Глава 2. Мир из железа, стекла и бетона

Артур выключил зажигание. Приборная панель погасла, мотор, урчащий, будто довольный котенок, заглох. Отстегнув ремень безопасности, мужчина открыл дверь и вышел из флайвера. Парящая невысоко от земли машина благородным серебром отливала на солнце, и он невольно залюбовался: плавные формы, противолазерное затемненное стекло. Ни одной лишней детали. Последние модели явно выше всяких похвал.

Произведение искусства.

Но эти игрушки не могли вытеснить из его сердца прекрасные и смертоносные звездолеты, вооруженные по последнему слову техники.

По гравию зашуршали легкие шаги. Оторвавшись от созерцания, Артур обернулся – на встречу вышел дворецкий и, поклонившись, поприветствовал:

– С возвращением, Ваше Превосходительство.

Он кивнул и, накинув на плечи темно-синий китель с отличительными знаками, направился к особняку, краем глаза приметив, как облетевшую еще по осени живую изгородь, обрамлявшую подъездную дорожку, подстригал сосредоточенный садовник.

– Ваше Превосходительство, вас ожидает гость, – доложил мужчина.

– Кто? – равнодушно отозвался Артур.

– Эл’лира Люмия Райе.

Недовольно сощурившись, он взлохматил темные волосы и чертыхнулся. На скольких языках этой девушке еще сказать, что между ними ничего быть не может? Абсолютно и бесповоротно. Видимо, ему придется изучить все, потому что на альтрейском она явно не понимала.

– Я же приказывал ее не пускать.

– Ваше Превосходительство, не было такого приказа, – опроверг дворецкий.

– Тогда я делаю это сейчас: чтобы духу ее здесь больше не было!

Остановившись, мужчина вновь поклонился и смиренно произнес:

– Будет исполнено.

Артур перевел дух: выгнать ее нельзя – Люмия благородная эл’лира, и его противники с радостью ухватятся за оплошность, распустив приукрашенные до неузнаваемости слухи. Даже рельсы не настолько прямые, как эта девушка, но кто знает, что взбредет ей в голову ради достижения заветной цели? Не поступиться ли принципами, разыграв из себя жертву и заставив под осуждением общества взять ответственность.

Как же бесит!

Собственно, ему-то все равно, какая молва ходит о его персоне, на работу все равно не влияет. Как и на доверие императора. Но семья… Артур сядет в звездолет и свалит в космос на неизвестный срок, а вот его родителям, сестре и ее мужу придется краснеть за нерадивого отпрыска. Он не мог доставить им столько проблем.

– Где она?

– Ожидает в гостиной, – ответил дворецкий.

Чем быстрее выпроводит, тем быстрее сможет отдохнуть.

Мужчина ворвался в особняк, взлетел по лестнице и распахнул дверь гостиной. Холодный взгляд голубых, как безоблачное небо, глаз мгновенно отыскал гостью, расположившуюся на обитой жаккардом софе. С какой стороны ни посмотри, Люмия красива: густые каштановые волосы уложены в несложную прическу, на чистом овальном личике агатами сверкают черные глаза, одежда по последней моде идеально подчеркивает формы и стройный стан. Она повернулась, по-хозяйски закинула ногу на ногу и, подперев щеку рукой, хищно, победно улыбнулась.

– Что ты придумала на этот раз? – без приветствий и прочей лабуды в виде лобызания ручки прелестной эл’лиры, спросил Артур.

Девушка, нисколько не оскорбившись его грубым поведением, чуть хрипловато, как заржавевший механизм, ответила:

– Милый, я даю тебе последний шанс стать моим мирным путем.

Видимо, голос должен был звучать соблазнительно, но способности к флирту у прекрасной эл’лиры оставляли желать лучшего. И это еще мягко сказано.

– А то что? – призывно приподнял бровь он.

– Отец вернется к старым славным денькам.

Артур прыснул в кулак, а затем, не удержавшись, заливисто рассмеялся.

– Ну вперед! Альтрея никого не держит. – Он подошел и, склонившись, приподнял голову девушки за подбородок, заставив неотрывно смотреть в его жестокие глаза, ставшие серыми, точно грозовые тучи. – Только ты уверена, что твой дорогой отец ради дочери будет счастлив распрощаться со всеми почестями, что предложила Империя, и вновь стать пиратом? Бороздить космос и отстреливаться от погони Звездного флота? От моей погони.

Резко отвернувшись, Люмия вырвалась из захвата и наградила собеседника яростным беспомощным взглядом. О нет, эл’лир Райе ни за какие коврижки не распрощается с богатством и властью, какой его наградил император: на свету – верный благородный вице-адмирал, а в тени – глава подпольного мира. И его величество держит руку на пульсе, и эл’лир.

Артур выпрямился и воззрился на сидящую перед ним девушку, съежившуюся под его пристальным снисходительным взглядом. Вздохнув, он завел старую, как мир, песню, повторявшуюся в каждый ее визит:

– Люмия, я серьезно не понимаю, почему ты так прицепилась ко мне. Я всего лишь сын старшей принцессы, не принц, адмирал. Я пропадаю на службе большую часть времени. Я не смогу уделять тебе достаточно внимания, и вскоре ты заведешь себе любовника, а может, и двух. К тому же вице-адмирал Райе спит и видит, как ты выйдешь замуж за третьего принца и станешь принцессой. Тебя ждет счастливая беззаботная жизнь. Я же не смогу дать тебе этого. Ты будешь в одиночестве куковать в особняке, изредка встречаясь с подругами. Знаешь, почему изредка? Потому что жена адмирала пусть и влиятельная особа, но никогда не сравниться с принцессой. А императрице, как в давние времена, фрейлины не нужны. Все эти люди, подобно мотылькам на свет, всегда летят к моей матери, а тебя используют, чтобы до нее добраться.

– Но все равно!.. – надорвавшимся голосом воскликнула девушка. – Ты мне нравишься!

– Люмия, твое «нравишься» в первую же неделю брака разобьется о реальность. Я не хочу портить тебе жизнь. Уходи.

Вскочив, девушка, едва сдерживая горькие слезы унижения, вылетела из гостиной, оставив после себя шлейф из нежного аромата лотоса – ее любимых духов.

– Ты еще пожалеешь! – донеслось далекое из коридора, а вскоре вечную тишину дома разорвал громкий хлопок двери.

Мужчина облегченно вздохнул и развалился на софе, прикрыв глаза ладонью. Как он устал! Прошло всего пару часов, как корабль зашел в порт, и он спустился на землю и вернулся домой, а чувствует себя измочаленным, будто половая тряпка. Все эти «отношения» не для него. Разве существует девушка, которая не станет требовать от него невозможного? Служба – его жизнь. И разменивать ее на праздное времяпрепровождение в компании жены и оравы спиногрызов – нет уж, увольте.

Адмирал – сладкая мечта девушек. Высокий, статный, с яркими голубыми глазами, насмешливо сверкавшими из-под белой фуражки, в парадной форме с наградами и аксельбантом, украшавшим правую часть груди. Но за всем этим великолепным фасадом скрывается живой человек со своими желаниями и стремлениями. Он не прекрасный аксессуар, чтобы хвастаться приобретением перед всеми и ловить завистливые женские взгляды, чтобы сделать из него безвольную игрушку и пилить, если что-то идет не по плану.

Никто и ничто не заставит его жениться: ни угрозы с шантажом, ни родители, ни император. И неугомонным девочкам придется с этим смириться!

Лучше Артур до самой старости будет один, заведет себе собаку – вот уж кто в душу не плюнет, а потом еще одну и будет разводить щенков. Чудесно…

Дверь тихо отворилась, и вошел дворецкий, неся на подносе прохладный лимонад. Мужчина приподнялся на локтях и в несколько глотков осушил стакан. Свежесть мяты и лимона мгновенно освежила, и он почувствовал прилив сил.

– Приготовьте две гостевые комнаты. И завтра с утра пусть прибудут лучшие дизайнеры Альтреи. Сестре моего хорошего друга нужно платье.

– Будет исполнено, – поклонился дворецкий.

– Они прибудут сегодня вечером перед ужином, встреть их.

– Да. Вам не нужно ни о чем беспокоиться, отдохните.

Артур кивнул и лег на софу, прикрыв глаза. Послышался тихий щелчок двери. Он остался один и, расслабленно сложив руки на груди, чуть склонил голову.

Интересно, какая она, обожаемая младшая сестра Марвина? Друг не вдавался в подробности, но ясно дал понять, что девушка пережила самый настоящий кошмар и теперь пряталась от мира в уютном отдаленном поместье. Трусливо поджать хвост и смириться с проигрышем – не выход. Нельзя прожить всю жизнь в скорлупе. Если не выйти навстречу реальности, она ударит первой и намного болезненней. Ничего, Серира, его через чур деятельная старшая сестрица, будет рада взять шефство над пугливой «ланью», только как бы потом она тигрицей не стала.

Артур улыбнулся: все же интересно, какая она?

***

Резко похолодало, я покрылась мурашками и задрожала. Вот мы и прибыли.

Не прошло и секунды, как брат утащил меня из поместья черт знает куда. Как бы я его не проклинала, любопытство – вещь страшная, за которой, обычно, следуют серьезные неприятности. Но Марвин же не позволит своей драгоценной сестренке найти приключений на одно место? Верно, не позволит.

Я перевела дух и приоткрыла один глаз. Не заметив опасности, распахнула и второй. Мы оказались в огромной пустой и светлой комнате без окон, стены которой отделаны… эм-м… железом? Оригинально, ничего не скажешь. Опустила взгляд на пол – огромная серая плита без единого «шва» кое-где красовалась трещинками и небольшими неглубокими ямками. И близнецом пентаграммы, изуродовавшей пол в особняке, с едва заметными размытыми следами копоти. Ха, оттереть побочные эффекты от волшебства не так просто! Что за люди здесь живут, раз не знают элементарных вещей?

Но стоило посмотреть вверх, как в этом начала сомневаться уже я. Мамочки, что это?! Вместо привычных канделябров и хрустальных люстр на меня смотрело множество огоньков, утонувших в белом, чуть блестящем потолке. Из чего он, вообще, сделан? Это не обычная побелка, украшенная вязью витиеватых узоров из гипса и позолоты.

Я глупо распахнула рот в немом изумлении… и потеряла опору в виде плеча брата. Испуганно вскрикнув, я в следующее мгновение стояла на полу, поддерживаемая за талию. Глупо хлопнула ресницами – я ведь босиком, а здесь точно не лето, но холода не почувствовала.

– Я надел на тебя туфли, – предупреждая поток вопросов, пояснил Марвин.

О, Небесный владыка, какой у меня чудесный, заботливый ставший брат!

Я только хотела с благодарностью кинуться ему на шею, как морозную тишину разорвал тихий щелчок двери. Перепугано обернувшись, я увидела размеренно входящего в странное помещение мужчину. Высокого и статного, одетого в черный костюм-тройку. В коротко стриженных темных волосах запутались ниточки седины.

Сверля незнакомца настороженным взглядом и ожидая самого худшего, я прижалась к брату, ища защиты в его крепких объятиях. Он ободряюще похлопал меня по спине и, приветственно махнув рукой, произнес:

– Первый, давно не виделись. Как поживаешь?

Мужчина располагающе улыбнулся и поклонился:

– Добро пожаловать в поместье Его Превосходительства, эл’лир Клементиль и прекрасная эл’лира Клементиль. Мы вас ждали. И отвечая на ваш вопрос: с вашего последнего визита ничего не изменилось.

– Фе, – скривился Марвин, – ты до приторности официальный и никакой фантазии в ответах.

Я удивленно распахнула глаза: как старший брат может так фамильярно разговаривать с людьми? Я понимаю, хозяин этого места его друг, но все же! Со своими слугами можно дружбу заводить или оставаться в чисто деловых отношениях, но с чужими? Я покачала головой: ох, обнаглел мой братец, обнаглел. Надо срочно напомнить ему про незыблемые законы этикета, а то чего доброго выставит нас обоих перед здешним хозяином в дурном свете.

Да и что за имя у слуги такое – Первый?

Это место очень странное. Братик, куда ты меня притащил?!

– Фантазия не входит в список моих обязанностей, – без капли возмущения, все с той же вежливой улыбкой пояснил мужчина и с приглашающим жестом отступил в сторону, указывая на распахнутую дверь, за которой в точно таком же ярком свете виднелись каменные ступени. – Его Превосходительство ожидает вас на ужин.

Мамочки! Где я?! Ведь время-то к обеду подходило, а здесь уже вечер!

Взяв за руку, Марвин без тени смущения, раскаяния и пояснений потащил меня к выходу. Я беспомощно оглянулась на слугу, но и тот не спешил докладывать, куда мы прибыли.

Поднявшись по лестнице, брат распахнул деревянную дверь и уверенно продолжил путь. Здесь он явно бывал не раз, а хозяин сквозь пальцы смотрел на правила приличия и наглость гостей. Потому что даже близкие друзья должны сопровождаться дворецким, но тот, словно так и надо, шел замыкающим.

Со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Что ж, раз всех все устраивает, то и мне не стоит выделяться. В меру вежливости.

Успокоив совесть, я с интересом принялась разглядывать убранство: полы застелены ковровой дорожкой, по белым стенам висят канделябры со стеклянными колпаками – интересно, для чего? – на высоких потолках искусная лепнина, а сквозь окна во всю стену открывается вид на уснувший сад. Клумбы укрыты еловыми ветками, некогда изумрудная трава пожелтела и безвольно лежала на холодной земле, облетевшие деревья, подобно жуткому лесу из страшной сказки, переплелись колючими ветвями на фоне темнеющего неба с первыми загоревшимися звездами.

Осень.

Здесь давно наступила осень.

– Б-бра…

Не останавливаясь, Марвин полуобернулся и с лукавой улыбкой приложил указательный палец к губам – все узнаешь в свое время. Пф! Притащил меня не знамо куда и все продолжает кривляться! А если я прямо тут в обморок от шока упаду, так и продолжит строить из происходящего великую тайну? Хорошо хоть в дом перенес, а не на оживленную площадь – вот уж где точно пришлось бы меня откачивать.

Мы прошли почти до конца коридора и, брат, наконец, остановился перед высокой искусно вырезанной дверью.

Вот и пришли.

Я приосанилась и расправила складки на платье. Оно, конечно, не совсем по погоде, но другого-то нет. Это Марвину стоит только щелкнуть пальцем и хоть в купальный костюм, хоть в шубу облачится, а простым людям приходиться таскать за собой чемоданы и переодеваться с помощью слуг. Но высказать возмущение сим маленьким неприятным моментом не успела: дворецкий постучал и, получив разрешение, открыл дверь.