Цитаты из книг автора «Андрей Буровский»

Это было время, когда оперная певица пела в подземных переходах Москвы, а милиция за сто долларов предлагала покататься на машине с мигалкой и звуковым сигналом.

Народ Советского Союза четко и ясно высказал свою волю на референдуме 17 марта 1991 года. В нем приняли участие 148,6 млн человек (80 % имевших право голоса), из них 113,5 млн высказались за сохранение Союза (76,4 %).

Все, о чем рассказывала обслуга этого правительственного домика, охотничьего домика для самой правительственной верхушки, и правда напоминало какой-то поганый водевиль.

Сперва его печатали на машинке, потом оказалось – под рукой не было машинки с белорусским шрифтом, и тогда этот Договор в трех экземплярах на трех языках написали от руки. В результате все экземпляры Договора оказались с разным числом пунктов – на каждом языке со своим. Эти рукописные экземпляры Договора, на трех разных языках, и подписывали три великих государственных деятеля; Шушкевич и Кучма еще подождали, когда им принесут текст Договора на подпись. А вот пьяный в доску Ельцин даже не вышел из своей комнаты; как ему ни стучали, орал, что не выйдет. То ли он чего-то боялся, то ли просто привиделось что-то спьяну.

А теперь появляется кооператив «Сукин и сын»; он покупает тушенку оптом по те же 40 копеек или, скажем, по 45 (естественно, «подмазывая» всех – от начальника, принимающего решения, до заведующего складом). А в магазины он сдает тушенку по 70 копеек. Или, того еще лучше, отдает ее по этой цене другому «кооператору», тот поднимает цену до 90 копеек. В результате деятельности гигантов бизнеса потребитель в магазине платит в первом случае 1 рубль 50 копеек за то, за что только что платил 98 копеек. А если банка тушенки прошла через руки двух дельцов, то платит он и все 2 рубля из своей не очень большой и притом заработанной зарплаты. А два паразита, ухмыляясь, запихивают его денежки в свои карманы.

Безответственную и лживую болтовню номенклатуры венчает брехня Ельцина уже времен независимой России: «великий реформатор» пообещал, что «ляжет на рельсы», если повысятся цены. Цены взлетели через 48 часов после его подлых «клятв». Лег ли лживый негодяй на рельсы, вряд ли имеет смысл спрашивать.

Номенклатура сознательно шла на то, чтобы в СССР не становилось больше товаров, но чтобы все меньше людей могли бы все меньше покупать. Чтобы создавалась видимость наполнения рынка, а народ бы перешел в состояние полуголодного полувыживания. Если эта политика – не политика национального предательства, то я хотел бы знать, как она должна называться.

Почему эти цены такие низкие и как они соотносятся с чудовищно заниженной в СССР оплатой всякого труда, Рыжков как-то не обсуждал.

Похоже, иногда работники «сбрасывали» директора просто из любопытства – получится у них это или нет? Ух ты! Получилось!!

способные и притом жесткие, требовательные руководители изгонялись, к власти приводились удобные для большинства