3

Я в полном ступоре смотрю перед собой еще пару минут, так и замерев в коридоре. Это какой-то абсурд. Нет, я понимаю, что его задело, я не идиотка, но ведь можно и поговорить.

Тяжело отталкиваюсь от стены и плетусь на кухню. Делаю себе еще кофе, с неприязнью кошусь на стопку остывающих блинов. Взгляд падает на стул, который еще каких -то десять минут назад занимал Дамир, а сейчас он такой пронзительно пустой будто над взорвалась и образовалась моя личная черная дыра…

Ой, да пошел он! Мне теперь уже и видеться что ли ни с кем нельзя?!

Восточный придурок с его дурацкими восточными правилами! Будет еще орать на меня в моем же доме!!! Ну, и что, что с Саней когда-то было? Один раз всего, давно и неправда. Мы уже оба забыли. Забыли же? У Емельянова вроде и подружка какая-то сейчас уже есть. И вообще у него всегда бабы были. Он же здоровый, активный мужчина. А наши тренировки с ним – это…Это просто для меня надо, это моя жизнь. Я уже давно именно так построила ее. И тот, кто рядом со мной, должен это уважать…

Так что на фиг!!! Не хочет принимать, я тоже не хочу! И зачем только пустила его, дура! Знала же, что только больно от него. Больно…

Сердечная мышца и правда болезненно и тонко сжималась в груди, будто ей грозил в инфаркт. К горлу подкатывала муть, глаза жгло непролитой обидой. Он мог бы просто поговорить, просто…

Пошел он!

Запрещая себе думать и думая по кругу все больше, я понимала, что все равно бы не уступила. Из принципа бы сделала, как хочу, но это ведь не повод меня не выслушать, да?

Забрав кофе и проигнорировав блины, я ухожу в гостиную, где стоит мой рабой компьютер. По телефону набираю Тимофея, включаю комп, усаживаюсь в гоночное кресло, забираясь в него с ногами.

– Да, Женька, привет! – как раз тебе набрать хотел, – раздается странно бодрый для такого раннего утра голос в трубке моего непосредственного начальника, – Там финальный тест по "РЗК" надо провести, презентацию оформить. У меня завал, Ромка за текучкой смотрит, сделаешь? С меня благодарность и никакого сокращения премии, идет?

– М-м-м, – отпиваю кофе, вертясь в кресле, – Ну, если никакого сокращения – давай, доступ к складу подключи только и…

– Это к Злобину, – радостно перебивает Тимофей. Слышно, как он хлопает дверью машины и в динамик льется шум оживленного проспекта, – Все, Жень, я побежал. Пока.

– Пока, – бормочу в уже замолчавший телефон.

Откидываюсь в кресле, прикрывая глаза. Так, ладно… Финальный тест и презентация. Это может и на целый день затянуться. А значит больше работы и меньше этих съедающих меня изнутри мыслей в голове. Отлично.

***

Как я и предполагала, тестирование до конца отлаженной без меня системы заняло почти целый день. Так долго, что презентацию я уже делала в спешке, раздраженно поглядывая на часы на мониторе. В зале с Саньком мы договорились встретиться в восемь вечера, и цифры уже подбирались к семи…

И чем ближе было к моменту выхода из дома, тем сильнее ощущалось внутреннее тревожное дребезжание. "Я все правильно делаю. Правильно…Ну его к черту! " – приходилось повторять себе все чаще, потому что эти слова все меньше действовали. В груди поднывало тяжестью. Если правильно, то почему так тоскливо, а? Злилась на себя. Это он как истеричка хлопнул дверью. Вот пусть и катится…

Презентацию я закончила в семь пятнадцать. Отправляла ее Тимофею на одобрение, уже подскочив с кресла. Оделась за секунды, натянув джинсы и безразмерное худи. Закинув на плечо заранее собранную спортивную сумку, я пулей вылетела из квартиры, чуть не забыв запереть дверь. Не стала ждать лифта и вприпрыжку спустилась по пожарной лестнице, скорым шагом пересекла двор, направляясь к припаркованной машине. Подрагивающими пальцами завела машину. Села, уставившись на себя в зеркало дальнего вида и давая автомобилю немного прогреться. В этот момент телефон задребезжал входящим вызовом, заставив меня крупно вздрогнуть и ощутить, как лихорадочная дрожь мощной волной окатывает тело. Кто это?

Смотрю на засветившийся экран и ничего не могу с собой поделать. Я испытываю только одно чувство – разочарование. Это Саня.

– Да? – голос звучит необоснованно грубо – ведь Емельянов не виноват, что я подумала, что это не он звонит.

– Э…– Сашка сбивается – видимо и правда слишком сильно на него рявкнула, – Жень, ты выехала? Я уже захожу.

–Да, да…Буду через минут двадцать.

– Ок, жду.

Отключается. Смотрю на гаснущий экран, кусая губы. К голове приливает кровь, давит, пульсирует, шумит в ушах. Так сильно, что перед глазами чуть ли не красные круги плывут, когда и все-таки решаюсь и набираю Дамиру сообщение.

Я в "Фитнес мире" на Бассейной. Второй этаж, индивидуальные залы. Буду там до одиннадцати. Если хочешь, приезжай.

Быстро отправляю, пока не передумала. Прикрываю глаза и матерюсь сквозь зубы от какого- то жгучего смущения, топящего меня. Переключаю на навигатор, чтобы видеть пробки, пристраиваю телефон на приборную панель. Трогаюсь. Не выдерживаю и возвращаюсь в режим сообщений. Вижу зеленые галочки на последнем отправленном.

Прочитал. Черт. Не ответил. Не печатает.

Бормочу себе под нос " ну и пошел ты", чувствуя, как злой румянец жжет щеки, и выезжаю из двора.

***

– Жек, ну ты соберешься – нет? – подначивает Саня, нарочито лениво выставляя блок, – Я устал избивать младенца. Уже неудобно как-то.

И мне в ответ ничего не остается, как ругнуться себе под нос и снова попытаться достать этого огромного борова. Пританцовывая, сокращаю дистанцию, ныряю под его левую перчатку, летящую на меня.

Выпад. Бесполезно, мимо.

Емельянов легко уворачивается и, ко всему прочему, награждает меня чувствительным тычком в бок. От удара пролетаю дальше на несколько шагов, раздраженно сдуваю челку и вытираю локтем пот со лба. Взгляд невольно соскальзывает с ухмыляющегося спарринг-партнера и перетекает на большие круглые часы над дверью нашего небольшого зала.

Почти девять…

Дамир сказал, что к восьми освободиться. Я ведь и не верю, что он придет. Да и в принципе не очень этого хочу, да? Только под ложечкой как-то тоскливо и неприятно сосет всю тренировку и не сконцентрироваться никак. Чем Емельянов и безбожно пользуется. Бесит. Перевожу на Сашку рассеянный взгляд и, упрямо поджимая губы, встаю в позу, поднимая перчатки к лицу. Снова. Уже в сотый раз наверно за сегодня.

– Теперь не достанешь,– улыбаюсь Саньке с вызовом.

– Ой, ну, да, – тянет Санек, наступая.

Выпад, мой уход, удар слева, пытаюсь достать его справа. И…снова пропускаю удар.

– Че-е-ерт…– приходится нагнуться, уперев перчатки в бока, чтобы отдышаться.

– Эй, я не сильно там тебя? – на самодовольном лице Сани мелькает беспокойство.

Я отмахиваюсь, смотря на него исподлобья и уперев перчатки в колени.

– Нет, просто…Знаешь…мне и правда сегодня не собраться…никак. На работе завал…– говорить поучается пока отрывисто. Дыхание никак не хочет приходить в норму. Чувствую, как по виску бежит капелька пота.

– Ну, разве мы здесь не для того, чтобы как раз отвлечься от всех этих завалов, а, Жек? – миролюбиво скалится Сашка, заманивая в еще парочку проигрышных для меня сегодня раундов, – Мозги отключить, телом поработать.

– Да, но не всегда получается. Слушай, давай заканчивать, а? Я лучше пойду в сауне телом поработаю, в массажный кабинет зайду, может, – фыркаю, наконец выпрямляясь.

Поднимаю руки над головой, из-под полуопущенных ресниц смотря на Сашку, и, чуть прогнувшись в пояснице, потягиваюсь. Спина говорит мне спасибо легким щелком позвонка. У Саньки как-то странно застывает лицо и я, опомнившись, быстро опускаю руки, а вместе с ними и оголивший почти весь живот спортивный топ.

Емельянов сглатывает, это я вижу по движению его кадыка, медленно поднимает глаза до уровня моего лица и мужественно делает вид, что ничего не произошло. Мне делать такой же вид сложнее, потому что я вся покрываюсь румянцем, так не вовремя вспомнив Дамира и понимая, что именно сейчас Керефов бы тыкнул меня в это маленькое происшествие носом и прошипел, что он прав…

– Женька, ну! – меж тем снова начинает канючить Санек через пару секунд замешательства, – У нас еще двадцать минут. Ты хоть попробуй взять реванш, а? Ну-ка произнеси: ре-ва-а-а-нш. М-м-м… Какое сладкое слово. Давай! Ре…

– Сань…– закатываю я глаза, смеясь, – Нет, все, правда! Я пошла!

– Нет уж, – подлетает ко мне Емельянов, решивший прицепиться похлеще банного листа. Его ручищи в огромных красных перчатках сжимают мои предплечья и начинают прилично так трясти, отчего я смеюсь еще больше.

– Давай, Женек. Ре- ва-н-ш-ш…Ре-е…

Я так хохочу в ответ, что не успеваю расслышать, как за моей спиной открывается дверь спортивного зала – скорее реагирую на мгновенно изменившееся лицо Сашки, так и продолжающего держать меня за плечи. Пульс обрывается, а затем лихорадочно начинает частить раньше, чем я нахожу в себе силы повернуться к тому, кто пришел.

– Можешь у меня реванш попросить, – тем временем громко и нарочито спокойно заявляет Дамир, кидая спортивную сумку на скамью вдоль стены, – Я, в отличие от девушки, не против. Только её отпусти.

Саня в какой-то прострации сначала сдавливает мои плечи сильнее, а потом медленно убирает руки прочь. Рассеянно хмурится, разглядывая Дамира, и смутное узнавание рябью искажает черты его лица.

– Женька? Этот тот хмырь из клуба, что ли? – через пару тягучих секунд ошарашенно пыхтит Емельянов, переводя округлившиеся глаза на меня, – Которому ты по роже дала, а нас потом выставили?

– Тот – тот, – кивает Дамир, рывком стягивая галстук и начиная расстегивать рубашку.

– Сань, тут такое дело…– начинаю я.

Но Сашка и не думает меня слушать. При виде переодевающегося в спортивное прямо при нем Дамира у него натурально из ушей начинает идти пар. Изумленный взгляд наливается кровью, а раздувающиеся как паруса бригантины крылья носа уже несут Санька вперед.

– Слышь, хмырь, а ну – ка вали, пока цел. Это частный зал, у нас оплачено, – бурчит он, отпихивая меня себе за спину и выступая вперед, скрестив мощные руки на не менее мощной груди, – Ты че? Девочку преследуешь теперь? Ты больной, что ли? Жека, ты че молчала? Он больной?

– Сань, он не больной, – раздраженно дергаю Емельянова за каменное плечо в бесплодной попытке развернуть к себе, пока Дамир, оперативно переодеваясь, хмуро взирает на нас, – Он…

Тут мне приходится набрать воздуха для смелости, и еще я вижу, как у Керефова вопросительно выгибается бровь.

– …Мы встречаемся, Саш. Это я его позвала, – выпаливаю наконец, – Извини, что не предупредила. Я не знала, приедет Дамир или нет.

Добавляю похоронным голосом, смотря в ошарашенные Санины глаза. Смотреть на Дамира духу не хватает, но я кожей ощущаю его кривую холодную полуулыбку. Вот реально хмырь…Совсем не помогает мне…Бедный Санек.

Вид у Емельянова и правда удручающий. Квадратные челюсти скрипят, нижняя выезжает вперед, потом слегка отваливается.

– Не понял…Как? – сипит он, опять пялясь на уже с деловитым видом снимающего брюки Дамира.

– Она на меня работает, – подает голос Керефов, надевая длинные спортивные шорты, – На следующий же день и встретились после клуба. Женя разве тебе не говорила?

С такой невинной интонацией это спрашивает, что мне хочется его придушить. Но я, конечно, не душу, а совершенно позорно и заметно краснею, виноватым взглядом поглядывая на Санька.

– Нет, – бормочет он, – Хотя я б такое ей рассказал.

– Ну, значит, не такие уж вы и друзья, да, Са-ань? – хмыкнув резюмирует Керефов, обматывая руки бинтом.

– Дамир, – вставляю с укором, не выдержав.

И все-таки поворачиваюсь к нему, чтобы перехватить взгляд и через него передать все, что думаю о его выпадах.

Бесполезно. Дам и не думает смотреть в мою сторону. Кажется, я вообще ему больше не интересна. В его черных поблескивающих глазах полыхает болезненный азарт, полностью направленный на Емельянова.

– Ну что? Драться будем? А то в прошлый раз как-то смазано получилось, – интересуется он у Санька.

– Да я только "за", – басит тот, оживляясь и наконец тоже начиная слабо ухмыляться.

При виде этой его ухмылки мне становится как-то нехорошо. Санек – то реально профессионал. Боже, о чем я думала вообще? Да, похоже, ни о чем. Только о себе. Решила, что они просто поздороваются??? Дура…Больше никогда так не поступлю! Никогда!!

– Сань, только без мордобоя, да? Просто спарринг…– почти беззвучно прошу Емельянова, умоляюще заглядывая ему в глаза.

– Жек, не кипишуй, – фыркает нарочито весело Санек и легонько отталкивает меня в сторону, чтобы ушла с дороги.