Дух антихристов от времен апостольских действует через своих предтечей, как пишет апостол: Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь (2 Фес.2:7). Апостольские слова «удерживающий теперь» относятся к предержащей власти и церковной власти, против которой предтечи антихриста и восстают, чтобы упразднить и уничтожить оную на земле. Потому что антихрист, по объяснению толковников Святого Писания, должен прийти во время безначалия на земле. А пока он еще сидит на дне ада, то действует через предтечей своих. Сперва он действовал через разных еретиков, возмущавших Православную, Церковь и особенно через злых ариан, людей образованных и придворных, а потом действовал хитро через образованных масонов, а наконец, теперь через образованных нигилистов стал действовать нагло и грубо, паче меры. Но обратится болезнь их на главу их, по сказанному в Писании. Не есть ли крайнее безумие трудиться изо всех сил, не щадя своей жизни, для того, чтобы на земле повесили на виселице, а в будущей жизни попасть на дно ада в тартар на вечное мучение.
Но отчаянная гордость ни на что смотреть не хочет, а желает всем высказать свое безрассудное удальство (2, ч. 1, с. 38).
Ты боишься дожить до времен антихриста. Милостив Господь. Мы с тобою до этого едва ли доживем, а только нас немного попугают предтечи антихристовы, восстающие против церковной и предержащей власти, так как антихрист должен прийти во время совершенного безначалия, о котором и хлопочут предтечи антихристовы (2, ч. 3, с. 122).
…Афонские преподобные, кроме присномолитвенности, исполнения келейных правил по силе и ожидания ежеминутных искушений, имели смирение и самоукорение. Смирение их со стояло в том, что они считали себя хуже всех и хуже всей твари, а самоукорение в том, что во всяком неприятном и прискорбном случае возлагали вину на себя, а не на других, что не умели они поступить как следует, и от того выходила неприятность и скорбь, или попущалось искушение за их грехи, или к испытанию их смирения и терпения и любви к Богу; так рассуждая, они не позволяли себе кого-либо судить, кольми паче уничижать и презирать (2, ч. 3, с. 60).
…Писала ты, что видела сон, в котором представлялось тебе, что будто бы ты находишься на Афонской горе и нарвала целый букет благоуханных розовых цветов. Под такими цветами можно разуметь святоотеческие писания тех преподобных мужей, которые, живя на Афоне и в других местах, делом исполнили божественные заповеди и словеса и по любви духовной к нам оставили свои спасительные наставления, чтобы и мы, слабые, черпали из них, и собирали как благовонные цветы, и услаждали оными духовную свою гортань от горести, ею же сопротивник наш нас напои. Виденный тобою в сновидении юный монах, вышедший из одного афонского храма, может означать твоего Ангела Хранителя. Поэтому и слова, сказанные им: «Здесь гуляй, но знай, – не смей заниматься суетными помыслами мира сего, твори молитву в уме», – должно помнить и не забывать, и самым делом исполнять. Гора Афон называется жребием Божией Матери. Поэтому виденный тобою сон может означать также и то, что ежели ты желаешь причисленной быть к жребию Божией Матери, то должна подражать жизни и правилам получивших спасение на горе Афонской под покровом Божией Матери (2, ч. 3, с. 58–59).
Один благочестивый старец жил там (на Афоне) в безмолвии и уединении и ученика своего всегда поучал держаться безмолвной и уединенной жизни. По кончине старца через год, по обычаю афонскому, разрыли могилу и нашли главу старца, источающую благовонное и целительное миро. Многие стали ходить на поклонение этой главе и мазались целебным миром и тем нарушали безмолвие ученика. Поэтому он с упреком сказал почившему старцу: «Отче! Ты при жизни своей всегда поучал меня безмолвию и уединению, а по смерти своей нарушаешь это».
После этих слов благовонное и целебное миро иссякло и осталась одна простая кость, и люди перестали ходить на поклонение. И говорят, что после этого находили в могилах одни кости желтые, или белые, или черные, по которым и различали состояние почивших душ, или находили нерастлевшие тела темные.
О таких всем братством молились в продолжение трех лет, ежегодно разрывая могилу и прося местных архиереев читать разрешительную молитву. Некоторые тела и по прошествии трех лет остаются нерастлевающимися. Так их и оставляют. Причину этому домышляют такую: грехи против Бога Бог прощает по молитвам других, особенно по молитвам церковным и за поминовение на Бескровной Жертве или за милостыню, подаваемую за сих умерших, а грехи против ближнего – обиду и неправду – Бог не прощает, если обидевший и неправдовавший вовремя не удовлетворит обиженного или не примирится испрошением прощения в монашестве подобные случаи могут быть за самочиние и преслушание отеческих повелений и заповедей, за нераскаянность и утаивание грехов). (2, ч. 1, с. 72).
Сказано еще в Евангелии о пастырях, что они были на поле и содержали ночную стражу у стада своего (Лк.2:8). В полунощи пастыри бдели, и когда родился Христос, явились им Ангелы и пред ними в воздушном пространстве славословили Господа: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение (Лк.2:14). Не могли же Ангелы славословить Господа пред спящими и сонливыми (2, ч. 2, с. 23).
Воплотившийся Сын Божий ради спасения нашего не благоизволил жить на земле в доме богатых и славных, а родился в убогом вертепе и воспитывался в доме простого древодела. Мы же, поступив в монастырь, ради получения спасения, через прощение грехов своих, како мудрствуем?.. Не вопреки ли образу Сына Божия? Сего ради укорим себя и смиримся, и тогда обрящем успокоение (2, ч. 3, с. 83).
В последнем письме пишешь о крайнем безмолвии и уединении. На это скажу тебе, что и всякое дело делается не вдруг, а постепенно, кольми паче безмолвие и уединение не вдруг можно усвоить, а нужна большая постепенность. Прежде всего знай, что, по слову святого Лествичника, безмолвие телесное означает благочиние чувств телесных, т. е. очей, слуха и языка, равно и чрева, а безмолвие внутреннее состоит в благочинии помыслов, чтобы отвергать не только страстные помыслы, но и гневные и осудительные, равно тщеславные и подозрительные. Начинать нужно с Божией помощью с благоразумного молчания. На вопросы отвечать кратко и кротко, по потребности; по кельям без надобности не ходить и о ненужном не толковать; где придется быть, особенно беречься судить и осуждать, кольми паче никому ничем не досаждать. А если по немощи, по старой привычке согрешишь в чем и напутаешь, приноси в этом покаяние сперва пред Богом, а потом и пред духовным отцом (9, с. 430).
Ты все не перестаешь бредить безмолвием, не разумея того, что обольщение вражие окружает и преследует тебя. 11-го августа ты ощущала благоухание в келье твоей. Не явное ли это обольщение, о котором тебе было показано в писаниях. Симеона Нового Богослова На другой день ощущала ты вечером в келье сильный страх. Это есть следствие искусительного благовония и явное доказательство того, что ты преклонялась принять оное за правильное. Далее, среди страха внушение читать 12 псалмов и в начале чтения в мысли слово «дурочка» исполнены великого искушения и опасности, особенно то внушение, чтобы идти ночью в часовню на кладбище и там молиться. Бог тебя спас, что от слабости телесной не могла идти туда: не мудрено было тебе повредиться в уме от страха, если бы Господь не сохранил тебя, попустив немощь телесную и расслабление; знай, что по мысленным внушениям, и то с рассуждением и великим рассмотрением, живут одни только совершенные. А новоначальные и немощные и страстные должны жить под правилом и молиться молитвой благословенной. Когда к вечерне благовестят или к другой какой службе, нечего тебе рассуждать, читать ли тебе книгу или идти на службу, а просто, если не больна, иди и молись в церкви и терпи толчки в церкви и на послушании, чтобы не было душевных пролежней.
Стремление твое к безмолвствию не считай внушением от Бога. Святой Исаак Сирин в 30-м Слове говорит: «Не всякое доброе желание впадает в сердце человека от Бога, только пользующее;[1] впадает подобное и от дьявола, только не пользующее, так как он влагает все или преждевременно и непосильно, или с высокоумием и тщеславием» (2, ч. 2, с. 111).
…Получил я известие, что ты отправляешься в N., должно быть, для устроения безмолвной себе кельи, а может быть, и по другим причинам. На безмолвии и в молве находясь, не забывай меня грешного и молись о мне, присно во многомятежии сущем, и особенно при слабости телесной, – ты сама знаешь, как это неудобно, по собственному опыту. Но что делать? Есть мудрое старинное слово опытных людей: «Не живи, как хочешь, а живи, как Бог приведет». Господь лучше нашего знает, что нам полезнее, и что можем вместить, и чего не можем вместить. Особенно я думаю о себе, что к безмолвию я неспособен. Немного таких блаженных людей, которые, находясь всегда в странствии и не имея где главы подклонить,[2] по евангельскому слову, соблюдают глубокое безмолвие и не возмущаются никакими теснотами и нуждами, ни узами, ни темницею, и жаждут скорбей и страданий, и жалуются, будто нечего им потерпеть. Аз же грешный, и в отраде великой находясь, расслабляюсь и не имею терпения. Помолись о мне, да воздвигнет мя Господь, имиже весть[3] судьбами, к покаянию истинному и должному приготовлению к будущей жизни. Век сей проходит, глагол же Господень пребывает вовеки (2, ч. 2, с. 132).
Пишешь, что тебе поручено в монастыре письмоводство и что вследствие этого ты отстала от молитвы, а тебе хотелось бы быть всегда в молитве или в богомыслии. Высоко берешь, очень высоко! Есть пословица: «Сядь пониже, а то угоришь». Я уже писал тебе, что когда будешь занята делом, то меньше будет мысленной путаницы. Ты с этим соглашаешься, что это правда, а потом сама себе противоречишь, что тебе необходимо уединение и тишина кельи. А забыла, какую в лаврском твоем уединении испытывала брань (2, ч. 3, с. 99).
Говорил тебе и опять повторяю: не спеши говорить всем преждевременно о твоем намерении, а особенно не спеши отказываться от кухни, от подвала и задворка. Теперь кажется тебе это не нужно, а я тебе скажу, что по времени это будет очень нужно. Не сверху и с облаков повалятся к тебе дрова и вода польется, а придется все это носить снизу. Ежели ты ищешь безмолвной жизни, то следует тебе оградить себя со всех сторон, так чтобы не было повода к смущению, когда теперь нерассудно откажешься от того, что после потребуется и будет необходимо (9, с. 430).
Пишешь, что ничего не желаешь, а только чтобы быть всегда одной, видеть свои грехи, никогда не рассеиваться мыслями, во всем отсекать свою волю и т. д.
…Другими словами, желаешь вдруг сделаться бесстрастной. А о будущем, как бы тебе не последовало сильного искушения, очень не заботься. Живи в на стоящем хорошо (2, ч. 3, с. 78).
Бесстрастными ведь не сейчас можно сделаться; а всякий раз, чувствуя свою греховность, говори: «Господи, прости мне!» Господь один силен вложить в сердце человека любовь (3, с. 231).
О проекте
О подписке