– Да. Митрофаном и Татьяной. Они любили друг друга и мечтали пожениться. Но отец Татьяны, Алфей Чернов, никогда бы не отдал свою дочь за бедного студента. А Федосову он задолжал приличную сумму денег. И посватал за него Татьяну. Таким образом он хотел решить свои финансовые проблемы. И тогда влюбленные решили сбежать. Но зная, что у Федосова большие связи по всей губернии, и что он будет искать беглецов, решили с ним покончить. Чтобы никто ничего не заподозрил, Татьяна в день свадьбы оделась в подвенечный наряд. Она написала Ипатию записку, что ждет его на поляне в лесу и приготовила будущему мужу сюрприз. Записку Федосову передал Митрофан. Таким образом он заманил купца в лес, где и зарезал его. Но он и не догадывался, что за ними последовал друг Федосова, которому поведение студента показалось подозрительным. Он и напал на молодого человека после убийства. Троекурова приговорили к двадцати годам каторжных работ…

– И что же Татьяна топиться решила? – перебила рассказ Дмитрия Анжела. – Ехала бы за ним на каторгу, как жены декабристов, если уж так его любила.

– Татьяна не топилась. Ее убили.

– Ничего себе поворотик!

– Друг Федосова, прочитал записку и понял, что девушка была замешена. Ради мести за друга, он оглушил Татьяну и бросил тело с моста. А потом сам же написал статью, которую ты только что прочитала. Звали мерзавца Сергей Ростоцкий.

– Ого! Однофамильчик мой.

– Совершенно верно. Пойдем, я хочу тебе кое-что показать, – сказал Дмитрий и открыл дверь машины.

– Дима, но мы ведь не за этим сюда приехали, – почти пропела девушка, призывно погладив парня по спине.

Но он, не ответив, вышел из машины и скрылся в тумане. Анжела расстроено вздохнула, затем, задумчиво улыбнувшись, решительным движением приподняла подол юбки. Тонкая полоска нежной материи соскользнула по гладкой коже ее ног. Девушка бросила легкий лоскуток шелка на заднее сиденье и, оправив юбку, вышла из машины.

– Ди-ма-а! – игриво позвала она.

– Иди сюда! – донеслось из тумана.

Анжела, запинаясь за корни сосен, пошла туда, откуда прозвучал волевой голос. Через несколько минут она остановилась на середине моста, где стоял ее загадочный спутник.

– Прямо отсюда ее и сбросили, – задумчиво произнес он.

Анжела обняла парня и нежно прошептала ему на ухо:

– Диму-у-лик. Твой рассказ так завел меня. Хочешь прямо здесь?

С этими словами она взяла ладонь парня и, прижав ее к внутренней поверхности своего бедра, медленно повела вверх. Дмитрий тяжело задышал, но попытался отстранить руку. Девушка не отпустила его. Вторую ладонь парня Анжела потянула к вырезу своего ситцевого платья. Через кружевной бюстгальтер Дмитрий почувствовал частое сердцебиение. Поддавшись природным инстинктам, он сдавил теплую упругую грудь девушки.

– Ну, вот же, наконец-то, – томно прошептала Анжела, с удовольствием заметив, как в джинсах его избранника становится тесно. И тогда она развернулась и, грациозно выгнув спину, наклонилась к перилам. Волнующим движением девушка приподняла юбку, представив взору парня свои прелести. С наслаждением Анжела ожидала, что Дмитрий немедля овладеет ею. Но парень вдруг отдернул от нее руки и зашептал, от волнения даже перепутав имя девушки:

– Прости меня, Танюша, прости, пожалуйста.

– Ты чего, Димок? Смелее, – возбужденно призывала его Анжела, не обидевшись, что партнер назвал ее чужим именем. – Такой туман, нас никто не увидит.

– Не сейчас, – резко прошипел Дмитрий. – Вначале дослушай.

Анжела выпрямилась. Юбка подобно занавесу опустилась. Девушка повернулась к парню, недоумевая, зачем ему приспичило рассказать эту притчу.

– Тогда давай уже быстрей! – недовольно бросила Анжела. – А то у тебя история эта может до утра растянется.

– Уже скоро, – уверил Дмитрий и продолжил. – Митрофан вскоре сбежал, даже не добравшись до места ссылки. Вместе с ним совершил побег один колдун из Азии. В награду за помощь в побеге колдун провел с Митрофаном обряд бессмертия…

– Ну вот, теперь сказки пошли.

–…так же азиат научил Троекурова, как вернуть к жизни его возлюбленную. Митрофан возвратился в Череповец и выкопал тело Татьяны, благо погребена она была за оградой кладбища, куда не ходят сторожа.

– Теперь живая мертвечина началась. На подходе вампиры?

Дмитрий воодушевленно продолжал рассказ, не обращая внимания на комментарии Анжелы.

– Душу девушки удалось вернуть из царства теней, но тело уже начало разлагаться.

– А ты умеешь соблазнять!

– Душу умершей можно переселить в другое тело. Но только в тело ее убийцы или прямого потомка убийцы. Митрофан много лет скрывался, пытаясь найти потомков Ростоцкого. Но в его роду постоянно рождались мальчики…

– А, ясно! Сейчас ты скажешь, что я первый потомок, того Ростоцкого, женского пола. А ты – тот самый Третьекуров, – уставшим голосом произнесла Анжела. Ей порядком надоел этот бред. Девушка уже пожалела, что согласилась на вечернюю поездку с этим шизанутым евнухом.

– Троекуров, – поправил Дмитрий.– И ты права. Это я.

– Ладно! – отрезала Анжела. – Отвези меня домой! И удали мой номер, кретин.

Анжела думала, что сейчас Дима начнет извиняться за глупую затянувшуюся шутку. И может быть тогда уже, наконец, все случится. Но Дмитрий с каменным лицом убрал руку за спину. А когда парень снова достал ее, ладонь его сжимала острый нож. Клинок блеснул в лунном свете и Анжела закричала:

– Дебил что ли! Ну-ка убери! Быстро!

Дмитрий шагнул к девушке.

– Иди лечись, придурок! – кричала Анжела отступая. Наконец, осознав, что ей угрожает реальная опасность, девушка развернулась и побежала. Каблуки ее гулко стучали по металлическому настилу моста. До берега оставалось совсем немного. А там, в тумане она спрячется.

Вдруг густая завеса расступилась, и прямо перед Анжелой возник полупрозрачный женский силуэт в подвенечном платье. Анжела увидела пустые глазницы жуткой невесты, и гримаса ужаса сковала ее лицо. Издав пронзительный визг, девушка отпрянула назад. Пробежав несколько шагов, она, крича от страха, прижалась к ограде моста и затряслась от безысходности.

С одной стороны громыхали шаги маньяка с ножом, с другой беззвучной поступью приближался призрак.

«Прыгну и доберусь до берега вплавь!» – пронеслось в голове у девушки. Дрожа всем телом, она взобралась на перила. Уже собравшись оттолкнуться, Анжела неожиданно заметила., что на ней одето… белое свадебное платье! Ошеломленная таким обстоятельством, девушка, не сгруппировавшись, плюхнулась в реку. Вода сомкнулась над ее головой, гостеприимно принимая в свою черную бездну. Анжела старательно загребла руками, но какие-то зловещие силы не давали ей подняться на поверхность. В следующий момент легкая белая тень взмыла над мостом и тоже опустилась в реку. В то место, где на глади воды все еще расходились круги.

Анжела увидела рядом с собой жуткое лицо призрака. Тощие руки с длинными костлявыми пальцами потянулись к ней. Девушка раскрыла рот в безмолвном крике. Черная вода заполнила ее легкие.

А через пару мгновений девушка, как ни в чем не бывало, вышла на сушу. Промокшее белое платье липло к стройному телу, подчеркивая его соблазнительные выпуклости. Дмитрий уже ждал ее на берегу.

– Здравствуй, Митрофанушка, – нежно улыбнувшись, произнесла девушка, – сможешь ли ты полюбить меня в этом обличии.

– Здравствуй, Танюша, – ответил парень, шагнув ей навстречу, – я буду любить тебя, какой бы ты не была!

Их губы слились в страстном поцелуе. Влюбленные сплелись в крепких объятиях, чтобы не разлучиться уже никогда.

СЕРЕБРЯНЫЕ СОСНЫ

– Антон, здравствуй! – из-за колонны университета навстречу двум студентам, спешащим на лекцию, вышел мужчина.

– Отец?! Как ты меня нашел?! – остановился один из юношей, но уже через секунду изумление на его лице сменила ненависть. – Зачем ты приехал?!

– Зачем? – переспросил мужчина и, выждав паузу, позволяющую с любопытством оглядывающемуся товарищу Антона скрыться за дверью, продолжил. – Да затем, что ты не приезжаешь домой, не звонишь и не берешь трубку! Ты не оставил мне выбора…

– Домой?! – перебил Антон отца. – А мой дом теперь здесь.

– У тебя есть родительский дом. Дом, в котором ты …

– Нету!!! – выкрикнул юноша, заставив вздрогнуть проходящую рядом студентку. – Он перестал быть моим, когда ты упек бабушку в дом престарелых, чтобы не мешала вам с твоей новой, как ее там зовут.

– Настя.

– Да мне плевать!

– Антон, – отец тяжело вздохнул, – вроде учишься в культурной столице, а так разговариваешь.

– А вы родите себе сына с этой твоей Настей, – огрызнулся Антон, – и воспитывайте его культурным.

– Мы подумаем над твоим предложением, – улыбнулся мужчина, – но мне бы не хотелось потерять тебя.

– А ты меня уже потерял, после того как упек бабушку…

– Да что ты заладил: упек, упек! – не сдержавшись, отец тоже повысил голос. – Ты ведь даже не знаешь, как все произошло. Давай, сядем где-нибудь в кафе и поговорим по-нормальному, без крика.

– У меня лекции.

– Я подожду.

– У меня не будет свободного времени, – Антон шагнул к двери, – уходи.

– Оставишь отца одного в незнакомом городе?

– Досюда добрался, обратно тем же манером, – юноша потянул за ручку двери.

– А ты не забыл, когда у бабушки день рождения? – спросил вдруг мужчина.

Антон замер. По его задумчивому выражению лица, было видно, что он пытается вспомнить.

– Шестого июня? – неуверенно произнес, наконец, Антон.

– Вот он, любящий внук, – усмехнулся отец, – четвертого. И как ты, наверное, помнишь, у Анны Николаевны юбилей в этом году. Так что, если ты действительно любишь бабушку, а не используешь эту любовь лишь для упрека отца, найди полдня в своем плотном графике и скатайся до нее.

– А куда? – тихо спросил Антон. Ненависть вдруг стерлась с его лица.

– Вот, тут адрес и схема проезда, – мужчина протянул сыну сложенный вчетверо листок. – И не бойся, я не обременю тебя своим присутствием там. Приезжай к обеду, а я заскочу с утра.

– Хорошо, – Антон положил листок в карман и скрылся за дверью.

Мужчина не спеша пересек дорогу и облокотился на гранитное ограждение набережной. Бросив взгляд на громоздившуюся в нескольких шагах от него махину арктического ледокола «Красин», мужчина подумал: « Смогу ли я когда-нибудь расколоть лед в наших отношениях с сыном? Я сделаю для этого все возможное. Выбор за ним…».

– А вы случайно не в «Серебряные сосны» едете? – спросил Антон у водителя, заглянув в открытую дверь кабины автобуса.

– А ты не из «Битвы экстрасенсов» случаем? – улыбнулся пожилой водитель, сдвинув кепку на затылок.

– В смы-сле? – растерялся Антон.

– Да, садись уже, – приветливо махнул рукой весельчак.

Поднимаясь по ступенькам, Антон увидел на лобовом стекле просвечивающую табличку «ынсос еынярбереС» и понял шутку водителя.

– А ты, наверное, внук Николавны, – обернулся водитель к Антону, располагавшемуся в комфортном кресле.

– Это, пожалуй, вам нужно в шоу экстрасенсов, – удивился Антон.

–Да ну, какое шоу, – подмигнул водитель, – так, применил дедуктивный метод, понимаешь. Вез уже сегодня утром одного с букетом, от него и узнал, что Николавна юбилей празднует нынче. Чего, какую тебе музыку поставить в дорогу, заказывай. Только учти, РЕПа этого вашего, нема.

– Мне без разницы, – ответил юноша и обвел взглядом салон. Вместе с ним, в автобусе разместилось не больше десятка пассажиров.

– Понеслись, залетные! – задорно крикнул водитель и закрыл двери. Автобус тронулся.

За окном замелькали живописные картины чудесного бора. Но Антон любовался этой красотой не долго. Измученный пятичасовой поездкой в плацкарте, он задремал под равномерный рокот мотора и бархатный баритон Леонида Утесова.

– Просыпаемся, конечная остановка! – разбудил Антона голос водителя. Юноша открыл глаза и обнаружил, что остальные пассажиры уже вышли. Букет хризантем лежал под ногами.

– Сколько за проезд? – спросил Антон, поднимая цветы с пола.

– Родственников здешних постояльцев возим бесплатно, – торжественно объявил водитель, – обратно до станции везу в три и в пять тридцать. Николавне привет и поздравления! А, впрочем, сам ее поздравлю вечером на танцах.

Антон поблагодарил мужчину и вышел из автобуса. К выглядывающему из-за стволов сосен трехэтажному корпусу вела дорожка, выложенная из спилов деревьев и щедро усыпанная иголками. По ней и пошагал любящий внук, наслаждаясь смолянистым запахом леса. Не успел он дойти до здания, как навстречу ему вышла бабушка.

– Антошка! Приехал! – раскинула Анна Николаевна худенькие руки. По ее лицу, покрытому паутинкой неглубоких морщин, покатились слезы.

– Ба, с днем рождения! – произнес Антон, сдавив бабушку в крепких объятиях.

– А мне отец сказал, приедешь. Я хотела к автобусу выйти встретить, а меня тут директор пансионата поздравлять начал. Опоздала, – тараторила Анна Николаевна, вытирая слезы радости.

– Это тебе, ба, – протянул Антон цветы юбилярше.

Гуляли по бору. Анна Николаевна держала внука под руку. Второй рукой бережно сжимала букет хризантем. Бабушка расспрашивала Антона об учебе, о жизни в общежитии, переживала, не голодает ли он. Антон охотно отвечал, а сам восторгался красотой пансионата. Все здесь было сделано, что называется, с любовью. Вроде бы никаких излишеств, но как-то все уютно, по-домашнему, что ли. Аккуратные лавочки, свежеокрашенные урны, повсюду деревянные указатели: «Главный корпус», «Столовая», «Тенистая аллея», «Медпункт», «Поляна художников», «Клуб самодеятельности».

Навстречу то и дело попадались старички и старушки, кто парами, кто поодиночке, некоторые в сопровождение более молодых родственников, с которыми Антон ехал в автобусе. Все поздравляли Анну Николаевну. А она с гордостью представляла им своего внука. Один из повстречавшихся старичок сидел в коляске, которую не спеша катила молодая медсестра.

– Дашенька, познакомься, это мой внук, Антон, – поспешила представить Антона бабушка, – в Ленинграде учится, между прочим.

– Очень приятно, – улыбнулась девушка. Антон галантно кивнул в ответ.

– Николаевна, ты в каких годах живешь? – проворчал старик из коляски. – Сто лет уже, как не Ленинград, а Санкт-Петербург.

Пройдя мимо, Антон украдкой от бабушки обернулся и полюбовался стройными ножками девушки, выглядывающими из-под белого халатика.

– А там что, река? – спросил Антон, когда впереди блеснула голубая полоска.

– Да, речка Шишовка, – ответила Анна Николаевна, – если хочешь, можно у завхоза, Евгения Борисовича, удочку взять и рыбу половить.

– Да, ну, я ведь к тебе приехал, а не на рыбалку, – сказал Антон и добавил с улыбкой. –

Вот если бы искупнуться. Как, баба Аня, нет желания?

– Если купаться хочешь, тогда лучше до Сереброва озера прогуляться, – ответила бабушка, – в Шишовке вода холодная. Но я тебе компанию не составлю. Нам чтобы окунуться, нужно вначале осмотр у врача пройти.

– А если жара?

– В главном корпусе бассейн есть. Там вода всегда двадцать восемь-тридцать градусов.

– Ого! Здорово!

– Но там тебе поплавать не разрешат. Только для проживающих здесь, – развела руками Анна Николаевна.

– Да мне и озеро подойдет, – погладил Антон бабушку по руке.

– Тогда нам туда.

Чистая озерная вода очень бодрила. Антон отплыл метров на пятьдесят от берега. Мимо на деревянной лодке прогребли старичок со старушкой.

– А вы молодой человек, стало быть, внук нашей горячо любимой Аннушки, – спросил старичок, на минуту подняв весла из воды.

– Ну, типа, да, – расплылся в улыбке Антон. Ему было приятно, что бабушку здесь все знают и любят.

Выйдя из озера, юноша хотел спрятаться в прибрежных кустах и выжать трусы, но за кустарниками оказалась поляна, на которой перед мольбертами сидели несколько пожилых женщин. Очевидно, это и была «Поляна художников».

– Ба, а ты картины не пишешь? – спросил Антон, вернувшись из кустов, что называется, не солоно хлебавши. Пришлось одевать брюки прямо на сырое.

– Картин не пишу, – ответила бабушка, изучая букет и вдыхая его аромат, – но пробую писать рассказы.

– Серьезно?! – Антон так поразился, что даже перестал укладывать ладонью сырые волосы. – Дашь почитать?

– Когда вернемся в корпус, – пообещала Анна Николаевна. – Пойдем, покажу, где я питаю свое вдохновение.

Антон с бабушкой прошли вдоль берега озера и оказались еще на одной поляне. Здесь из земли, словно грибы торчали несколько зонтиков. Под каждым стояли деревянные кресла-качалки, на которых лежали пледы.

– Вот мое место, – Анна Николаевна присела на краешек кресла, – присаживайся сюда. На этом моя соседка по комнате обычно творит. Она поэтесса. Я тебе ее стихи тоже почитаю.

– Хорошо, – сказал Антон и, оттолкнувшись, начал раскачиваться. – Классно тут у вас! А из спортивных секций что-нибудь есть, ну, кроме бассейна?

– Как ты заметил, контингент здесь не первой свежести, – засмеялась бабушка, – так что хоккейной площадки и штанг с гирями, конечно, нет. Есть шахматы, шашки, дартс, настольный теннис и еще этот, где палками по шарам бьют.

– Бильярд, – подсказал Антон.

– Да, точно. А еще утренняя зарядка и лечебная физкультура, групповые и индивидуальные занятия. А так, развлечений много, – продолжала Анна Николаевна, – кинозал, библиотека, клуб самодеятельности. Встречи с разными интересными людьми нам устраивают. Недавно актер Александр Михайлов приезжал…

– Это, который в «Любовь и голуби»?

– Он самый. Красавец мужчина! Еще часовенка есть, – сказала бабушка и вдруг погрустнела. – Хожу туда, молюсь за упокой души Вани, деда твоего, и Катюшки нашей.

Антон тоже помрачнел. К глазам подкатили слезы.

– А ты то, Антош, у мамы на могиле давно не был? – посмотрела на внука бабушка.

– Давно, – тихо выдавил из себя Антон.

– В марте ведь два года было. Андрей за мной приезжал, на кладбище возил. А тебе звонили-звонили, ты все не отвечал. Ты что, Антоша?

Антон молчал.

– На отца сердишься, что он с женщиной стал встречаться. Как можно. Он и так два года убивался, истязал себя, как Катя умерла. На могилу чуть не каждый день ездил. А потом полюбить смог. Зачем осуждать за это?

– Бабуль, да я не за это, – заговорил, наконец, Антон. – Я зол на него за то, что они с тобой так поступили.

– Как поступили? – не поняла Анна Николаевна.

– Ну, сюда тебя отправили.