Девушка вышла из таверны где-то после полуночи. Её слегка покачивало, но вышла она одна, без провожатых, что было немного удивительно – на вид она была довольно симпатичной и даже очень неплохо одетой. Явно не уличная фея, обслуживающая скучающих матросов и гарнизонных солдат. Тем более непонятно, зачем её понесло ночью без охраны и даже без фонаря в Старый город.

Я перелез через стену, вспрыгнул на забор, стараясь двигаться бесшумно, насколько позволяли мягкие сапоги, и, подтянувшись на руках, укрылся на низкой крыше соседнего здания. Какой бы маршрут она ни выбрала, ей не миновать меня. Если, конечно, эта дева всё же идёт в Старый город, несмотря на общеизвестные предостережения и легенды. В шумном порту Будвы даже годовалый младенец знает, почему нельзя ходить в Старый город ночью. При солнечном свете там безопасно, а ночь – наше время…

– Иди сюда, сюда, ближе, – бормотал я, группируясь перед прыжком, сжимая и разжимая пальцы правой руки. Нож выхватывается за миг до удара, не раньше, так меня учили.

Ага, кажется, начинается…

Девушка резко остановилась, словно что-то услышав. Неужели заметила? Она прижалась спиной к стене и вытянула из-под длинного подола привязанный к колену двуствольный пистолет итальянской работы. О-о… Возможно, даже заряженный серебром? Хотя кого и когда это спасало…

Я спрыгнул вниз ровно за секунду до того, как чёрная тень бросилась на неё из подворотни. Нож вошёл твари сзади в основание шеи, одним поворотом кисти я почти отрезал вампиру голову. Господи, спасибо Тебе, что дал мне силы и время!

– Кто ты? – запоздало прошептала девушка, наводя стволы пистолета мне в затылок.

Ну вот вам и вся человеческая благодарность. Давно бы пора привыкнуть, но…

– Я спросила, кто ты?

– Ангел.

– Что?!

Всё как всегда. Они охотно верят в демонов, оборотней, колдунов, вампиров и потусторонних тварей. Но только не в нас. Я вытащил нож и вытер кровавое лезвие о длинные волосы кровососа. Толедская сталь несколько тяжеловата, но по упругости клинка и остроте режущей кромки пока ей нет равных в Европе. Кое-какие вещи люди делают лучше нас. Сзади раздался мягкий стук курка. Девушка сняла оружие с боевого взвода. Спасибо, тронут, приятно…

– Значит, это ты Моцарт?

Та-а-ак, обернулся я, надо сваливать, здесь я уже, кажется, слегка примелькался.

…А теперь всё то же самое, но сначала. С далёкого начала. То есть даже задолго до начала времён…

«В начале сотворил Бог небо и землю…» Подразумевается, по умолчанию, что сотворение неба являло собой некое подобие полноценного государства. И мы, ангелы, были сотворены вместе с небом как его полноценные жители и служители нашего Создателя. Вот с этого библейского пояснения, пожалуй, перейдём на более простой язык.

Как вы понимаете, мой скептицизм по отношению к весьма отредактированному Ветхому Завету вполне естественен и понятен. Бог создал ангелов, это факт, реальность, буква Закона, в этом нет и тени сомнения, ибо я – ангел. Настоящий. Созданный светлой Божьей волей по всем правилам и традициям. Ничего особенно удивительного в этом нет, ангелов полным-полно, самых разных. Пожалуй, я единственный, на ком система дала сбой…

В Библии не так много написано о нас, но только ленивый не знает, что есть ангелы-хранители, ангелы с огненными мечами, ангелы – глашатаи Божьей воли, ангелы, поющие на небесах и славящие Всевышнего. Я – из последних. То есть могучим телосложением не отличаюсь, до уровня хранителя не дорос, нести слово Божье мне тем более не доверят, я создан петь в хоре. Вот тут затык, простите за выражение…

– У тебя абсолютно нет слуха, дитя моё, – с изумлением выдохнул глава ангельского хора, попросив меня спеть ему элементарные семь нот.

Надо мной ржали (опять-таки прости, Господи, но других слов не нахожу)… все семь небес и представьте себе сколько ангелов! Короче, двум я врезал. Не удержался, а рука оказалась тяжёлая. После чего вход в райские кущи мне был запрещён в принципе. Но безработных ангелов не бывает, мне быстро нашли место, турнув взашей. И я летел вниз по разнарядке аж до самой земли, где и был принят в учебку Девятого Легиона. Суровое место. Для таких дохляков, как я, вдвойне…

– Бойцы! – расхаживая перед строем рослых новобранцев, рычал высоченный ангел быстрого реагирования, бритый наголо, с роскошными усами и синим шрамом от виска до подбородка. – Вы все рождены для войны! Праведной войны с любыми силами Тьмы! Вы пройдёте соответствующую боевую подготовку, каждый из вас получит меч, доспехи и благословение! Помните, вы – гнев Господень, обрушивающийся по воле Его на Его врагов! Поэтому ни шагу назад и ни шагу без приказа!

Все дружно гаркнули «аминь!», а потом он обратил внимание на меня, стоявшего в самом конце строя.

– Эт-то что ещё за доходяга? Интеллигент в строю?!

– Спущен на землю из небесного хора, – пояснили ему.

Я робко кивнул. Гигант подошёл ко мне, посмотрел сверху вниз, налился багровой краской ярости и… вдруг громко расхохотался:

– Небесный хор, говоришь? Вот только Моцартов нам ещё тут и не хватало!

И все эти плечистые дебилы в строю дружно захохотали так, что все прежние издевательства мне показались цветочками. Но сами ягодки начались уже следующим утром, когда нас поставили по парам на площадках тренировочного лагеря. Это трудно, скучно и больно описывать…

– Моцарт, подними свой меч! Моцарт, один против троих! Моцарт, Моцарт… унесите его! Моцарт, встать в строй! Моцарт, один против четверых! Моцарт! Моцарт, чтоб тебя… унесите их! Моцарт, иди сюда! Моцарт, упал-отжался! Моцарт, ещё раз ты поднимешь руку на своё же начальство и… Кто-нибудь, дайте мне бинт!

В общем, после полугода невероятной муштры, тренировок и ежедневной борьбы за жизнь нас вышвырнули, как слепых котят, в бушующее море зла, чернухи, отчаяния, страха и всех самых мерзких порождений ада. Что-то вроде последнего выпускного экзамена на профессиональную пригодность. Живыми вернулись все, даже я…

А потом было распределение. Лучшие получили заранее оговорённые посты. Мне не достался ни меч, ни доспехи, я получил право сам купить себе оружие и в нагрузку самую проблемную епархию, в Черногории. Вот, собственно, и вся предыстория…

* * *

– Ну так теперь ты расскажешь, кто ты на самом деле? – спросила она, когда мы вышли за ворота Старого города, хвала небесам, больше ни на кого не нарвавшись.

– А я обязан?

– Ты? Мне? Да-а! – рявкнула девушка, хватая меня за воротник. – Я готовилась, я украла оружие, я хотела убить ту тварь, что… Тебе не понять, ты же чёртов ангел, ты… ты…

– Я просто ангел, не богохульствуй.

– А то что?!

– Уйду и не буду с тобой разговаривать.

– Нет! – Красотка резко сбавила тон и убрала руку. – Я… прошу прощения…

– Уже ближе, продолжай.

– Я прошу прощения у Господа и Его слуги, – быстро повторила девушка и заглянула мне в глаза. – А теперь я могу пригласить тебя в таверну и угостить вином?

– Не задаром?

– Ещё бы, дьявол тебя дери! Я же честно потрачу своё серебро на твою выпивку?!!

Я кивнул. В принципе, всё логично, мне удалось убить тварь, спасти невинную (уже сомнения, но не я ей судья…) душу, так почему не отметить и первое и второе?

– А что пьют ангелы?

– Как правило, воду. – Я вспомнил своего сурового наставника-сержанта по учебке. – Но в обычной жизни всё, что нальют.

Девица бросила на меня не лишённый уважения взгляд и мотнула кудрявой головой в сторону огней портового кабака. Большинство из них работает круглосуточно, так что нашим поздним визитом особенно никого не удивишь. Мы пошли в ближайший, так как лично мне было без особой разницы. Что бы там ни думали наверху, а я заслужил отдых. Хотя кто будет думать обо мне на небе? Кроме Господа, разумеется, но он занят, а остальным оно вообще без надобности…

Мы прошли к самому дальнему столу, где вежливо (чего я вру, под стволами пистолета) попросили двух упившихся моряков освободить фарватер и сели на табуреты друг напротив друга. Теперь, при свете камина и десятка свечей, я уже мог хорошенько рассмотреть эту девицу. Как физиономиста, меня оно не обрадовало.

Во-первых, рыжая. К тому же нахальная и синеглазая, на носу мелкие коричневые веснушки, губы упрямые, подбородок крепкий, на лбу намечается лёгкая вертикальная морщинка, значит, любит сдвигать брови. Сколько знаю людей, это не просто взрывоопасное и гремучее сочетание, это практически дьявольская смесь красоты, упрямства, гордости, самомнения, храбрости, авантюризма и безумного упоения жизнью!

Такие розовощёкие милашки способны пальнуть в упор из пушки по проплывающему фрегату только из-за того, что он распугал маленьких рыбок, или пойти в одиночку охотиться на вампиров или тварей из потустороннего мира с одним пистолетом, заряженным серебряными пулями, и кинжалом, освящённым в церкви. Пуля, конечно, худо-бедно вампира убьёт, если точно в лоб или в висок, а вот от освящённого кинжала эта мразь вряд ли даже почешется…

– Вино, пиво, бренди, ром?

– Црно вино, – кивнул я, – или монастырский вранац.

Девушка бросила на трактирщика требовательный взгляд, и, к моему удивлению, нас достаточно быстро обслужили. На столе появился запотевший глиняный кувшин с обгрызенными краями, такие же кружки, тарелка с вываренной до белизны свининой, лук и чеснок плюс два большущих ломтя серого хлеба. Я вспомнил, что не ел со вчерашнего дня…

– Ты голодный, – безошибочно определила девушка, отодвигая свинину в мою сторону. – С меня ужин, с тебя рассказ. Так честно?

– Сначала ты. – Я привстал над столом, быстро прошептав принятую здесь молитву благодарности за хлеб наш насущный.

– Ладно, почему бы и нет? – Она откинулась на табурете, прижавшись спиной к стене, и скрестила руки на груди. – Тебя зовут Моцарт. Говорят, что ты наёмный убийца. Убиваешь как людей, так и кровососущих тварей, что приходят ночью. Это ведь зависит от того, кто тебе платит?

– Никто, – буркнул я, стараясь есть с закрытым ртом и не чавкать. – Нет, вот ей-богу, хоть бы раз кто подумал заплатить! Всё даром, ни слова благодарности, и хорошо, если успел унести ноги…

– Тогда зачем ты убиваешь, Моцарт? – наклонившись ко мне через стол, спросила она. – Что это – месть, болезненная страсть, обет, данный умирающему другу, или что-то ещё, а?

– Я – ангел. – Проще всего говорить правду, потому что именно в неё никто не верит. – Обычный ангел из отряда Девятого Легиона. Нахожусь на побережье по заданию и приказу. Убиваю вампиров, демонов и тварей.

– Как сегодня?

– Да. Но не людей. Это мне запрещено.

– Всегда? – не поверила рыжая.

Я поморщился – мы не умеем врать…

– В большинстве случаев. По крайней мере, мне ещё не приходилось убивать человека. Это большой грех – уничтожить того, кого создали по Его образу и подобию.

– А можешь попробовать убить пятерых прямо сейчас?

– Э-э… в каком смысле?..

– Сильвия.

– Не понял?

– Сильвия, это моё имя. – Девушка улыбнулась, сурово сдвинув брови, и протянула мне руку. – Да, да, всё понимаю. Саму тошнит от этой театрально-балаганной клички, но что поделать, родители-аристократы, и у папы были свои примочки. Взял и назвал дочку в честь любимой охотничьей собаки. Так ты их убьёшь?

Я почувствовал за спиной тяжёлое дыхание. Ничего не понимаю, это что, она всерьёз? Запах нечищеных зубов, «сырого» железа, плохо выдубленной кожи и резкого мужского тестостерона. В принципе, можно и не спрашивать, зачем пришли…

– Герцогиня, вам лучше пройти с нами. Ваш муж ждёт.

– Мальчики, – глядя мне прямо в глаза, но обращаясь к тем, кто у меня за спиной, начала моя новая знакомая, – мой муж – безрогий козёл и полное ничтожество. Во всех смыслах! И я к нему не вернусь как минимум по двум причинам. Во-первых, не хочу, и всё, а во-вторых, вот этот замечательный господин по кличке Моцарт никуда меня не пускает!

– Я? – обомлел я. Ужасно звучит, но так и было…

– И всё же вам лучше вернуться домой, герцогиня. – Чья-то тяжёлая ладонь с нажимом опустилась на моё плечо.

Я самый слабый из ангелов быстрого реагирования, но даже моих сил хватит на то, чтобы замесить колобок из самого могучего вампира, с которым не совладает и десяток таких бугаёв. Что уж говорить о людях…

– Спаси меня, – чётко приказала Сильвия.

– Ни-за-что! – так же чётко, по слогам прошептал я. – Ангелы не воюют с людьми.

– Тогда они тебя убьют.

– Да брось…

– Так, задохлик, встал и пошёл вон своими ногами, – весьма невежливо предложили мне. – Успеешь добежать до дверей на счёт раз-два-три – останешься жить. Не успеешь…

Манна небесная, так эта девушка не врала? Но мне нельзя убивать людей. Я даже не уверен, можно ли мне их просто бить в воспитательных целях. И ведь спросить-то не у кого…

– Он не успеет на раз-два-три. – За моей спиной раздался тихий скрежет вытаскиваемой из ножен стали.

Я пристально вгляделся в синие глаза сидящей напротив меня девушки и понял, что стрелять она всё равно будет, и, значит, кровь прольётся по-любому. Без вариантов. Что ж… Я ещё раз оценил отражения пятерых мужчин, выбрал самого опасного и, на миг приподнявшись, выхватил из-под себя тяжёлый табурет, кручёным движением кисти швырнув его назад. Верзила получил неслабый удар в грудь, напрочь вышибивший из него дыхание, и отлетел к стене. Я соизволил встать и обернуться. Так и есть, трактирщик прячется за стойкой, дверь заперта изнутри, и оставшиеся головорезы уже обнажили короткие широкие мечи…

– Я требую продолжения, – капризно надула губки Сильвия, или уже герцогиня, прыгая ко мне на руки и сладострастно шепча: – О, мой храбрый господарь, спасите бедную жертву бесчестных домогательств, и я вас так отблагодарю, что не отвертитесь!

– Она не со мной, я её толком даже не знаю, и вообще, я же анге…

Поздно. Меня никто не слушал. Мне просто попытались перерубить лодыжку, одновременно атакуя в голову слева и справа. Они вынудили меня драться. Подчёркиваю, Господи, это было без моего желания, и Ты не создавал ангелов для мученичества. Поэтому прости, Боже, ничего, что я их ногами?

Дверь трактира мне пришлось выбить последним из громил. Девушка всё время драки счастливо визжала, уютно прижавшись к моей груди, как котёнок, а когда всё кончилось, сама попросила опустить её на пол и первой шагнула в ночь.

– До рассвета ещё несколько часов. Ты со мной?

– Я сам по себе.

– А-а, ну да, извини за глупый вопрос. – Сильвия поплотнее запахнула плащ, высунулась за порог и тихо присвистнула. – Там на улице ещё трое, в красных капюшонах. Вроде монахи, но… Как думаешь, это по мою душу или всё-таки по твою?

Эх, задница архистратигова! Если именно трое и в капюшонах, то скорее всего за обоими. То есть в первую очередь, конечно, за мной, но ей не дадут уйти – вампиры свидетелей не оставляют.

– Забаррикадируемся в трактире?

– Нет!

Я вытолкал деловитую девицу наружу и закрыл за нами дверь. Быть может, так удастся спасти хотя бы тех, кто лежит внутри с увечьями разной тяжести. Хотя кровососы и любят отбивные, но предпочитают готовить их сами. Господи, о чём я?!

– Мы ждали тебя, ангел… – странным, мелодичным, почти оперным голосом начал тот, что стоял в середине. – Отпусти это мясо, наш разговор касается только нас.

Прежде чем я открыл рот, грохнул выстрел! Эта глупая девчонка пальнула в представителя клана едва ли не в упор, и он не успел полностью увернуться. В красном балахоне под ясным лунным светом прорисовалась чёткая дыра от серебряной пули примерно в палец диаметром. Все замерли…

– Для особо тупых, – холодно продолжила девица, гордо вскидывая подбородок. – Я не мясо. Вы имеете честь стоять навытяжку перед герцогиней Сильвией Кремер-Милорадович из рода Храбреновичей и Охмункевичей! И имейте в виду, у меня остался ещё один заряд.

– Грязная тварь, если ты сию же секунду не замолчишь, – взорвался младший вампир слева, но тот, что в центре, заткнул его одним мановением ладони.

– Старый город стал тесен для наших кланов. Пастыри приняли решение о расширении границ. Мы хотим говорить с легионерами.

– Я не уполномочен отвечать за них. – Усвоенные в учебке правила дипломатии сослужили хорошую службу. – Вы отлично знаете, к кому обращаться.

– Всё верно, – кивнул главный. – Однако есть одно «но»… Ваши там, наверху, искренне считают, что вампир не может победить ангела. И если мы хотим честного договора с соблюдением наших прав, то нужно хотя бы раз предоставить им доказательство обратного.

– Ваш непрозрачный намёк понят, – вновь опережая меня, возвысила голос девушка, взводя второй курок пистолета, – но ничего не выйдет, Моцарт под моей защитой!

Я на секунду прикрыл глаза от стыда. Согласно великой книге творения, Господь наш сделал женщину из ребра мужчины. Первый глиняный вариант – Лилит – оказался неудачным. А судя по резвости храбро закрывавшей меня Сильвии, я бы на месте Всевышнего не спешил утверждать и второй образец, а всё-таки потренировался бы до пятого-шестого…

– Да-да, Моцарт, я наводил о тебе справки. – В мелодичном голосе вампира вдруг проявились незнакомые доселе повелительные нотки. – Тебя изгнали с неба, ты худший из ангелов Девятого Легиона, ты слабее любого из них, тебя ненавидит твоё же начальство, ты убиваешь в спину и действуешь без приказа.

– Ух ты, – с детским изумлением обернулась ко мне Сильвия (или, быть может, к ней теперь стоило добавлять титул – герцогиня). – Впечатляет! И всё это действительно ты?

– Не совсем. – Мне пришлось чуть охладить её энтузиазм. – Я не всегда убиваю в спину, и я не худший из Легиона. Остальное, в принципе, верно.

В ответ вампир сделал едва уловимое движение плечом, и его младший собрат справа прыгнул на меня с места, распластав тело, как пантера на охоте. Я сгрёб девушку за шиворот, силой пригнул к земле и закрыл её собой, вскинув вверх левую руку с тем же толедским ножом. «Хорошая сталь, никогда не подводит», – успел подумать я за миг до того, как младший вампир мягко приземлился на четвереньки за моей спиной. Он ещё успел издать хищный рык и оскалить клыки, прежде чем понял, что располосован от ключиц до паха…

– Это зрелищно, но не смертельно, – насмешливо фыркнул главный.

Я не стал отвечать. Каждое утро я протираю лезвия смесью святой воды и ладана. Не смертельно? Может быть, только рана уже не закроется и не зарубцуется, как её ни зашивай. Раненый вампир понял это первым и, бросив заточку, скуля, уполз в ночную тень…

– Следующий! – хрипло пригласила Сильвия, пытаясь выкрутиться из-под моей руки.

Тот, что был слева, бросился на нас, не ожидая приказа. Скорость движения вампира почти нереальна для восприятия глазом простого человека, но я-то ангел… Он получил второй клинок в горло как раз в момент прыжка и обрушился на нас уже почти мёртвым. Тем не менее должен отдать должное и девушке – Сильвия храбро спустила курок, и оставшийся заряд серебра напрочь отстрелил вампиру колено. Пока он пялился на свою отпавшую ногу, я поймал его за грудки и хладнокровно свернул шею. Никто не осудит…