Глава 3

Просыпаюсь от непонятных звуков – приоткрываю глаза. Девушка, что убиралась у меня днем раньше, снова принесла мне завтрак. Я рада ее появлению, переживала что ее накажут из-за меня. Ужасно себя из-за этого чувствовала.

Одновременно с этим, я совсем не рада завтраку. Меня мутит, вряд ли смогу съесть хоть что-то. Нет сил даже приподняться на постели. Все тело ноет, каждая косточка. Болит даже кожа головы – наверное, из-за того что Далхан сильно тянул за волосы. Надо бы посмотреть на себя в зеркало. Вдруг облысела наполовину?

Хотя я бы даже рада была стать лысой, лишь бы никогда не повторилось то, что было вчера.

Ужасно унизительный акт использования, как резиновую куклу. Кончил и сразу отбросил в сторону.

Ни малейшей ласки, ни прикосновения…

Почему я думаю об этом? Почему вспоминаю? Это безумие. Я должна забыть, выкинуть из головы.

Все позади. Далхан осуществил свою месть. Значит, меня отпустят. После завтрака?

Эта мысль заставляет собраться с силами и сесть на постели. Морщусь от тупой боли внизу живота. Вчера каким-то чудом мне удалось дойти кое-как до ванной комнаты, принять душ, смыть с себя прикосновения чудовища. Но в постели все равно меня преследовал запах Далхана. Смесь туалетной воды, мужской кожи, пота. Этот запах мучил меня даже во сне. Когда провалилась в забытье, Далхан был где-то рядом, я чувствовала его прикосновения, и не могла убежать, отстраниться.

Меня передергивает от тяжелых ночных воспоминаний.

Неважно, надо взять себя в руки. Хотя бы сейчас не думать о нем. Сосредоточиться на другом. Нужно как-то выбраться отсюда. Поруганную честь и гордость буду потом по кусочкам собирать.

– Доброе утро, – улыбаюсь девушке. – Я очень рада видеть тебя. Извини за прошлый раз, я была не в себе. Даже имя твое не спросила… Я переживала что из-за меня будут неприятности. Еще раз прости.

– Вы сегодня совсем другая, – с удивлением констатирует моя собеседница. – Меня Катя зовут.

Конечно. Ведь я жду освобождения.

– Очень приятно. Я – Рита. И вообще-то, я вменяемая, честное слово. В прошлый раз мы не поняли друг друга. Как же я рада, что ты снова пришла.

Девушка смотрит на меня как на сумасшедшую.

– Пожалуйста, позавтракайте, чтобы у меня не было неприятностей. Приду чуть позже за подносом, белье поменяю. Через час, хорошо?

– Да, конечно, как тебе будет удобно. Еще хотела сказать… Я очень хочу тебе помочь с долгом. Меня сегодня отпустят отсюда, наверное. Очень на это надеюсь. Мы можем встретиться на свободе, – улыбаюсь горько собственным словам. Я действительно чувствую себя так, словно покидаю тюрьму. – Напиши мне свой номер телефона. Созвонимся.

– Мне пора идти, – бормочет под нос девушка и уходит.

Но надежда на спасение не дает омрачить настроение. Я не обращаю внимание на боль, снова принимаю душ, заставляю себя проглотить кусочек тоста, выпиваю полстакана апельсинового сока. Как же мне надоело существовать без одежды, без белья! Надо же как оказывается такая простая вещь может бить по нервам. Хожу, завернутая во влажное полотенце.

Катя возвращается, как и обещала, начинает менять постель.

– Ты не знаешь, когда придет Мадам? – спрашиваю нетерпеливо. Мне жизненно необходимо покинуть это место. Одеться. Почувствовать себя снова человеком, а не резиновой куклой.

– Понятия не имею, – Катя поспешно собирает белье в охапку и снова уходит, заперев дверь.

Часы тянутся невыносимо. Я успеваю задремать.

Просыпаюсь, когда за окном темнеет. Меня так и не освободили. Никто не пришел. Отчаяние, которое гнала от себя, постепенно начинает прорастать, захватывая разум, усиливая панику.

Неужели кавказец обманул меня?

Нет. Он не может оставить меня здесь! Не может!

Далхан на этот раз застает меня в постели. Мне кажется сейчас уже за полночь, но спать не хочется. Потому что за день успела отоспаться. Меня убивает то, что совершенно нечем заняться, это настоящая пытка. Но стоит огромной мрачной фигуре появиться в комнате я уже мечтаю снова остаться одна.

Я полна решимости не подпускать его к себе. Даже если это нанесет мне физический вред.

– Не смей ко мне приближаться, подонок, – цежу сквозь зубы. – С чего ты взял, что можешь распоряжаться моей жизнью? Я поверила тебе! Ты сказал, что отпустишь! – голос срывается от клокочущей внутри ярости.

– Я не говорил, что отпущу после первого траха. Ты сама так решила.

В голосе этого чудовища нет ни грамма эмоций. Ни злости, ни желания уязвить. Абсолютное равнодушие. Меня передергивает от озноба, и одновременно бросает в жар от бешенства.

– Сколько раз тебе надо меня изнасиловать, чтобы ты утолил свою жажду мести?

– Ты уверена в том, что говоришь? Насколько помню, ты текла как сука.

– Урод! Подонок! Ненавижу тебя! – захлебываюсь ядовитой яростью. Вскакиваю с постели, первой бросаюсь на мужчину, забыв о том, насколько он сильный и мощный. Абсолютно теряю над собой контроль, словно в транс впадаю. Меня отрезвляет сильная пощечина.

Отлетаю от мужчины, падаю на кровать спиной, чувствую сильное головокружение, щека горит от боли.

Далхан наклоняется надо мной, его глаза сверкают гневом, брови сходятся на переносице.

Ледяной озноб пробегает по позвоночнику. Я забылась. С таким как он нельзя вести себя подобным образом. Ему ничего не стоит убить меня. Пара ударов. Даже одного может быть достаточно…

Зажмуриваюсь, ожидая еще одной пощечины. Вместо этого Далхан хватает меня за шею, дергает на себя, поднимая с постели.

Стою перед ним, дрожа так сильно, что стучат зубы. Хочу поднять лицо, чтобы посмотреть в глаза своему палачу, но не выходит. Слишком страшно, я вся трясусь, разглядывая мысы дорогих кожаных ботинок.

Руки Далхана ложатся мне на плечи, надавливают, принуждая опуститься на колени.

Ноги сами подкашиваются, ударяюсь коленями об пол, несмотря на то, что пушистым ковром застелен. Задыхаюсь от пронзившей боли, из глаз брызжут слезы.

Поднимаю голову вверх. Надо мной возвышается огромный исполин. Ноги расставлены, взгляд суровый, никаких эмоций. Нерушимая скала.

Далхан расстегивает ширинку.

– У тебя грязный рот. Лучше займи его другим.

Больно стискивает пальцами мой подбородок.

– Открой.

Смотрю сквозь слезы, упрямо не подчиняясь приказу.

– Решила поиграть в сопротивление?

– Можешь меня убить, но сосать я у тебя не буду!

К горлу подкатывает комок. Чувство омерзительности происходящего просто невыносимо.

– Уже сосала. Смешно сопротивляться во второй раз. Ты это сделаешь, потом поговорим.

Он не шутит, не пугает. Не делает это, чтобы поиздеваться надо мной.

Он хочет получить желаемое. А я внезапно теряю волю к сопротивлению. У меня нет сил продолжать с ним борьбу. Почему-то уверена, что Далхан в любом случае добьется своего… но будет хуже.

Он полностью одет, а я – абсолютно обнажена. Почему-то это добавляет остроты происходящему. Как бы не ненавидела этого мужчину, чувствую, что между ног становится влажно. Именно эта реакция, предательство собственного организма окончательно добивает меня.

Мужчина расстегивает ширинку, вздыбленная плоть выпрыгивает так резко, что отшатываюсь.

Далхан кладет руку мне на голову, фиксируя в одном положении, не позволяя отстраниться.

Проводит по моим сжатым губам головкой, очень крупной, шелковистой. Будто оставляя свое клеймо.

– Рот открой.

Смотрю с ужасом на огромный орган, который мучил в прошлый раз мое горло. Но тогда этот человек был связан. Все что мне пришлось пережить – вина извращенца Эрика. Сейчас другое. Может быть гораздо хуже…

Далхан держит свой пенис рукой, слегка водя по стволу, предвкушая то, что будет делать со мной.

Как же страшно… Я была бы рада сейчас потерять сознание, хоть ненадолго отключиться от этого кошмара.

Но я в сознании, хотя оно плывет, я уже слабо себя контролирую. Потому что делаю вдруг нечто невероятное. Подаюсь вперед и высунув язык провожу им по головке. По стволу.

Наверное, у меня помутился рассудок. Неудивительно. Только что я готова была драться ради свободы. И вот покоряюсь… то ли от страха, то ли от похоти.

Эрик всегда говорил, что у меня не все дома.

Сейчас доказательство налицо.

Вбираю головку в рот, посасываю, ласкаю языком. Веду себя как шлюха, окончательно подтверждая мнение Далхана о себе.

Его пальцы стискивают мою голову, зарываются в волосы. Он подается вперед, член толкается в рот, глубоко, до самого горла. Меня захлестывает паника, начинаю вырываться. Я никогда ни у кого не брала в рот. Первым был Далхан. Сейчас еще страшнее чем тогда, в подвале, намного.

– Перестань. Дыши носом, – следует хриплая команда.

Я смогу. Должна выдержать. Потому что сопротивляться – еще более унизительно. Лучше доиграть роль шлюхи.

Смаргиваю слезы, старательно дышу носом, позволяя снова толкнуться глубоко мне в горло.

– Открой рот шире, – звучит новая команда. Рука Далхана сжимает мои скулы, начиная осторожно двигаться в моем горле. Дышу носом так часто, как только могу. Рвотный рефлекс отступает. Сосредотачиваюсь на плавном ритме. Все происходящее запредельно порочно, но я подумаю об этом позже. Возненавижу себя, стыд сожжет меня дотла.

А сейчас поднимаю руки, касаюсь мужского паха. Приспускаю трусы, сжимаю в руке тяжелые, крупные твердые яйца Далхана. Мужчина вздрагивает, толкается сильнее. Дрожь, пробежавшая по его телу, переходит на меня. Не отпускаю. Мне нравится трогать его. Это придает ощущение контроля, пусть даже абсолютно фантомное.

В какой-то момент Далхан забывается и от его движений начинаю задыхаться. Пытаюсь оттолкнуть его, но не могу, ничего не выходит, сил не хватает.

Слезы льют по щекам, дыхание перехватывает, оглушающая паника проносится по телу.

Наконец он вытаскивает член, позволив мне сделать несколько глубоких вдохов. И снова входит глубоко в горло, сжимая мои волосы в кулаке.

Понимаю, что долго не выдержу. Колени, упирающиеся в пол, нестерпимо ноют, губы болят. Слюны так много, что она стекает по шее, груди. Я едва терплю все это. Наконец

дыхание Далхана становится сбивчивым, руки сильнее стягивают волосы, он начинает двигаться еще быстрее. Затем резко выходит из меня. Начинаю судорожно заглатывать воздух, закашливаюсь. Он не позволяет опустить голову чтобы отдышаться, больно стискивает мой подбородок и начинает кончать мне на лицо, заливать его спермой. Приходится зажмуриться, глаза щиплет. Последний раз проводит головкой по моим губам.

– Прими душ, – через минуту его голос холоден и равнодушен как обычно. Звук застегивающейся молнии. – Поговорим через полчаса.