Глава 2. Крест

Где-то тут, совсем рядом, если верить навигатору, он и должен был находиться.

Проехать почти двести километров в сторону Торжка да пройти со спиннингом не один десяток по весьма порожистой речке Поломети и её притокам и не побывать у легендарного Игнач Креста? Нет! Такого Андрей позволить себе точно не мог. Детская, или даже скорее юношеская мечта быть археологом, ну или на худой конец – школьным учителем истории, географии, хоть и не реализованная в реальности, а внимания ко всякой старине требовала стабильно. Ну а уж тут, на Новгородчине, хватало её, этой самой старины, с избытком!

Вот и тащился Андрей по оврагам да по коряжнику навстречу этой вот самой истории.

Именно тут, в этих самых лесах и болотах, почти восемь веков назад прекратила свой бег всё сокрушающая монгольская конница. «Бич Божий», как называли её современники. Залившая кровью и выжегшая перед этим весь восток Древней Руси. Порушившая многие десятки городов, сотни селищ и деревень. Порубившая под корень многие русские рати и разорившая не одно княжество.

Впереди ещё одна земля «урусов» – Новгород! С его златоглавыми куполами Святой Софии, погостами, набитыми дорогими мехами. Златом и серебром богатых купеческих подворий. Да белоликими стройными северянками с их удивительными, небесной сини глазами, что так ценятся всеми, кто только понимает толк в женской красоте. Ну и, разумеется, с нетерпением ждёт их на невольничьих рынках Кафы.

Неделя! Хорошо, десять дней, учитывая всю хлябь местных путей, которые и дорогами-то не назвать, и Новгород падёт под свист стрел и сабель непобедимых степных воинов. Нет силы, способной остановить эту стремительную и всё сокрушающую армию, что построил сам великий Чингисхан!

И вдруг! Когда цель так близка, тумены Батыя вдруг делают резкий разворот и уходят на юг. Прочь от новгородских земель!

Что это? Страх перед новгородской ратью, усталость от длительных переходов по дремучим северным лесам да болотам? Или ещё какое-то необъяснимое чудо?

В любом случае первые две причины – это явно не про монголов! Их трудностями да опасностями было не запугать. В себе они, скованные железной дисциплиной и привыкшие к победам, были тогда более чем уверены. Тут явно чувствовалась какая-то загадка. А как известно, всё загадочное манит. И Андрей, поправив на плечах рюкзак, зашагал туда, куда указывала стрелка походного компаса. По его прикидкам, осталось пройти вот этот поросший сосняком холмик да видневшийся внизу меж деревьев небольшой овражек. А метров через триста или пятьсот он и будет, как показывает это сам навигатор.

Выйдя на край оврага и не успев затормозить, Андрей почувствовал, как почва из-под его ног резко уходит. Его же самого с кустом орешника бросило на дно оврага со всей этой массой глинистой породы, сорванной обвалом с места.

А ведь похоже, что этот самый куст его-то сейчас и спас…

Не будь его, накрыло бы с головой оползнем – и нет человека! А так лещина выступила в качестве того самого островка стабильности, связав между собой все части породы. Да и спружинила она изрядно под весом незадачливого путешественника.

Тем не менее сам удар был очень сильным. Болела и слегка кружилась голова. Саднило руки, спину и всё, что было ниже этой вот самой спины.

Но как говорится, могло было быть и хуже!

Главное, что он жив, и похоже, что даже обошлось без переломов и вывихов, подумал Андрей и стал, кряхтя да постанывая, медленно подниматься на ноги с осыпи, попутно стряхивая с себя песок и глину.

«Так, а с навигатором я, похоже, распрощался…»

Тот лежал у большого, с две головы, валуна и красовался разбитым вдрызг корпусом и дисплеем. Сам же рюкзак был на месте. А вот спиннинга, что был с ним весь этот поход, не наблюдалось вовсе. Похоже, что он был погребён под многотонной массой оползня, и достать его уже не было никакой возможности.

Осматривая низ оврага и само место падения, Андрей почувствовал, что «зацепил» что-то боковым зрением. Он развернулся, кряхтя, и… остолбенел!

На обрушившемся склоне белел необычной формы камень. Да нет, не камень! Это был каменище!

И похоже, что открылся он именно этой вот самой осыпью, только что им тут и устроенной.

Всматриваясь, Андрей вдруг начал понимать, что непростой это природный валун! Ну не может у простого камня быть такая сложная и необычная форма. Из земли явно выступала рукотворная геометрическая фигура в виде горизонтальной и вертикальной плоскостей, и похоже всё это было… на самый верх креста! Да, именно креста!

Поднявшись по склону и вглядевшись, Андрей различил на светлом камне следы от обработки. Было заметно, что в своё время этот камень обтёсывали и тщательно шлифовали. Вверх от горизонтальной поперечины выходила и вертикальная, а высотой она была где-то около полутора метров, ну, или чуть больше того. Длина же самой горизонтальной была где-то около трёх. Труда не составило прикинуть, что внизу, под толщей глины, скрывается примерно такая же часть конструкции. Ну а у самого основания, может быть, и ещё что-то есть. На что-то же опирается и на всём этом держится вот это вот колоссальное и рукотворное сооружение?

– Будем копать!

Охваченный любопытством, Андрей ни на минуту не усомнился в своих действиях. Найти старинный артефакт и не постараться раскрыть всю эту тему?! Нет, это было явно не про него!

Поэтому рюкзак с плеч! С бокового крепления достаём походную МСЛ, то бишь в переводе с армейского малую сапёрную лопату. И за работу! Ибо солнце ещё высоко, и до ночных сумерек часов эдак пять или даже шесть у него точно есть.

Охваченный жаждой деятельности, Андрей даже и не заметил, как пролетели вот эти самые часы. Зато теперь, в свете заката, можно было смело сказать, что трудился он не зря!

Крест, а это был именно он, высился над монолитной плитой из базальта или светлого гранита на высоту не менее четырёх метров. Никаких изображений, письмён или каких-нибудь других линий на нём самом пока видно не было. Но и без всего этого было ясно, что это свидетель глубокой и седой старины. От него так и веяло силой и каким-то особым могучим духом, таким торжественным и суровым! Суровым и в то же время справедливым! И сила та была словно бы осязаемой. Она как будто струилась в окружающем воздухе и пронизывала всё вокруг, в том числе и самого Андрея.

Несмотря на долгую и тяжёлую работу, никакой усталости в теле не чувствовалось, словно сила эта подпитывала и помогала ему в его труде. Оставалось уже совсем немного: подкопать и подчистить само основание креста. А именно ту самую плиту, которая теперь осязаемо виднелась на поверхности.

И нет-нет, а кое-где из-под грунта начали вдруг выступать линии. Они словно складывались в пока ещё непонятное и не осмысленное сознанием изображение.

Осталось всё начисто вымести да протереть, и Андрей подтянул к себе рюкзак. В нём как раз лежало подходящее для такого случая походное полотенце.

«Щёточкой оно бы, конечно, удобнее. Ну да и так ладно – обойдёмся». Кто ж знал, что его ждёт такая находка!

Линии на плите образовывали что-то в виде круга, вернее, растянутого в длину овала. А в центре этого овала явно находилось какое-то изображение. А вот понять, какое, было пока ещё очень сложно. Вокруг пока находилось ещё слишком много глины. И тут уже не обойдёшься без скребка, заменить который в этих условиях может разве что охотничий нож. Он как раз висел на правом боку, в красивых кожаных ножнах. Нож этот, кизлярский «Скорпион» из доброй стали, был подарком ребят по выходу на заслуженную военную пенсию. Вот этим самым ножом Андрей и подчистил те самые остатки глины с линий да и смёл всё, что мешало, с плиты.

Наконец взору открылась общая картина. Вот овал из пересекающихся линий, а в центре его явно угадываются очертания рыбы.

«Одна-ако! Что же это выходит? На плите изображение сети с рыбой, в самом её центре, а над всем этим высится крест! О чём тут вообще речь? Крест посвящён каким-то рыбакам или же рыбному промыслу, так сильно развитому в краю озёр и рек Валдая? А, может быть, тут что-то другое?»

Андрей глубоко задумался. Древний Крест, сеть, рыба. Как же всё это вообще связать? А не в этом ли буквально смысл всего? Ведь как известно, рыба и крест – это древние символы христианства! Ещё с тех, ветхозаветных старинных времён!

Взволновавшись, Андрей резко поднялся с колен, пальцы, лежавшие на лезвии ножа, непроизвольно дёрнулись и вздрогнули от резкой боли. С указательного пальца из пореза показалась кровь, и несколько её капель упали точно на только что очищенное изображение рыбы.

Вокруг что-то явно изменилось. Обступавшие вокруг сумерки стали словно бы гуще и плотнее. От самого же Креста и основания плиты начало исходить какое-то необычное переливающееся голубоватое свечение. В центре самой плиты, там, где стоял Андрей, образовалось матовое полупрозрачное облако.

Все предметы в нём – рюкзак, сапёрная лопата, топорик, да и он сам – всё это выглядело нереально. Формы как бы расплывались и дрожали вокруг. И из этого самого облака напротив вдруг постепенно начала проступать и материализовываться человеческая фигура. Вот стали видны её руки, ноги, обутые в странные то ли сапоги, то ли мокасины или чуни. На самой же фигуре было что-то типа суконной куртки с кожаными вставками. А вот стала видна и голова в шапке густых светло-русых волос да с узким шнурком на лбу. И лицо, выступающее из этого густого облака…

Оно пытливо и насторожённо всматривалось в Андрея.

И было что-то в этом лице отчаянно знакомое…

Ну конечно! Мистика!

На него в упор смотрело лицо самого Андрея! Нет, конечно, отличия в нём были. Глаза голубые, а не карие, как у него. Нос чуть шире, как у нас говорят – картошкой. Скулы острее… и шрамы… На лице отчётливо виднелись многочисленные шрамы. Вот над правой бровью косой, а вот над левой скулой, что возле уха и над верхней губой, ещё виднеется пара.

Эка как же побило тебя да как посекло-то, однако!

И всё равно лицо было очень похоже на его.

Поза у двойника из облака была явно насторожённая и даже, скажем так, угрожающая. Правая напряжённая рука лежала на рукояти короткого меча, который пока ещё находился в ножнах на поясе. В левой тоже угадывалось что-то такое, что пряталось пока ещё в рукаве куртки.

«Похоже, что дела плохи, вот сейчас меня прямо тут и нашинкуют», – подумал Андрей и сделал единственно правильную вещь, выпустив из рук своё оружие – охотничий нож, который с громким звуком ударился о камень.

У голубоглазого напротив в глазах мелькнули удивление и вопрос. Само же лицо явно разгладилось и уже не выглядело столь суровым и угрожающим, как прежде.

– Кто ты, человече али дух лесной? – раздался вдруг спокойный и уверенный голос.

– Хм… Ну уж не дух лесной-то это точно! А вот человек, это да… можно и так сказать! – усмехнулся Сотников. – Раб Божий Андрей, из Новгорода, – улыбнулся он, представившись. – Рыбачил я на Поломети да вот сюда и забрёл ненароком. А ты кто такой будешь и откуда у тебя такой прикид?