– Мы с Бартенсом стояли на первом этаже, Байер – в цокольном, в туалете. Мы ждали, что он вот-вот поднимется. Услышали перестрелку. На вызов Дик не отозвался. Спустились с Бартенсом на цокольный этаж. Ну и увидели два трупа. Возле двери, ведущей из коридора. Один из убитых – неизвестный, в полицейской форме, без документов. Второй Дик.

– Черт… Что – они друг друга?

– Похоже. Вот что, Марв: ничего не меняется. Во-первых, усиль оцепление.

– Его нечего усиливать. Оно и так надежное.

– Очень хорошо. Тогда так: с тобой ведь сейчас двое?

– Двое.

– Надежные ребята?

– Майк… о чем ты? Ненадежных у нас не бывает.

– Отлично. Подготовь одного. Он заменит Дика. На самолет я пройду с ним. Понял?

– Конечно. Считай, он уже готов.

– Вы ведь все в штатском?

– Конечно.

– Тогда ждите. Сейчас Бартенс и еще пара наших людей, ты их не знаешь, займутся трупами. А я подойду. Понял?

– Конечно. Мы готовы. Когда подойдешь к двери, кашляни.

– Договорились.

Выключив рацию, Шутов вызвал свободный лифт. Войдя, нажал кнопку второго этажа. Пока кабина ползла вниз, осмотрел себя в зеркало: сейчас ему предстояло, во-первых, пройти через заполненный людьми зал ожидания, во-вторых, слиться на время с пассажирами, садящимися в «боинг». Осмотром он остался удовлетворен, внешность у него была вполне неприметная: сероглазый шатен чуть выше среднего роста, худощавый, выглядевший чуть старше тридцати.

Выйдя из лифта, пересек оживленный зал. Пока он шел, ни один из находившихся в зале людей не обратил на него внимания. Впрочем, для него сейчас это уже не имело значения. Открыв дверь с надписью «Для персонала», поднялся вверх на два пролета. Остановился перед небольшой дверцей без надписи, которая, по идее, должна была быть заперта. Лестничный пролет был пуст, но для верности он постоял несколько секунд, прислушиваясь. Наконец издал условный сигнал, легкое покашливание; дверь открылась; проскользнув в щель, он увидел Марва и двух его ребят. Армейцы стояли в небольшом тамбуре, снабженном окном. Вторая дверь из тамбура вела в коридор, по которому пассажиры проходили на борт самолета.

Все трое были типичными коммандос: высокими, с накачанными шеями, короткой стрижкой и характерным, будто постоянно прицеливающимся во что-то взглядом. Двое, включая Марва, были белыми, третий – черным.

Марв, блондин настолько светлый, что трудно было понять, блондин он или альбинос, спросил:

– Черт, как же случилось с Диком? Кто вообще это?

– Знал бы, сказал. Кого ты мне выделил?

– Фрэнка. – Марв кивнул на второго белого, загорелого парня, левую щеку которого пересекал светлый шрам. – Как, подойдет?

Шутов мельком оглядел Фрэнка. Парень был одет в джинсы и застегнутую под самое горло зеленую брезентовую куртку; если не знать, что к чему, можно было бы даже подумать, что под курткой нет ни бронежилета, ни автомата.

– Подойдет. Знаешь, Фрэнк, дела такие: сейчас мы с тобой пройдем на борт, смешавшись с пассажирами. Остальное объясню уже там, по ходу дела. Марв, что там с посадкой?

– Все так же. Отложена на двадцать минут.

То, что посадка отложена, было для Шутова неожиданностью. Помолчав, он сказал:

– Отложена? То есть как отложена?

– Так. Разве ты не слышал?

– Нет. Когда это объявили?

– Только что.

Значит, объявление прозвучало, когда он поднимался по лестнице.

– По какой причине?

– Я связался с диспетчерской. Они говорят: что-то случилось со стюардессой. Потеряла сознание, ей срочно нужна помощь.

– С какой стюардессой, не выяснил?

– С какой? – Мавр помолчал. – Да нет. Что, надо было выяснить?

– Надо. Но теперь уже все равно. Она что, рожает?

– Не знаю. Ее только что увезли на «скорой».

– Ты предпринял какие-нибудь меры?

– Конечно. При выезде с территории аэропорта эту «скорую» остановят. Проверят документы, осмотрят. И только после этого пропустят.

Подумав, Шутов сказал:

– Мало.

– Мало?

– Да. Но, наверное, эта «скорая» уже проехала?

– Нет еще. Пит доложил бы мне.

– Отлично. Свяжись со своим Питом прямо сейчас. И скажи, пусть пошлет вслед за этой «скорой» джип с двумя ребятами. Они должны проверить, в самом ли деле эту стюардессу повезут в больницу.

– О'кей. – Марв включил рацию. Сказал в микрофон: – Пит, слышишь меня?

– Слышу, – донеслось из динамика.

– Что там со «скорой помощью»? Она уже возникла?

– Нет еще.

– Сделаешь так: после осмотра и проверки проводи ее до самой больницы. На втором джипе. Понял?

– Понял. Только проводить, и все?

– Нет. Скажи ребятам, пусть проверят, в самом ли деле пострадавшую поместят в больницу. Пусть пройдут вместе с носилками до самой палаты. О'кей?

– О'кей. Все?

– Все. – Марв выключил рацию. – Надеюсь, ты все слышал?

Прислушавшись к себе, Шутов понял: все это начинает ему очень и очень не нравиться. Надо срочно связываться со Стеллой.

– Вы видели «скорую»?

– Видели. – Марв кивнул в сторону окна; за ним открывался участок летного поля, заканчивающийся видневшимся с краю хвостом «боинга». – Машина проехала сначала туда, потом обратно. Обратно только что.

– О'кей. – Достав рацию, Шутов нажал кнопку вызова Стеллы. – Свяжусь с одним своим человеком. Подождите.

– Как скажешь. Нам все равно.

Шутов прижал рацию к уху. Вообще-то Стелла никогда не отзывалась сразу, что было понятно: ей ведь нужно было остаться одной. Как правило, ее ответ следовал примерно через десять-пятнадцать секунд, самое большее – через полминуты. Шутов посмотрел на часы. По ним с момента, когда он нажал кнопку, прошло около двух минут, но Стелла до сих пор молчала. Нет, здесь явно было что-то не то. Стюардесса в любом случае должна была ответить на его вызов. Кивнул Фрэнку:

– Пошли.

Парень не повел и глазом. Взялся за ручку двери:

– О'кей.

Они вышли в пустой коридор. Быстро подошли к двери, ведущей к переходному мостику. Здесь, спиной к ним, стояла стюардесса. Услышав, что кто-то остановился у нее за спиной, обернулась. Она была худенькой, точнее, такой, какой обычно бывают все стюардессы. При этом сразу было видно: она не в себе. Бледная, в глазах растерянность, то и дело кусает губы. Увидев Шутова и Фрэнка, схватилась за голову:

– О, джентльмены… Ради бога, вернитесь в коллектор… Посадки еще нет…

«Нет, – подумал Шутов, – крутить сейчас не нужно. Надо сразу поставить все на свои места». Показал значок:

– Успокойтесь, сестренка… Мы из полиции…

– Из полиции? Но… – Стюардесса начала нервно покусывать пальцы, один за другим, будто пробуя их на вкус. – Вы в самом деле из полиции?

– Конечно. – Шутов показал удостоверение. – Полиция штата Аляска. Устраивает?

– Да, но… но полиция только что здесь была…

Полиция здесь только что была… Черт… Проклятие, значит, они обошли их и здесь…

Стюардесса смотрела на Шутова во все глаза. Отвечая на ее немой вопрос, он сказал как можно спокойнее:

– Была? Зачем?

– Они… Они сказали, на самолете контрабанда… Схватили одну стюардессу, заперли в туалете. Экипажу велели до их возвращения не двигаться с места… Но если вы полиция, вы должны знать?

– Мы и знаем. – Кажется, ему удалось справиться с собой. – Их было трое?

– Н-нет… Пятеро…

– Стюардессу они заперли в хвостовом туалете, так ведь?

– Да… В хвостовом…

– Стюардессу зовут Стелла?

– Д-да… Стелла…

– Отлично… Фрэнк, побудь-ка здесь вместе с сестренкой… На всякий случай достань свою игрушку, хорошо? С ней ведь легче, если кто попробует выйти, сообразил?

– Сообразил. – Фрэнк коротким движением достал из-под куртки «узи». Достав свой автомат, Шутов мимо стюардессы, превратившейся в столб, двинулся по мостику к входу в самолет. Первый шаг, на площадку, ведущую в бизнес-класс, он сделал практически на корточках. Присев на одно колено, заглянул в салон. Прямо перед ним, серая от страха, стояла стюардесса-мулатка. Увидев его, девушка вскрикнула. Выпрямившись, он быстро схватил стюардессу за руку. Прошипел, приблизившись к ее лицу вплотную:

– Из полиции здесь кто-нибудь остался?

– Из п-полиции? – Она наверняка готова была вот-вот упасть в обморок. – Н-н-нет… Они… все… уехали…

– Стелла все еще заперта в туалете?

– Стелла? – Девушка крупно дрожала, так, будто ей было холодно.

– Да, Стелла. Она все еще в туалете?

– Н-не знаю… Они… не велели… Не велели двигаться…

– Правильно сделали. Стой здесь и не двигайся. Понятно?

– П-п-понятно…

Оставив мулатку, Шутов бросился по проходу в хвостовую часть. В самолете в самом деле никого не было, если не считать еще двух стюардесс, застывших у буфета. Не обращая на них внимания, он проскочил мимо. Остановившись у туалетов в хвосте, вгляделся. Надписи на всех шести кабинах оповещали, что туалеты свободны. Крикнул:

– Стелла? Стелла, это я, Майк. Эй, Стелла, ты здесь?

Никто не отвечал. Оглянувшись, он вдруг увидел нечто, появившееся из-под двери одной из кабин; в следующее мгновение стало ясно, что это медленно ползущая струйка крови. Распахнул дверь.

Стелла сидела на стульчаке, боком к нему, прижавшись головой к дальней стене. В левой стороне груди можно было рассмотреть небольшое пулевое отверстие, почти без следов крови. Кровь, залившая стену за спиной Стеллы и образовавшая небольшую лужицу на полу, вытекла из выходного отверстия под левой лопаткой. Шутов дотронулся до щеки убитой; кожа еще не остыла. На мочках ушей можно было также рассмотреть подтеки крови, уже засохшей, образовавшиеся из-за разорванной кожи – след вырванных из ушей сережек.

Темные глаза Стеллы, смотревшие прямо перед собой, казались стеклянными. Беззвучно выругавшись, Шутов пригнулся. Осторожно прикрыл девушке веки. Оглянувшись, осмотрел салон.

Две стюардессы, выйдя в проход, испуганно наблюдали за ним со стороны буфета. Обе были белые; обе, пока он шел к ним, подняв «узи» на уровень груди, смотрели не на него, а на ствол. Подойдя, он нарочно не опустил ствол. Спросил тихо:

– Что здесь делала полиция?

– Α-a ва… А ва… – Подавив икоту, одна из стюардесс, повыше, с ухоженными светлыми волосами, замолчала. – Α-a в-в-вы… В-в-вы…

– Спокойно, сестренка. Спокойно. Успокойтесь обе. Я не сделаю вам ничего плохого. Что здесь делала полиция?

– Они приехали… – Откашлявшись, та, что повыше, вроде бы наконец пришла в себя. – Они приехали вместе со «скорой помощью». В их машине.

– Точно вместе со «скорой помощью»? В этой же машине?

– Точно. Я сама видела. Они вышли из машины вместе с санитарами.

– Через какую дверь они вошли?

– Через заднюю, – стюардесса кивнула, – вот через эту.

– Вошли – и что дальше?

– Пока санитары укладывали Риту… Девочку, которой стало плохо… Копы сразу же схватили Стеллу… Схватили, заломили руки, закрыли рот… И потащили в задний туалет…

– Они ее убили, – неожиданно сказала вторая, темноволосая, со смуглым оттенком кожи. – Точно убили.

– Почему вы так думаете?

– Что тут думать? – Высокая посмотрела ему в глаза. – Было слышно, как они выстрелили. Потом вышли оттуда и сказали нам, что мы везем контрабанду. И взяли чемодан из буфетной. Из-под стойки.

– Чемодан? – Наверное, в его голосе прозвучало что-то особенное. Иначе бы слово, которое он выкрикнул, не подействовало бы так на стюардесс. Обе смотрели на него не отрываясь.

– Д-да… – наконец сказала высокая. – Чемодан. Они его вынесли на носилках. После Риты. Сказали, в этом чемодане контрабанда.

– Куда они дели чемодан потом? Когда вынесли из самолета?

– В «скорую»… В машину скорой помощи… – сказала высокая.

– Вы точно это видели?

– Точно. Я смотрела в иллюминатор.

– Значит, вы видели, куда поехала «скорая»?

– В иллюминатор всего не увидишь. Но примерно… – Махнула рукой. – Примерно они поехали туда. В ту сторону.

– Вы показываете в сторону летного поля.

– Они туда и поехали. Потом, наверное, свернули.

Лишь сейчас Шутов сообразил наконец, куда могла поехать «скорая помощь». Бросившись к двери, на которую показали стюардессы, распахнул ее. Трапа у двери не было, он стоял чуть в стороне, метрах в двадцати. Но сейчас было не до трапа. Спрыгнув вниз, упал на бок, чтобы тут же вскочить на ноги и посмотреть туда, куда показывала стюардесса.

Все было в точности так, как он думал. В начале взлетной полосы стоял фургон скорой помощи. В конце же, видимо, только что оторвавшись от земли, медленно поднималась вверх, постепенно теряясь в облаках, двухмоторная «сессна».

Пока он вызывал коммандос, пока нашел джип, чтобы подъехать к микроавтобусу скорой помощи, конечно же оказавшемуся пустым, – «сессна» исчезла в облаках окончательно. Без следа.