Глава 6

Вечер наступал долго, потому что Леля не знала, чем себя занять. Хотя дел было много. Можно было, например, убрать обезумевший плющ, чтобы хоть один шаг сделать, не наступив на него. Леля боялась, что даже легкое касание вызовет новый прилив бешеного роста, поэтому старалась обходить плющ.

Она несколько раз попыталась присмирить его при помощи своих способностей, но плющ только разрастался. Так что Леля решила прекратить мучения, пока плющ не заполонил всю комнату. Хотя от мысли, что с этим непредсказуемым существом придется спать в одном помещении, Леля паниковала.

Еще много времени Леля потратила на выбор наряда. Теперь в ее шкафу можно было найти буквально все, что захочешь. Леля любила одежду, выбирать ее и готовить к выходу. Но безграничность выбора сильно утомила ее. Только из-за усталости, Леля закончила с выборами. Она остановилась на белом сарафане-колоколе, который создала едва ли не первым. Леля боялась, что в таком одеянии вечером ей будет холодно. Но снова что-нибудь выдумывать и открывать шкаф не хотелось. Была вероятность, что следующая попытка станет похоронной из-за вороха одежды, под которым Леля будет погребена.

Она только собралась заправить постель, которая весь день пролежала развороченная, как в дверь кто-то агрессивно постучал. Леля сразу поняла, что среди ее новых знакомых это может быть только один человек. Точнее бог. Леля пошла открывать дверь, но та распахнулась за секунду до того, как Леля положила ладонь на ручку.

В комнату влетела Морана. Она открыла рот, чтобы сказать что-то неприятное, но, увидев заросли плюща, замерла. Ее лицо просветлело и Леля почувствовала, что нужно оправдаться. Она хотела сказать, что практиковала новые способности. Но комната напоминала заброшенный древний сад, поэтому Морана догадалась, что «практика» Лели проходит не удачно.

К удивлению Лели, Морана не прокомментировала это. Задрав носик, она сказала:

– Почему ты опаздываешь на ужин?

– Я не… – начала Леля.

– Меня, как твою сестру, приставляют нянчиться с тобой!

– Моя сестра?

У Лели уже была сестра, родная. Правда, если верить Хорсу, Яна ее забыла… Но ведь это не значит, что нужно подсовывать Леле новую сестру. Особенно в воплощении Мораны.

– Ты и это не знаешь? – сказала Морана и, поджав нос, добавила: – Как же я не люблю новеньких.

Мораны задействовала нос в выражении всех своих эмоций. Правда, эмоций было всего две: надменность и недовольство. В первом случае нос задирался, а во втором – поджимался.

Леля переключила внимание на нос Мораны. Она бы куда угодно сейчас смотрела, только не в ее глаза. Почему она так злится? Подумаешь, опоздала?

– Извини, – сказала Леля. – Я сейчас соберусь и выйду…

– Ты еще не собралась?! – сказала Морана, осматривая Лелю.

Ты осторожно кивнула и, отступив на шаг, опустила взгляд на свое платье. Затем Леля расправила полы, и сказала:

– Как думаешь, мне будет в этом холодно?

Тут же Леля услышала, как дверь захлопнулась, из-за чего в лицо ударил поток воздуха. Морана ушла.

Леля несколько секунд вглядывалась в дверь, а потом вздохнула. Что она такого сделала? Почему все здесь либо злобные, либо занятые, либо безразличные? Что делать в Нави целую вечность без кого-нибудь, с кем можно хотя бы поговорить?

От этих мыслей Леля почувствовала, как во рту скапливается слюна, а веки тяжелеют. Хотя, не стоит, конечно, делать выводы после первого дня. К тому же этот первый день еще не закончился.

Приосанившись, Леля обула бежевые балетки, которые прятала от Яны под кроватью, и вышла из комнаты. На несколько секунд она замерла в коридоре, думая, стоит ли запирать дверь. Но не стала, решив, что вряд ли кто-нибудь захочет обокрасть ее комнату в мире, где все можно приобрести по щелчку пальцев.

Развернувшись, Леля пошла по коридору и быстро нашла выход, чувствуя себя победительницей из-за того, что не потерялась.

Очутившись на улице, Леля поняла, что не прогадала с одеждой. Было тепло, хотя дул ветер. Очень странный ветер. Он был мощным и будто бы студеным, но Леля не чувствовала холода. Было комфортно в летнем платье. Хотя Леля помнила, что Морана весь день носила плотное платье с длинным рукавом. Может, она такая злюка, потому что ей вечно жарко?

Хотя Морана дала понять, что все ее ждут, Леля не сдержалась перед тем, чтобы остановиться и, запрокинув голову, посмотреть на звездное небо. Сейчас, когда стало совсем темно, Леля хорошо видела звезды. Только ни Малую Медведицу, ни Ориона она так и не разглядела. Звезды здесь были чужие, расположенные в своем порядке. Почувствовав их искусственность, Леля нахмурилась и оторвала взгляд от неба с надеждой, что когда-нибудь привыкнет к этим новым странным звездам. Леля перекатилась с носки на пятку и обратно, а потом двинулась в обход избушки, чтобы добраться наконец-то до стола.

Минув половину избушки, Леля услышала гомон. Ей было страшно идти в такую толпу. Судя по шуму, за столом находилось гораздо больше богов, чем тех, с кем Леля успела познакомиться. Но зато чем больше народу, тем больше вероятность, что Леля найдет кого-то себе по душе. Она еще не представляла, как это сделает, но надежда затеплилась.

Не успела Леля завернуть за угол заднего фасада избушки, как ее кто-то окликнул. Обернувшись, Леля сделала еще пару шагов, не глядя себе под ноги и споткнулась о корягу, потонувшую в тени. Это было лучше, чем завизжать от неожиданности, но все еще не очень приятно.

С этой стороны здания была тень, поэтому Леля не замечала, что кроме нее здесь есть еще кто-то. Она вгляделась во тьму, но никого и не увидела. Тогда Леля продолжила путь к столу, решив, что ей показалось.

Но тут чья-то фигура у стены шевельнулась. Теперь Леля выловила очертания человека из тьмы и задалась вопросом, как сразу его не заметила.

– Привет, – сказал он. – Не хотел тебя пугать.

Леля надеялась, что ее страх не заметен. Но, похоже, ее лицо стало настолько бледным, что это было видно даже в темноте.

– Пр-ривет, – сказала Леля. – Я не… заметила вас… тебя.

– Я понял.

На секундочку повисла тишина, а потом Леля уточнила:

– Я и до сих пор вас… тебя плохо вижу.

Силуэт из темноты издал смешок. А потом сделал шаг вперед и Леля наконец смогла его рассмотреть.

Он напоминал Леле кого-то, но в то же время казался незнакомым. Это был парень. Не высокий, но и не низкий, довольно тощий, но из-за объемной серой рубашки в клетку его плечи казались почти что широкими. Волосы бурого цвета с серым отливом снова что-то напомнили Леле. Это было странно. Она не встречала волос такого цвета у людей в Яви. Он был необычным, хоть и не ярким.

– Как ты обустраиваешься? – спросил он. – Я думал, ты заблудилась в коридорах, поэтому пошел тебя отыскать. Хорс сказал, что ты способна заблудиться в трех стенах.

Леля не обрадовалась, услышав, как Хорс оценивает ее способности. Но ее мысли тут же занялись другим. Почему этот парень так разговаривает с ней, будто они давно дружат?

– Хорошо… – сказала она.

Парень склонил голову набок, отчего его волосы странного цвета пересыпались на левое плечо.

– Ты не помнишь моего имени? – сказал он, угадав, о чем Леля сейчас переживала.

Он действительно думал, что они знакомы. Леля отвела взгляд, пытаясь срочно что-нибудь выдумать. Но оправдать себя без лжи она не могла, поэтому сказала то, что думала:

– А разве мы знакомы?

Парень кивнул. При чем так уверенно, что Леле стало совестно.

– Тогда напомни, пожалуйста, как тебя зовут… Я, кстати, Леля!

Последние слова Леля произнесла громче, словно стараясь заглушить первые. Затем она протянула ладонь для рукопожатия. И почувствовала себя дурой. Но отступать было поздно. Парень смотрел на ладонь несколько секунд, словно решался. Затем он все-таки пожал ее руку. Касание их кожи тоже показалось Леле жутко знакомым, но и в этот раз она не вспомнила, когда испытывала подобное.

– Я знаю, – сказал он. – А меня зовут Се…

Тут он запнулся, но прежде, чем Леля успела задать вопрос, продолжил:

– Семаргл.

Леля слегка нахмурилась. Она что-то слышала об этом боге, но не могла вспомнить что конкретно. Семаргл заметил, что Леля задумалась, и, снова верно угадав ее мысли, сказал:

– Я вестник между Навью и Явью. Что-то типа гида… Идем?

Не дожидаясь ответа, Семаргл медленным шагом направился в сторону стола, откуда слышался гомон. Леля хотела спросить, что за роль у него такая странная, но едва она поравнялась с ним, Семаргл сам продолжил:

– В каждом древнем веровании есть кто-то типа меня. Например, у римлян – Меркурий. Слышала о таком?

– Конечно, – сказала Леля.

– Ну так вот мы, вестники, единственные среди всей общины, кто может перемещаться между миром людей, то есть Явью, по-нашему, и миром, где живут боги. У нас это Навь, у греков и римлян – Олимп…

– Так все-таки можно попасть в Явь? Ты можешь это сделать?

Леля даже остановилась. Это осознание было таким радостным, что Леля сразу подумала, что что-то поняла не так. Да и Семаргл не выглядел, как человек, который рвется ей помочь. Тем не менее, Леля сказала, затаив дыхание:

– А ты мог бы передать записку моей сестре?

– Нет, – сказал Семаргл отчего Леля снова остановилась.

Ну конечно. Не стоило радоваться раньше времени.

Семаргл сделал всего два шага, а затем тоже остановился и, обернувшись, сказал

– Ты сама можешь это сделать. Хотя я не рекомендую. Знаешь, почему?

– Да… – сказала Леля, вспоминая слова Хорса. – Потому что она меня якобы забыла и мне не следует напоминать о себе, чтобы не вызвать вопросов, но… Я не верю. Как так можно? Мы же родные сестры. Я просто…

Леля хотела еще что-то сказать, но запнулась, чувствуя, что выглядит глупо. Сказали нет, значит нет. Обняв себя руками, Леля посмотрела на небо. Неужели их с Яной больше ничего не объединяет? Даже бесконечное небо над головой…

– Я просто хотела еще разочек увидеть ее… Просто увидеть. Знать, что с ней все в порядке и что она действительно забыла про меня, и что ей так будет легче…

Леля говорила тихо, уверенная, что ее не слышат. Тем более она не надеялась, что Семаргл не только слышит ее, но и думает, как подсобить. Он вдруг сказал:

– Если просто посмотреть, то можно хоть сейчас.

– Что? – Леля напряглась, поняв, что за ее сантиментами подглядели, хоть она и не особо их скрывала. – Как?

– А вот так.

Он шагнул к Леле, приблизившись практически вплотную. Леле стало неловко, и она захотела отпрянуть. Но не успела. Семаргл схватил ее за ладонь и все вокруг них исчезло. А через мгновение Леля ощутила, как что-то холодное обволакивает ее, дует в лицо и оседает на плечах и волосах.

Исчез летний вечер Нави. Исчезли длинная избушка, березовая роща, переходящая в густой лес, исчез гомон богов за столом.

Теперь Леля и Семаргл стояли в проулке между высотными домами. Вокруг них падал снег. Он уже успел тонким слоем покрыть темно-серый асфальт, но отчего-то Леля была уверена, что уже завтра днем ничего не будет напоминать о нем.

Леля закрутила головой. Все было ей знакомым. За поворотом находился вход в подъезд дома, где Леля некогда жила. А по этой протоптанной дорожке Леля не раз возвращалась домой. Тем не менее она спросила:

– Где мы?

Семаргл так и стоял напротив и так же сжимал ее ладонь. Леля струсила ее прежде, чем он успел заговорить. Хотя делать этого не хотелось: ладонь была теплой, а все вокруг – холодным.

– Разве ты не узнаешь?

– Узнаю, но…

Леля снова осмотрелась, думая, что обозналась и дом не ее, и где-то за поворотом царит Навье лето.

– Но как это возможно? – Сказал за нее Семаргл. – Говорю же, я могу перемещаться между мирами. И все, кто держится за меня в момент перемещения, тоже могут.

Леля задрала голову и увидела звезды. Знакомые. Малая медведица и все прочее. Только потом она снова посмотрела на Семаргла и сказала:

– Только ты можешь перемещаться между мирами?.. То есть… Это ты был тогда ночью с предыдущей Лелей?

Семаргл кивнул, довольный сообразительностью Лели, которая ответила на сложный для нее вопрос.

– Поможешь мне встретиться с сестрой?

– Нет, – сказал Семаргл.

Леля хотела возмутиться. Зачем он тогда привел ее сюда? Неужели просто подразнить?

Но не успела она открыть рот, как Семаргл оттянул ее за плечо ближе к стене дома. Леля айкнула. Она оступилась и едва не упала. Отвлекшись, она не сразу поняла, ради чего они отступили с проходной части и встали в тень дома.

Кто-то вышел из-за поворота. Кто-то замотанный в толстый коричневый шарф и с шапкой, которую совсем недавно одевала Леля.

Она сразу узнала Яну. Сложно не признать того человека, с которым всю жизнь существовал бок о бок. А вот Яна ее не признала. Но лишь потому, что не заметила. Она шла быстро – ей явно было холодно. Яна не тратила времени на созерцание окрестностей и потому не заметила Лелю и Семаргла, одетых странно для Явьей зимы.

Соблазн окликнуть ее был таким большим, что Леля не сдержалась. Но за мгновение до этого Семаргл прижал ладонь ко рту Лели и прошептал на ухо.

– Даже не думай этого делать.

Леля не поняла, когда он успел оказаться так близко. Его дыхание в сравнении с морозным воздухом ощущалось таким горячим, что не было сил терпеть.

Леля кивнула, с трудом, потому что Семаргл так и прижимал ладонь к ее рту. Выждав немного, он медленно убрал руку.

Леля сдержалась и не закричала. К тому же Яна уже скрылась за поворотом. Леля еще с дюжину секунд вглядывалась в угол дома, который становился все более темным с наступлением сумерек. А потом резко отвернулась.

Тут же она наткнулась на взгляд Семаргла. Леля не знала, как себя с ним вести. Нужно было поблагодарить его, но простое «спасибо» прозвучит как жалкая подачка. А что еще она можно сделать, Леля не знала.

– У тебя губы синие, – вдруг сказал Семаргл.

– Правда?

Леля прикоснулась пальцами к губам и ощутила ужасный холод.

– Но мне совсем не холодно, – сказала она.

А потом поняла, что это странно. Как ей, одетой в легкий сарафанчик, может быть не холодно на улице, когда идет снег?

– Ты теперь менее уязвима из-за божественной сущности в твоем теле. – Сказал Семаргл. – Разве Хорс тебе не рассказывал? Но даже так человеческое тело лучше беречь. Идем?

Он протянул руку и Леля уставилась на нее. Она не хотела уходить. Ведь совсем недавно все, что находилось сейчас вокруг них, было ее жизнью. Панельные дома, слабый снег и слякоть на утро, запах пережаренного лука от соседей, желтый свет фонарей. Леля хотела бы вернуться в Явь, но понимала, что это невозможно.

Тогда она дотронулась до ладони Семаргла и все вокруг снова исчезло.

Оказаться в лете было приятно. Леля так же быстро, как и в первый раз, освободилась от ладони Семаргла, и отступив на шаг, подняла голову.

– Здорово, – сказала она, прижав ладони к груди.

Затем она вспомнила про губы и приложила к ним пальцы.

Семаргл усмехнулся и засунул руки в карманы.

– Больше не синие.

– Как ты можешь это видеть? Здесь совсем темно. Я тебя едва вижу.

Семаргл пожал плечами, продолжая улыбаться.

– Не только кошки хорошо видят в темноте.

Леля ничего не поняла и хотела переспросить, но Семаргл уже широким шагом добрался до угла избушки и скрылся за ним.