– Как ты? – раздался в трубке голос, который вызывал у нее смешанные чувства – напоминал радости, которой, казалось, не будет предела, и о горечи, которая ей сопутствовала. Лучистые глаза, милые ямочки на щеках, плеск воды о борта речного трамвайчика, влажная темнота под Поцелуевым мостом, приглушенный свет белых ночей… "Не говори с тоскою "нет", но с благодарностию – "было"… Кто это сказал? Не помню. Но за что мне благодарить, если у меня отняли радость, едва не разрушив все остальное, а еще мы с Беллой и Фимой потом целый месяц под прицелом ходили, дуло нам в затылок смотрело?.."

– Нормально, – ответила она, – а ты?

– Ну, вот и я тоже нормально, – рассмеялся он, – мы как подростки, это у них на любой вопрос ответ один: "Да нормально"…

– Да уж. Зато мы не зануды. Знаешь, кто такой зануда? Это человек, который на вопрос "как дела?" дает подробный ответ.

– Знаю, – ответил он. – Как же я соскучился по твоим хлестким формулировкам.

– Почему ты скрываешь номер? Есть риск?

– Нет, обычная перестраховка. Вроде все стабильно, но мне велели поставить антиопределитель… ай! Извини. Комар подкрался незаметно. Какие же они сейчас злые…

– Просто голодные, – поправила Наташа. – И похоже, мы совсем экологию испортили: хоботки у них явно стали длиннее и острее, чем еще лет 20-30 назад. Даже джинсу прокусывают.

– Слышала анекдот? Зима. Ходит по лесу взъерошенный и злой медведь, ломая все на своем пути, и ворчит: "Зачем я в ноябре кофе выпил?!"

Оба рассмеялись.

– Так как ты? – спросил он.

– Все в порядке. Только сейчас меня попытались развести. Стали рассказывать, что с моей карты в банке, которым я не пользуюсь, хотели снять аж полмиллиона! Широко живу! Посмешили. А ты как?

– Лучше, чем могло быть, – после паузы ответил он, – этим я себя утешаю, когда кажется, что больше уже не выдержу. Хотел услышать твой голос. Ты всегда придаешь мне силы и решимости. Когда я вспоминаю об испытаниях, которые тебе пришлось пройти, и вижу, как ты даже после них не теряешь бодрость духа, то понимаю: мне, мужчине, и подавно зазорно опускать руки…

– Когда испытания слишком тяжелы, надо съездить в какое-нибудь "место силы", – посоветовала Наташа. – Хорошо помогает.

– Мое место силы – это ты.

– Ты и сам по себе сильный. Сильнее, чем ты думаешь. И ты все выдержишь…

Закончив разговор, Наташа отошла к урне-пепельнице и закурила.

То, что расшатало ее брак, едва не обернулось кровавой мясорубкой и могло закончиться для Уланова приговором за убийство, еще не закончилось. И похоже, до конца все еще далеко. Но всей правды не знал никто, даже ее друзья, с которыми Наташа пережила так много трудных и опасных приключений и которым доверяла самой себе. Она дала подписку о неразглашении и понимала, что должна ее неукоснительно соблюдать.

Наташа не знала, что будет дальше, сможет ли она справиться с тем, что перепахало ее жизнь, оставив глубокую неизгладимую борозду. Когда закончится история, в которой она увязла? Вернется ли Уланов на Фонтанку? Скоро ли исчезнет тот дамоклов меч, который, по словам человека с Оккервиль, все еще висит над ними? То, что , как раньше, уже никогда не будет, она и сама понимала. Но нынешняя неопределенность, затянувшийся режим ожидания изматывали морально сильнее всего.

Урна-пепельница стояла под ветками могучей ивы, свесившей свои плети почти до земли, отделяя Наташу от сельской площади перед рынком и "средневековым замком". К дереву подошли, остановились в пятачке солнечного света женские ноги в бриджах и розовых кроссовках со стразами. Запикал телефон; подошедшая набирала номер. А услышав ее голос, Наташа поморщилась: "О, Боже, опять эта губастая Дейзи Дак!"

– Ну и где ты ходишь? – протянула длинноногая. – Что? Нормально, – она выматерилась, – бросаешь меня тут посреди улицы, а я тут реально ни (ругательство) не знаю, стою на площади, как дура. Где? – она произнесла непечатную рифму. – Замок, блин, какой-то и дерево. Ну, базар еще тут, плошками глиняными торгуют… Фу, блин, отойду подальше, тут какая-то (ругательство) дымарь пускает, блин, я угораю!

Наташа не выдержала. Она загасила окурок в пепельнице и крупными шагами вышла, оказавшись прямо перед "губастой уткой". При виде ее грозно потемневшего лица красотка попятилась, едва не выронив пижонский розовый смартфон "Диор".

– Вам крупно повезло, что в гостинице не было мест, – отчеканила Наташа, насладившись испуганной физиономией хамки. – Там отдыхает жена вашего спутника, уверенная, по всей видимости, что он не смог с ней поехать из-за дедлайна на работе. Представляете себе, как бы она огорчилась, увидев, какой у него "дедлайн"! Это же надо так протупить – приехать с подружкой туда, где проводит отпуск жена! Нарочно не придумаешь!

***

Оставив губастую красотку в полном оцепенении, Наташа направилась в село. Настроение у нее слегка улучшилось от того, что удалось припугнуть эту высокомерную нахалку. "Надеюсь, у нее пропадет эта самодовольная мина с лица! А если они в селе или у пруда столкнутся с Антониной, мало им не покажется! Будет наука на будущее. Ну, а сейчас я, пожалуй, не откажусь от хорошей порции шашлыка. И желательно – с маринованным луком".

На полпути к расхваленному таксистом кафе "Джан-Дере" дорогу ей преградил скандалист из гостиничного парка, предположительно – муж Антонины Коган, или как ее сейчас? Вблизи он выглядел не крупным, а рыхловатым. Широкие плечи ссутулены. На загорелом лице предательски проступали красные прожилки и легкая одутловатость. Волосы начали редеть на макушке. Пижонская кожаная жилетка не могла скрыть жировую складку на талии. Аромат дорогого парфюма смешивался с запахом пота.

– На первый раз прощаю, девуля, – агрессивно процедил он, – но, если еще раз начнешь мне замечания делать, узнаешь, кто такой Антон Щеглов. Поняла, или повторить? Будет еще всякая соплячка меня жизни учить…

– Да ну? – весело изумилась Наташа. Этот потный дурак, видимо, только что поругался по телефону с любовницей, заблудившейся на единственной улице Ходжа-Сала, перед этим не получил номера в гостинице и теперь ищет, на ком бы сорвать злобу, и желательно, чтобы объект был потенциально безответным. На таких проще устраивать наглядные демонстрации из серии "Видали, кто тут главный?" "Вот только со мной ты лоханулся, чувак! Я в десанте таких, как ты, по хребту перекусывала!"

– Я предупредил, – мужчина дохнул ей в лицо густым пивным "амбре" с примесью сушеных кальмаров из местного мини-маркета.

– Повезло вам, что в гостинице номеров не было, – беззлобно сказала Наташа. – А то поздоровались бы со своей женой. Она там с подругами и сыном отдыхает. А вы что, не знали, куда они направились?..

Щеглов вздрогнул, и его глуповатое красное лицо из грозного стало растерянным. Он даже попятился.

– Э, э! – предостерегающе вскрикнул смуглый парень, тащивший из микроавтобуса в кафе мешок муки. Но Антон никак не прореагировал, словно и не слышал окрика. Теперь на его лице читались шок и даже испуг.

– Привет вам так же от Ефима Когана, – добивала его Наташа. – Вы не на его ли алименты сюда завеялись?

– Да пошла ты с Коганом вместе! – выдавил из себя недавний "грозный мачо".

– Вы, наверное, Мангуп с Чуфутом перепутали? Бывает иногда с приезжими, особенно – кто впервые здесь. Кстати, ваша дама вон там, – Наташа указала в ту сторону, откуда пришла, – возле гостевого двора. И переживает сильные душевные терзания по поводу того, что возле нее оказалась курилка, оскорбляющая ее нежный нос…

Антон, не говоря ни слова, быстро зашагал в сторону "средневекового замка", а Наташа усмехнулась ему вслед. "Пытался припугнуть меня. А сам как услышал, что поблизости его жена, чуть не надул в штаны. Да, ему не позавидуешь: прикатил с любовницей, чтобы весело провести время на лоне природы, и упорол такой косяк! Теперь им придется или носа не показывать из своего номера – где они там остановились? – либо уезжать отсюда, чтобы не случилось беды".

Наташа увидела стилизованную в восточном духе вывеску "Джан-Дере", ощутила манящий аромат шашлыка на мангале и ускорила шаг.

"Осуждать его за неверность я не имею морального права после прошлого лета. Поэтому и предупредила. Если он умный человек, то сегодня же уедет со своей красавицей. А если дурак… Как говорит мама, рожоного ума нет – своего не вставишь. И хрен с ним!"

***

Наташа прошлась по украшенной клумбами, качелями и фонтанами в восточном стиле фотозоне, сделала пару селфи. "Выложу в интернет, и никто не поверит, что это не зарубежная Азия! Можно приколоться, написать, что я отдыхала где-нибудь на Востоке…"

Спрятав фотоаппарат, Наташа направилась к ряду деревянных шатров, заменяющих здесь традиционные столики, и устроилась на скамье, убранной мягкими подушками, у приземистого стола.

Шашлык ей принесли с тремя вазочками – соус, маринованный лук и еще какая-то душистая смесь. Янтык исходил головокружительным ароматом баранины. Кофе тут подавался в серебристом кофейнике с восточным орнаментом. К нему прилагались чашка и сахарница такого же стиля.

Удобно расположившись на подушках, Наташа уже приготовилась отдать должное лакомствам, когда в "шатер" снова вошла улыбчивая черноглазая официантка с длинной черной косой, но одетая вполне современно – черные брючки и жилетка, белая блузка, удобные сандалии. Она торжественно несла на подносе блюдо со свежей, издалека благоухающей медом золотистой пахлавой.

– Подарок от заведения, – прощебетала девушка. – Мы вас узнали! В Терновке в библиотеке много ваших книг. Мы их все читаем. Вы в одном романе пишете, что любите медовую пахлаву, и наш повар испек ее специально для вас!

– Спасибо, – улыбнулась Наташа. Хотя ее инкогнито и было нарушено, но все равно ей польстило такое внимание со стороны читателей. Да и пахлаву она действительно любила с детства.

Она не спеша смаковала шашлык, окуная каждый кусочек в вазочки с приправами – в каждую по очереди. Пожалуй, с маринованным луком мясо вкуснее всего. А острый соус пойдет и к янтыку.

Забрасывая в рот кисло-жгучие луковые колечки, Наташа увидела, как во двор кафе входит "губастая Дейзи". Сначала блондиночка долго делала селфи – на качелях, у клумбы, у фонтана. Распустив густые белокурые волосы, барышня встряхивала ими то так, то эдак, добиваясь самого эффектного вида. "А мимо официанты еду несут, – поморщилась Наташа, – вот будет кому-то сюрприз: чебурек с волосами! Трясет своей гривой на все кафе, как будто мух отгоняет!"

Закончив фотосессию, девица заняла соседний шатер и достала телефон. Раздалось характерное попискивание набираемого номера, длинный гудок. Потом "Дейзи Дак", уже не растягивая манерно гласные, заговорила:

– Привет! Подожди… Сама знаю, но это как раз тот случай. Прикинь, мы тут чуть не нарвались на его жену. Повезло еще, что в гостинице номеров не было, а то было бы тут…! Да, наверное, он и есть идиот: перепутал древние города, их тут до хренища напихано, и называются похоже. Нет, в селе, на отшибе от гостиницы. Уезжать не хочет. Говорит: надо тебе, сама поезжай. Ну да, я тоже такого не ожидала. Чего ей было, блин, в другое место не поехать? В Саки, например, грязями полечиться… Нашла бы, от чего. Моя мамаша примерно ее возраста и все время то в Кисловодск, то в Кавминводы катается, двести лет жить хочет… Вот ты и скажи: что делать с учетом изменившейся ситуации? Если надо, я его устаканю на переезд…

"Кажется, у нее не простой интерес юной красотки к "солидному папику". И зачем-то она косит на людях под глупастую блондиночку… Мне уже жалко Антона, оказавшегося между Сциллой и Харибдой. Жена с тяжелым характером и любовница – темная лошадка!"

***

Наташа вышла из ванной, освеженная контрастным душем, выключая на ходу свет по очереди – в ванной, коридорчике, гостиной; проверила, хорошо ли заперта дверь номера; выключила кондиционер.

Забравшись в постель с прохладным нежно-кремовым бельем, она еще раз вслушалась в тишину мангупской гостиницы. Не гнетущая, не безжизненная, не вакуум, а благодатная тишина, возвращающая душевный покой.

"Завтра пойду в Залесное, на ферму, – подумала Наташа, – прокачусь верхом… И хоть в кои-то веки посмотрю на настоящих ослов, а не на двуногих!"

Раскинувшись на широкой кровати, занимающей почти всю спальню, Наташа быстро уснула. И если дома в последнее время она могла три раза за ночь проснуться: прогудит ли буксир, проплывая по Фонтанке, завоет ли сирена "скорой помощи" на проспекте или набережной, зашумит ли загулявшаяся ночная компания… Или просто нападет бессонница после всего пережитого. И для железных нервов есть предел. А здесь Наташа безмятежно проспала с 23 до 8 часов и даже удивилась, посмотрев на часы. "Ого, давно я так не спала!"

В кафе уже, несмотря на ранний час, сидела Антонина – в элегантных коричневых брюках и нежно-розовом тонком свитере, освежающем лицо; с легким макияжем, свежая и полная энергии, и сварливо выговаривала официантке. Причиной недовольства постоялицы стало то, что чебуреки в гостиничном кафе подают только с полудня.

– Вам лень пораньше печку включить? – возмущалась Антонина. – А если человек за свои деньги хочет позавтракать именно чебуреками? Повар поспать любит? Так пусть в свой выходной отсыпается, а на работе надо работать! Я не за яичницами и не за гренками сюда приехала из такой дали, это я и дома могу поесть! Вы не боитесь вот так клиентуру растерять?..

Девушка что-то растерянно бормотала в ответ, смешавшись от такого агрессивного натиска, а Наташа, пару минут постояв за спиной пылающей праведным гневом Щегловой, деликатно кашлянула:

– Вы дадите мне пройти к столам, или будете до полудня митинговать?

Схлестнуться с Наташей в открытую Антонина не рискнула, уже поняв, что эта женщина не растеряется и за словом в карман не полезет. Даже в 2014 году, в зале суда, сидя в клетке для подсудимых, Навицкая умела отбрить кого угодно, на такой острый язык лучше не попадать. Антонина хорошо знала, на ком можно разрядиться, а с кем лучше не связываться.

– Я не митингую, – буркнула она, посторонившись, – а всего лишь спрашиваю: почему в утреннем меню нет блюда, которое я хотела заказать! Имею право!

– Конечно, имеете, – хмыкнула Наташа, изучая меню.

Антонина сразу утратила боевой запал. Почему-то после пары коротких реплик Навицкой ей расхотелось продолжать выяснение отношений с официанткой и дальше требовать включить печку для чебуреков на три с половиной часа раньше.

"А она действительно сильная личность, – подумала Антонина, садясь за свободный столик, – ее даже не хочется пытаться обламывать. Появилась, пару фраз сказала – и всех приплющила. Представляю, как она в тюрьме всем прикурить давала!.."

Официантка с благодарностью посмотрела на Наташу и поспешила на зов пожилой пары, терпеливо ожидавшей за дальним столом, пока Антонина успокоится и отстанет от служащей.

"Ну и особочка, – думала Наташа, глядя, как бывшая жена Ефима выбирает себе блюдо на завтрак, – спорю, ей больше всего нравится выяснять отношения, когда собеседник не имеет права ей ответить: официант, продавец, кассир в супермаркете, банковские служащие… Я и в армии генералу не боялась в лицо высказать все, что думаю и какими словами думаю, а кто-то на безответную продавщицу или официантку наорет и счастлив. Каждый выбирает по себе…"

Она заказала яичницу с ветчиной, блинчики с творогом и крепкий кофе.

Потом Наташа вспомнила незадачливого второго мужа Антонины и усмехнулась. Да, несомненно, москвич банально перепутал Мангуп и Чуфут-кале, выбирая место для отдыха с пассией. Древние города в горах, туристический массив у подножия, и названия звучат схоже – местный не спутает ни за что, а человек, впервые приехавший издалека – запросто. Вот Антон и решил, что жена направилась в отпуск к Чуфуту… И произошла нелепейшая ошибка в духе комедии положений – как, например, "№ 13", который Наташа смотрела и в севастопольском Драматическом театре, и потом – в петербургском Театре Комиссаржевской… "Надеюсь, они оказались умными людьми и уже уехали. Мне бы не хотелось, чтобы тут разразился скандал!"

Даже спина ожидающей свой завтрак Антонины излучала не самые добрые чувства. И если Антон со своей красавицей остались в Ходжа-Сола, то, как говорил герой "№ 13" – "тогда храни вас Господь!"…

В кафе вошли тоненькая блондинка Лиза с высоким парнем. Видимо, это был ее муж – у обоих на безымянном пальце правой руки ярко блестели новенькие обручальные кольца. И держались они как молодожены – судя по тому, как парень поддерживал спутницу под руку, отодвигал ей стул, как они смотрели друг на друга… Они с Улановым тоже были такими в первый год брака.

Два серых котенка снова с разгона влетели в проход кафе и затеяли борьбу, смешно кувыркаясь через голову и друг через друга. Антонина брезгливо поморщилась, но вслух ничего не сказала.

Наташе принесли завтрак. Яичница с помидорами, щедро посыпанная зеленью, выглядела и пахла очень соблазнительно. На ветчине еще шипело и пузырилось масло.

Наташа с удовольствием принялась за еду. Нужно было подкрепиться перед экскурсией в Залесное. Наверное, оно тоже очень изменилось за прошедшие годы.

"Надеюсь, если и изменилось, то к лучшему, и сохранило индивидуальность. А то сейчас появилась тенденция – перестраивать и реконструировать южные города по единому шаблону. И вместо уникальных архитектурных ансамблей мы получим безликую вереницу однотипных городов, отделанных строго в соответствии с ГОСТом. И можно будет снимать римейк "Иронии судьбы" с летне-южным колоритом…"

Мама недавно поведала, как в Балаклаве развернули строительство какой-то "яхтенной марины". "Понагнали техники, Таврическую набережную закрыли, все там уже разбирают, сносят… А что взамен будет, Бог весть!" Наташа посмотрела в интернете эскиз будущего комплекса и вздохнула: "Ясно. Так я и думала. Как у всех!"

Она была рада, что в Ленобласти маленькие городки сохраняют свою неповторимость, индивидуальное лицо, а не стремятся стать похожими друг на друга. Гатчина, Мариенбург, Ораниенбаум, Кронштадт, Выборг, Шлиссельбург – каждый город уникален, интересен по-своему, без всякого "как у всех".

И жаль, что на юге от неповторимости избавляются всеми силами – как тут не вспомнить мультяшную заставку к той же "Иронии судьбы", с шеренгами шагающих по всему земному шару стандартных блочных домов…

Наташа решила дойти до Залесного пешком – всего-то пара километров! – и уже скоро об этом пожалела. Тротуары на дороге от гостиницы к селу отсутствовали, и приходилось буквально впечатываться в заборы, когда мимо проезжал транспорт. Довольно часто приходилось.

"Надо было взять квадроцикл, чтобы не шарахаться, как деревенская лошадь, – запоздало подумала Наташа, – на обратном пути так и сделаю!"

Зная, что пешеходных переходов по дороге в Залесное не предусмотрено, и пропускать они никого не обязаны, некоторые водители залихватски разгоняли свои автомобили на проселочное дороге.

Один из них разразился заливистым матом, чуть не сбив вальяжную корову, которую вела на луг сухонькая старушка в белом платке.

Наташа не выдержала. "Еще один "герой на букву "х" вроде Щеглова: только с женщинами да стариками храбрый!"

– Сам смотри, куда прешь, когда по улице едешь! – рявкнула она. – Знак ограничительный видел?! – грозный рык капитана Навицкой моментально перекрыл матерную скороговорку автомедона. – И с матюками потише! Что – слов других не знаешь?!

– Ваще блин, – сплюнул парень и укатил. Скорость он все-таки сбавил до положенных сорока километров.

– Хоть что-то понимает, – хмыкнула Наташа, ускоряя шаг.