– Ломбард, – признался Коул и, преодолев стеснение и отголоски синдрома Аспергера, что еще напоминал о себе в особо щекотливые моменты, посмотрел мне прямо в глаза. – Тебе нравится? – Конечно, нравится, Коул! Сначала бейсболка, потом браслет… Сегодня будто мой день рождения! В последний раз я получала подарки, когда еще была жива Рэйчел. Я даже не знаю, как отблагодарить тебя. Впрочем… – Я вдруг замялась, и Коул с любопытством сощурился, приблизившись к моему лицу. – Нет, я знаю. Когда он смотрел мне в глаза, цвет его радужки всегда выглядел непривычно – светлее, чем раньше, когда он старательно изворачивался, избегая контакта. Теплый, ореховый, как фундук в шоколаде, и прекрасный.