Советские войска захватили Западную Белоруссию и Западную Украину – то есть не территорию собственно Польши. Но и в этих восточных областях Второй Речи Посполитой было густое польское население. Жили там и украинцы, и белорусы, и поляки, и евреи.

Отношение разных народов к советизации очень различно. У поляков в основном крайне отрицательное. Из 5 млн этнических поляков, проживавших на этих территориях, 1,5 млн в 1939–1941 годах депортировано в Сибирь и Казахстан. Часть из них оказались в сравнительно неплохих условиях, часть же попали в лагеря уничтожения. Например, в Майкаине, в голодной степи Казахстана. Туда выслали около 1000 семей, членов семей поляков из администрации в восточных областях Речи Посполитой, то есть из Западной Украины и Западной Белоруссии. «Приговоренные к ссылке вместе с детьми полки, которых в мае 1940 г. выгрузили в пустой степи возле Майкаина, сразу после прибытия получили от начальника официальную информацию, что они будут здесь умирать, но продолжительность жизни будет зависеть от их работы»^[10].

«Дневной паек составлял меньше 1000 калорий. Часто, особенно зимой, не было ничего. Более ста матерей с детьми жили в глиняной яме без вентиляции, воды и санитарных удобств. На одного жителя приходилось 80 х 180 см пространства. Днем испарения замерзали на потолке, а ночью вода ручьями текла на спящих. Люди ходили по щиколотку в нечистотах^[11].

Россияне часто нервно воспринимают информацию такого рода и предпочитают говорить о «преувеличениях». Но Казимеж Обуховский сам прошел этот ад и пишет о нем в своей книге о психологии, совершенно без стремления задеть именно русского читателя, без малейших обвинений в адрес России или русских. Он как психолог занимается смыслом жизни, в том числе пишет специальную главу «10.6. Смысл жизни в сибирской ссылке».

А еще была Катынь… Местечко под Смоленском, возле которого весной 1940 года НКВД расстрелял то ли 10, то ли 12, то ли даже 20 тысяч польских офицеров, захваченных в плен в 1939 году. Многие из них сами доверчиво побежали навстречу Красной Армии – ведь война не была объявлена! Раз советские войска движутся на запад – ясное дело, для помощи «братьям-славянам» против немцев… Эти люди тоже оказались в Катыни.

Само место расстрелов нашли летом 1942 года поляки, работавшие в военно-строительной организации Тотда. Нацисты год молчали, а в апреле 1943-го взорвали «бомбу», пригласив в Катынь международную комиссию. После Сталинграда нацистам нужно было хоть что-то, чтобы повлиять на прочность антигитлеровской коалиции. Разумеется, никто из союзников от Сталина не отступился.

Белорусы в целом приняли новую власть довольно спокойно и репрессиям подвергались мало.

Украинцы резко раскололись на коллаборационистов и врагов советской власти. Причем часть украинцев были сторонниками Польского государства. Политическая борьба внутри самих украинцев велась разными средствами. В большинстве украинцы если и не принимали участия в депортации поляков, то и не имели ничего против.

Что же касается евреев…

«Польское население, за исключением небольшой группы коммунистов в городах и еще меньшей – в деревне, восприняло нападение СССР и создаваемую здесь советскую систему так же, как и немецкое нападение…

Еврейское же население, особенно молодежь, массово приветствовало вторгающуюся армию и введение новых порядков, в том числе и с оружием в руках (выделение мое. – А.Б.).

Эта часть евреев начала активно сотрудничать с репрессивными органами, прежде всего с НКВД. Сначала этим занимались всяческие «милиции», «красные гвардии» и «революционные комитеты», позднее – «рабочая гвардия» и «гражданская милиция». В городах они почти полностью состояли из польских евреев…Польские евреи в гражданском, с красными нарукавными повязками, вооруженные винтовками, широко принимали участие также в арестах и депортациях». Так писал в газету «Жечпосполита» профессор истории пан Томас Стшембош, и выдержки из его статьи перепечатала «Новая Польша»^[12].

В короткое время оккупации восточных областей, с осени 1939-го по лето 1941 года, страшный удар обрушился именно на поляков. А евреи составили слой местной агентуры советской власти. Возможно, в этом проявились старые межнациональные противоречия – поляки расплачивались за свое высокомерие в отношении евреев. Пусть так! Но известно немало случаев, когда польские офицеры Армии Крайовой успевали переодеться в гражданскую одежду, жили дома и вполне могли избежать ареста НКВД. Доносили на них именно евреи, и польский парень вполне мог по такому доносу попасть в лагеря и вернуться только в 1945 году. А мог попасть в Катынь и не вернуться вообще.

Так и на востоке Второй Речи Посполитой вспыхивает война между гражданами этого государства. Причем она вспыхивает первоначально не в составе Вермахта и Красной Армии. Противостоят друг другу, эпизодически воюют разные политические силы.

Четвертый раздел Польши

Часть западных польских земель германские оккупанты ввели в состав Третьего рейха. Эти земли подлежали так называемой «германизации». Польское и еврейское население, до 2 млн человек, депортируется отсюда в центральные районы Польши.

На оставшихся территориях создается Польское генерал-губернаторство. Эдакий протекторат с очень жестким оккупационным режимом. Евреев загоняют в гетто.

Приятно отметить, что сопротивление в Польше не прекратилось ни на мгновение. Все 6 лет оккупации леса Польши были полны партизан. Целые районы площадью сотни квадратных километров находились под контролем польских патриотов… Но были эти патриоты очень разными.

В леса ушла часть Армии Крайовой. Она подчинялась законному правительству Польши… а фактически не всегда имела с ним связь, и разные отряды действовали на свой страх и риск. Отряды Армии Крайовой объединяли до 200 тысяч человек.

Партизанские отряды коммунистов только в 1944 году были сведены в Армию Людову. Но они с самого начала составляли не менее 100 тысяч человек. Это были польские патриоты, но стремившиеся построить в Польше социализм. Одни отряды коммунистов держали нейтралитет, другие воевали с Армией Крайовой при каждом удобном случае.

Были еще еврейские партизаны – не менее 100 тысяч человек. Среди них были и сторонники законного правительства, и просоветские люди. А часть была сионистами, которые считали Польшу не родиной, а случайным местом рождения. Они воевали со всеми, включая и польских коммунистов. Активные боевые действия вели не все еврейские партизаны. Многие просто скрывались в лесах, спасая себя и свои семьи.

Типичное обвинение поляков – в антисемитизме. У поляков и правда могло быть много претензий к евреям – советским коллаборационистам. Но известно, что в 1942 году польское подпольное правительство создало специальную организацию: Совет Помощи Евреям (Rada Pomocy Zydom) в состав которого вошли представители всех политических партий тогдашней Польши. Всех! Эта организация использовала правительственные средства и действовала от имени эмигрантского правительства.

Эмиссар польского правительства Ян Карский много раз пытался поговорить с англичанами и американцами: нацисты истребляют евреев! Живой свидетель и вместе с тем представитель влиятельных, хорошо образованных поляков, он был принят в самых высоких сферах западных стран.

«Пожалуй, на Британских островах не осталось ни одного более или менее влиятельного политика, к которому он не попытался бы обратиться^[13]. Говорил и с Рузвельтом, но «властелин мира» «вопроса помощи евреям коснулся коротко, избегая каких-либо обязательств»^[14].

Так что польское правительство сделало все, что могло. О его работе Ян Карский издал книгу в США, на английском языке «История подпольного государства». Книга выдержала тираж больше 360 тысяч экземпляров.

А когда после гибели гетто 800 евреев спасались в подвалах, именно польская полиция давала им воду и хлеб^[15].

Есть множество примеров того, как поляки самого разного общественного положения спасали своих еврейских знакомых (и незнакомых – просто как людей, попавших в серьезную беду). Судя по таким свидетельствам, как это, укрывание евреев и помощь им носили массовый характер: «За помощь еврейским людям гитлеровцы уничтожили в Бельцах около 1000 поляков из Львова»^[16].

Общее число евреев, спасенных поляками, оценивается по-разному, но никто не называет цифры меньшей, чем 100 тысяч человек. Стоит почитать, как по-доброму, даже любовно, пишут поляки про своих друзей-евреев^[17]. Название этой книги в переводе звучит так: «Всем, кого любил».

Эмигрантское правительство Сикорского

А самое главное – польское правительство никуда не исчезло. Оно оказалось в изгнании, и только. А возглавил его такой яркий человек, как Владислав Сикорский… Генерал, который постоянно вызывал раздражение Юзефа Пилсудского.

Во время Советско-польской войны 1919–1921 годов Владислав Сикорский командовал Полесской группой войск в Киевской операции и 5-й армией в Варшавской операции. Под Варшавой он остановил большевистские войска к северу от столицы. Это дало время Пилсудскому для проведения победоносной контрнаступательной операции. За участие в «Чуде на Висле» Сикорский награжден самым почетным польским военным орденом «Virtuti Militari». Он даже в апреле 1921 года сменил Юзефа Пилсудского на посту главнокомандующего польской армии и возглавил Генеральный штаб. Ненадолго – поссорился с Пилсудским и в 1923 году ушел со всех высших постов.

Во время майского переворота 1926 года Сикорский очень облегчил захват власти Пилсудским, заняв изменнически-нейтральную позицию и не оказав никакой помощи правительству. И опять поссорился с Пилсудским!

В 1928 году Владислав Сикорский эмигрировал во Францию. Живя там, он до 1939 года числился в распоряжении военного министра, но не занимал никаких официальных постов. Учился во Франции, в Высшей военной школе.

С началом войны генерал Сикорский кинулся в Польшу, пытался добиться от маршала Эдварда Рыдз-Смиглы назначения на фронт. Маршал соизволил проигнорировать Сикорского.

И тогда Сикорский выехал во Францию и 28 сентября

1939 года приступил к формированию польской армии из эмигрантов. Между прочим, было у него 84 тысячи человек!

30 сентября 1939 года Сикорский стал премьер-министром польского эмиграционного правительства в изгнании и главнокомандующим польских вооруженных сил.

После вторжения нацистов во Францию поляки вместе с французами и англичанами активно участвовали в боях. После разгрома Франции уцелевшие польские подразделения переправились в Англию в Дюнкерке и 5 сентября 1940 года влились в состав вооруженных сил Великобритании.

До нападения нацистов на СССР советские дипломаты игнорировали правительство Польши. Но 30 июля 1941 года Сикорский подписал с И.М. Майским, советским послом в Англии, договор с СССР о возобновлении дипломатических отношений и пакт о создании польской армии на Востоке.

Все так и шло, но весной 1943 года Сикорский потребовал официального расследования Катынского расстрела польских военных. Сталин поступил просто: формально разорвал дипломатические отношения. Западные державы опять не вступились, разумеется. Сикорский не успокаивался, он требовал от Черчилля разрыва отношений с СССР.

Спустя несколько недель, 4 июля 1943 года, генерал Владислав Сикорский и его дочь Софья погибли в авиакатастрофе близ Гибралтара. Было ли это случайностью, спорят до сих пор. Во всяком случае, английский пилот никогда не надевал спасательный жилет, а вот именно в этом полете его надел и остался в живых.

Генерала Сикорского хоронили с воинскими почестями на кладбище польских летчиков в Ньюарке около Ноттингема (графство Ноттингемшир). Присутствовал сам Уинстон Черчилль! 17 сентября 1993 года прах Сикорского перевезли в Польшу и захоронили на Вавеле в Кракове.

Армия Андерса

Генерал Андерс совершенно случайно не оказался в Катыни.

Во время разгрома польской армии он бросается на многократно превосходящие по силе германские части, из осколков двух дивизий создает оперативную кавалерийскую группу «Андерс», после поражения поляков под Варшавой отходит к Львову. И снова бросается на свежие силы коммунистов. Дважды раненный Андерс, по одним данным, попал в плен 28 сентября, по другим – уже 30.

Пленного генерала лечили в военном госпитале для польских военнопленных во Львове, а как слегка поздоровел – содержали во внутренней тюрьме НКВД на Лубянке. По-видимому, коммунисты никак не могли решить, что с ним делать.

Все изменилось, когда дорогой союзник – Адольф Гитлер в одночасье превратился в самого ужасного врага. 4 августа 1941 года Андерс был доставлен в кабинет Берии, где последний лично сообщил ему, что он свободен и что лондонское правительство Польши назначило его командующим польской армией в СССР и произвело в чин дивизионного генерала.

Обсуждая с Берией и Сталиным, как будет формироваться армия, Андерс выяснил, что в нее включат советских граждан польского происхождения и граждан Польши в СССР, то есть из выпущенных из тюрем и лагерей пленных.

По соглашению с лондонским правительством от 14 августа предусматривалось создание на территории СССР польской армии, составляющей «часть вооруженных сил суверенной Польской Республики». Солдаты «Армии Андерса» должны были присягать на верность Польше, а по окончании войны должны были вернуться в Польшу.

Согласно «Справке о количестве расселенных спецпереселенцев – осадников, беженцев и семей репрессированных (высланных из западных областей УССР и БССР) по состоянию на 1 августа 1941 г.» В.В. Чернышева, куратора ГУЛАГа и Управления по делам о военнопленных и интернированных, численность их была такова:

12 августа 1941 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ об амнистии, содержание которого было аналогично протоколу, приложенному к соглашению от 30 июля. В этот же день Совнарком и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О порядке освобождения и направления польских граждан, амнистируемых согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР».

На вопрос, где же пленные польские офицеры, Сталин ответил: «Не знаю. Наверное, они убежали в Монголию».

Польская армия Андерса формировалась в 1941–1942 годах в районе Бузулука. Многочисленное тогда польское население сбегалось толпами, в том числе женщины с детьми, подростки: мечтали уйти с польской армией из «государства рабочих и крестьян».

Не хватало всего на свете: палаток, посуды и хлебопекарен, стройматериалов. Из-за отсутствия леса задерживалось строительство отапливаемых землянок. После пребывания в тюрьмах, лагерях, на спецпоселении люди были крайне истощенными, больными. У них не было обуви, верхней одежды, тем более – зимней одежды. Ведь никто не снабжал поляков ничем для жизни зимой: им предстояло быстро умереть. Нападение Гитлера на СССР спасло их. Предназначенные для кучки военных пайки делили на всех.

С самого начала Андерс спорил с советским руководством о числе пайков. Не можете снабдить такую большую армию? Тогда отпустите ее в Иран. Там тепло, а англичане дадут продовольствие и снаряжение. Отпускать в Иран поляков из СССР очень не хотели… Лучше направить «избыток людских ресурсов» в разные районы страны для проживания.

Только после визита в СССР Сикорского в декабре 1941 года договорились, что сформируют семь польских дивизий в Средней Азии. А кому не хватит в них места, пусть уходят в Иран.

25 декабря Государственный Комитет Обороны принял специальное постановление «О польской армии на территории СССР», определявшее ее численность (96 тысяч человек) и место формирования. Андерс и Сикорский считали, что к 1 июня 1942 года армия может быть брошена в бой.

Как ни пытались красные завербовать и распропагандировать побольше поляков, они все время уныло констатировали «антисоветские настроения» в армии. Чего они хотели от вчера еще обреченных людей – выше моего понимания.

Сталин понимал, что армия Андерса не будет сражаться на его стороне. Против Гитлера – будет, а за него – нет. После долгих споров число пайков сократили с 96 до 44 тысяч. Остальные пусть убираются в Иран.

Сталин при этом заметил: «Мы не торопим поляков с выступлением на фронт. Поляки могут выступить и тогда, когда Красная Армия подойдет к польским границам». Но армия Андерса не очень-то годилась для того, чтобы советизировать Польшу. Сам Владислав Андерс крайне негативно относился к советскому режиму и категорически не желал сражаться под знаменами Сталина. Он был убежден, что Сталин хочет его руками поработить Польшу. Его политика состояла в том, чтобы вызволить как можно больше поляков и увести их из СССР на Запад.

Он писал: «Я понимал, что если даже сейчас, когда Россия находится в трудных условиях, немцы постоянно наступают, Союзу грозит разгром, если даже сейчас советские власти так неприязненно относятся к нам, полякам, что же будет, когда военное счастье отвернется от немцев? Политические руководители, все Политбюро, все советское правительство – это те же люди, которые заключили пакт с Германией и устами Молотова выражали радость, что Польша, «ублюдок версальской системы», навсегда прекратила свое существование. Это были те же люди, которые причинили невиданные ранее в истории страдания миллионам поляков и уничтожили многие сотни тысяч человеческих жизней».

Коротко и ясно.

Численность армии в это время составляла 73 тысячи человек, кроме того, нуждались в продовольствии 30 тысяч членов семей военнослужащих (среди которых было много русских). Пайков – 44 тысячи. Давать что-либо для армии Андерса СССР отказывался, и тогда Андерс связался с Черчиллем. Только через него он добился согласия правительсва Сикорского на перевод всей армии в Иран.