Американские дринки

Это был магазин по продаже алкогольных напитков. Они тут в Нью-Йорке все были примерно одинаковых размеров. Хотя, если сравнивать например, продажу алкоголя в Филадельфии или Нью-Йорке то это были две большие разницы. Когда переезжали, то зять говорил:

– Сергей Игнатиевич! Вы не представляете в Нью-Йорке пиво есть в каждом магазине.

В Филадельфии пиво продавалось в строго определенных магазинах.

– Вы не представляете, что винные магазины в Нью-Йорке работают по выходным дням.

В Филадельфии алкагольные магазины работали только в рабочие дни, а по выходным были закрыты. Сергея поражало в первые дни, что в таком большом районе, как Университет сити было всего несколько магазинов по продаже алкоголя Прожив почти четыре года, Сергей никогда не видел очередей и традиционной давки. В магазинах, в какое бы время Сергей не заходил всегда было несколько посетителей. А напитков было преогромное количество из разных стран.

Поэтому увидев знакомый вход, он самопроизвольно повернул в эту сторону. В этом доме его, как и впрочем других покупателей, ждали даже если и не знали. Улыбки продавцов и вид разноцветных бутылок настроил на положительный лад.

Сергей пристрастился к бренди, коньяку и рому, поскольку в русской водке он не нашел традиционную поддержку. Не шла, как остальные местные напитки. Может быть сказалась пропаганда алкаголя в американских боевиках, которые часто рекламировали виски и бренди. Увешанные кольтами, в джинсах и широкополых шляпах американские ковбои заходили в таверны и пили непременно виски или бренди. А потом не прицеливаясь, метко стреляли или били в рыло своих противников. Знакомые русские американцы пили смирновскую, финскую или иную водку, кроме русской. Вполне возможно, что им мерещился коленвал или как они стояли в длинных очередях, пытаясь отоварить чек на водку.

Русская водка находилась в каждом магазине. Большие бутылки с надписью: «Столичная» красовались на видных местах.

С русской водкой в их семье в Филадельфии возник неприятный случай. Дочь устроила небольшой митинг-встречу со своими американскими коллегами из университета. Присутствовало несколько американских семей. По этому случаю хозяева сделали оригинальную русскую закуску. На столе были блины с красной икрой и котлеты с жареной картошкой, холодный борщ, пироги с капустой и сладкий с яблоками и брусникой. Были еще холодные закуски, которые купили в русском магазине, который находился в русском районе. Так что местных американцев можно было поразить.

Но это кажется, что такое гостеприимство исконно русская черта. На самом деле, если идти в американские гости, то там также все будет ломиться на столах. Только часто американцы не любят, чтобы такие праздники устраивались за столом. Часто если хозяева, люди побогаче, то приглашались специальные устроители. Они делали закуски и регулировали выпивку. В таких случаях не надо было наливать себе вина или бренди. Стоял специальный винный стол и за ним стоял виночерпий, который по просьбе гостя наливал все что тот хотел.

Тогда было выпито много водки и еще оставалось. Зять положил остатки водки в бутылке в холодильник в морозильное отделение. Бутыль была большая с ручкой и поэтому пришлось ее положить в наклонку. Когда же утром взяли бутылку из холодильника, то Сергей может быть впервые в своей жизни испытал национальный позор. Вполне возможно по своей биоэнергетической силе он был подобен пораженческой части 22 июню 1941 года. Бутылка стояла на столе и всем было видно, что уровень жидкости не выровнялся, согласно гидростатических законов о натяжении жидкости. На отпотевающей бутылке проявлялся скос из замерзшей жидкости.

– Водка замерзла – прошептала Мария.

– Водка замерзла – горестно подумал Сергей – вот она самая главная трагедия.

Американские гости недобро переглянулись и покачали головами. С утра они конечно же пить не стали. Хотя что тут такого? Замерзла заморская водка. Значит так ее сделали. Хотя все тут были знакомы с законами физики. Если бы это произошло в России, то патриоты нашли бы оправдание.

– Разливали со дна бочки или что враги народа подлили воды или может быть специально недобросовестные конкуренты так сделали, чтобы подорвать мощные позиции русской водки на мировом уровне, Но тут на самой передовой линии между двумя супердержавами такой национальный позор. Это даже хуже чем не попавшая в цель ракета и то был бы меньший урон. Чем то, что в американском холодильнике именно в его морозильнике замерзла русская водка. Сергей хоть и не считал себя таким уж ярым патриотом националистом, но чувства возникшие от национального унижения он испытал сполна. За свою жизнь Сергей много водки выпил на родине и гордился тем, что дескать мы, русские, пьем такой прекрасный напиток. А тут надо было испытать себя в другом. Если в России заходя в магазин гражданин своей страны видел только одну водку, то тут за океаном водка была представлена в небольшом объеме по сравнению с другими конкурентами.

Эти конкуренты предлагали испытать себя в деле. Они заполонили все прилавки различными напитками. Так что Сергею пришлось взять эту нелегкую работу по анализу различных напитков на себя. Он даже сам себе нашел оправдание:

– А ведь могут спросить друзья! А пил ли ты такую-то текилу типа Патрон или виски Манкис – Шолдерс или Джек Дэниэлс? Что тогда сказать.

Велосипедные истории

В выходные дни Сергей любил выезжать на велосипедные прогулки.

Вот что ему действительно нравилось в США так это то что можно было практически круглый год кататься на велосипеде. Для этого были созданы все возможности. Созданы велосипедные трассы. На улицах всегда есть разметка для велосипедистов. Вспоминая СССР, он всегда содрогался от всех неприятностей, которые сопровождали велосипедистов. На его родине для езды на велосипедах практически ничего не было приспособлено. Даже в целом отношение к велосипедистам было негативное со стороны автомобилистов. Он помнил такие неприятные случаи, когда ездил на дачу. Дорога в один конец была длиной примерно 85 километров. Когда едешь по городу, то всегда в нос бьет неприятный запах автомобильных газов. Дорога на дачу от Ленинграда до Дивенской была скорее всего дорогой азарта и почти смертельного риска. Автомобили, не снижая скорости, проносились около велосипедистов примерно в паре десятков сантиметров. Особенно любили развлекаться водители большегрузных автомобилей. Они старались прижать велосипедиста к обочине и кроме того часто поддавали газу, проносясь около него. От этого мотор мощной машины начинал реветь как дикий зверь. Несчастный велосипедист от напряжения шарахался в сторону. Были случаи, что и иные падал в канаву. Да и в городе автомобилисты велосипедистов не любили. Дорогу не уступали и не было никаких привилегий.

Всю жизнь Сергей мечтал иметь собственный хороший велосипед. Но его мечта сбылась, когда отец получил по льготному талону участника и инвалида Великой отечественной войны право купить в спортивном магазине велосипед. Он этот талон отдал Сергею. Обрадованный Сергей немедленно помчался в спортивный универмаг. Велосипед был действительно хорош. Это был велосипед спортивный марки «Турист». Изогнутый руль. Переключатель скоростей. Аж целых три скорости. Ручные тормоза. Это было пределом его мечтаний.

– Вот теперь я покатаюсь – радостно подумал Сергей.

Он заплатил за велосипед в кассе. Отдал чек продавцу и через несколько минут выводил на улице уже свой собственный велосипед.

Он потрогал шины. Они были накачаны.

– Вот сейчас же и поеду. Благо дом неподалеку.

Он сел на велосипед и стал неспеша крутить педали. Велосипед тронулся с места. Он немного проехал по тротуару и выехал на дорогу.

– Эй мужик! Постой! – заорал кто-то сзади.

Сергей обернулся и увидел как мужчина среднего роста в спортивном костюме, что – то подобрал с дороги и махал ему рукой.

Сергей развернул велосипед и подъехал к спортсмену.

– Мужик, ты стал выезжать, а я вижу как с твоего велосипеда вываливаются какие-то детали.

Он протянул на ладони металлический предмет. Это была гайка.

– А вон еще вторая – сказал он и поднял с асфальта еще одну.

– Черт знает что – огорченно сказал Сергей. – Не успел купить как сразу же хоть неси сдавать или менять. Так делают через жопу.

– Так что смотри поосторожнее, а то не доедешь на этом велосипеде до светлого будущего.

Сергей поблагодарил спортсмена и тот бодро трусцой побежал по дороге. Сергей слез с велосипеда и стал внимательно осматривать своего железного раненого коня. Действительно эти гайки были с его велосипеда. Одна гайка крепила багажник и видать ее недожали и была еще незатянутая гайка. Сергей ее с усилием затянул с помощью рук. Завинтил отданные ему две гайки и поехал дальше.

После этого случая он много раз ремонтировал свой несчастный велосипед. Мечта его сбылась вместе с теми страданиями, которые выпали на его долю. То заедал переключатель скоростей, то слабели тросы тормозов, то начинала барахлить и проворачиваться цепь. Но все равно на этом велосипеде Сергей поездил много времени.

В один прекрасный солнечный день он ехал со своей дачи и въезжая на мост наклонив голову вперед, как заправский гонщик. И также он хотел скатиться. Он увидел, что впереди едет автомобиль. Примерно прикинув скорость автомобиля на мосту, Сергей крутанул педали. Когда он через мгновение поднял голову, то увидел около себя этот автомобиль, который не ехал. Он стоял. Сергей понял свою роковую ошибку. Он нажал на тормоза и отклонил свою голову. В результате удара он всей грудью припал в заднему стеклу автомобиля. Переднее колесо его велосипеда с силой ударилось о бампер. Ему повезло, ввиду того что он всем телом налетел на заднее стекло. Стекло не разбилось. От удара автомобиль сотряснулся.

Из него вышел автомобилист. Это был мужик крепкого телосложения. При столкновении Сергей даже не успел испугаться.

– Ты что не видишь что автомобиль сломался – грубо сказал он и стал осматривать автомобиль. – Не повредился ли чаем он.

– Да нет вроде все цело. – сказал Сергей.

– Ну тогда давай езжай. Считай, что тебе повезло.

Сергей облегченно вздохнул и поехал. Но все равно он чувствовал некий дискомфорт от того, что что-то с велосипедом случилось. Но от потрясения он ничего не мог понять. Сергей остановился передохнуть и поставил велосипед на треногу. Для того, чтобы размять тело он немного походил вокруг него, осматривая. Оказалось, что от удара рама велосипеда погнулась и от этого он стал короче на расстояние между рулем и сиденьем. Поэтому то и был дискомфорт. Поскольку ему сидя сверху на седле не была видна погнутость рамы. А сбоку он этот дефект сразу увидел.

– Вот она мягкая сталь рамы, что от такого удара все погнулось.

Он кое как доехал до дома. На следующий день он пошел к водопроводчикам.

Бригада водопроводчиков сидела и курила в своем отделении.

– Тебе чего парень? – спросил по всей видимости старший бригадир.

– Да вот ударился о бампер автомобиля. Надо бы как-то исправить.

– Да тут скорее всего надо отрезать и приварить прямые рамы.

– Мужики сделайте что-нибудь. А то так неудобно ездить.

– Ладно оставляй. С тебя сорок рублей. Давай аванс сейчас двадцать, а через два дня придешь отдашь остальное.

– Хорошо – согласился Сергей. Он вынул кошелек, отсчитал двадцать рублей и отдал. Через пару дней велосипед был сделан. Сварщики— водопроводчики умельцы не долго думая, отрезали все погнутые трубы и мастерски приварили такие водопроводные. Велосипед приобрел нормальный вид. Только следы от сварки показывали, что этот велосипед был в переделке. Сергей купил краски и покрасил под цвет старого велосипеда.

С таким велосипедом Сергей катался до тех пор, пока не купил настоящий горный велосипед, сделанный в Венгрии по американской лицензии. Но это уже было когда развалился Советский союз и наступил дикий русский капитализм.

Теперь же тут в США он буквально задыхался от своего велосипедного счастья. Несмотря на обилие автомобилей и другого транспорта, велосипед был неким символом укрепления здоровья и снятия нервного напряжения для большинства американцев.

Хотя для других американцев – это было средство для передвижения на работу. Если рассматривать использование велосипеда в Филадельфии или в Нью-Йорке, то Сергей увидел некоторые различия.

На третий день по приезде в США он купил недорогой за триста долларов горный велосипед. Он имел на переднем колесе амортизаторы, в результате этого удары, когда ехал по булыжной мостовой сглаживались. На руле было два переключателя скоростей. Таким образом имелись двадцать один вариант переключения. По сравнению с советским «Туристом» это были день и ночь. Там было всего три скорости переключения. Они переключались на раме, что было крайне неудобно. Приходилось во время движения отрывать руку от руля, сгибаться в три погибели и переводить рукоятку. А тут сразу у рукоятки руля. Нажал на кнопку и скорость переключена. И велосипед тормозил сразу и останавливался как вкопанный. Это относилось не только к велосипеду, но и к автомобилям и автобусам. Поскольку хорошие тормоза могли спасти жизнь человеку и самое главное избавить владельца или водителя транспортного средства от многих проблем. Часто сидя в автобусе, Сергей чувствовал, когда водитель нажимал на тормоза, то автобус идущий на приличной скорости почти мгновенно становливался. Правда пассажирам было не так хорошо.

– Сергей! Когда вы поедете на велосипеде по улицам, то ни в коем случае не сбейте человека. Особенно ребенка или афроамериканца. Засудят сразу. – Предупредил зять.

– Да папа ты уж езди поосторожнее. А то придеться потом компенсации выплачивать. А тут это большие деньги – предупредила дочь.

– Хорошо! Я постараюсь быть внимателен.

Сергей когда выезжал, то старался ехать аккуратно и объезжал всегда детей и афроамериканцев.

В Филадельфии его любимым маршрутом была велосипедная дорожка вдоль городского канала и реки. На этот маршрут было удобно выезжать. Он выезжал из дома и ехал по улицам, упиваясь своей велосипедной властью. Прямо с краю дороги была размечена его трасса. Автомобили старались не заезжать на его полосу. Если ему надо было переезжать дорогу, то ему всегда уступали путь. Он испытывал некий восторг от такого отношения. Он проезжал мимо старинных университетских зданий и, проехав мост, выезжал на спуск к велосипедной дорожке. Эти спуски использовались для велосипедистов и инвалидов, которые могли выезжать с моста и ехать по гладкой покатой веерообразной дороге. Здесь начиналась одна из самых больших велосипедных трасс Филадельфии. Можно было бы конечно кататься и в городе. Там было много интересного. Все таки Филадельфия – это первая столица США. Здесь начала развиваться индустриальная Америка. Но это все было в прошлом. Теперь это был провинциальный город, насыщенный афроамериканским населением с мэром во главе. Семья Сергея жила на 46-й улице. Это было на границе университетского городка и жилых афроамериканских кварталов. Там по ночам слышались вой сирен и выстрелы из различных видов оружия.

Эти районы имели недобрую славу. Тут на границе двух миров он видел, как живут некоторые местные жители в своих полуразвалившихся домах, которые они не собирались ремонтировать. Этим воспользовались бойкие молодцы, говорящие по-русски. Они стали скупать у местных жителей такие дома-развалюхи. Они их приводили в порядок и сдавали в рент или продавали.

Сравнивая велодорожки Филадельфии, Вашингтона и Нью-Йорка, он увидел некоторую разницу и даже интеллектуальные различия. Например, велосипедные дорожки Нью-Йорка проходили по городским улицам или по берегам реки Гудзон. Было конечно интересно кататься вдоль реки Гудзон и любоваться достопримечательностями самого крупного города – Центра мира. Если говорить о поездке вдоль побережья, то тут все было несколько неудачно. Трасса проходила по краю побережья, слева был виден красивый залив, яхты, а справа гудела высокоскоростная трасса. Когда ветер дул с моря, то вроде бы и неплохо. Но если ветер дул со стороны автострады, то конечно же дух был не тот. Иное дело велодорожки Филадельфии. Трассы проходили по старинным местам, вдоль реки. На этой реке часто устраивались всеамериканские гонки на байдарках. Своего рода спартакиада американских университетов. Стройные красивые высокие девушки и юноши приезжали на огромных траках и устанавливали свои палатки на берегу реки. На палатках было видно из каких они университетов. Автомобильная трасса вдоль реки перекрывалась полицией.

Если ехать вглубь велосипедных дорог, о то попадаешь в край старинной Филадельфии. Ранее вместо велосипедных дорожек были узкоколейки, по которым вывозили лес. Затем правительство выкупило эти дороги и стало создавать на их основе велосипедные трассы. Поездка по таким местам были встречей с историей промышленного развития и упадка. Поэтому велосипедные проспекты проходили по дремучим зарослям. Ездить вроде было и не опасно. По трассам ездила полиция на небольших автомобильчиках или на велосипедах. Был даже случай с шурином, который ехал по такой дорожке. Из-за таких зарослей раздался выстрел. Свиста пули над ухом он не услышал. После истории с вашингтонским снайпером такое явление не создавало положительных эмоций.

Это были настоящие велосипедные проспекты. Иногда встречались группы по несколько десятков человек, которые мчались на спортивных велосипедах. Справа и слева мелькали заброшенные мануфактуры с разбитыми окнами и облупившейся краской на стенах и обсыпавшимися от дождей, ветра и времени кирпичей. Также были в зарослях лесов видны брошенные старинные дворцы или крупные дома. Иногда можно было остановиться и отдохнуть около старинной плотины. В Вашингтоне велосипед сразу попадал в лесные массивы. Можно было на велосипеде совершить интересную прогулку по центру Вашингтона. А больше всего Сергей любил кататься на деревянном настиле, построенном вдоль побережья в Нью-Йорке. Здесь можно было остановиться укрепить велосипед за перила и пойти к воде. Послушать шум прибоя, искупаться. Затем побродить по берегу, всматриваясь вдаль безбрежного моря, переходящего в огромный океан. Можно даже почувствовать его энергетическую мощь. Обычно после таких прогулок Сергей любил плотно поесть, выпить красного вина и уснуть глубоким сном, опьяненный морским ветром.

Также и в этот раз было солнечно. А солнца тут было очень много. Поэтому сравнивая Петербург и США, он видел огромную разницу в климате.

– Сонце! Много солнца! – всегда думал Сергей, глядя на улицы США. Когда же он вспоминал улицы Ленинграда, то ему всегда мерещился только мелкий сволочной моросящий дождь, хмурое небо или хлюпающий под ногами, подтаявший грязно-серый снег.