Глава 7

Автобус въехал в ворота базы отдыха и остановился у беседки, на которую указала Сергевна.

– Уф, успели! Никого ещё нет! Давай, Миша, выгружай наши харчи и убирай махину,– скомандовала она и грузно вышла из салона.

Мирон дождался, когда выйдут все, вспомнил, что багажное отделение можно открыть кнопкой на панели управления, и спустился к нетерпеливо орущей командирше.

Пассажиры тут же разбрелись по территории, а ему пришлось под настойчивые распоряжения старшей вынуть ящики с бутылями и занести в беседку, затем вернуться за остальным.

У багажного отделения, согнувшись в три погибели, топталась женщина в сарафане с маками. Она пыталась стащить на землю один из пакетов с фруктами, который Мирон по указке Сергевны задвинул в самый угол, чтобы ничего не раскатилось.

Понаблюдав за женщиной несколько секунд, он скрестил руки на груди и с усмешкой спросил:

– Что вы делаете?

– Ну я… это… помочь хотела вам…– высунулась голова Златозубки.

Мирон снова едва удержался, чтобы не поморщиться от её специфичной внешности, но только прищурился:

– И как, получается?

Женщина сморщила свой острый нос, разогнулась и пожала плечами. Но это нисколько не выглядело искренне или робко, как той хотелось продемонстрировать: заискивающие глаза так и сверлили Мирона.

– Позволите мне разобраться с пакетами?– снисходительно произнёс он, вскинув густую бровь.– Я немного тороплюсь…

– У вас ещё рейс?– послышался за спиной знакомый голос.

Это была Вера.

– Рейс?– недоуменно переспросил Мирон и снова вспомнил, что сегодня он не на своём месте, а впереди ещё несколько поездок.

«В чём идея Алёны? Что должно случиться, чтобы выбить меня из привычной колеи? Маршруты разные, но содержание одно – вот такое…»– и с досадой взглянул на Златозубку.

– Да, у меня сегодня плотный график.

– Тогда желаю вам не скучать в дороге,– добродушно улыбнулась Вера и кивнула на пакеты.– Мы с Лилей заберём остальное…

– Я помогу,– настойчиво ответил Мирон, наклонился и, поддев ручки оставшихся пакетов одной рукой, с лёгкостью вынул груз и отнёс в беседку.

– Эх, какой мужчина!– услышал он писклявый голос Златозубки. Но придыхание, с которым это было произнесено, вызвало только изжогу.

Когда Мирон вернулся к автобусу, «сарафан в маках» всё ещё крутился рядом, щебеча что-то на ухо своей коллеге, а та задумчиво улыбалась, жевала травинку и будто не слушала её вовсе.

– До встречи вечером,– попрощался Мирон, глядя только на Веру, и слегка удивился, что ему почему-то расхотелось уезжать.

Вера всё ещё была в тёмных очках, но после его обращения смотрела на него. Вынув травинку изо рта, она хотела что-то ответить, но её перебила Златозубка:

– А здесь река, лесок, песочек, так красиво… Оставайтесь с нами? Мы вас накормим…

– Спасибо. Я не голоден,– сухо ответил он.

Лилия разочарованно потопталась на месте, крутнулась и, пожав плечами, отошла.

Мирон взглянул в небо и вздохнул самому себе:

– Да, красиво… Но я больше горы люблю…

– Так ведь горы – далеко. А эта красота вот она, бери и наслаждайся,– непринуждённо развела руки Вера, скромно кивнула на прощание и летящей походкой направилась в беседку.

Взметнувшиеся в воздух тёмно-рыжие волосы и тяжело рассыпавшиеся по плечам из-за лопнувшей резинки задержали взгляд Мирона на молодой женщине. А Вера лишь беззаботно оглянулась, поискала глазами упавшую в траву резинку, а не найдя, собрала волосы рукой и перебросила их на одно плечо.

Мирон просунул большие пальцы в шлёвки джинсов, расправил плечи и на вдохе огляделся.

Здесь и в самом деле было хорошо, спокойно. Начало лета. Ещё не выцветшая зелень приятна глазу. Свежо и легко. Негромкий птичий щебет и стрекотание насекомых – всё это плавно влилось с глубоким вдохом, и он подумал: «А может, и правда, поброжу немного? Остужу голову, спокойно обдумаю предложения Подымова по пунктам разногласий… Или просто побуду овощем? Алёна всё равно проверит. Хотел отпуск? Бери и наслаждайся»,– повторил Мирон слова Веры и решительно кивнул.

Встав под тенью развесистых клёнов и пушистых берёз, Мирон набрал Михаила.

– Миш, я в город вернусь только вечером. Не теряй.

– Эй, ты мне простой решил устроить?– возмутился брат.– На тебе ещё два рейса!

– Возмещу я тебе простой, бизнесмен хренов,– отшутился Мирон, отключился и взглянул сквозь лобовое стекло на уже начавший веселиться народ.

«Ерунда какая-то… Как это мне поможет?»

Некоторое время он смотрел на экран телефона, как секундная стрелка бежит на аналоговых часах, хотел проверить почту и почитать сводки исполнительных директоров, но потом сделал селфи за рулём, отправил Алёне, и сунул трубку под подушку кресла.

– Сворачивать, так уж по полной…

Мирон пригладил волосы, прочесав их пальцами от лба к затылку, вышел из автобуса и поставил его на сигнализацию. Надвинув очки на нос и сунув ключи в карман джинсов, он медленно побрёл по узкой заросшей травой дорожке к виднеющейся сквозь ветки реке.

Около часа он гулял по берегу один. Солнце начало припекать. Горячий ветер трепал волосы на макушке. Вроде бы бери и наслаждайся отдыхом, но Мирону было странно быть ничем не занятым. То одна, то другая рабочая идея сверлила висок, а рука всё тянулась в карман за телефоном, чтобы глянуть почту. Однако, обсуждая условия пари, Алёна настаивала, чтобы он пользовался им только в форс-мажорных обстоятельствах. Поэтому и оставил телефон в автобусе. И раз уж отпуска ему не видать, то обещанное Мирон скрепя сердце решил исполнить до конца. Зато потом с чистой совестью сможет сказать Шакринским, что их метод не работает.

Утро, а у воды солнце стало жарить невыносимо. Привычный к прохладе офиса, а уж если и отдыха на природе, то к свежему горному воздуху, Мирон расстегнул воротничок рубашки и отошёл в тень деревьев. Когда вгляделся в густую растительность, заметил лопухи и вспомнил, как детстве на даче под Ленинградом соседская бабулька привечала их с Михаилом, водила по кущам, показывала шалаши, сооружённые её внуками, делала им шляпки от солнца из лопухов, кормила вареньем из ревеня и рассказывала забавные страшилки. Но то было в шесть лет, когда он следовал за старшим братом по пятам, противостоя любому родительскому влиянию. Потом лицеи, академии, отдых исключительно за рубежом в отелях класса «Люкс»… Работа… Работа…

А тут и по нужде только в кусты или возвращаться на базу отдыха, которую едва ли можно назвать человеческой, потому что больше напоминала конюшню с загонами. Даже откуда-то доносились ржание и запах навоза. Лучше бы он поехал в горы. Мирон усмехнулся, что по своей воле оказался в такой нелепой ситуации и теперь не может позволить себе комфортных условий для отдыха.

Нужно было как-то приспосабливаться. Он дотянулся до густого куста лопуха и сорвал самый крупный. Сок из обломанной ножки капнул на джинсы. Мирон смахнул капли ладонью и посмотрел на широкий лист. Задумчиво погладил бороду и вспомнил, что бабулька как-то закрепляла боковины листа, чтобы тот держался на голове. Нашёл сухие палочки, повертел, прикрепил, примерил.

«Вроде держится… Надо бы ещё воды купить, а то совсем худо с похмелья. И как в меня столько виски влилось?»– с укором себе подумал Мирон и свернул на тропинку, ведущую к цивилизации.

Уже у деревянных домиков базы отдыха, выискивая что-то, напоминающее магазин, Мирон ощутил, как жжёт шею. Почесав, понял, что кожа по кромке бороды стала крайне чувствительна, будто воспалилась. А почувствовав неприятную стянутость кожи на пальцах, посмотрел на ладони. По рукам пошли продолговатые неравномерные тёмные пятна.

Мирон недоуменно сдвинул брови и снова почесал под бородой: «Что ж за место такое: мошки, солнце и воды нигде не купить… Ещё и влез во что-то…»

Заметив впереди колонку, у которой несколько отдыхающих – его пассажиров, набирали воду в эмалированные вёдра. Мирон быстрым шагом направился к воде, чтобы вымыть руки и избавиться от неприятного зуда.

Подойдя к колонке, он терпеливо наблюдал, как медленно наполняется ведро, которое держала худосочная девушка. Спиной к нему стояла Вера и молодой мужчина, который открыто недвусмысленно разглядывал её. Но усиливающееся жжение на шее и странное першение в горле лишило Мирона терпения.

– Разрешите мне быстро вымыть руки,– твёрдо произнёс он и, морщась, снова потёр бороду.– Я во что-то влез…

Девушка и мужчина медленно оглянулись, окинули его снисходительным взглядом и ни на шаг не сдвинулись с места. Но когда на него посмотрела Вера и испуганно выдохнула: «Что же вы сделали?!», Мирон смутился.

Она быстро шагнула к нему и, чуть подпрыгнув, сбила с его головы лопух-панамку. Мирон от недоумения даже отшатнулся.

– У вас анафилактический шок может быть!– округлила глаза Вера.– Аня, быстро беги к Иванец, у неё аптечка, ищи антигистамины. А вы – быстро сюда!– она потянула Мирона за рукав прямо к воде.– Наклонитесь и хорошенько умойтесь. Вода ледяная, но это лучше, чем кожу прожжёт до глубокого слоя.

Мирон был изумлён, но не сопротивлялся, когда Вера наклонила его к воде. Молодой мужчина лишь усмехнулся, взял ведро и пошёл прогулочной походкой к беседке, будто и дела ему не было до того, что происходит.

– Рубашку лучше снять, на ней мог остаться сок,– взволнованно продолжила Вера.

– Что это ещё за гадость такая?– быстро снимая рубашку и бросая её на траву, спросил Мирон.

– Майку тоже…

Он быстро скинул и майку, подставил голову под струю ледяной воды и тут же ощутил небольшое облегчение.

– Кажется, борщевик. Его сок очень ядовит… Шею тоже мойте, бороду выполощите и плечи,– с искренним волнением посоветовала Вера и махнула кому-то.– Лиль, захвати полотенце…

Мирон стал активно умываться и смывать невидимый яд с головы, шеи и рук.

– Вот мыло ещё и таблетка… Можно сразу две…– с одышкой проговорила та самая Златозубка, видимо, бежала.

– Две? Точно?– прищурился Мирон от брызг воды.

– Глотайте, я дерматолог,– важно распорядилась Лилия.– Неужели борщевик?

– Он, родимый,– согласилась Вера.

– Никогда не слышал. С виду обычный лопух,– с беспокойством проглотив таблетки и продолжив смывать мыло с кожи, заметил Мирон.

– Я услышала, что вы любите горы?– присела к колонке и подобострастно заглянула ему в лицо Лилия.

– Да, но я не травы изучаю. И в горах этой заразы нет,– поморщился Мирон от жжения на шее и ниже наклонился под струю.

– В горах он выглядит совсем иначе, а здесь скрестился с чем-то и стал похож на обычный лопух,– с сочувствием ответила Вера.– А при попадании сока на кожу эффект бывает от обычного покраснения до обширного ожога с волдырями. Надеюсь, что всё обойдётся…

Мирон тщательно обмыл руки до самых плеч, грудь и ещё раз умылся. Вода и впрямь ледяная, но на солнце он быстро согреется.

– Давайте я простирну вашу майку?– предложила Лилия и потянулась за ней.

– Спасибо. Я справлюсь,– вежливо ответил Мирон, быстро выполоскал свои вещи и выпрямился. Вера скромно стояла поодаль и держала бутылочку с водой.

Златозубка разочарованно подала вафельное полотенце, но не сводила с Мирона восхищённых глаз, пока он обтирал крепкие бицепсы, жилистые предплечья. Женщины всегда обращали внимание на его накачанные руки. Он привык к этому. Но сейчас он был обнажён по пояс и внимание Златозубки казалось крайне навязчивым. «Как бы не напросилась ухаживать за мной весь день»,– подумал он. Но спасительницей оказалась другая женщина – рыжеволосая Вера.

– Всё смыли?– спросила она.

– Кажется, да,– встряхивая головой и руками, ответил Мирон и поднял лицо к солнцу.– Вода ледяная…

– Вам нужно уйти с солнца, иначе от ультрафиолета ожог может проявиться сильнее. Идите под то дерево. Я принесу вам покрывало,– заботливо сказала она и отошла.

– Я могу посидеть с вами…– попробовала было Лилия.

Но Мирон сразу отрезал все пути к продолжению диалога:

– Спасибо, вы уже достаточно помогли. Отдыхайте и не обращайте на меня внимания.

Лилия насупилась. Её тонкие выгоревшие бровки дрогнули, но она отвернулась со всем возможным достоинством и ушла в беседку.

Мирон вздрогнул от лёгкого ветерка и посмотрел в сторону деревьев. Но за деревьями был овраг, да и кто знает, что там водится в траве: не хватало ещё какую-нибудь заразу подцепить. Он выжал майку и рубашку, свернул их и пошёл в другую сторону, где под навесом лежала недавно скошенная трава. Он повесил вещи на заборчик у навеса, а сам, немного взбив сено, сел под крышу.

«Свернул в колею, называется. Осталось ещё, чтобы меня кто-нибудь покусал, и полный набор свежих впечатлений»,– усмехнулся себе Мирон. В горах было проще. Да, они суровее, безжалостнее, но в них он черпал тот внутренний ресурс, чтобы потом разрешить все сложные вопросы. Хотя и забыл, когда это было в последний раз. Кажется, вот-вот, только пару месяцев назад, а прошло уже около трёх лет.

Здесь даже под навесом было душно, хотя и пахло приятно. Мирон прилёг на бок и сунул соломинку в зубы. Когда вообще он так беззаботно лежал на сене? Никогда. Он улыбнулся, но тут же поморщился от жжения на шее.

Однако боль была уже не такой надоедливой, скорее, действовали таблетки Златозубки – имя Лилия ей совсем не шло. Под лёгкий стрёкот кузнечиков Мирон чувствовал, как уплывает.

«Ну и ладно… хоть высплюсь, и то польза…»