Глава 2. Александра

За свои тридцать лет поняла, что мужчины бывают разные. Одни берут проблему в свои руки и решают её любыми способами. Вторые предпочитают её просто пережить. А третьи, как малые дети, стучат руками и ногами по полу с истошным криком «Не хочу, не буду!» и перекладывают эту проблему на первый тип мужчин. Мой муж относился к третьему типу, и сегодняшний вечер стал для меня отправной точкой.

Мы поднимались в лифте, а его рот не затыкался ни на минуту, мусоля одну и ту же тему – новый тренд в мужской одежде, духи его ему не нравятся, нужен новый кошелёк. Как же так вышло, что мой муж стал мной, а я стала им, не меняясь гениталиями? Почему его интересуют тряпки, а в моей голове вертится план по склонению клиентов к более выгодным условиям для моей фирмы? Почему я мечтаю прийти домой и просто упасть на подушку, а он зовёт меня в клуб, чтобы отметить покупку новой… Дукати? Букати? Какая там марка у его очередной машины?

– Алекс! Ты меня вообще слышишь?

Я перевела на него взгляд и уже открыла рот для ответа, но ему это нафиг не усралось. Он просто продолжил тему его разговора, даже не дожидаясь моих слов. Олегу нравится звук его голоса. Сколько он над ним работал? Три года? Четыре? Он занимался озвучкой. На его счету уже более тридцати фильмов и ещё больше клипов и мультиков. За его услугами выстраиваются в очередь все звукозаписывающие студии, а каждая женщина или девушка начинает течь и загонять до дыр отрывки с его закадровым бархатом, даже если это роль собаки. Если б они только знали, каков мой муж на самом деле.

Наш брак не был по любви. Наши отцы были партнёрами, и в один не прекрасный день просто поставили перед фактом нашей женитьбы, испортив жизнь нам обоим. Но мой отец умер семь лет назад, а я до сих пор числюсь в этом чёртовом браке. Почему? Потому что ещё жив отец Олега.

Двери лифта открылись, и мы вышли. Где-то там впереди наша квартира, где живём я, он и его любовница – наша домработница Виолетта. По ночам я слышу их стоны в его комнате. Ко мне он не приходит, нет. У нас с ним только брак, а я и не горю желанием разделять с ним постель. Первые года́ мы пытались создать семью, прижиться друг к другу, возможно, даже полюбить. Не вышло. Попытки зачать детей венчались отвратительными провалами, а ведь так у меня хотя бы был сын или маленькая дочка, которых я смогла бы любить. Но нет. Выкидыши, замершие и внематочные беременности, которые не имели шансов на вынашивание. А потом я сдалась и просто… просто плыла по течению.

Я остановилась посреди коридора, понимая, что не могу так больше. Я не могу вот так гробить себя и дальше, впахивая в компании, которая мне не усралась. Я задыхаюсь. Медленно умираю под гнётом чёртового штампа в паспорте. Почему только молодые девушки так рвутся в брак? Нет здесь ничего хорошего. Для меня, по крайней мере. Ненавистный муж и ещё больше ненавистные обязательства.

– Алекс?

Бархатный голос мужа привлёк моё внимание, и я, наконец, очнулась от созерцания двери нашей квартиры. Олег был хорош собой. Высок, атлетически сложен. Голубые глаза, сияют тягой к роскошной жизни. И всегда ухоженный вид благодаря не моим заслугам.

– Я переночую в городской квартире, – ответила ему, делая шаг назад, разворачиваясь и уходя прочь.

– Ты уверена? За окном полночь, Алекс?

Саша! Меня зовут Саша!

– Уверена.

Спустившись на парковку, поняла, что уже отпустила охрану и водителя, пришлось вызывать их вновь, надеясь, что далеко не уехали, а сама вышла на улицу. Уже давно была весна, но по ночам до сих пор очень холодно, зато город ещё не спал. Где-то вдали слышен шум мегаполиса – сирены, гудки, крики. Все звуки смешались вместе с мыслями в моей голове. Может, я какая-то неправильная женщина, раз не смогла подарить мужу детей, семью, уют в доме, и вместо меня это делает наша домработница? Может, я какая-то сломанная кукла? Ведь не может же быть такого, чтобы абсолютно здоровая и уравновешенная женщина не смогла родить пять раз подряд?

Семь лет прошло с последней беременности и близости с мужем, а я до сих пор задаюсь этим вопросом. Иногда я думала, что стоит попытаться ещё раз, но сил на тот момент только, чтобы дойти до кровати и уснуть. Руководить фабриками отца для меня было очень сложно по началу, а теперь не видела жизни без своего офиса.

Я села на скамью в парке, что был рядом с нашей квартирой, и уставилась в ствол окрашенного дерева. Известь уже давно поблекла и теперь ассоциировалась у меня с собственной душой. Именно так я себя и ощущала. Блекло. Невзрачно. Нужная обёртка внешности придавала виду успешность. Взгляд вызывал у людей уверенность в моей силе духа. Но внутри я вот такая же, как эта краска – невзрачная.

– Александра Александровна, вы почему тут? – привлёк моё внимание один из охранников. Кажется, его зовут Костя. – Там митинг на соседней улице, полное зверство творится. Пойдёмте быстрее, отвезу вас до места.

Я последовала за ним, хотя его слова не вызвали и капли опасений. Иногда мне вообще казалось, что я разучилась чувствовать. Ни страха, ни любви, ни жалости. Будто мёртвая внутри. Фарфоровая кукла.

Всю дорогу до квартиры смотрела в окно на куда-то спешащих людей. На их лицах было возбужденные улыбки или страх. Они куда-то направлялись, торопились, что-то чувствовали. А у меня ничего.

Когда покинула салон своей машины, подняла взгляд на небо. Звёзды. Тучи. Луна. Ничего не вызвали. А ведь должны же…

Откуда-то с угла послышался стон и кашель. Уже двинула туда, но Костя остановил.

– Это не безопасно.

Не стала его слушать, вырвала локоть из его цепких пальцев и пошла на звук. За поворотом увидела мужчину. Он лежал на снегу с закрытыми глазами и рвано дышал. Куртка какой-то униформы и самый настоящий бронежилет были в крови, а рядом валялся шлем. На плече красовалась заляпанная кровью надпись «ОМОН». Губы в крови, но жив. Подошла ближе и позвала его.

– Эй! Ты жив?!

Открыл светло-серые глаза и на меня со странным удивлением посмотрел.

– Ты кто?

Так слабо и тихо, еле расслышала и усмехнулась, выискивая на бронежилете застёжку.

– Твой ангел-хранитель, дурень. Куда тебя отвезти?

– В…

Но красивые глаза закрылись, и парень потерял сознание. Отлично. Что мне с ним делать теперь? В том, что он не бандит какой – ясно, а вдруг за ним как раз бандиты и приходили. Повернулась к настороженному Костику и попросила его помочь поднять его в квартиру, а сама позвонила знакомому врачу. Если парня ищут, значит, лучше в больницу не везти. Не то, чтобы меня радовала перспектива разборок с криминальными лицами, но и оставить его умирать я тоже не могла.

Вместе с Костей сняли с него бронежилет и куртку, и я ахнула.

– Знатно ему шкурку подпортили, – присвистнул мой водитель, осматривая раны.

Пять ножевых и один огнестрел, плюс его явно били и пинали. Какой крепкий парень. Сколько ему? Лет двадцать пять, не больше. По сбитым костяшкам, поняла, что в долгу он не остался.

– Нужно обмыть раны, – буркнула и пошла за водой и тряпками.

Нашла только полотенца из шкафчика. Квартира была не особо обжитая. О ней знала только я, муж и охрана. Здесь я пряталась от всего мира, когда нападала депрессия или просто было худо. Но теперь пришлось сказать и доктору, который примчался через пятнадцать минут. К тому времени мы уже смыли кровь и пытались остановить её из пулевой раны в животе, но та, почему-то не желала этого. Сочилась медленно, но беспрерывно.

Сергей Иванович был профессионалом своего дела, но онкологом. Раньше он работал на отца, пока тот не умер, поэтому, когда мужчина не малых лет выгнал нас из комнаты и заперся с парнем на долгое время, я была сильно удивлена. Неужто папа ещё и ранен был когда-то?

Отпустив Костю, уселась на диван в гостиной и принялась ждать. Отчего-то нервничала, что меня сильно удивило и обрадовало. Неужели я не разучилась хоть что-то испытывать? Понятное дело, что это из-за парня – не каждый хочет, чтобы в его квартире оказался труп, но это не единственная причина. Он ещё так молод, этот ОМОНовец. Самый разгар жизни. И он явно хороший человек. Печально, когда такие люди уходят…

Так, стоп! Даже думать не смей! Он выживет! По-другому и быть не может! Он сильный и смелый, если работает в таких структурах. Интересно, есть ли у него родственники и как с ними связаться? Они явно будут переживать.

Из комнаты вышел врач, вытирая руки от крови. Я встала, ожидая его вердикта.

– Жить будет. Его хорошо так помяли, дня три-четыре будет без сознания, потерял много крови, но пуля прошла навылет. Я его заштопал, дал антибиотики. Оставлю вам уколы, будете делать раз в пять часов, а как оклемается, пусть дует в больницу.

Я кивнула и полезла в сумку за деньгами, но док снова меня остановил.

– Не надо, Саш. Твой отец мне многим помог, а парень явно не бандюган какой. Сегодня много силовиков пострадало, клиника ломится от и них, и от обычных людей. Но пацану ничего не угрожает. Если будешь ставить уколы вовремя, то быстро встанет на ноги. Пусть он тут с тобой побудет. Работы и так невпроворот. Я буду приезжать, проверять его, да и капельницы ставить. Не тушуйся, всё будет хорошо.

Я кивнула.

– Да, хорошо. Пойдёмте, провожу вас.

Закрыв за ним дверь, зашла к… пациенту? Я ведь даже имени его не знаю. Села на край кровати и положила руку на его лоб. Горячий, но не как раньше. Зато отеки сошли с лица, и теперь я могла видеть его черты. Действительно красивый. Прямой нос, волевой подбородок с маленькой ямочкой, тонкие, но чувственные губы, сейчас разбиты, правда. Одна из прямых и густых бровей тоже разбита. И такие длинные ресницы. Вверх загибаются, словно плойкой подкручены.

Провела пальцем по ссадине на скуле и попыталась представить его без этих повреждений. Чертовски красивый парень. Спустилась подушечкой по широкой шее, обвила кадык и косточки над ключицами. Он хорошо подкачен. Сразу видно, следит за собой. Да и почему должно быть иначе? Он же не в офисе сидит, а порядок в городе поддерживает.

Кто же его так? Неужели митингующие? Или, может, всё-таки перешёл кому-то дорогу?

– Как же тебя зовут, красавчик?

Ответом, конечно же, была тишина. Вздохнув, поставила будильник на время укола, переоделась и легла спать. Три дня прошли именно в таком режиме. От будильника к будильнику. Три раза в день приходил Сергей Иванович, ставил капельницы, проверял раны и менял повязки, а я удалённо управляла делами, отправляя помощнице указания. Слава богу, я нашла этого ОМОНовца в пятницу, и на выходных у меня дел особо не было.

Но утро понедельника не задалось с самого начала. Как всегда пришёл Иванович, чтобы сменить повязки и осмотреть парня, но стоило мне только закрыть дверь, как её выбили к чертям собачьим, словно картон, и комнату наполнили бойцы «ОМОНа». Меня бесцеремонно ткнули носом в пол, сжав волосы на затылке, и начали что-то орать. Я в ответ только злилась и шипела разъярённой кошкой на всех и вся, вызывая ещё больше криков, но тут услышала его голос. Вернее почувствовала. Слов не разобрала, потому что материлась в этот момент, но стоило понять, что меня отпустили, подняла голову, сдувая с лица волосы.

– Она помогла.

Сказав эти слова, парень начал оседать, и пара бойцов подхватили его под руки, а меня кто-то поднял на ноги. Очнулся всё-таки. Хоть что-то радует.

Смотрела, как его уносят, и чувствовала какую-то тоску. Я успела привыкнуть к нему. Засыпать на другой стороне кровати, чувствовать его тепло, прислушиваться к его дыханию. Словно он стал мне родным за этот короткий срок. Даже в таком состоянии от него веяло надежностью, уверенностью, силой. Даже не смотря на его возраст, я могла с уверенностью сказать, что парень относится к первому типу людей.

***

Жизнь вернулась в привычную колею. Новые заказы, клиенты, закупки древесины. Бизнес процветал, пока не получила новый удар под дых. Моя помощница, Надежда Николаевна слегла с сердцем и теперь готовилась к операции. На всё уйдёт три месяца. Три долгих, трудных месяца. Необходимо искать себе временного секретаря, чтобы разгрузить себя хотя бы по минимуму, но разве найдёшь? Нет, желающих будет хоть отбавляй, но все слишком глупые, а те, что достаточно умны, не согласятся на замену. Как это всё не вовремя. На носу крупная сделка, а я осталась без рук.

Я восхищалась Надеждой Николаевной. Жена погибшего на войне пилота. Она с такой теплотой отзывалась о своём муже Андрее, что я так завидовала ей. Она успела. Она познала. Она любила и была любима. А я? Мне тридцать, и я в полной депрессии пожизненно. Да и кому я нужна такая. Это на глянце альбиносы выглядят необычно и дорого, а на деле с нами одни хлопоты. Нам нельзя простужаться, нельзя долго бывать на солнце, и приходиться метаться от крайности к крайности, лишь бы лишний раз не чихнуть или не получить ожог от дневного луча из окна. Может, именно поэтому я не могу иметь детей?

– Ты не переживай, Саш. Я попросила Вадима, чтобы он помог тебе с делами, пока меня не будет. Он быстро всему научиться, что-что, а с этим проблем не станет. Да и я удалённо буду ему помогать.

– Эм… – неуверенно протянула, ковыряя вилкой в тарелке. – Хорошо. Пусть сегодня приезжает, попытаюсь ввести его в курс дела.

Этого только не хватало. Своим сыном Надежда Николаевна мне весь мозг съела чайной ложкой. Какой он у неё хороший, что на него положиться можно, настоящий мужчина. Только вот настоящие мужчины на дороге не валяются и они всегда заняты не совсем «настоящими» женщинами, а раз её Вадим до сих пор не женат, то, значит, не хочет он никаких отношений, а случайные связи у меня поперёк горла стоят. Да, у нас с Олегом была договоренность, что мы не предъявляем другу претензий и не держим свечку по ночам, но и не позорим друг друга в прессе. Что для него, что для меня репутация были важнее всего, раз уж мы отдали себя карьере.

Но какого же было моё удивление, когда я приехала в офис и застала того самого ОМОНовца посреди моего кабинета с бумажным стаканчиком моего любимого кофе! В этот момент мне показалось, что мир перевернулся, а в мою душу вогнали осиновый кол. Он жив, здоров и полон сил, а ведь ещё и двух недель не прошло с нашей последней недовстречи. Всё это время старалась не думать о нём. Старалась не подпускать даже близко мысли, что когда-нибудь смогу его встретить, потому что так и не забыла те чувства, что вызвало во мне его уязвимое и бессознательное состояние. Рядом с ним было так тепло и уютно, а ведь это не правильно.

И меня это злило. Сердце требовало забрать его себе. Предложить те отношения, к которым я привыкла, но ведь он сын Натальи Николаевны! Он младше меня на пять лет, у него есть дочь и за плечами неудачный брак с не достойной его женщиной… А разве я достойна? Разве он заслуживает всего лишь секса с моей стороны? Нет. Я не имею на него прав.

– Что вы тут делаете?