Глава 3

Поляковский вышел из дома осмотрелся по сторонам и увидел на скамейке вдову хозяина, а рядом с ней Черчилля. Женщина плакала и тихонько рассказывала что-то, постоянно вытирая глаза, а пес сидел рядом и внимательно смотрел на нее. Юрий направился к ним.

– Здравствуйте Элеонора Николаевна. Как Вы себя чувствуете? «Мы сможем сейчас побеседовать или отложим все разговоры на завтра?» —спросил он, озабоченно глядя на ее большой живот.

– Спрашивайте, конечно, я все понимаю, – ответила женщина и вытерла глаза бумажным платком.

– Почему Ваш супруг был на даче один? Вы с ним поссорились? – спросил Поляковский.

– Нет. Мы с ним вообще никогда не конфликтовали. Муж тяжело перенес смерть своего папы, у них были замечательные отношения и ему хотелось побыть одному пару дней, – сказала вдова.

– Поживу в родительском доме, среди любимых вещей, картин, книг, пообщаюсь с ним, мысленно, вспомню папу, маму, нашу семью, – пояснил мне супруг перед отъездом.

– Я не возражала, понимала, что это ему необходимо. И звонками ему старалась не досаждать, думала он сам меня наберет, если захочет поговорить. А вообще, Станислав очень хороший человек и обо мне заботился, прямо как отец родной. Тем более он и был меня на много старше. У нас разница в двадцать лет, – рассказала Смольская.

– Вас это не смущало? – поинтересовался Юрий.

– Ой, нет. Нисколько. Муж был молодой, энергичный, спортивный. Многим парням мог сто очков фору дать. Мы с ним очень хорошо жили. Вот и ребеночка ждали, сына. Муж так гордился, что у него будет наследник. Каждый вечер Станислав строил грандиозные планы, в какие кружки и секции его запишет и чему обучать планирует, чуть ли не с первых дней после рождения. Если бы посторонний человек услышал, рассмеялся бы от его супер проектов. Суток не хватило, чтобы ребенок мог их все воплотить в жизнь. Но я не спорила, мне было приятно. Я сама из не слишком благополучной семьи и у нас над детьми крыльями не махали. Мы с братом росли, как сорняки за забором. Накормлены, одеты, обуты, школу не прогуливаем и Слава Богу! – с грустной улыбкой поведала Элеонора.

– А Ваши родители не были против брака со Смольским? – спросил следователь.

– Ой, ну что Вы! Они были рады, когда мы расписались. Я ведь уже была беременна, а мы все еще продолжали жить в гражданском браке. А каким родителям такое может понравится, а тем более живущим в провинции? – с грустной улыбкой пояснила она.

– Расскажите, где Вы были вчера весь день? – спросил следователь.

– Утром ходила в районную поликлинику, сдавала анализы. Потом сидели с подругой в кафе, в старом городе, ели мороженое с фруктами, пили сок, болтали часа два. Затем прогулялись по парку, и она проводила меня домой. Название кафе, фамилию и телефон подруги Вам сообщить?

– серьезно спросила Элеонора Смольская.

– Разумеется сообщите, – в тон ей ответил следователь.

– И последний вопрос на сегодня. Вы кого-нибудь подозреваете в убийстве? Возможно Вы

что-нибудь слышали от супруга о его конфликтах на работе или где либо еще? —спросил Юрий.

– Нет. Я ничего не знаю о каких-либо проблемах Станислава. У нас с мужем все было замечательно! – ответила женщина и разрыдалась. Последняя фраза ржавым гвоздем вонзилась ей в душу.

Юрий попрощался и подошел к Черчиллю. Он уже начал сердиться, что собственный хозяин обращает на него ноль внимания. Как будто он не самый лучший в мире пес!

Юрий погладил его, дал попить и попросил еще немного побегать. А сам решил внимательно осмотреть приусадебную территорию Смольских. Черчилль побежал перед ним и привел хозяина к зарослям декоративного красного ореха. Следователь обратил внимание, что на земле валяется много оторванных и скрученных листьев и земля утоптана, как будто здесь долго стоял какой-то человек. Поляковский позвал экспертов. Они сумели снять отпечаток обуви. Предположительно кроссовки сорокового размера.

– Это может быть, как высокая женщина, так и мужчина, с маленьким размером ноги, – задумчиво произнес Юрий.

– Ладно, мы с Черчиллем поехали домой, оставлю его, а затем сразу в Следственный комитет, мне здесь пока больше нечего делать. А вы забирайте труп в морг. Как только будут готовы результаты вскрытия, сразу сообщите, – велел он экспертам и направился к машине.

Пес быстро обогнал его и первый стал у задней левой двери, что бы, не дай Бог, его не забыли на чужой даче.

Юрий ехидно ухмыльнулся, открыл заднюю дверь машины и наблюдал, как Черчилль поставив передние лапы на сиденье, выжидательно смотрит и ждет от него помощи.

– Давай запрыгивай, толстяк, я тебя не обязан таскать на руках, – насмешливо произнес мужчина.

– А зачем мне такой хозяин? – укоризненно посмотрел на него пес.

– Тоже верно, – ответил Юрий на его немой укор, быстро затолкал толстый зад напарника на заднее сиденье, захлопнул дверцу и сыщики уехали в город..

Глава 4

Это было тридцать один год назад. Лариса Фисун, задыхаясь, бежала по школьному коридору, а за ней гналась разгоряченная толпа одноклассников.

– Лариска-крыса, крыса, крыса! – истошно вопили они и кидали в девочку скомканными бумажками. А один из преследователей бросил в нее мокрой, грязной тряпкой, которой вытирали доску, и заорал:

– Лови дохлую крысу!

Тряпка коснулась ее шеи, девочка испугалась и упала. Правое колено разбилось до крови, юбка школьного платья задралась почти на голову. Она лежала на полу и рыдала от страха и унижения. Толпа обступила ее и продолжала кричать и, казалось, что этому не будет конца и края… Неожиданно смолкли не только крики, но и все разговоры, и наступила гробовая тишина. Сильные руки подняли Ларису и поставили на пол. Ее взору предстал настоящий красавец, как будто сошедший с экрана кинотеатра. Высокий, спортивный старшеклассник, с темными, каштановыми волосами и ярко-синими глазами, в которых мелькали озорные, веселые чертики, сочувственно посмотрел на рыдающую девчонку.

– Не плачь. Не обращай внимания на этих придурков. А крысы очень милые и, к тому же, умные животные.

Вот так-то, Крыска , – ласково произнес он, улыбнулся, помахал ей рукой на прощанье и пошел по своим делам.

Преследователи мгновенно исчезли, а Ларису с того дня перестали дразнить. И лишь красавец-Станислав, при встрече, иной раз, называл ее Крыской-Лариской. Но девочке было совершенно не обидно, а даже лестно.

Она училась в этой школе первый год и только сейчас узнала от одноклассников, что Станислав Смольский – неформальный лидер и гордость школы. Он – отличник и спортсмен, эрудит и заводила, мечта всех девчонок и образец для подражания пацанов.

Ларисе было всего одиннадцать лет, но она влюбилась в парня без памяти. Девочка радовалась при встрече с ним, выспрашивала у всех подробности его жизни, часто караулила Стаса у подъезда, чтобы просто, тихонечко, пройти за ним следом до школы или спортивной секции, которую парень регулярно посещал. А уж когда он при всех с ней здоровался, улыбался, говорил пару слов, то радости Ларисы не было придела и она целый день ходила с блаженной улыбкой на лице.

Глава 5

Поляковский открыл дверь своего кабинета, аккуратно повесил на вешалку плащ и включил электрический чайник. Затем деловито насыпал в большую кружку с изображением морды английского бульдога в цилиндре и с бабочкой две ложки кофе и четыре сахара, залил кипятком эту смесь и сел за стол, с удовольствием прихлебывая «божественный напиток». Так язвительно называла его супруга Катя, эту, по ее мнению, сладкую гадость.

– Так, с чего мы начнем? – произнес он вслух.

– Родители Смольского умерли, других родственников нет. Значит выясняем все о жене, любовнице (если таковая имеется), коллегах и обиженных студентах. Еще надо попытаться поговорить с соседями. Камер видеонаблюдения на участках не было, дачи старые, дома не слишком богатые, но, наверняка, кто-то должен был видеть хоть что-нибудь. По крайней мере я на это надеюсь. Да, еще надо выяснить, был ли он раньше женат. Мужику сорок семь лет, вряд ли он жил один все эти годы, – рассуждал Юрий, чиркая на листочке ручкой и выводя какие-то витиеватые узоры.

Поляковский, как всегда, позвонил Петюне Храпову. Он отвечал в Следственном Комитете за высокие технологии: геолокацию телефонов, восстановление удаленной переписки, взлом паролей и т.д. Сотрудники старшего поколения наивно полагали, что Петюня, как заправский маг и волшебник, может все и даже больше… И очень бывали разочарованы, если вдруг у лейтенанта что-то не получалось определить по их настойчивой просьбе. В этом случае они считали, что молодой коллега просто ленится и не хочет помогать в расследовании.

– Ну, что, молодое дарование, в стрелялки играешь? А работать за тебя кто будет, Билл Гейтс? – ехидно поинтересовался Юрий Иванович.

– Так Вы же с Черчиллем всех преступников уже переловили, мне можно и поиграть, – ответил парень.

–Ты давай не зубоскаль, а займись Станиславом Смольским и его контактами. А вечером мне доложишь, – строго приказал майор Поляковский.

– Ок, – кратко ответил Храпов и отключился.

– Во народ! – покачал головой Юрий.

Он позвонил капитану Лапицкому и велел проверить алиби супруги убитого и вообще попытаться выяснить о ней что-либо у соседей, одногруппников и коллег по работе.

А сам Юрий допил кофе и отправился в университет на кафедру иностранных языков, которую, до вчерашнего дня, возглавлял профессор Смольский.

Глава 6

Поляковский потянул на себя тяжелую, массивную дверь, с красивой ручкой, отполированной сотнями тысяч рук, и медленно вошел в здание университета. Невольно ощутил легкий холодок в груди и приятное волнение, вспомнил свои студенческие годы и с покровительственной улыбкой посмотрел на молодежь, благополучно забыв при этом, что он не на много их старше.

На кафедре присутствовали почти все преподаватели, за исключением двоих. Оксана Винтегрин находилась в декретном отпуске, а у Елены Ковтяк сегодня не было занятий по расписанию.

Юрию Ивановичу открыли свободный кабинет, чтобы он мог спокойно и без помех со всеми побеседовать.

Большая часть преподавателей кафедры иностранных языков принадлежали к прекрасному полу, лишь двое мужчин вбивали в головы студентов знания в этой области.

Доцент Грибовский – преподаватель немецкого языка, был маленьким, сухоньким, интеллигентным старичком.

– Я уже давно на пенсии, но супруга умерла шесть лет назад, дети взрослые и живут в другой стране. А мне скучно сидеть дома и я готов работать, пока будут держать, – не дожидаясь вопроса поведал он следователю.

Ничего интересного он не сообщил, его интересы за пределы работы не выходили.

Второй преподаватель был молодым, симпатичным мужчиной, среднего роста. Валерий Иванович Борисенок – совершенно не спортивный, слегка сутулый, блондин с густыми курчавыми волосами и голубыми глазами, за стильными очками, в тонкой, металлической оправе. Доцент Борисенок имел ученую степень кандидата наук и явно не собирался останавливаться на достигнутом.

– Расскажите все, что знаете о Вашем руководителе, – попросил Поляковский.

– Я о нем ничего не знаю, – как-то уклончиво ответил мужчина.

– Что значит ничего не знаете? Вы же работали вместе, причем, не один год, – возмущенно сказал следователь.

– Ну я не в том смысле. Работали вместе мы восемь лет, но помимо работы нас ничего не связывало, – дал задний ход доцент Борисенок.

– Расскажите, какой он был начальник? – спросил уже с нажимом Юрий.