Цитаты из книги «Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза»

Признание своего бессилия в повседневной жизни дает человеку возможность не заниматься бесполезными вещами, а его партнеру – заботиться о себе самостоятельно. Переживание поражения – это именно признание (с грустью, а может, и с облегчением) своего бессилия и возможность заниматься чем-то другим без серьезного влияния на самооценку. Самооценка же нарциссической жертвы хрупка и является высокой только тогда, когда сама жертва успешна.

Мазохист боится быть успешным, поскольку это лишает его инфантильной позиции и предполагает взросление и ответственность, которых он не хочет выносить.

Мы травмируемся о нарциссичность мира и, избегая боли неприятия, начинаем тратить все силы на поддержание образа, который нам самим кажется более безопасным: всеми любимого, всегда правого, всегда имеющего превосходство.

Есть довольно простой шаблон, который предлагает схему действий для обогащения: рискуй, много работай, делай все идеально, будь лидером. В общем, эти четыре совета даются в большинстве книг по саморазвитию, дальше частности. Этот шаблон невыполним, потому что описывает плоскую реальность, предполагая, что человеку нужно лишь приложить усилия – и он изменится. Миллионы и миллиарды людей обвиняют себя в лени, считая ее единственной причиной своего несоответствия требованиям.

Это та же самая нарциссическая травма: семья ребенка или мир в целом оказываются не в состоянии принять его таким, какой он есть, со всеми его проявлениями, к которым относятся чувства и потребности.

Дело в травматической природе мазохизма: в раннем (и позднем тоже) детстве ребенок оказывается в такой ситуации, когда его потребности не удовлетворяются, а чувства не имеют значения.

Переживание потери при всей своей мучительности освобождает от неактуальных планов и надежд и позволяет человеку выбирать для себя ту жизнь, которая действительно может состояться.

Особые отношения – страховка жертвы от чувства отверженности, хотя в реальности отвержение – часть повседневной жизни. Мы отвергаем какие-то потребности других людей, какие-то их чувства, которых не выдерживаем, планы, особенности характера. Точно так же поступают и с нами. Это нормально – не принимать другого человека безусловно, и нормально, когда другой не принимает нас. Способность выдержать отвержение и не разрушиться может дать более здоровое восприятие отношений, чем попытка построить контакт, в котором отвержения не существует.

Наша взрослая задача – не в том, чтобы удовлетворить наши детские отчаянные нужды, а в том, чтобы научиться жить с тем, что они не были и не будут удовлетворены. Это огромное, необратимое горе. Можно ли винить нас, что мы всеми силами стараемся его избежать?

Вернуть взрослому человеку возможность гибкой адаптации к тому, что происходит в его жизни и в его отношениях, – это самое важное и самое здоровое, что можно предложить тогда, когда он со своей жизнью не справляется.