи, художники, поэты, – «артисты» в науках и искусствах^[13]. Критерии подбора коммунаров с точки зрения их профессиональных навыков не случайны: Анфантен хотел, чтобы они своими картинами и стихами создали художественный образ Менильмонтана. Помимо рутинной домашней работы обитатели Менильмонтана посвящали себя научным и художественным занятиям: были открыты курсы астрономии, географии, геологии, музыки. Дважды в неделю Анфантен открывал двери своего заведения для публики, и последняя валом валила. Репутация, которую сен-симонисты приобрели в недавнем прошлом, необычность их костюмов и манер, таинственность их церемоний привлекали по воскресеньям на лужайки поместья десятки любопытных.

Религиозный пыл достигает своего апогея^[14]. Анфантен тогда носил на груди значок с надписью «Отец», позиционировал себя как «живой закон» и избранник Божий; он послал эмиссаров искать женщину, которой предопределено было бы стать «женской Мессией», т. е. составить пару мужскому Мессии – самому Анфантену. Так, поиск святой Симонии верховной жрицы превратился весной 1832 г. в призыв к «женщине-мессии». Сен-симонистская церковь в конце концов полностью устранила женщин из своих рядов, сосредоточившись на мистических поисках «Матери»^[15].

Однако правительство не оставило уединившихся в Менильмонтане в покое. Однажды вечером в июле 1832 г. здесь появился комиссар полиции Бельвиля^[16]в сопровождении сотни солдат 1-го линейного полка, которые бесцеремонно расселись на лужайке, где «отец» Анфантен обедал в компании нескольких хорошеньких женщин. Комиссар прибыл, чтобы сказать Анфантену, что ему с несколькими его главными учениками следует предстать перед судом присяжных. Судебный процесс состоялся в конце августа и, безусловно, был одним из самых ярких, проходивших в парижском Дворце правосудия. За «оскорбление общественной нравственности» П. Анфантена, М. Шевалье и Ш. Дюверье приговорили к одному году тюрьмы. Как расценила этот инцидент современный ведущий специалист в области гендерных исследований и изучения утопий профессор Мишель Рио-Сарси, власть борется с «новой социальной угрозой», принявшей облик «свободной женщины»^[17]. Анфантен заключен в тюрьму Сен-Пелажи, в которой в годы Революции довелось сидеть самому К.-А. Сен-Симону. Здесь он задумал новый проект, который выльется в шумную египетскую авантюру.

Помимо этой доктринальной метафизики женского начала, развиваемой сен-симонистами мужчинами и вылившейся в «отлучение» женщин от «церкви», была и другая практика обсуждения женского вопроса, отражающая конкретные потребности активистов движения^[18].

Повышенное внимание сен-симонистов к женщинам нашло отклик в среде, как они себя сами называли, «женщин из народа», или «новых женщин»^[19]. Как пишет С. Малле, после революции 1830 г. в сен-симонистских обществах до половины состава были женщины^[20]. «Отлученные от церкви» сен-симонистки не смирились, они активно участвовали в противоречивых дебатах, целью которых было утверждение новых моральных норм^[21]. Голос феминизма зазвучал, когда женщинам был закрыт доступ в высший круг апостолов сен-симонистской церкви^[22].

После соответствующего анонса 15 августа 1832 г. вышел в свет первый выпуск La Femme libre («Свободная женщина») с подзаголовком Apostolat des femmes – «брошюры», «написанной и издаваемой женщинами». Цена выпуска – 15 су. Основано издание было двумя молодыми сен-симонистками: 22-летней модисткой Жанной-Дезире Верэ (Véret) и 20-летней белошвейкой Мари-Рен Гендорф (Guindorf). В первом же выпуске (второй обещали издать к 25 августа, что подразумевало подписку) в статье «Призыв к женщинам» раскрывалась цель издания – «апостольская работа за свободу женщин»: «Апостольство состоит из пролетарских женщин, стремящихся улучшить положение своего пола. Распространение идей, которые могут внести наибольший вклад в это улучшение, осуществляется через обучение и публикацию брошюр, написанных женщинами». 20-летние женщины успели уже «глубоко прочувствовать рабство и ничтожность», которые давят на их пол, и призвали всех других женщин требовать своего места в церкви, государстве и семье. Поскольку женщины до сих пор не имели организации, которая позволяла бы им не только заботиться о частностях, а «заниматься чем-то великим», было предложено объединяться и действовать сообща. Начинание позиционировалось как сен-симонистская «новая религия», побуждающая «искать и принимать прогрессивное везде, где оно есть»^[23]. Подзаголовок «Апостолат женщин» – реакция на слова Анфантена от 28 ноября 1831 г. когда он заявил: «Женщина все еще рабыня, мы должны освободить ее. Прежде чем перейти к состоянию равенства с мужчинами, она должна получить свободу. <…> Наша апостольская миссия <…> является апостольством мужчин»^[24]. То есть в какой-то степени это был ответ на объявленное «братьями» анфантенистами исключение женщин из их церковной иерархии.

В отличие от других женских изданий времен Июльской монархии La Femme libre была ориентирована на политику и открыла новую практику политической публицистики: страницы издания были предоставлены не столько для размышления о женщинах, сколько размышлениям собственно женщин. Как выразилась одна из авторов издания Жозефина-Фелисите: «Только женщины скажут, какой свободы они хотят»^[25]