Глава 5

Когда он поднялся в «Тики Коув», веселье там было в самом разгаре. За столиками стоял шум, в центре танцевали несколько пар. Его появление осталось как будто незамеченным. Правда, когда он сел за стойку, он увидел одного из троих, ввязавшихся с ним в драку, того самого, что сумел удержаться на ногах. Парень сидел с края стойки и, заметив Шутова, сразу же отвернулся. Через минуту парня уже не было. Бармен, подойдя к Шутову, криво усмехнулся:

– Простите, сэр. Инцидент на моей совести.

– Ладно, Сэм. Я не расплатился за бурбон. И не отказался бы еще от бокальчика.

– Секунду. – Поколдовав с бутылкой, бармен поставил перед ним полный бокал. – Та девушка больше не появлялась. К сведению: раньше я ее не видел.

– Спасибо.

– Если она появится, что-нибудь передать?

– Не нужно.

В баре Шутов пробыл еще примерно с час. После чего, расплатившись, спустился на лифте на второй этаж, к своему номеру.

Пройдя шагов двадцать по устланному ворсистым ковром коридору, остановился. В небольшом холле, в кресле, разглядывая видневшуюся за окном реку, сидела Хайди.

Услышав, как он подошел, повернулась. Встала. В ее глазах был вопрос, и он прекрасно понял, что это за вопрос.

Наверное, она прочла что-то в его глазах. Или, может быть, убедила себя, что прочла. Так или иначе, подойдя, она вдруг беспомощно сморщилась и обняла его.

Он стоял, прислушиваясь к ее дыханию. Оно было легким. Сейчас ему казалось, что Хайди, прижавшись щекой к его груди, боится сделать лишнее движение. Обняв ее одной рукой за плечо, он подошел вместе с ней к своему номеру, достав другой рукой ключи, открыл дверь. Впустив Хайди, вошел вслед за ней. Пока он запирал дверь, Хайди стояла посреди номера, обняв руками плечи.

Подойдя к ней, остановился в полушаге, лицом к лицу. Встретив ее взгляд, подумал: нет. Хайди ему не нужна. Ему нужен Байер.

Хайди смотрела на него в упор. Подняв руку к груди, расстегнула верхнюю пуговицу на платье. Вторую. Она следила за его лицом. Поняв это, он сказал:

– Хочешь выпить?

– Нет.

– Может быть, кофе?

– Нет. – Кажется, она что-то поняла. Во всяком случае, третью пуговицу она не расстегнула.

Все, подумал он. С этим надо завязывать. Подойдя, сказал тихо:

– Хайди, знаешь, может, мы еще встретимся. Но сейчас ничего не нужно. Ничего. Разойдемся.

– Что? – Она спросила это так, будто думала о чем-то своем.

– Ничего не нужно. Ничего. Понимаешь?

Она смотрела на него все тем же отсутствующим взглядом. Наконец вздохнула:

– О господи… Я даже не думала…

– Хайди… – Сказав это, он сделал шаг вперед. Скривившись, она резко отвернулась. Затем, когда он еще раз сказал: «Хайди…», быстро застегнула обе пуговицы. Подошла к двери. Похоже, она ждала, что он скажет что-то еще. Но, идя вслед за ней к двери, он промолчал.

Так, стоя около двери, они промолчали примерно с полминуты. Наконец Хайди сказала тихо:

– Выпустите меня.

– О'кей. Хайди, вы очень милая девушка, но…

– Замолчите. Ничего не говорите. Просто выпустите меня.

– О'кей. – Открыв дверь, выпустил Хайди. Убедившись, что она ушла, запер дверь. Подойдя к телефону и сняв трубку, подумал: все правильно. Никакая Хайди ему сейчас не нужна. Ему нужен Байер. Только Байер. Байер, и никто больше. Именно поэтому он и набрал нужный ему номер.

Гудки в трубке раздавались довольно долго. Наконец трубку сняли. Хриплый и сонный мужской голос прохрипел, а точнее, еле слышно продышал:

– Да?

– Это звонит Майк, – сказал Шутов.

– Майк? Какой Майк? – Каждый звук голоса, слабого, еле слышного, говорил, что его владелец совершенно не настроен продолжать разговор.

– Вы должны знать обо мне от Дика. Дик должен был сказать вам обо мне.

– Дик?

– Да.

– Постойте. Какой Дик? – Кажется, обладатель голоса наконец проснулся.

– Дик. Ведь ваш номер двадцать пять – сто тринадцать?

– Да… О господи… – Снявший трубку на том конце надолго замолчал. – Вы не могли найти для звонка время получше? Утром хотя бы?

– Нет. Утром я хотел бы встретиться.

– Ладно. – Голос снова помолчал. – У вас есть что мне сказать?

– Есть. Естественно, не по телефону.

– Подождите… Вы говорите, Майк?

– Майк.

– О'кей. Ладно, Майк. Если завтра в десять утра, не поздно?

– Нет. В самый раз.

– Тогда в десять в Броуден-парке. На берегу. Устроит?

– Устроит. – Где находится Броуден-парк, Шутов, конечно, знал, хотя ни разу там не был. – Но ведь Броуден-парк большой?

– Не беспокойтесь. Подъезжайте к любому месту берега. Я вас найду.

Глава 6

Место у речного берега оказалось более оживленным, чем сам парк. Пляж был занят загорающими, расположившимися на шезлонгах, надувных матрасах и просто на полотенцах. Несколько пар крутились возле берега на водных велосипедах. Какой-то любитель взял напрокат каноэ. Причем, судя по движениям, в лодку такого типа он сел в первый раз. Купающихся видно не было, похоже, вода была холодной даже для того, чтобы зайти в нее на несколько секунд.

Вдоль пляжа тянулся выложенный каменными плитами парапет, огражденный перилами. Парапет был длинным.

Помимо ларька с рыбачьей снастью и наживкой, он увидел два павильона со съестным и спиртным, в которых можно было купить все, от цыплят на гриле до пачки сигарет. Особого скопления народа как у стоек, так и за стоящими у перил столиками Шутов не заметил. В основном здесь сидела, попивая коктейли и пиво, приезжая молодежь. Молодежи, видимо, было все равно, где сидеть за столиками – на юге или на севере.

Пройдя парапет до конца, он не заметил никого, кто хотя бы отдаленно мог напоминать Барри Редворта, резидента ФБР в Фэрбенксе.

Ступени в самом конце парапета вели в сторону пляжа. Спустившись по ним, он остановился возле строения, напоминавшего чем-то срубы первых поселенцев. Перед строением по дуге располагались столики и табуретки, изготовленные из необработанных пней. Вывеска над строением сообщала, что здесь подается настоящий турецкий кофе, мороженое и орешки. Площадка была пуста. В глубине строения стоял, неторопливо передвигая что-то у стойки, смуглый и усатый молодой человек. На нем были белые джинсы, белая рубашка и белая бейсболка. Подойдя, Шутов понял, что означают неторопливые движения молодого человека: стоя над наполненным раскаленным песком медным противнем, он ставил туда крохотные медные джезвы с кофе. Коричнево-бежевая пена, подрагивающая над каждой джезвой, напоминала бродящее тесто. Изредка парень передвигал сосуды.

– Привет, – сказал Шутов. – Что, кофе в самом деле турецкий?

– Конечно, сэр. Могу дать попробовать. Разумеется, бесплатно. Обещаю, вы попросите еще. – Юноша улыбнулся. – Вот тогда уже вам придется заплатить.

– Вообще торговля идет?

– Конечно. Просто сейчас утро. Кофе?

– Да. И орешков. Сколько это стоит по прейскуранту?

– По прейскуранту – два бакса.

– О'кей. – Взяв поднос с кофе и орешками, Шутов положил на стойку три доллара. – Надеюсь, не откажетесь? За находчивость?

– Спасибо, сэр. – Спрятав деньги в ящик под стойкой, парень снова улыбнулся. Улыбка у него была хорошей, и он, видно, это знал. – Если вы захотите еще, я вам сделаю арзрумский. Специально для вас.

– Спасибо.

Усевшись за столик у самой воды, Шутов стал неторопливо смаковать кофе. Он сидел спиной к срубу, разглядывая реку и изредка проносящиеся по ней катера. Кофе оказался отличным. Покончив с чашкой, решил было встать, чтобы заказать «арзрумский», но его остановило легкое покашливание. Поднял глаза. Рядом с ним, держа в руке поднос с кофе и орешками, стоял рыжеволосый парень в ковбойке и парусиновых брюках. По виду это был вылитый студент выпускного курса какого-нибудь американского колледжа в Йеле или Гарварде.

– Привет, – сказал парень.

– Привет, – отозвался Шутов.

– Майк?

Внимательно оглядев парня, Шутов понял: молодым этот человек кажется только с виду. На самом деле ему точно под сорок.

– Майк.

– О'кей. – Человек осторожно поставил на пень поднос. Сел. – Вы должны знать, как меня зовут.

– Мне сказали, вас зовут Барри.

– Правильно. Только вы, в отличие от меня, в невыгодном положении.

– Почему?

– Я видел вашу фотографию. Как вы можете догадаться. Вы же мою – нет.

– Я верю Дику. Это раз.

– Раз. – Отхлебнув, Редворт посмотрел на Шутова. – А что два?

– Два: если вы знаете Дика, то должны знать также, что люди вроде меня сумеют определить, тот ли вы, за кого себя выдаете. После третьей секунды разговора. О'кей?

– О'кей. Третья секунда разговора прошла. И что?

– То, что я готов с вами разговаривать. – Шутов оглянулся. Молодой человек за стойкой стоял, по-прежнему сосредоточенно передвигая свои джезвы. Новых посетителей на площадке не было. – Думаете, мы можем говорить здесь?

Вместо ответа, Редворт всерьез занялся своим кофе. Прошла, наверное, минута, прежде чем он сказал:

– Понятия не имею. А вы что думаете?

– Не знаю.

– И я не знаю. Смотря о чем вы хотите со мной говорить.

– Я хочу поговорить с вами о том, что произошло.

– О том, что произошло?

– Да. А также о том, что происходит. И будет происходить.

– Произошло с кем?

Редворт смотрел на него как-то странно, то ли с полуулыбкой, то ли с полугримасой.

– Со мной. – Шутов усмехнулся. – Со мной, Барри.

Редворт достал сигареты и зажигалку. Показал пачку Шутову; затем, после того как Шутов покачал головой, щелкнул зажигалкой, закурил. Сказал, затянувшись:

– Вы серьезно вызвали меня только для этого?

– Серьезно.

– Да? – Редворт посмотрел на реку. – Жаль.

– Почему?

– Потому что вы допустили ошибку. В организацию, к которой я отношусь, люди вроде вас имеют право обращаться, лишь с серьезным сообщением, у вас же, насколько я понял, такого сообщения нет.

– А мне плевать. Плевать, на что я имею право и в какую организацию я обращаюсь. Мне нужен Дик, поняли, Редворт? Один Дик. Я достаточно поработал на эту страну, чтобы иметь право снять трубку, позвонить вам и сказать: мне нужен Дик. Один Дик. И только.

Редворт сидел, сосредоточенно разглядывая реку. Наконец сказал:

– Ладно, Майк. Ладно. Я вас понял. Только не горячитесь.

– Я не горячусь.

– С Диком… как бы вам сказать… некоторые неприятности.

– Неприятности?

– Да. Думаю, вы понимаете, какого рода. Говоря попросту, Дик сгорел.

– Сгорел?

– Да. – Повернувшись, Редворт загасил сигарету, сунув ее в кофейную гущу. – Во всяком случае, пока. Его сняли с оперативной работы, перевели в провинциальное отделение. В Штатах. Может быть, несправедливо.

– Да? – Шутов всмотрелся в Редворта. – Но ведь…

Редворт усмехнулся, как бы давая понять, что понимает все, что ему хотел бы сейчас сказать Шутов.

– Майк… Это общий порядок вещей. После того, что произошло… Ну, вы понимаете. После того, что произошло здесь, по-другому не могло и быть. Боюсь, что вы тоже скоро столкнетесь с тем же самым. С чем столкнулся он.

– Можете не бояться. Уже столкнулся. И знаете что, Барри?

– Что?

– У меня есть большое желание послать к черту все это. Все, понимаете?

Взяв орешек, Редворт кинул его в рот. Прожевав, сказал:

– Очень даже понимаю. Не волнуйтесь, я тоже получил втык. Приличный.

Они посидели молча. Редворт усмехнулся:

– Майк, если хотите знать мое мнение обо всем этом, скажу: история паскудная. Но не спешите с посланием всего и вся к черту. Все равно это ничего не даст. Поверьте мне.

– Ничего – кроме внутреннего удовлетворения.

– Внутреннего удовлетворения это тоже не даст. Поверьте моему опыту.

Понаблюдав за растущими сразу за пляжем кедрами, Шутов вздохнул:

– Ладно. Барри, можно задать вам пару вопросов?

– Пару вопросов? – Изучающе осмотрев Шутова, Редворт сморщил нос. – Задавайте. Господи, я час не мог заснуть ночью. После вашего звонка.

– Можете на них не отвечать. Если не хотите.

– Майк, задавайте свои вопросы. Я посмотрю.

– Ладно. Самолет не нашли?

– Самолет? – Взяв чашку с торчащим из нее окурком, Редворт внимательно осмотрел оставшуюся гущу. Поставил чашку на место. – Нет. Хотя были задействованы даже армейские радары.

– Ну а что с экипажем? Я имею в виду экипаж «боинга».

– С экипажем? – Прищурившись, Редворт посмотрел на солнце. – Ничего. Больше того, экипаж чувствует себя прекрасно.

– Прекрасно?

– Конечно. Они ведь теперь проходят как пострадавшие. В результате налета.

– О'кей. – Шутов встал. – Спасибо, что…

– Что? – Редворт встал вслед за ним.

– Что нашел у вас хотя бы понимание.

– О господи… – Поднявшись по ступеням, ведущим на парапет, Редворт спросил: – Вы сейчас в город?

– В город. В городское управление полиции. – Они медленно шли рядом. – Собираюсь взять такси.

– Понятно. Я на машине, но, думаю, нам лучше поехать отдельно.

– Я тоже так думаю. С Диком, конечно, у вас никакой связи?

– Никакой. И думаю, вряд ли она скоро появится. Я здесь, на Аляске, он там.

Пройдя несколько павильонов, Редворт остановился:

– Все. Спуск к моей машине. Счастливо, Майк. О'кей?

– О'кей.

Не глядя вслед Редворту, Шутов двинулся дальше. Выйдя из парка, остановил такси – и уже через пять минут входил в городское управление полиции.