Глава 7

Салон самолета действительно произвел впечатление на весь экипаж. Никто из участников летного состава еще ни разу не сталкивался с тем, чтобы вместо кресел были поставлены целые кабины. На фотографии – это одно, а в реальности ты оцениваешь полностью масштаб и видишь многие нюансы.

– Мать моя женщина, – удивилась Саманья, идя по проходу и руками касаясь стен кабинок.

Сзади за ней шла Адель с большими распахнутыми глазами, заглядывая внутрь этих кабинок и понимая одно – ради такого она готова терпеть Марко и даже выполнять все его приказы и требования.

Пока они ехали в минивэне, она всю дорогу думала об их разговоре и в целом о всей ситуации. Злой рок судьбы, не меньше! За что ей такое наказание – работать с этим человеком? Ведь она ничего плохого не сделала. Или… Сделала, и судьба решила, что нужна справедливость? Она сглотнула и перевела взгляд на Марко, который что-то активно обсуждал со своим вторым пилотом Хансом. Как будто почувствовав ее взгляд на себе, Марко взглянул на нее. Адель тут же прервала зрительный контакт.

Теперь она находилась в салоне самолета, рассматривала кабины для пассажиров, а остальные девушки фотографировались в кокпите на капитанском месте. Ей этого делать не хотелось, она была не из тех, кто закидывает ноги перед капитаном на панель управления.

Адель открыла дверь в пассажирскую кабинку, зашла внутрь и села на пассажирское кресло, оценивая удобство. А оно было чересчур удобным, раскладывалось в лежачее положение, пришлось вскрикнуть от неожиданности и засмеяться, привлекая к себе внимание всех споттеров⁴, репортеров журналов и своих собственных коллег.

– Что случилось?

Она увидела обеспокоенное лицо Марко, которое показалось сверху стен кабинки. Откуда он здесь? Разве не должен быть в кокпите и улыбаться, смотря на красивые ноги стюардесс на штурвале?

– Я не думала, что оно раскладывается, – стиснула зубы Адель, – откуда мне было знать, что нажатием одной кнопки можно привести его в горизонтальное положение.

Марко открыл дверь и зашел внутрь, поэтому Адель пришлось встать. Места для двоих здесь явно не хватало.

– Надо все проверить, прежде чем мы запустим пассажиров на борт.

Она кивнула, стоя в минимальной близости, вдыхая знакомый запах. Он не поменял его… И этот запах вызывал в животе спазм, а мысли откидывал на пять лет назад в отель в деревеньке Мустье-сен-Мари.

Адель не смотрела на него, не поднимала головы, делала вид, что пуговицы на его рубашке гораздо красивее его глаз.

– Во избежание технических неисправностей? Это проверили механики.

– Адель, – приглушенно произнес капитан, – проверить вам, чтобы вы знали, какую кнопку нажимать, чтобы выдвинуть столик.

Она ошарашенно взглянула на него, понимая, что он прав. При нем она становилась рассеянной.

– Да, конечно.

Марко кивнул и вышел из кабины, оставляя Адель одну. Ей казалось, что он дал распоряжение и вышел, а он просто сбежал, потому что в таком маленьком пространстве оказалось слишком тесно им двоим.

Марко двинулся по проходу в хвост самолета за Саманьей и Кевином. Здесь же была Эмма, которую все прозвали Мышью, и мусульманка Хадия.

И здесь находились репортеры, которые снимали салон. А тут еще и капитан! Капитан с золотыми шевронами на фоне мегакрутого салона – это был редкий кадр, обычно пилоты не выходят из кабины.

– Вы уже видели свою комнату для отдыха? – обратился Марко к своим бортпроводникам.

– Еще нет, – тут же ответила Саманья.

– Тогда пошли ее осмотрим, – прошептал он и улыбнулся, – только у меня нет комнаты для отдыха, видимо, решили, что пилоты – роботы.

Но он сказал это тихо и никак не в укор авиакомпании. Если он сядет за штурвал, то может управлять самолетом без отдыха часов пятнадцать без проблем. А может, и больше. Наверно, он робот. Или просто тот, кто умеет работать и расслабляться, а значит, отдыхать во время работы.

Марко оглянулся назад, так и подумав, что Адель не пойдет за ним. Они в одном самолете разошлись по разным сторонам – он в хвост, она в начало, в кокпит. Вот что ждет их все рейсы – их больше нет! Их дороги разошлись в разных направлениях. Но черт! Теперь он постоянно думал об этой девушке и взгляд сам искал ее.

Адель зашла на кухню, где находилась старшая стюардесса Тора. Она рассматривала каждую делать, чтобы не упустить никакой мелочи. Адель уже упустила, нажала какую-то кнопку в кабинке для пассажира. А Марко прав, надо знать все нюансы.

– Как тебе салон, Адель? Ты когда-нибудь видела нечто подобное?

– Нет, никогда. Европейские перевозчики славятся тем, что удешевляют салоны и тем самым билеты. Но слышала, что в восточных авиакомпаниях такой шик не редкость.

– Да, мне однажды посчастливилось побывать на Востоке и видеть их самолеты изнутри. Но разница в том, что восточные люди готовы платить большие деньги за комфорт, менталитет европейцев другой. Нам лучше урвать билеты подешевле, тем более перелеты между странами короткие. Но Charlemagne собрал всех богатых людей со всех стран, они готовы платить любые деньги за комфорт и будут считать этот самолет своим домом, а нас…

– Прислугой, – перебила ее Адель, точно зная, что так и будет.

– Я хотела сказать семьей, – улыбнулась Тора, – но, наверно, ты права. Правда, могу дать совет: не надо вести себя как прислуга. Это наша работа, но мы не в рабстве. И более того, в воздухе пассажиры более пугливые, многие боятся летать, а мы для них пример для подражания и поддержка.

Еще пять лет назад сама Адель боялась летать до панических атак. И кто бы мог подумать, что один пилот перевернет ее жизнь и в корне изменит ее. Даже сам Марко не мог предположить такого. Хотя она не видела на его лице удивления, когда они встретились в клубе на презентации, скорее в его глазах было нечто другое. Она не могла понять, что именно. Но это и не важно.

– Конечно, – согласилась Адель, – пойду загляну в кабину, говорят, там еще лучше, чем в салоне.

Тора засмеялась и произнесла:

– Смотря для кого! Для пилотов – да, для меня там слишком много всего, ничего не понимаю в кнопочках и рычажках.

– Это точно. – Адель тоже улыбнулась и покинула кухню.

Она прошла мимо туалетной комнаты, которая граничила с кухней и кокпитом, открыла дверь и заглянула туда. Вот это шик! Вот это пространство! Ее буквально парализовала от того, что она увидела. Тут даже столик с цветами. А раковина была настолько большой, что в ней можно было мыться. Душа не было, а вот биде присутствовало, что тоже удивило. И запах! Здесь витал запах свежести и новизны.

Адель закрыла дверь, готовая уже зайти в кабину к пилотам, но там скопилось столько народу, что сложно было пробраться. Девушек фотографировали в кресле капитана, а второй пилот Ханс позировал на своем месте.

Адель встала на цыпочки, чтобы разглядеть того, кто сидит сейчас в кресле пилота, и увиденное не привело ее в шок. Это было естественным – Арани. Она даже распустила волосы и чуть выше подняла юбку. Непристойно стюардессе быть настолько откровенной. Будь здесь Мышь, она бы ей высказала, но она ушла в хвостовую часть вместе с Марко.

– А вот и капитан! – воскликнул кто-то из фотографов. – Мы бы хотели вас сфотографировать на своем рабочем месте.

Адель обернулась, снова встречаясь с агатовыми глазами. Когда он успел здесь оказаться? И как долго стоит позади нее?

Она видела, как он нахмурился, слыша эти слова. Марко все же до сих пор не любил прессу, но проект Charlemagne подразумевает под собой и общение с журналистами. Марко об этом знает?

Видимо, знает, потому что разорвал зрительный контакт и заглянул в кабину, смотря уже на Арани, которая развалилась на его месте.

– У вас отличная фотомодель.

– Я уже ухожу, – она поднялась с кресла и встала напротив Марко, – но с капитаном бы сфотографировалась с радостью.

– Достаточно твоих фотографий, – не выдержал стюард Фритц, – пусть теперь фотографируют другую стюардессу. Адель! – Он махнул рукой. – Тебя еще не снимали на камеры.

Арани фыркнула и надула нижнюю губу. Та стала еще больше, хотя куда еще больше?

– Я… Нет, – засмущалась Адель, – нет, я постою здесь. Место стюардессы точно не в кресле капитана.

– Ты когда-нибудь в нем сидела, Адель? – спросил Марко, указывая рукой на кресло. – Мы же не в воздухе, можно попробовать.

Она боялась, что, когда начнет пролезать, чтобы сесть, обязательно заденет штурвал, все эти торчащие штуки, что-нибудь нарушит. Да еще и под пристальными взглядами репортеров.

– Никогда не сидела и даже об этом не думала. Наверно, это не мое.

Но ей очень хотелось, что греха таить, каждая стюардесса мечтает очутиться в кресле пилота и сделать пару снимков.

– Я подумаю за тебя. – Марко предложил ей ладонь, чтобы помочь сесть, она слышала, как ее коллеги стали активно кричать «давай, давай». Под этим напором пришлось вложить свою руку в его ладонь. Уже второй раз за день их телесный контакт нервировал, но в то же время было приятно.

Она села, ощущая, как удобно здесь сидеть, и автоматически коснулась руками штурвала. Но перевела взгляд на панель с множеством приборов, кнопочек, рычажков и еще раз удостоверилась в том, что надо быть гением, чтобы управлять самолетом.

– Покрути штурвал, – засмеялся Фритц, а второй пилот окинул его недовольным взглядом. Марко даже не замечал этого, он облокотился о кресло, где сидела Адель, и внимательно следил, как она пальцами провела по штурвалу. Это получилось слишком эротично. Еще минуту назад здесь же сидела Арани, оголяла ноги, выставляя их напоказ, но это выглядело больше вульгарно. Адель же сидела скромно, отведя в сторону ноги, боясь нажать на педали, ее плечи не были расслаблены, она была зажата, но ее руки… Наверно, все мужчины, которые находились здесь, сейчас думали об одном, о ее сексуальности. Или ему так казалось. Почему-то он почувствовал ревность и желание закрыть всем глаза.

– Вы отлично смотритесь, – произнес фотограф, направив камеру на капитана и стюардессу, – как будто капитан обучает стюардессу летному делу. А вдруг случится такая ситуация, не дай бог, конечно, и ей придется сажать самолет!

Он передвигался с камерой то ближе, то дальше, щелкал, что-то произносил, останавливался и снова снимал:

– Ведите себя естественно, как будто это ваш урок и здесь больше никого нет.

Боже, что он говорит! Адель обернулась и взглянула на Марко. Но тот лишь улыбнулся и пожал плечами.

– Смотри на панель, – сказал он и указал на приборы, – здесь датчики высоты и скорости.

– Для меня они все одинаковые, – прошептала Адель, пальцем проведя по большому рычагу, находящемуся справа внизу. Она даже не хотела знать, для чего он, хотя Марко наклонился к ней и пояснил:

– Это рычаг управления двигателем, если я его отклоняю от себя, то добавляю мощь в двигатель…

– И самолет взлетает?

– Ну… Помимо этого нужна определенная скорость, положение закрылок.

Ей не нужно было это знать, но стало интересно. Марко начал объяснять, что и зачем следует при взлете и чем взлет отличается от посадки в управлении: какую педаль нажимать, а какую отпускать, какой тумблер переключать, чтобы погасить или включить огни, где выпускаются и убираются закрылки. Рычаг закрылок показал Ханс, он находился ближе к нему. Адель вспомнила, что была свидетелем того, как Марко управлял «Королевой». Он делал все сам, а второй пилот связывался с диспетчером. Вспомнив этот момент, ее глаза загорелись, и она обернулась к Марко, желая этот факт озвучить вслух, но тут же осеклась! Кроме них здесь были люди, которым не надо знать о том, что Марко и Адель знают друг друга давно. Поэтому пришлось тут же выкручиваться и импровизировать:

– Я видела кино, в нем пилоты делили между собой работу. Это правда?

– Да! – тут же вставил Ханс, но она спрашивала совсем не его. – Если один пилот держит связь с диспетчером, то второй управляет самолетом. Но у нас с Марко договоренность – управляет всегда он.

Она снова перевела взгляд на Марко, ожидая хоть каких-то его слов. Но он лишь кивнул Хансу и отошел от кресла дальше. Не хотел афишировать этот факт. Но Адель поняла одно: при взлете и посадке этим самолетом будет управлять лишь один человек – капитан. И не потому, что он задирает нос, совсем нет. Это длится уже шесть лет, с того случая, когда в момент катастрофы самолетом управлял не он. Откуда она это знает? Однажды он сказал ей это, лежа в лавандовом поле и смотря на белые полосы в небе. Такая у него особенность. Значит, за столько времени ничего не изменилось.

Адель решила выйти, теперь вспомнив, что ее снимают на камеры. Все это время их снимали, а она и забыла!

– Где потом можно найти вашу статью? – спросила она у журналиста и тут же получила его визитную карточку с электронным адресом журнала.

– Но в целом хочу сказать, что лица экипажа Charlemagne будут во всех газетах и журналах Европы и других стран.

– Оу! – Адель сделала попытку, чтобы улыбнуться, но получилось плохо – опять Элис будет недовольна, увидев сестру с Марко.

Кстати, Марко! Он вышел из кокпита. Здесь также не было ни Арани, ни Фритца. Видимо, они пошли в хвостовую часть самолета, рассматривая кабинки для пассажиров.

– Мне очень понравилось. – Вот теперь ее улыбка стала искренней, потому что ей понравился второй пилот Ханс. Обычный простой парень, без пафоса и гордыни. Вообще, она поймала себя на мысли, что пилоты в ее экипаже гораздо проще, чем некоторые бортпроводники.

– Я рад, – улыбнулся Ханс. – Пойдем в салон?

Адель кивнула, хотя там все уже видела, но ее место не здесь. Она вышла из кокпита и тут же увидела, как вся процессия рассматривала и фотографировала салон. Неоновая подсветка освещала каждую кабинку пассажиров. Они полетят с максимальным комфортом.

Где-то вдалеке вещал Марко, она слышала его голос, который смешивался с голосами стюардесс. Адель пропустила Ханса, а сама встала в проходе, рассматривая салон: он был разделен с другим не шторками, как делают в бюджетных авиакомпаниях, а стеной, на которой красовался большой монитор. Именно по нему пассажиры будут видеть маршрут самолета. Уже хотелось взлететь и оказаться в небе. Она даже закрыла глаза и представила, как будет ходить по проходу, улыбаться пассажирам, а в перерывах смотреть в окно и любоваться рассветом или закатом, мохнатым ковром под самолетом, а потом наслаждаться посадкой.

– Не спи. – Ее вывел из мечтаний голос Кевина.

Адель распахнула глаза, смотря на улыбку стюарда.

– Как тебе самолет?

– Мне нравится, – улыбнулась она, – даже не верится, что мы полетим на нем…

– Да, и очень долго будем летать. Потом еще надоест.

Адель засмеялась, мотая головой:

– Надоест не летать, а быть вдалеке от близких. Все же несколько недель без них – большой срок.

– А меня дома никто не ждет, – тут же вставил Кевин. Темы личной жизни они еще не касались. Даже если он начинал этот разговор, Адель переводила тему. – А тебя, видимо, ждут?

Она замолчала, уставившись на него, пытаясь ответить, но перевела взгляд на Марко. Он шел по проходу в ее сторону и что-то говорил старшей стюардессе.

– У меня сестра. – Адель решила сказать лишь об этом, но она и не врала. Рикардо прыгает от счастья, что она покинула Мальту на такой долгий срок. Остальное никого не касается.

Марко подошел ближе, услышав последнюю фразу про Элис и тут же вспомнил просьбу брата. Но при Кевине, конечно, он не станет спрашивать о ней. Хотя даже самому стало интересно. А еще интереснее было бы узнать, как жила Адель все это время. Общается ли она с отцом, есть ли у нее парень, а может быть, муж…

Он перевел взгляд на руку Адель, но кольца не увидел. Сам он его никогда не носил, потому что не любил такие вещи. Но ведь и она могла не носить, хотя девушки часто гордятся тем, что замужем.

Безымянный палец Адель был без кольца, что порадовало, но в то же время Марко себя поругал за подобные мысли. Их с Адель больше нет и никогда не будет.