– Адепты, я рада приветствовать вас на лекции по магическому взаимодействию драконов и альв. Меня зовут Ривейла Осот, я альва Матери. И сегодня мы поговорим о таких интересных эффектах, как привязка и истинность.

По аудитории пробегает лёгкий ропот. Студенты, как драконы, так и альвы, ошарашенно переглядываются. А я ловлю на себе взволнованный взгляд Рейва. И снова разделяю его чувства. Неужели мы сейчас узнаем, что с нами происходит?

– Госпожа Осот, а можно вопрос? – установившуюся тишину прерывает голос Миллата.

Замечаю, как недовольно морщатся Арм и Рейв, а Ривейла с вежливой учтивостью на лице поворачивается к Андреасу.

– Если он касается темы урока, то конечно.

– Я думаю, касается.

Даже не видя лица Миллата, я явственно представляю хищную улыбку на его губах.

– Мне всегда было интересно, что такого в даре альвы Матери. – Миллат бросает на меня косой взгляд, в котором мне чудится злорадство. – Вы же просто травку выращиваете, нет?

По аудитории пробегают шепотки – от любопытствующих со стороны драконов до возмущённого шипения наших девчонок. Травку мы просто выращиваем, видите ли.

Вместо ответа, Ривейла лишь хмыкает и, сделав несколько пассов, направляется к дракону. За спиной тьютора из горшков поднимаются высоченные лозы и стебли, усеянные шипами и цветами. Среди призванных растений я узнаю и атакующие разновидности, и вполне мирные лечащие травы. Только вот размеры у них всех пугают даже меня!

Едва госпожа Осот подходит к первому ряду, как от Миллата отшатывается вся его свора. Выглядит это несколько комично, но атмосфера в аудитории настолько напряжённая, что все присутствующие задерживают дыхание в ожидании развития событий.

– Дар Матери уникален в своём многообразии, – обманчиво ласково щебечет Ривейла, полностью сосредоточившись на Андреасе. – Растения могут быть нам друзьями.

Одна из лоз тянется к тьютору, поднося ей тут же сформированное яблоко. Она надкусывает сочный плод и щурится от удовольствия.

– Попробуй. – Ривейла протягивает второе поданное яблоко дракону.

Миллат хоть с задержкой, но всё же кусает угощение.

– Могут быть врагами, – продолжает ворковать тьютор, в то время как дракон хватается за горло и, развернувшись к аудитории, демонстрирует синеющее лицо.

– Могут быть спасителями.

Госпожа Осот очередным пассом окутывает ближайший к себе куст сияющим зелёными искрами облаком. Листья растения раздаются вширь, и я узнаю в нём животворку, сок которой служит противоядием. Тёмно-зелёные стебли протягиваются к дракону и окутывают его коконом. Миллат сразу же начинает судорожно хватать ртом воздух.

– Дар Матери может дать многое, – заканчивает Ривейла, похлопывая пришедшего в себя Миллата по щеке.

Она отходит от дракона, за ней следуют призванные листья и лозы.

– А новую жизнь он может дать? – хрипло, растирая горло, спрашивает Миллат.

– Нет, конечно, – не оборачиваясь, отвечает тьютор.

– То есть розу Илларии, которая сейчас цветёт и пахнет под стенами гостевого крыла, вырастила не альва Матери? Насколько я помню, схожим даром обладают другие представители вашего народа.

Его вопрос заставляет вздрогнуть не только тьютора, но и меня. Стараясь не показать, насколько сильно испугалась, я закусываю губу и жду ответа Ривейлы. Теперь становится понятно, зачем Миллат вообще завёл этот разговор. И не особенности альвы Матери его интересовали!

– Миллат, отцепись. А то на тебе сейчас ещё что-нибудь из арсенала Матерей испытают, – шутливо произносит Арм, и его нестройными смешками поддерживают несколько адептов из драконов.

Но в остальном народ ждёт, что скажет госпожа Осот.

– Посмотри на Ильке, – шёпотом прошу я Мирру.

Сама я не хочу подставляться и показывать, насколько меня тревожит интерес Миллата.

– На тебя пялится, – вместо Мирры отвечает Лери. – Думаешь, его провокация?

Я молчу. Потому что не хочется в это верить. Но факт остаётся фактом: Ильке заодно с Андреасом. Просто так Миллат не стал бы развивать тему альв Жизни. А значит, пока ещё мой парень подозревает этот дар у меня.

Только вот зачем ему тогда меня раскрывать?

– Я поняла, к чему вы клоните, адепт Миллат. – Ривейла тем временем возвращается к преподавательскому столу, одним пассом успокаивает колышущиеся стебли и лозы. – Да, существуют альвы Жизни, чей дар считается самым ценным, ведь они могут эту самую жизнь дарить. Но розу Илларии вырастила именно альва Матери. Как рассказал мне ваш ректор, раньше это удивительное растение произрастало на всей территории академии. Видимо, её семена дремали глубоко в слоях почвы, а наши девочки случайно коснулись их своей магией. Я удовлетворила ваш интерес, адепт Миллат?

Во взгляде Ривейлы, обращённом к Андреасу, чётко считывается посыл: «Только попробуй ещё раз сорвать мне урок – скручу в голубец!»

– Да, госпожа Осот. – Миллат хоть и хочет казаться спокойным, но голос его предаёт.

Андреас определённо находится под впечатлением от демонстрации сил «какой-то там» альвы Матери.

– Вот и отлично. – Тьютор с облегчением хлопает в ладони. – Теперь по теме. Изначально мы не хотели затрагивать историю привязок и истинности. Точнее, это в принципе запрещённая тема. Но Владыка и император дали нам разрешение.

Ривейла обходит стол, придирчиво осматривает горшки и выбирает два из них – драконий солнцецвет и ту самую животворку.

– Итак, привязки и истинность, – начинает лекцию тьютор, а все адепты, как по команде, подаются вперёд. – Кто-нибудь слышал о таких понятиях?

Мой взгляд снова сам собой возвращается к Рейву, а тот дёргает плечом, будто ощущает его. Но ни я, ни Греаз не тянем руки.

– Отлично, – резюмирует Ривейла с лёгкой улыбкой. – Значит, не придётся бороться с неверной информацией.

Госпожа Осот занимает место сбоку от стола, взмахивает руками, и оба растения резко вырастают в размерах. Я в который раз восхищаюсь той лёгкости, с которой тьютору даются подобные манипуляции. Вот что значит опытная альва Матери.

Солнцецвет тем временем обретает контуры мужчины с драконьими крыльями за спиной. Животворка получает женский образ, вытянутые уши которого ярко свидетельствуют о её принадлежности к альвам.

Ривейла прохаживается за столом, а её взгляд гуляет где-то в пространстве.

– Как многим из вас известно, магия моего народа черпает силу из самой природы.

По тёмно-зелёным листьям животворки скользят золотистые потоки энергии.

– Мы есть сам мир, его живая сила. Драконы же – порождение этого мира.

На этих словах тьютора древесные стебли солнцецвета окутывают радужные нити магии.

– Драконы повелевают стихиями, черпают их силу и преобразуют внутри себя.

Вокруг солнцецветного мужчины появляются магические завихрения, которые втягиваются в потоки внутри самого растения. Они растекаются по его жилам, насыщая солнцецвет силой.

– Альвы же не берут энергию взаймы, они пропускают природную силу через себя, а потом отдают миру.

Животворка раскидывает руки в стороны, и её окутывает поток золотистого сияния, который проходит сквозь растение, заполняя его жилы и изливаясь из её рук радужными искрами.

– Это схематичная демонстрация работы нашей магии, – замечает Ривейла, останавливаясь у края стола. – Понятно, что у каждого дракона в подчинении своя сила стихии, у альв – свой дар. Но в целом оно работает именно так. А теперь к привязкам.

Тьютор поворачивается к своим моделям. Те послушно разворачиваются друг к другу и берутся за руки.

– Привязка означает связывание потоков магии дракона и альвы, – буднично вещает госпожа Осот, в то время как между растениями устанавливает единая сеть. – Сила течёт от альвы к дракону, позволяя тому расширить свой резерв или восстановить его потенциал.

– То есть вы для нас – живые подпитки? – ухмыляется Андреас.

– Именно такое отношение к альвам сто лет назад развязало войну между нашими народами, – спокойно отвечает ему Ривейла. – Но да, природой так создано, что мы можем вас подпитывать. Не бесконечно, но можем. Привязка – это нерушимая связь между драконом и альвой. Она случается, когда дракон осознанно или случайно, – тьютор бросает короткий взгляд на Рейва, – магически касается альвы. В отличие от вас, мы находимся в постоянном контакте с природой, её силами, а значит, и наши магические потоки раскрыты для взаимодействия. И мы никак не можем это предотвратить. Один-два раза такой контакт к привязке не приведёт, но силу от альвы дракон получит, напитается её энергией, распробует. На третий раз эта связь может стать нерушимой.

Ривейла замолкает, задумчиво разглядывая свою сияющую разноцветными искрами инсталляциями.

– Но в чём проблема? – подаёт голос Клео, которая окончательно побеждает сонливость. – Ваши дракон и альва выглядят вполне счастливыми.

– Это первое время, – встряхнувшись, отвечает тьютор. – Наша магия дарит вам эйфорию, чувство всемогущества. И очень сложно удержаться и не взять больше. И ещё больше.

Потоки, которые соединяют растительных дракона и альву, набирают силу и скорость. Всё быстрее энергия перемещается из животворки в солнцецвет.

– У нас принято считать, что драконы осушают альву, оставляют её бездушной куклой, – с грустью говорит Ривейла, глядя на то, как постепенно чахнет животворка, а её зелёные листья становятся серыми. – И, к сожалению, это правда.

От того, что сейчас происходит на преподавательском столе, у меня по спине ползут мурашки ужаса, а внутри всё холодеет. Это вот это ждёт меня, если наша привязка с Рейвом установится?

По аудитории пролетает ропот, а мои сокурсники невольно отсаживаются от студентов Илларии.

– Но есть и другая сторона, – продолжает Ривейла, пассом возрождая альву. – Дракон, увлёкшийся такой подпиткой, попадает в зависимость от своей альвы. Бывали случаи, когда альва училась дозировать отдачу энергии, перекрывая её поток и тем самым сводя дракона с ума. Не в силах разорвать привязку, тот был вынужден делать всё, что требовала альва.

При этих словах уже солнцецветный мужчина блёкнет и падает на колени перед женщиной из животворки. Теперь уже илларийцы отсаживаются от нас подальше – и вот аудитория строго поделена на две половины: на альв и драконов. Единственные, кто остаются на своих местах, – эта я с девочками и принц с Армом на нижних рядах.

Ривейла обводит учебный класс грустным взглядом, горько хмыкает и одним движением руки превращает свои модели в обычные растения.

– Именно эта особенность и привела к отчуждению наших народов. Да вы и сами это видите.

Она разводит руками, показывая, что мы сами становимся ярким примером расовых предубеждений.

– Но зачем вы нам это рассказываете? – в ужасе спрашивает одна из дракониц. – Как мы теперь будем общаться с ними? – Она мотает головой в нашу сторону. – Не боясь при этом схлопотать привязку и попасть в зависимость.

– Можно подумать, нам легче, – огрызается Лери, складывая руки на груди.

И тут же получает тычок от Миррали.

– Да чего ты? Я же правду говорю! Мы-то не можем закрыться, а эти ребята всегда на предохранителе!

– Ага, а нам теперь в вашем присутствии даже чихнуть страшно, – язвит Миллат. – Вдруг привязку схлопочем!

– Да мы и в мыслях этого не держим! – с гневом возражает Мирра. – Наша задача – плодотворный, безопасный для всех союз двух народов!

– Так я и поверил.

Андреас, явно довольный происходящим, подначивает остальных. В аудитории поднимается гвалт, который прерывается мощным окриком Арма:

– Молчать!

Принц вскакивает на стол и оборачивается к аудитории:

– Вы ведёте себя как стадо баранов! Ведомых этим, – Арм указывает на Андреаса, – амбициозным кретином. Разве вы не понимаете, что без этой информации нам было бы хуже? Мы всё это время жили в убеждении, что все альвы – эгоистичные охотники за драконами, желающие получить нас в своё услужение! А теперь что? Не так всё однозначно, ребята. Вместо обвинений в сторону альв, стоит сказать спасибо тьютору, что донесла нам правду! Да, местами для нас неприятную, но правду!

В глазах Арма столько огня, что даже я проникаюсь его речью. И судя по тишине в аудитории, она доходит и до сердец илларийцев.

Сбоку раздаётся шуршание одежды. Миррали, быстро поднявшись, спускается по ряду и, подав руку Арму, поднимается к нему. Я бросаю короткий взгляд на Ривейлу, ожидая, что она как-то отреагирует на происходящее. Но тьютор лишь с интересом ожидает развития событий.

– Армониан прав. – Голос Мирры тих, но в нём я чувствую силу, которую раньше ощущала в присутствии её отца. – В прошлом наши предки совершили ужасные ошибки, и только в наших силах их не повторить. Теперь, зная правду о привязках, мы можем взаимодействовать, не опасаясь навредить друг другу. Ведь так, тьютор?

На Ривейле скрещиваются взгляды всех студентов. Осот, уперев руки в стол, отклоняется назад.

– Таков план, принцесса. Мы с господином ректором верим в ваше благоразумие. Верим, что вы не станете устраивать провокации, привязываться друг другу и подвергать чужие жизни опасности.

– Пф-ф-ф, – фыркает Лери, закатывая глаза. – Благоразумие от кучки импульсивных студентов? Вы слишком высоко нас оцениваете.

– И всё же, – гнёт свою линию Ривейла, – мы в вас верим. – Тьютор переводит взгляд на стоящих на столе Арма и Мирру. – Спускайтесь, господа ораторы, продолжим лекцию. Сейчас будет самое интересное.

– Истинность? – вырывается у Рейва.

И наверняка не будь сейчас в аудитории так шумно, на волнение в его голосе обратили бы внимание совсем не те личности. Например, Ильке и Миллат.

– Именно. – Тьютор кивает.

Осот дожидается, когда все вернутся на свои места.

– Существует два механизма, позволяющих альвам обезопасить себя от случайной привязки. Это описанный выше процесс дозирования энергии.

Ривейла закладывает руки за спину и принимается курсировать из одного конца аудитории в другой. Бросает на нас короткий взгляд и приподнимает бровь:

– Записывайте давайте. На досуге зазубрите.

По всему классу пролетает шорох открываемых тетрадей. Адепты с энтузиазмом принимаются конспектировать слова Ривейлы, и судя по скорости написания, многие пытаются по памяти восстановить начало лекции.

– Тьютор. – Мирра внезапно тянет руку.

– Да, принцесса?

– А эта дозировка энергии никак не влияет на саму альву?

Вопрос подруги вызывает у меня удивление. С чего бы такое предположение?

– К сожалению, да, влияет. – Ривейла поджимает губы. – Со временем это может привести к блокировке каналов альвы. Она больше не сможет делиться своей магией, излучать её извне. Творить заклятия ещё возможно, но с течением времени вся сила альвы будет накапливаться внутри неё.

– Это смертельно? – спрашивает Мирра с таким видом, что я не на шутку пугаюсь за подругу.

Уж больно бледна она, а голос хоть и не совсем заметно, но дрожит.

– Да, после блокировки такие альвы долго не живут. – Ривейла кивает и встряхивается, понимая, что эта информация для драконов не предназначена. – Итак, вернёмся к нашей теме. Второй безопасный вид контакта между альвами и драконами – истинность. Она предохраняет нас от всех негативных эффектов привязки.

Я с трудом отвлекаюсь от принцессы и сосредотачиваюсь на словах тьютора. Ловлю хмурый взгляд Лери. Она тоже беспокоится о Мирре, но расспросить подругу у нас просто нет возможности. Значит, надо будет выпытать правду уже после занятий. Главное – не забыть.

– В истинных парах энергия течёт не только от альвы к дракону, но и наоборот. – Ривейла снова поднимает свои растительные модели, и теперь они стоят в обнимку, а тёплое сияние окутывает оба силуэта. – Это идеальный союз, жаль, что сейчас так редко встречающийся.

– А почему? – пищит Клео со своего места.