Цитаты из книги «Ковен озера Шамплейн»

Идем в ванную. – Помыть меня хочешь? Или утопить? – Еще не решила.

Давай раздевайся, а то вся кровь засохнет, и тогда одежду точно придется отрывать от тебя вместе с кожей. – Вроде бы говоришь омерзительные вещи, а меня все равно заводит.

Соседи пожаловались на шум, доносящийся из его дома, а когда полиция приехала, жена Ганса была уже мертва. Она упала с крыши, сломала спину и скончалась до приезда «Скорой». Старые добрые бытовые убийства на почве семейных скандалов! Что бодрит с утра лучше? – Кофе, – мрачно ответила я, когда Коул открыл служебной картой магнитный замок на двери. – Однозначно кофе бодрит лучше.

Коул непонимающе нахмурился, и я почувствовала тепло, растекшееся по губам, когда поцеловала его. Поцелуй вышел смазанным: я поцеловала его в уголок рта, промахнувшись. Коул, обездвиженный, смотрел на меня в упор, забыв моргать, и не было в нем больше следов болезни: распахнутый взгляд нырнул в мой, не страшась близости. Тогда я поцеловала снова, медленно, аккуратно, а затем отстранилась, позволяя ему, наконец, вдохнуть.

Вот так и сдавай свой дом кому попало! Породили низшие сущности и даже не удосуживаются забрать их с собой. Интересно, что они за пороки… Эй, гримы, как вас зовут? – Спор, – мурлыкнула одна голова, глазея на ломтики ветчины. – Эго, – представилась та, что была по центру и, выпячивая колесом грудь, доминировала над остальными. – Блуд, – заурчал третий кот. Я взглянула на Коула. – Слышал имя последнего? Сто процентов у тебя тут устраивали оргии. Лучше перестирать все постельное белье, что найдем в доме. И прокипятить!

Гримы, – ответила я. – Мелкие демоны. Когда их изгоняют на улицу, принимают обличия волков, чтобы выжить. Они не из ада и никогда там не были. Их бы просто туда не впустили, – я хихикнула. – Всего лишь порождения грешной человеческой натуры. Между прочим, это твои прошлые жильцы оставили их здесь. Те, что съехали сегодня, наверняка твои постоянные гости, да?

Живой плод здесь для насыщения твоего. Мертвая плоть здесь для милости твоей. Я тоже здесь – для того, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу.

Оставь, – все же добавила я, заметив, что он посматривает на зеркальце. – Неважно, будешь ты использовать его или нет. Это память. Талисман. У каждого должно быть что-то, что он оторвет от себя разве что вместе с сердцем. У меня, например, это бусы. – А у меня теперь это ты.

В окнах, где прежде мне довелось увидеть дикие красные глаза, из-за шторы вновь выглядывали такие же: большие, светящиеся, с узкими кошачьими зрачками, отражающими всю темноту того места, откуда это существо прибыло. А затем штора отодвинулась, и я увидела еще две пары таких же глаз. Их было трое. – Амбар так амбар, – смирилась я и, обняв Книгу, побежала к деревянной постройке за домом. Спустя минуту я, сжав зубы, все же заставила себя вернуться и забрала из кухни Штруделя, шипящего на все углы. – Коул не простит мне, если я дам тебя сожрать.

– Ух ты, – невольно восхитилась я. – Твой брат – золото! Почему некоторым в родственники достаются щедрые филантропы, а мне достался жестокий психопат-убийца с манией величия? – Наверно, потому, что ты бы уже через месяц просадила все сбережения на какую-нибудь красивую шляпку. – И то правда.