Глава 1

24 часа до Зеро

Скоро полночь. Покой и тишина, никто не шумит, я только слышу Железяку, оно никак не уймется и чистит дверь… Я сегодня испинала дверь в приступе ярости, если в доме были ножи, наверное, вскрыла бы себе вены. Но в моем доме ничего такого нет. Сложно назвать это домом, похоже на номер в отеле, где все делают за тебя, даже для номера скуповато… Кровать и несколько горшков с персиками, еще небольшая кухня, в ней стол и несколько тарелок, в кухне тоже горшок с персиками. Терпеть не могу эти долбанные персики.

Железяка все время следит за мной, чтобы я соблюдала прием инъекций от голода по расписанию и по хорошим дням делает мне салаты из синтетических овощей, иногда варит синтетический кофе, по мнению Совета, это дает нам ощущение «нормальной жизни» и постепенно помогает адаптироваться к режиму Новой Цивилизации. Разговаривать Железяка не умеет, но мне не хочется разговаривать, даже если бы и умела, она – никто, она – не человек. Она – оно.

Мой сосед постоянно разговаривает со своим искусственным помощником, я даже слышу его голос, когда он поет… А поет он часто, ему хочется петь, потому что у него все получается. Уже не один проект и миллион идей с зачатками рациональности и пользы. Черт, тут не знаешь, что делать с собой, чтобы выдавить хоть одно предложение, а он поет, так и хочется заткнуть ему глотку. Поцелуем… Безумная мысль, и почему я раньше себе в этом не признавалась? И как же зовут его, интересно, обязательно спрошу в следующий раз. Хотя… О чем это я. Больше нет времени, раньше надо было спрашивать. Он, наверное, сейчас спит, как и все, до рассвета. Искусственного рассвета от искусственного Солнца.

На рассвете – процедура управления энергией, это касается всех, дети, достигшие возраста полового созревания, обязаны ее также проходить, чтобы не было таких мыслей, как у меня в отношении соседа… Затем – два часа на обучение, мне необходимо ознакомиться со всеми открытиями за последние сутки и подать идеи, пусть даже самые бредовые.

Совет рассматривает все идеи, и, если идея их заинтересовывает, тебя приглашают в Корпус – это огромное здание с кучей лабораторий, там дают рабочую группу и начинается работа над проектом, то есть идеей, которой ты руководишь. Мой прежний сосед Филипп недавно уехал в Корпус, он придумал что-то связанное с полностью синтетическим организмом.

До него были разработки, касающиеся полусинтетических – ученые пытались создать код, способный на основе генетического алфавита создавать организмы любой формы и вида, так вот, Филипп нашел нужную последовательность и скоро в нашем обществе появятся синтетические домашние животные – от рыбок до слонов… Странный он был, все время ходил с блокнотом и постоянно записывал коды ДНК…

Я его называла не Филипп, а Коди, по-моему, это забавно, я даже песенку придумала – «Коды пишет Коди, а вовсе не Филипп… Филипп, Филипп, какой такой Филипп?». Пару раз пыталась с ним заговорить, но он лишь качал головой, ему было не до этого…

Не знаю, я может ему в чем-то завидовала, тоже хотелось так увлечься какой-нибудь идеей и думать лишь о ней, но нудные обязательные два часа обучения проходили тяжело, Совет старался сделать этот процесс увлекательным и интересным, Железяка на это время замирало, и я не слышала движений, что уже было хорошо.

Мне не разрешили завести ребенка, потому что у меня плохой генный материал, да даже если бы и разрешили времени на «поиграть» у меня бы с ним не было… Странно, что Совет не начал производить синтетических людей, хотя, это было бы логично. Синтетические люди в синтетическом пространстве. А может быть, я просто не внимательна и все вокруг давно синтетические… Или я сама давно синтетическая, просто не понимаю этого?

После занятий время для идей, на это отводится час, и за этот час каждый обязан предоставить идею, если идеи нет…

– Эр!

Я едва не закричала во весь голос от ужаса. Не привыкла к такому обращению, но сама сказала всем знакомым называть меня так… «Рита» – это мое имя от рождения, но ближе к возрасту Зеро я убрала по букве за каждый прожитый десяток, в итоге осталось лишь это скупое и звучное «Эр».

Это пришла моя подруга, ее зовут Эмма. Эмма выкладывает на стол копченую селедку, чеснок и ставит бутылку с вином из старых запасов, из времени, которого больше не существует… Все это сейчас запрещено… Никаких напоминаний о прошлой цивилизации. Альтернативы вину – спирт, да, к нему вернулись, но получить его можно только на презентациях новых открытий, если Вы совершивший открытие, либо, почетный гость. Совет очень любит праздновать новые открытия и не скупится на пышные презентации.

Еще десять лет назад ученым удалось синтезировать вино, на его создание требуется теперь не более четверти часа, с использованием этанола и ароматизаторов, и все те ученые теперь среди людей Зеро… Не те поганые концентраты, нет, полноценные порошки, которые даже истинный сомелье прошлого времени был бы не в силах различить.

Эмма считает меня очень доброй и хорошей, я помогаю людям не сойти с ума в этом новом времени, оказывая им подпольные консультации и получаю за это то, что напоминает мне о жизни. А о жизни мне напоминают туфли, платья, пластинки и диски с фильмами. Правда, мне не на чем их смотреть… Но не важно, я просто закрываю глаза и в голове звучит мелодия, и в темноте я вижу титры… Я все эти вещи прячу от своей Железяки за горшком персика, но ей все равно, по-моему. Главное, что я соблюдаю режим и распорядок.

Совет официально ввел закон, запрещающий трансляцию любых фильмов и мультипликации, потому что это плохо влияет на рассудок и дает людям псевдоориентиры в будущем, они смотрят комедии и смеются, и хотят быть счастливыми и радостными, но на это нет времени…

Они смотрят мелодрамы и плачут, и хотят любить и растить детей в любви, но на это нет времени… Они смотрят ужасы и боятся, стимулируют себя на осознание реальности и на это тоже нет времени… Да и смотреть, по сути, не на чем, используют Энергетические мониторы, так что, при желании диск никуда не засунешь.

Разрешается смотреть лишь то, что одобрено Советом – съемки с празднеств новых открытий в области науки. Искусство и литература больше не носят характера «художественный». Нет художественных фильмов и книг, только научные. В науке главная ценность для Совета. А только Совет имеет значение. Я повторяюсь, я повторяюсь… Одни и те же мысли, но, какая к черту разница теперь?

Эмма разрезала селедку, и вытащила из нее кишки, так быстро, что я позволяю себе улыбку. Редкая роскошь за последнее время… Она облизывает пальцы и щурится от вкуса жира и смеется, а я все думаю об этих 24 часах…

– Где ты это вязала?

– У… Да какая тебе разница, взяла и все! И чесноком сейчас посыплю, жалко вот уксуса не смогла достать… Но и ничего, а еще, давай хлеб подогреем?

Я чувствую, как у меня внутри все сжимается, это совсем отчаянный поступок… Достать настоящий хлеб из настоящей пшеницы за это и убить можно в Новой Цивилизации.

Есть правда, целая сеть, пекущая хлебобулочные изделия, и они пользуются спросом больше всего, все, как и прежде, ничего не меняется, только теперь люди хотят не наркотики, а хлеб. Так было до Совета и так при нем… «Хлеба и зрелищ» … Меняются лишь законы, люди – нет.

Кстати, Столин, мой ближайший сосед, работает в Совете, и именно он содержит у себя в доме подпольный парник для выращивания пшеницы. Совету не придет в голову его проверять, а он просто сделал правильный выбор – вовремя принял решение, которое спасло его шкуру и шкуру его девочек. Ему давно за 40, и последние годы он по ночам занимается выпечкой в своем бронированном подвале, снабженным самыми передовыми электронными очистителями воздуха, именно поэтому запах сдобы не привлекает лишнего внимания, а днями проводит время в Совете и принимает важные решения, касающееся науки.

На крыше его дома установлено энергетическое зеркало, которое отражает свет от зеркала, установленного во дворе, его не спрашивают зачем, это просто привилегия, он хочет в доме свое Солнце, а не искусственный свет. А Столин использует его для своей пшеницы и внаглую дурит Совет, который его ценит и верит ему…

Зачем ему это все я не знаю, все хотела спросить, но не было времени… Интересно, что он ответит. Наверное, что-то из разряда «для души», хобби же тоже нет. В гольф никто не играет и не вяжет шапочки и носочки. Это все, что запрещено, само собой, все, что может заставлять уровень эндорфинов расти – все под запретом. Время… Время ради будущих поколений. Иначе никому не выжить. О душе никто не думает, словно ее совсем нет. Может, ее и правда нет и никогда не было?

Эмма вытаскивает пробку и протягивает мне бутылку. Звук меня развеселил, как же давно я его не слышала…

– За тебя… За тебя. Я тебя люблю!

Я расплакалась, так нельзя…

– Не плачь, и мы все еще наладим. Давай, пей!

Эмма всегда была такой живой… Она не умела притворяться, но, при всем при этом, ей светит стандартная процедура, а мне – нет… Она работает на Совет, в одном из его корпусов, занимается изучением поведения подростков, и корректирует дозы марихуаны, начиная с 12 лет. Мы учились на одном факультете психологии лучшего ВУЗа некогда большой страны.

– Эмма…

– Нет, – она мотает головой. – Нет, говори. Не надо… – она тоже заплакала, видимо, до нее дошло, что это наши последние часы вместе…

Скоро за мной пришлют кого-то из Совета, эти ищейки достанут меня даже со дна колодца, потому что в каждого жителя Новой Цивилизации вживили чип. Этот чип не в руке или ноге, и совсем не в заднице. Он – в моей крови, члены Совета научились создавать цифровые матрицы на основе уникальных ДНК человека, они сильно продвинулись… Отпечатки пальцев и снимка сетчатки глаз такая древность теперь!

Я не могу вырезать из себя кусок и стать свободной, как в фильмах, что были популярны в мое время, я у них под колпаком, и у меня осталось совсем немного времени… Господи, что я несу… До чего времени? У меня его давно отобрали!

– За мои с дважды двумя дважды по 18, – улыбаюсь я сквозь слезы и делаю глоток.

– Сама поняла, что сказала? – смеется Эмма и тянет руки к селедке.

Я делаю еще один большой глоток, так приятно, словно пью нектар и не сравнится с тем, что Совет подает на своих презентациях, ну и дрянь их это синтетическое вино! Дрянь, потому что я знаю его историю… Это как с людьми – Вы видите перед собой красивого мужчину в дорогом костюме и изящными манерами, но знаете, какое он по сути своей дерьмо, потому что Вас связывала с ним в прошлом неприятная история, в которой он повел себя как последний подлец…

Вся жизнь превратилась в полное дерьмо, все не могу отделаться от риторического вопроса «Для кого все эти открытия Совета?» … Никакого рок-н-ролла, секса и драйва, только работа и любовь по расписанию.

Да, сексом теперь не позанимаешься по вдохновению, для этого есть специально отведенное время и место. Все в обязательном порядке теперь посещают процедуры энергетического контроля и учатся на них контролировать свою сексуальную энергию… Интересно, что травка тут не помогает, вообще ничего не помогает! Совет пытался использовать разные препараты для тестирований, но у него не вышло влиять на врожденные инстинкты, эти гены они никак не могут раскодировать. Фрейд бы истерично хохотал, глядя на их жалкие потуги.

Недавно один ребенок на вопрос «Кто такой Фрейд?» ответил – «бесплатно»¹ и его родителей сразу отвезли в один из корпусов Совета. А того, кто спросил, отвезли вместе с ними. Вот такие вот шутки лингвистики и судьбы…

Иностранные языки не изучают, все говорят только на одном, который используется Советом. Если ты жил в России – на русском, в Англии – на английском… Есть одно понятие – Новая Цивилизация. И время нельзя тратить на пустые разговоры и шутки.

В Новой Цивилизации нет стран, есть Секторы, они не общаются между собой, только на утвержденных датах с установленной периодичностью, где рассказывают о достижениях науки, нет смысла кому-то развиваться лучше и быстрее…

Атмосфера в таком состоянии, что поддерживать ее необходимо со всех ключевых точек, и занимаются этим отдельные Секторы, экологии как таковой больше нет, так что, если кто-то захочет внедрить передовые методы только у себя, просто потратит время и ресурсы впустую, люди – самый ценный ресурс. Есть роботы, безусловно, искусственный интеллект совершит массу невероятных открытий, но, видимо, Совет ему не сильно доверяет, иначе, как это объяснить?

Пока люди живы, они должны развиваться, нельзя допустить, что искусственный интеллект начнет всеми управлять, люди – вместе как никогда за всю историю развития Земли, понятие «война» современным детям тоже не знакомо, в ней просто нет смысла…

– Как ты, Эр? – Эмма нежно гладит меня по щеке своей мягкой теплой ладошкой, ну и вонь от ее пальцев от этой копченой селедки!

– Я хорошо. – я вру, нагло вру, глядя ей в глаза, но выпитое вино так приятно кружит голову, что я делаю еще несколько глотков… С ним спокойнее, с ним не так страшно.

– Ладно, собирайся, не будем терять время.

– Куда?

Эмма скидывает плащ, и я не могу сдержать стон восхищения – я помню это красное платье… В тот самый день она была в нем. В тот самый последний день нормальной жизни…

Мы отмечали так называемый «экватор», ровно половину своего обучения в университете в ресторане. Все были в красивых платьях и с прическами… Но Эмма выделялась из всех, роскошная блондинка с потрясающими глазами, в них всегда было столько смеха, что хотелось подойти и обнять, забрать себе часть ее энергетики. Платье так подчеркивало грудь и бедра, что даже девушки восхищенно за ней следили, а туфли, расшитые стразами и сшитые на заказ, наверное, свели с ума половину присутствующих.

– Мои туфли самые красивые в этом ресторане! – шутила Эмма и игриво двигала ножкой, натягивая тугую икру, краем глаза подмечая завистливые взгляды девушек и восхищенные взгляды мужчин. А я просто радовалась за нее и радовалась, что она моя подруга, на мне в тот вечер были самые обычные туфли и самое обычное платье, я никогда особо не выделялась ни умом, ни внешностью. Даже не знаю, за что Эмма так сильно меня любит.

Мы стояли у окна и смеялись, Эмма рассказывала смешные истории, еще рядом стоял наш преподаватель Психологии Роман Сергеевич и увлеченно на нее смотрел, так увлеченно, что от него самого было невозможно оторвать глаз.

Он временами кивал и улыбался, но было видно, что совсем не вникал в то, что она говорила… Просто смотрел и не стеснялся этого.