Поднимается на возвышение и оборачивается к нам. Андреас, воспользовавшись заминкой, быстро усаживается рядом, за что получает полный гнева взгляд от Рейва. Даже с Ильке он так не фехтовал, как с этим напыщенным драконом!

– Минуту внимания! – Резким хлопком в ладони Алдерт отвлекает всех присутствующих от болтовни и зрительных дуэлей. – Наши гости из Конклава Двуликих сегодня не смогут присутствовать на ужине. Княжна Пелагея приносит свои искренние извинения, но они слишком устали для публичных собраний.

– Как же, – бормочет Ильке. – Просто цену себе набивают.

Щиплю его за бок, чтобы он замолчал: рядом не слишком дружественные драконьи уши. Но, к моему удивлению, Андреас понимающе хмыкает. Более того, Эрто переглядывается с Миллатом!

Мне бы радоваться, что Ильке оттаял к драконам. Но выбрал-то он для этого совершенно не того чешуйчатого!

– Поэтому мы решили отложить официальную церемонию представления делегаций на завтра, – тем временем продолжает ректор. – На сегодня объявлений хватит, приятного всем аппетита. Уважаемые гости из королевства Алерат, надеюсь, сегодняшняя неприятность не станет препятствием для установления плодотворных связей. Поверьте, все мы здесь искренне рады вашему приезду и возможности обрести не только братьев по оружию, но и хороших друзей! По любым вопросам вы можете обращаться либо к вашему проводнику, Клеоне Бетье…

Девушка при звуке своего имени тут же покрывается румянцем и склоняется над тарелкой так низко, что, кажется, купает свои роскошные волосы в густой грибной похлёбке.

– …либо напрямую ко мне, – продолжает Алдерт, даже не замечая смущения племянницы. – Гарантирую, для меня ваши вопросы имеют практически государственный уровень. К тому же мне давненько хотелось покошмарить… простите, навести дисциплину среди моих студентов.

Фрёист обводит столовую многообещающим взглядом, а его улыбка напоминает маньячный оскал. Что ж, если ректор хотел внушить своим подопечным трепет и уважение, то ему это очень даже удалось. Во всяком случае, наша делегация сидит тихо, и даже Ильке перестаёт отпускать ироничные комментарии.

– Приятного аппетита! – Ректор снова хлопает в ладони и, взмахивая рукой, подзывает: – Клеона! На пару слов.

Девушка шаровой молнией срывается с места, спеша к дяде. Задумчиво гляжу ей вслед, переваривая сказанное Алдертом. Значит, княжна устала и изволит отдыхать? Правда или всё так, как сказал Ильке? Если она хотела привлечь внимание, то ей это удалось одним своим прибытием, зачем ещё больше выделяться?

Перевожу взгляд на Мирру с Армонианом. Судя по мимике и действиям принца, он всячески пытается загладить свою вину перед принцессой. Только вот Мирра отчего-то подчёркнуто вежлива и на любую фразу Арма реагирует сдержанной улыбкой. И всё время посматривает в сторону преподавательского стола. Хочет поговорить с тьюторами?

Замечаю, что поведение Мирры беспокоит не только меня. Рейв, который вынужденно уселся рядом с принцем, тоже пытается понять, в чём причина такой холодности со стороны принцессы.

Сталкиваюсь с ним взглядом. Греаз вопросительно приподнимает бровь, словно ждёт от меня пояснений. Но я лишь пожимаю плечами. Во-первых, сама не знаю, почему Мирра так себя ведёт. Во-вторых, не собираюсь я держать отчёт перед каким-то драконом!

– А я смотрю, вы уже сдружились с нянькой нашего светлоликого наследника. – В мои размышления вклинивается сочащийся ехидством голос Андреаса.

– Что?

Удивлённо моргаю, переводя взгляд на соседа.

– Я о вашей удивительной беседе взглядами, – уточняет Андреас и как ни в чём не бывало принимается за салат, который успел к себе подтянуть. – По крайней мере мне показалось, что вы отлично друг друга понимаете.

– Когда кажется, Шестерым молиться надо, – брякаю на автомате, кося взглядом в сторону напрягшегося Ильке.

Эрто снова злится и снова разделывает Рейва на составляющие. Благо дракон сейчас больше занят беседой Армониана и Мирры и на нас не смотрит. А то опять бы сцепились, несмотря на разделяющие нас метры.

– Какая интересная присказка, я запомню. – Миллат поддевает опёнок на вилку и пристально её разглядывает. – Говорят, если хочешь пораб… простите, конечно, познать народ – проникнись его обычаями.

Он бросает на меня острый взгляд, явно ожидая какой-то реакции на его слова. То, что это откровенная провокация, я понимаю сразу. Не понимаю только, как на это отвечать.

– Возможно, чтобы познать народ, нужно для начала научиться уважать его? – Показательно пожав плечами, я продолжаю уплетать рыбу, стащенную у Рейва.

– Отлично сказано. – Андреас кивает и снова ошарашивает меня, резко склонившись ко мне. – А почему у тебя уши обычные? Ты не чистокровная альва?

Хватаю привставшего Ильке за ладонь и с силой тяну вниз. Если до этого вопроса слова Миллата можно было принять за неудачную шутку, то сейчас поведение Андреаса кричало об откровенной провокации.

И чтобы поставить зарвавшегося дракона на место, мне придётся хамить. Но с дипломатической грациозностью.

Шестеро, ну почему я?! У нас за это Мирра должна отвечать.

– Позвольте встречный вопрос? – Гляжу прямо в насмешливые глаза Андреаса и вкладываю в этот взгляд всё найденное в душе презрение. – А за прошедшее столетие у драконов совсем атрофировалось чувства такта? Или у вас по-прежнему оценивают людей по чистоте крови? Это, знаете ли, попахивает расизмом. Возможно, наши друзья-оборотни будут неприятно удивлены столь прискорбным фактом.

Я кожей чувствую сгущающееся напряжение. И на каком-то интуитивном уровне понимаю, что выбрала правильную тактику. Для Конклава вопрос чистокровности особенно больной. Совсем недавно у них закончилась гражданская война, где одержали победу сторонники смешанных союзов. И только попробуйте при них упомянуть чистопородность – рискуете обзавестись очень злым врагом.

– Андреас, – зовёт Армониан, и в голосе принца сквозит морозящая твёрдость.

Волосы на руках встают дыбом от того, сколько власти в этом незнакомом сейчас тембре.

– Извинись.

Всего одно слово, унизительный приказ – а в глазах Миллата вспыхивает всепоглощающий гнев. Он смежает веки, чтобы скрыть эмоции, но мне и без этого видно, в каком состоянии находится Андреас. Дракон с трудом сдерживается, желваки на его лице так и ходят ходуном. Но прежде чем он успевает выплюнуть очередную порцию яда, я опережаю его:

– Мне не нужны принудительные извинения. Они насквозь пропитаны фальшью. Для меня лучше знать противника в лицо, чем делать вид, что всё прощено.

Разворачиваюсь к Ильке, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

– Но мы не враги. – Армониан и не думает останавливаться, бросает косой взгляд на Мирру, которая с показательным равнодушием следит за разворачивающейся ситуацией. – Возможно, есть что-то, что могло бы сойти за достаточно убедительное раскаяние?

Я замираю на мгновение, всерьёз обдумывая предложение принца. Действительно, проучить Андреаса не мешало бы. Только вот как?

Взгляд скользит по залу, натыкается на Клеону, которая в этот момент командует несколькими работниками академии, шустро несущими длинный стол. Уставленный блюдами с разнообразной едой, он привлекает моё внимание одной занимательной закуской.

Холодец.

Видимо, этот стол предназначался для гостей из Конклава, и еда для них готовилась опять-таки по традиционным рецептам. С кухней оборотней я была знакома не понаслышке: к бабушке частенько приезжала подруга из клана Бурых Медведей. Тётушка Радмила научила бабулю их родовому рецепту приготовления холодца. И поначалу в нашей семье все смотрели на это желеобразное нечто с большой опаской и предубеждением. А уж когда Радмила сказала, что его непременно нужно есть с хреном и горчицей, наши вкусовые рецепторы и вовсе капитулировали. Но бабуля была непреклонна, готовила полюбившийся ей холодец на каждый праздник, и со временем у меня развилась привычка как к необычному вкусу студня, так и к остроте хрена с горчицей.

Почему бы не проверить стойкость одного определённого дракона?

– А знаете, Армониан, вы правы. Есть у меня одна просьба, после выполнения которой я буду считать извинения принятыми.

– Я весь внимание!

Принц порывисто поднимается и направляется ко мне. Следом за ним двигается и Греаз, от приближения которого мурашки в теле заводят панический хоровод, требуя всё прекратить.

Единственное, что их успокаивает, – наличие Ильке за моей спиной и Мирра, которая тоже присоединяется к нашей компании.

– Клео! – зову я, для убедительности взмахивая рукой. – Можешь помочь?

Драконица тут же подбегает ближе и вопросительно смотрит на меня. Я оглядываю всех собравшихся за столом. На лицах моих сокурсников – готовность поддержать любые мои предложения. А вот драконы, кажется, даже на стол готовы залезть, лишь бы быть поближе к эпицентру событий.

– Клео, а можно нам холодец со стола оборотней? Они ведь, как я понимаю, вообще сегодня есть не будут?

Бетье на секунду замирает, сводит брови, пытаясь сопоставить мой вопрос с тем, что происходит за столом, а потом неуверенно кивает.

– Ну да. Всё, что мы для них приготовили, теперь отправится в утиль, – проговаривает она, бросая настороженные взгляды на Армониана. – Вам всем холодец принести?

Судорога, которая проходится по лицу Клеоны при упоминании специфического блюда, ещё больше вселяет в меня решимость: я на верном пути.

– Нет, только порцию для нашего друга Андреаса, – с показательной доброжелательностью прошу я и оглядываюсь на Миллата.

Тот вздрагивает, увидев плохо скрываемую усмешку в моём взгляде.

– С хреном? – вздохнув, уточняет Клеона.

– С хреном, – безапелляционно подтверждаю я.

Глаза Миллата пускаются в тревожный бег, когда перед ним опускается тарелка с прямоугольником студня. Увесистая розочка из пастообразного хрена украшает его гладкую поверхность. А рядом мостится маленькая ложечка горчицы. Красота!

– Я не буду это есть! – заявляет Андреас, наконец-то понимая, к чему я клоню. – Она специально хочет меня опозорить! Вдруг это рвотная смесь?

– И в мыслях не было, – ухмыляюсь я. – Могу даже на спор съесть с тобой точно такую же порцию.

Меня откровенно веселит то, с каким негодованием Андреас отшатывается от стола. Широко открывает рот и хватает воздух, не находя в себе ни сил, ни слов, чтобы как-то избежать пытки холодцом.

А ведь придётся.

Я по глазам Армониана вижу, что он заставит Миллата через это пройти и что принцу очень нравится выбранный способ искупления вины.

– На что спорим? – Поняв, что никакой поддержки со стороны своих сородичей он не найдёт, Андреас всё же усаживается перед тарелкой со студнем.

– Ни на что, – отрезает принц. – Кара не будет ничего есть. За идиотскую шутку должен заплатить только ты.

Миллат поджимает губу, отчего его челюсть выдаётся вперёд. Видимо, внутри Андреаса такая буря эмоций, что он с трудом сдерживается от закатывания скандала.

– А знаете, я съем из принципа, – с лёгкостью произношу я и машу Клео, чтобы она принесла угощение и для меня.

Тут же замечаю, как с довольными ухмылками на лицах переглядываются драконы. Кое-где уже мелькают монеты, а к спорам, на моё удивление, подключаются даже альвы!

– Ты уверена? – тихо спрашивает Ильке, напряжённо наблюдая за поднявшейся суетой.

К столу стягиваются остальные студенты, лишь преподаватели остаются на местах и следят за нами с интересом естествоиспытателей.

– Не переживай. – Целую его в щёку, тут же ощутив опаляющий взгляд на макушке.

Мне даже оборачиваться не надо, чтобы понять, чьи необычного цвета глаза прожигают меня сейчас.

– На что спорим? – мрачно повторяет Андреас, нервно сжимая вилку и нож.

– На желание? – подсказывает Лери, которая шныряет между зрителями с увесистой сумкой в руках.

Вот же ж проныра! Не удивлюсь, если именно она и придумала делать ставки.

– Не интересно. – Пожимаю плечами и задумчиво смотрю на Андреаса.

Миллат в ответ на мой взгляд неожиданно бледнеет, будто понимает, что в моей голове для него ничего хорошего не созреет.

– Придумала! Если выигрываю я, ты всю неделю подаёшь блюда в этой столовой.

– Пф-ф-ф, – облегчённо фыркает дракон. – Не так уж и сложно. Хотя ты всё равно не победишь.

– А я не всё сказала. – Приподнимаю палец. – Делать ты это будешь в традиционном костюме альв. Девушек-альв. Столетней давности.

И вот тут все замолкают. Сто лет назад пленённых альв одевали хозяева-драконы. И наряды эти отличались весьма откровенным фасоном. Это я ещё не говорю про шелка и полупрозрачные материи.

– Дрес, просто принеси извинения, – тишину нарушает один из друзей Миллата. – Дешевле для репутации выйдет.

– А с чего вы решили, что она выиграет? – скрипит зубами дракон. – Тогда у меня встречное условие. Побеждаю я – и ты прислуживаешь мне по древним законам. Неделю. По рукам?

Он смотрит на меня с превосходством и ярой уверенностью в своих силах. Для него этот спор теперь не просто безобидная шалость. Отступится – и репутацию уже не спасти. Все будут говорить, что он испугался какой-то там альвы.

Только вот и мне что-то не по себе. Я ведь не знаю, как готовил этот проклятый холодец местный повар. А вдруг там действительно что-то особенно противное? Например, ливер?

– Согласна, – не моргнув глазом, отвечаю я, гордо вздёргивая подбородок и тем самым бросая Миллату вызов. – Приступаем?

– Давай!

Не дожидаясь отдельной команды, и я, и дракон начинаем уплетать выставленную перед нами закуску. Собравшаяся вокруг толпа разражается криками, кто-то поддерживает меня, чьи-то симпатии на стороне Андреаса.

Холодец и впрямь не такой, как готовили бабушка и тётушка Радмила, но всё же ничего противного в нём нет. Это хорошая новость. Плохая в том, что и Миллату студень пришёлся по вкусу. И уплетает он его быстрее меня.

– Хрен тоже надо есть! – выкрикивает кто-то из толпы, похоже, Мигиль.

Дотошная староста даже в таких условиях продолжает следить за правилами.

Кошу глазом в тарелку Андреаса и с удовлетворением отмечаю, что поганец просто сдвинул соус в сторону. И теперь ему придётся есть как хрен, так и горчицу практически без холодца.

Что ж, помянем товарища! Потому что если студень оказался вполне ничего, то вот соусы удивляют своей выбивающей все пробки остротой. Даже мне, привычной к этому вкусу, становится жарко, а гортань неприятно печёт.

Я продолжаю методично поглощать угощение, когда рядом что-то громко падает. Не сразу понимаю, что это Андреас. Весь красный, хватающийся за горло, дракон сидит на полу и бешено крутит глазами.

Перевожу разочарованный взгляд на его тарелку, ожидая увидеть пустоту, но тут же восторженно вскакиваю.

Он не съел! Не осилил хрен да горчицу!

– Победа за Карой! – объявляет Армониан, аплодируя.

Он подходит ближе и, взяв меня за руку, целует ладонь.

– Это было очень изобретательно. Я впечатлён.

Продолжая счастливо улыбаться, я перевожу взгляд на Мирру, которая смотрит на меня, сдвинув брови. Тут же выдёргиваю ладонь из хватки Армониана и, неуклюже присев, благодарю.

Принц кивает и отходит к своим друзьям. А я перешагиваю через лавку и склоняюсь над побеждённым Миллатом:

– Горит?

Тот ошарашенно кивает.

– Считай, это горят все те оскорбления, которые ты собирался на нас вывалить, – шёпотом произношу я. – Ты ещё и завтра это вспомнишь, когда всё выходить будет.

Глаза Андреаса ещё больше округляются, а красивое лицо искажается в неприязненной гримасе. Но он не успевает что-либо ответить, его подхватывают дружки и, громко смеясь, тащат из столовой.

– Не забудьте найти платье для проигравшего! – доносится им вслед окрик Лери, которую поддерживают дружным хохотом окружающие студенты.

И пока альва Ночи раздаёт всем их выигрыши, ко мне незаметно подходит Мирра.

– Ты понимаешь, что мы нажили врага?

В её голосе нет упрёка – лишь безмерная усталость. Мне становится жаль подругу, ведь на её плечах такая ответственность. Но в своих действиях я уверена.

– Он так и так не стал бы нашим приятелем.

Я поджимаю губу и обвожу взглядом собравшихся. Натыкаюсь на стоящего у стены Рейва, который смотрит на меня с недовольством и какой-то опаской.

– А теперь мы точно знаем, что Андреас Миллат не тот, на кого можно будет положиться. Лучше знать врага в лицо, чем довериться тому, кто вонзит тебе нож в спину.

Мирра тяжко вздыхает, оборачиваясь к спешащим к нам девочкам. Меня за талию подхватывает Ильке и, приподняв над собой, принимается кружить. И мне бы радоваться победе, откровенно говоря, в дурацком споре, но я не могу.

На каждый виток я сталкиваюсь взглядом с Рейвом. И в голове тревожно звучит: ты-то мне враг или будущий друг?