– Кажется, я провалила тест по Контролю, – призналась Розали, нанизывая на вилку салат.

– Ты не одинока, – Тили улыбнулась. – Никак не ожидала, что мне так фортанет в первый же день.

– Ой, Илотилас, прости, я же должна была тебя предупредить! – Ареанна поднесла руку ко рту. – Просто… ты так внезапно появилась….

– Все в порядке, Ареанна, – отмахнулась демоница, – не в первый и не в последний раз оказываюсь на пороге незнания.

– Но мадам Серан… весьма строго относится к тому, как усваивают ее предмет, – заметил Коул, прикладываясь к соку.

– Это еще слабо сказано! – поддакнула Ириа. – Не дай Гисхильдис завалить у нее зачет… а если экзамен… – девушка поежилась.

Илотилас хмыкнула. Мадам Серан одинаково влияет на младшие курсы и на «ветеранов»?

Интересно… а как отнесется преподаватель к небольшой диверсии?.. И что она за фрукт? О последнем девушка решила спросить вслух.

– Мадам Серан давно преподает здесь?

– Пару лет, – Ириа вздохнула. – И мне повезло оказаться в числе особо допрашиваемых. Не советую отвлекаться на ее семинарах.

– Каким же образом всего за несколько лет ей удалось так прочно утвердить свои позиции?

– Гены? Ее дядя – военный. Причем высоких чинов. Брат – руководитель исследований под началом столичного Совета. А родители… поговаривают, что они приближены к Первому Советнику киоса Римонда.

Тили вздернула бровь.

Однако, эта дамочка имеет неплохую подушку безопасности за спиной, если все, что смогли разузнать адепты – правда.

– А еще требовательные преподаватели… их много?

– Как сказать, – снова взяла слово Ареанна. – Каждый профессор в чем-то строг. Однако до мадам Серан всем далеко.

Значит, ее никто не тра…

Чуть было не произнесла Тили вслух напрашивающийся вывод о стервозности преподши, однако оборвала себя на полумысли, так как ощутила, как за ее спину внезапно опрокинули… что-то мокрое!

Взвизгнуть она себе не позволила, зато молниеносно вскочив, схватила за грудки парня, который все еще сжимал в руках пустой поднос.

В столовой стало тихо. Так тихо, что, казалось, можно было услышать, как порхает за окном бабочка.

Илотилас стиснула зубы, всматриваясь в серые глаза, скрытые за толстыми очками.

– П… прости, я оступился…

Тили несколько раз моргнула.

Перед ней, испуганно взирая на искаженное праведным гневом лицо, стоял каштанововолосый оборотень… Френк… звезда их факультета. Только он почему-то был облачен в белоснежные цвета. Цвета Воздуха.

И… откуда у него очки?

Ничего не понимая, Илотилас ослабила хватку и зарычала.

– Нужно смотреть, куда идешь! – и, обернувшись к столу, схватила у Ирии, которая также заказала себе суп, тарелку… которую перевернула над головой зарвавшейся звезды.

И это все в абсолютной тишине столовой.

Все взоры присутствующих, разумеется, были направлены на них.

Илотилас понимала, что тем самым, возможно, подписывает себе смертный приговор (уж на кого, а на лидера замахиваться в присутствии его «подданных» – это не слишком умный маневр), однако молчаливо снести подобное?! Характер не позволял.

Парень же, ошарашенный внезапным душем, все также молча взирал на нее, пока с его носа капал бульон, а на ушах застряла капуста. Белоснежный костюм был испорчен безвозвратно.

– Браво! – от дверей, ведущих в столовую, послышались хлопки.

Тили повернула голову в ту сторону… и замерла.

Вот как была, с протянутой к столу пустой уже миской, дабы отдать посудину демонице, так и замерла.

Ибо в дверях стоял… Френк!

В традиционных черных одеждах их факультета.

Расширив глаза, Илотилас перевела взгляд на Френка, пребывающего в супе, снова на того, кто неторопливо приближался к ним и лениво аплодировал, снова на уже не такого белого…

Что это? Магия раздвоения?!

Подошедший черный Френк окинул свою светлую копию насмешливым взглядом и хмыкнул.

– Вижу, Роб, ты уже успел познакомиться с нашей новенькой?

– Роб?..

Френк улыбнулся.

– Илотилас, позволь представить тебе моего неуклюжего брата – Роберта. Роб, это, как ты понял, Илотилас Линвен.

– Весьма занятное вышло знакомство, – блеснул белыми зубами Роберт, снимая с ушей капусту.

– Привет, – выдавила из себя Тили… и, поняв, что тишина в столовой грозила перейти на более высокий уровень, повернулась к окружавшим их адептам.

Френк, также заметив всеобщее состояние, обернулся к залу и приподнял темную бровь.

И все.

Он только приподнял бровь, а студенты тут же вернулись к еде! И продолжили беседы, словно ничего не произошло!

Илотилас никак не могла прийти в себя.

Перед ней стояли близнецы! Идентичные копии друг друга.

Но… в их время близнецы встречались крайне редко, тем более среди нелюдей. А тут… два исполина-оборотня. Вполне себе живые и здоровые.

И красивые, – услужливо шепнуло подсознание.

Ага. Два брата-близнеца с соблазнительно развитой мускулатурой…

Прощайте фантазии о ректоре, здравствуйте новые, те, где присутствуют эти двое!

Вот только почему они пошли на разные факультеты? Обычно родная кровь заставляет братьев и сестер отправляться следом…

– Я правда случайно споткнулся, – повинно произнес Роберт, сжимая поднос в руках.

– Извини за суп, – пришлось следом пойти на перемирие Тили.

– Надеюсь, он был горячий, – с садисткой ухмылкой пробормотал Френк и кивнул брату. – Иди умойся, чучело.

Роберт скрипнул зубами и… ничего не ответил.

О как.

То есть между этими двумя весьма серьезные терки? Интересно-интересно… не на почве ли предпочтений в плане выбора факультета и будущих профессий?

Илотилас ощущала, как по ее спине стекают остатки супа, и пришла к выводу, что в данный момент на громкое звание чучела может относится также смело, как и несчастный оборотень, что подвернулся под горячую руку.

Нужно в душ!

И, желательно, совместный, – тут же снова проснулось подсознание, а фантазия решила для чистоты эксперимента представить пока что только одного из братьев в качестве утешительного приза (раз ректор нам не по зубам, придется довольствоваться более доступными претендентами).

Илотилас невольно двинулась следом за Робертом, на которого оборачивались проходящие мимо студенты. Однако оборотень был с виду невозмутим. Прямая спина и расправленные плечи… будто не он только что искупался в первом блюде.

Вот это выдержка!

Тили невольно восхитилась парнем, который, заметив ее, остановился.

– Может, я смогу загладить свою вину?

О да, милый, ты сможешь! Еще как! И тебе это даже понравится!

Однако Илотилас ничем не высказала рвавшиеся из груди вопли радости, безмятежно уточнив:

– Ты… приглашаешь меня?..

Роберт кивнул и скромно улыбнулся.

– Я ведь на самом деле нечаянно… Не хочу, чтобы у тебя сложилось обо мне неправильное мнение.

Гисхильдис, как он обходителен!

Зайчик, да я уже тебя простила! Одного взгляда понуро опущенных серых глаз с пушистыми черными ресницами хватило, чтобы понять, что с твоей стороны это действительно была неосторожность.

Просто не может же он так хорошо играть? Актерское мастерство, конечно, никто не отменял в плане сокрытия преступлений… Но Тили чувствовала, что Роб говорил правду.

Да и он был таким… милым!

– Уговорил. Когда и где?

– Перед ужином. Главные ворота.

Илотилас предвкушающе улыбнулась. Значит, ее приглашают в ресторан? Интересно, в какой именно поведет ее каштанововолосый. И что еще более важно, что будет после ресторана.

Роберт, проводив ее до коридора, за которым располагался блок факультета Смешанной Магии, подмигнул и пошел дальше, к Воздушникам.

Тили задумалась.

Может ли тут быть ограничение на посещение комнат смежных факультетов?

Впрочем, узнать это она еще успеет. Сначала в душ!

Нежась под горячими струями, смывая с себя кулинарные изыски Академической кухни, Тили прикрыла глаза.

А ведь, если предположить, что защита от конкурентов на жилом корпусе все же стоит, к ней можно подобрать ключ. Да, это будет сложно. Возможно, на это уйдет не один день… но с ее-то Силой!

Было бы замечательно застать Роба врасплох.

Илотилас живо представила, как она входит в помещение купальни, сбрасывая с себя пушистое полотенце, и обнаженной шагает к стоящему спиной ко входу оборотню.

Шум воды скрывает легкие шаги, и Роб вздрагивает, когда она переступает порог душевой, врываясь в его личное пространство.

Он резко поворачивается к ней… и тут же замирает, а серые глаза, сейчас не скрытые за стеклами очков, жадно пробегаются по изгибам тела, задерживаясь на высокой груди.

– Илотилас?

– Здравствуй, Роберт, – Тили улыбается. – У нас отключили горячую воду, – он понимает, что предлог взят из воздуха, однако не подает виду, и продолжает стоять, возвышаясь над ней, даже не пытаясь прикрыться.

Хотя прикрывать такое – грешное дело! Пусть Тили и была далеко от места свидания Френка с брюнеткой, но поняла, что Роб совсем не уступает брату в размерах. И сейчас, под ее взглядом, этот самый размер начал наливаться кровью, увеличиваясь и вставая.

Однако не все так быстро. Повернувшись к стене лицом, Тили попросила:

– Не потрешь мне спинку?

Позади себя она услышала смешок… и ощутила, как намыленная губка действительно начала скользить по оголенной коже плеч, лопаток, поясницы и ягодиц.

Он решил поиграть?

Но это только еще больше распаляет.

Тили, упершись руками о стену почувствовала, как мыльная пена под уверенными мужскими руками смывается. Губка летит в сторону, вместо нее на коже оказываются широкие ладони. Они массируют, дразнят, ласкают.

Ладони скользят по спине, очерчивают округлость ягодиц… чтобы тут же перескочить вперед, к налившейся в томлении груди. Затвердевшие соски оказываются в захвате между большими и указательными пальцами, легко перекатывающих их, заставляя по телу девушки пробежаться мелкой дрожи.

Одной рукой лаская упругий холмик, второй Роб следует ниже, туда, где Тили ощущает начинающий разгораться пожар, туда, где она становится влажной далеко не из-за воды, поливающей их из душа.

Длинные пальцы, легко касаясь складок, ныряют внутрь, безошибочно находя сосредоточение ее женственности. Однако не спешат дарить столь желанную ласку. Лишь лениво поглаживают, заставляя из груди вырываться сбитому дыханию, а ногам самим по себе становиться шире, давая возможность для более смелого маневра.

Она хочет ощутить его в себе! Хотя бы пальцы! Пальцы, что так умело перебирают, словно играя на музыкальном инструменте.

И Роберт, о чудо, наконец внемлет ее мысленным просьбам, прижимаясь сзади вплотную, заставляя прочувствовать горячую плоть, упирающуюся в попку. Прижимаясь, и проникая пальцами в разгоряченное лоно.

Из ее груди вырывается стон, а ладони сильнее давят о стену, слегка царапая ту ноготками.

Волшебные пальцы мужчины продолжают свое дело, заставляя ее подходить с каждым движением к порогу ослепительного оргазма. Но лишь подводя к нему, оборотень, этот удивительно проворный оборотень, отстраняется, заставляя Илотилас практически захныкать.

– Нет…

Ее полу-всхлип воспринимают абсолютно верно, потому как уже в следующую секунду Роберт перемещает головку к месту, где только что была его рука, и чуть нажимает. Тили выгибается, стараясь быстрее вобрать в себя твердый член, и со следующим движением бедер ей это удается.

Но, стоит только Робу заполнить ее до основания, девушка зажмуривает глаза от сотрясающей ее волны удовольствия. Слишком долго он изводил ее ласками, не позволяя познать прелести полноценного секса, слишком близко подвел к невозвратной черте. И одного лишь проникновения хватило, чтобы послать ее сознание в бескрайние просторы.

Роберт, не взирая на ее дрожь и сокращение мышц лона, начинает двигаться, тем самым вызывая практически жалобный стон и продлевая оргазм, выводя его на новый уровень.

Он медлит, продолжает дразнить, склоняется, чтобы захватить губами основание шеи и чуть захватывает его зубами.

И мир снова взрывается.

Илотилас открыла глаза и выключила душ.

Да, пожалуй, стоит пойти именно таким сценарием. Но сначала разобраться с охранной системой жилого блока. Нет, не только Воздушников, стоит покопаться в переплетении Сил на всем этаже.

Вдруг и на других факультетах найдутся симпатичные мальчики?

Вытираясь, Тили ухмыльнулась. А, может, здесь и преподаватели есть наподобие ректора?