День Водолея

В офисе музея-заповедника «Парк Монрепо» было весёлое оживление. Водолеи праздновали свой день рождения. Так уж получилось, что из шести сотрудников четверо были Водолеями.

Стол накрыт, тарелки расставлены, а в тарелках вместо еды записочки с названием блюда: жульен, фаршированная куропатка, жареная индейка, телячьи отбивные, пирог с трюфелями и гусиной печенью, устрицы и салат оливье, на десерт эклеры и безе.

Водолеи поясняют, что это символический обед, главное поднять тост и выпить за здоровье и удачу празднующих и их коллег.

Посмеялись над тем, кому какое блюдо выпало отведать чисто символически, и стали поднимать тосты.

– За возрождение усадьбы баронов Николаи и парка Монрепо!

Главный тост прозвучал, остальные пили за здоровье и творческий отпад всех сотрудников. Мелькали разные идеи, которые секретарь М.И. не успевала записывать.

– В Монрепо как в Лимпопо

Гуляют Водолеи

И вовсе не стареют!

– продекламировала музейная поэтесса О.Г.

– Ура! Открыть в парке кафе «Медвежья услада».

– Провести этно-культурологический фестиваль «Белые ночи», гвоздь программы – балет «Жизель» на сцене, устроенной на воде напротив капеллы Людвигштайн.

– Круто!!!

– Нет! Ни за что! Только через мой труп, – возмутилась сотрудница З.Р., отвечающая за сохранность флоры и фауны заповедника.

– А давайте, проведём спиритуальный сеанс, вызовем дух Людвига и спросим у него, как он видит возрождение его парка!

Сказано – сделано. Поэтесса и главный переводчик музея О.Г. быстро организовала круг на столе с тарелкой в центре. Все возложили пальцы на блюдо, которое быстро побежало по кругу с буквами и цифрами.

– Дух барона Людвига Николаи, приглашаем вас выйти к нам! – воскликнула главная медиум О.Г.

И тарелочка заговорила под их руками.

– Девочки, о ужас, я его вижу! И даже слышу! Тихо, прошу вас, тише! Слушайте!

– Где, где он? Покажи!

– Как он одет?

– Напротив стола, сидит в кресле. Он в цветном стёганом халате, на шее повязан белый шёлковый галстук, на седой голове бархатная бордовая шапочка. Девочки, он нас видит и слышит!

– Моё почтение, барышни! Приятно вас видеть всех вместе. Давно слежу за вами. Госпожа Глазкова, ваш перевод моей поэмы порадовал старика, признаюсь, очень!

– Слышите, мой перевод ему понравился!

– Мы ничего не видим и не слышим! Оля, спроси, какова судьба его дома и парка?

– Я понял ваш вопрос, но не могу говорить, нас подслушивают!

– Кто, кто здесь подслушивает?! – Ольга метнулась к двери, которая распахнулась в этот момент. Директор музея О.Л. грозно стоял в дверях.

– Чем это вы занимаетесь в служебное время?

– Олег Леонидович, у нас спиритуальный сеанс с бароном Николаи. У вас есть к нему вопросы по хозяйственной части?

– Вы что, совсем очумели! Быстро по рабочим местам! В конце дня каждая отчёт о проделанной работе мне на стол.

– Олег Леонидович, тост с нами не поднимете за возрождение усадьбы Монрепо?! Водолеи сегодня день рождения празднуют! Нас даже барон Людвиг одарил своим появлением.

– Я вас всех предупредил! – директор вышел из офиса, гневно хлопнув дверью.

Женщины прыснули от смеха в ладошку и продолжили спиритуальный сеанс.

– Девчонки, тихо, я слышу женский голос.

Боже, это же Симплиция, внучка Людвига.

– Это та, которая прослыла «отшельницей Монрепо», посвятила свою жизнь отцу, барону Паулю Николаи, а когда он умер, уехала во Францию и постриглась в монахини.

– Тихо, я её вижу, она в монашеском одеянии, сидит в том же кресле напротив.

– Мадмуазель Ольга, у меня к вам просьба. Вы, ваши коллеги, учёные и благочестивые барышни. На острове Мёртвых в склепе моего дедушки Людвига Николаи я схоронила шкатулку с письмами моей любезной подруги, датской королевы Луизы Гессен-Кассельской. Если вы её найдёте, я завещаю письма вашему музею. Это святое место, я долго прожила здесь затворницей во имя моего папеньки Пауля, достойнейшего человека.

Благословляю вас, дочери мои, на праведные дела.

Видение исчезло. Ольга стояла словно огорошенная чем-то и бледная как смерть.

– Оля, что это было? Что она сказала? – тормошили медиума сотрудницы.

– Девочки, матушка Симплиция завещала нам свои письма от датской королевы Луизы.

– Где они! Где мы их найдём?

– В склепе на острове Мёртвых.

Неожиданно вошла секретарь М.И.

– Уважаемые учёные дамы, Олег Леонидович приглашает вас всех в свой кабинет.

– А что ему надо?! Он что, подслушал?!

– Готовьте отчёты за пройденный рабочий день!

Познакомиться с творчеством автора можно,

набрав ник в соцсетях: https://vk.com/v.vakhova,

https://proza.ru/avtor/verav1.

Джумова Нина

Раньше всё было по-другому

Розовые с лисичками – для девочек, голубые с мишками – для мальчиков. Всё стандартно: сок, вафелька, конфета. Пакую сладкие угощения в пакеты. Фух, всё готово! Пора бежать в школу. В началке ещё, как и в саду, есть традиция угощать на день рождения. Младшенькая родилась девятнадцатого января, на Крещение. В этом году это было воскресенье. Сегодня понедельник. И как бы праздник уже прошёл, но настроение праздничное продолжается. Несусь с двумя пакетами в руках, за плечами ещё мой дамский зелёный рюкзак. Двадцать четыре ученика. Ещё не так много. В некоторых классах по тридцать. Мысленно радуюсь этому, как ребёнок, ведь могло быть на шесть больше. От шеи между двух холмов прокатилась капелька и утонула в пупке. По спине потоком Ниагарский водопад без остановок, словно в сезон дождей.

Фух! Ступеньки и главный вход в школу.

– Спасибо! – благодарю мужчину, который открыл дверь, и протискиваюсь в холл школы. Поставила пакеты. На вахте никого. А вот и женщина-охранник в синей форме, выходит из подсобки. Говорит по телефону.

– Да, я тебе говорю! Я ж сама в шоке! Вечером зайду, потрещим ещё про Лиду. – Проворачивает ключ в двери, не замечая никого.

– Мх, извините! – я пытаюсь обратить на себя внимание.

– Всё, пока. Ага, у меня люди! – Охранник кладёт телефон в карман. – Слушаю.

– У дочери день рождения был вчера. Я угощения принесла. Учитель знает, я предупредила, – чеканю я.

– Паспорт и запишитесь! – охранник протягивает мне ручку и указывает на открытую тетрадь.

Записалась. Пролетаю птицей по коридору и несусь на второй этаж. Водопад на спине усилился. Вот и класс. Пакеты на скамейку рядом с классом. Ага, дверь приоткрыта. Заглядываю. Дочка сидит за партой, как раз напротив двери. Не видит меня, повернулась к подружке и что-то шепчет на ухо. Секретничают. Вот уж! Хотя, мы такие же были. Кудряшки ещё держатся на волосах. Заплетали специально для дня рождения. Восемь лет, большая уже. Звонок. Дочка вскакивает с места. Увидела.

– Мама! – обняла меня. Я поцеловала в щёчку. – А где угощения?

– Вон на скамейке, – указываю на пакеты.

– Ого! Сколько!

– Так и вас много! – глажу дочку по голове.

– Идём скорее, я так ждала.

Переступаю порог и захожу в класс. Звонок уже был. У меня на голове большие банты, новые. Белый фартук. Праздник, как-никак. День рождения! Восемь, не шесть. Восемь – это уже огоооо. За плечами тяжёлый зелёный рюкзак. В нём угощение для одноклассников. Ставлю рюкзак возле парты, присаживаюсь.

– Привет, с днём рождения, – шепчет подружка.

– Дети, сегодня у вашей одноклассницы Ирины день рождения, – говорит учительница. – Выходи сюда, Ирочка.

Мои щёки налились краской и ноги подкосились.

– Смелее, – подбадривает Нина Васильевна. – Какая ты сегодня нарядная! Какие банты! Дети, пожелаем Ирочке здоровья, успехов в учёбе, – учительница приобняла меня за левое плечо и прижала к себе.

– А теперь, мальчишки, берите стул, – Нина Васильевна даёт свой почётный учительский стул, самый большой в классе. – Несите в конец кабинета.

– Идём, – улыбается мне.

Все одноклассники и я перемещаемся в конец класса, где нет парт, там места больше.

Меня почти силой усаживают на стул. Десятки рук тянутся к стулу и возносят меня вверх. И вот, я лечу, как птица, под потолок. Я до жути боюсь высоты. От шеи по центру прокатилась капелька и утонула в пупке. Руками впилась в сидение стула.

– Один! Два! … Пять! … Восемь! – кричат одноклассники.

Фух! Всё! А нет, совсем забыла! Руки одноклассников переместились со стула на мои уши. Каждый лично хочет поздравить, потаскать за уши. Хорошо, что в классе нас всего пятнадцать, а не тридцать. И на стуле сидит уже не девочка Ириша, а варенный бурак (свёкла) или ошпаренный рак. Чуть не оторвали мои уши.

– Поздравляем! Поздравляем! – как будто в тумане слышу голоса.

– Всё, по местам, – говорит Нина Васильевна и тихонько спрашивает у меня: – Конфеты будешь раздавать?

Я киваю головой.

– Быстрее, ребята, сейчас Ириша конфетами угостит вас.

Одноклассники на своих местах и сидят как мышки. Именинный стул переместился на своё место.

Подхожу к своей парте и достаю пакет с конфетами из рюкзака.

– Ого! – радостный шёпот пробежал по рядам.

Раздаю по пять конфет разного вида: «Взлётная», «Золотой ключик», «Травушка-муравушка», «Клубника со сливками» и «Грильяж». При виде «Грильяжа» по рядом снова пробежалось радостное «Ого». Раздала. Можно выдыхать. Щеки горят. Нужно умыться.

– Нина Васильевна! Можно выйти?

– Да, конечно, иди Ирочка!

Переступаю порог и выхожу из класса. Руки горят. Спина мокрая. Ничего, сейчас на улицу выйду, на свежий воздух. Главное, что дочка счастливая. Для неё день рождения – это настоящий праздник, которому она радуется и который ждёт с нетерпением. Раньше всё было по-другому. Подхожу к вахте. Женщина-охранник стоит возле стола и что-то бурно обсуждает с уборщицей. Прислушиваюсь.

– Так вот Лидочке, как и мне, пятьдесят шесть, а она замуж вышла. Представляешь, мужу тридцать восемь всего. Из ума выжила.

– Мх! Можно мне ручку? – я прерываю разговор.

– Да, конечно! Вот здесь пишите время и подпись не забудьте, – охранник показывает пальцем на строку в тетради.

– Хорошо, – я беру ручку. А женщина в синем продолжает, но уже шёпотом:

– И что ты думаешь?! Её муж – это сын нашей общей подруги. Она его в восемнадцать родила.

– Раньше всё было по-другому, – поддерживает разговор уборщица.

– До свидания! – говорю я и выхожу из школы.

Да, раньше всё было по-другому.

На улице снега нет, но воздух морозный. Делаю глубокий вдох. А вот и снежинка. Подставляю руку. Снежинка быстро тает на ладони. Вчера мне самой было только восемь, а сегодня восемь уже моей младшей дочери.