В больнице, где ждал нас доктор Лю. Как обычно, на первом этаже царил хаос. Очереди возле регистратуры, в аптеки рядом с ними, толпы людей, ожидающих лифты, такие же толпы выходящих из них.

Мы поднялись на лифте на шестой этаж. На этаже был холл для ожидания с выставленными в ряд железными сидениями, на которых, изредка поглядывая на табло с меняющимися цифрами, ждали пациенты своей очереди. Обычно некоторые доктора принимали по живой очереди, которая начиналась с его кабинета. Понятие индивидуального приема отсутствовало, то есть все пациенты и их сопровождающие, могли столпиться в кабинете доктора и наблюдать за осмотром. Но когда зашли мы, доктор Лю встал и попросил остальных покинуть кабинет и закрыл дверь, оставив только нас троих. Проблема уже предварительно обсуждалась с доктором. Он попросил предоставить имеющиеся снимки компьютерной томографии, которые он вставил на подсвечивающее табло. Внимательно осматривая снимки, параллельно делал записи в карточке больного. В кабинете царила тишина, затем он оторвал глаза от карточки и встретился с нами взглядом. Это был прямой и честный взгляд человека, уверенного в себе и с уважением относящегося к другому.

– Сейчас пройдете на процедуры, после поедете домой, и проделаете несколько последующих процедур дома, и так каждый день, хорошо? – хрипловато тихим, но отчетливым голосом произнес доктор на своем пекинском диалекте.

У китайского языка несколько диалектов, которые отличаются настолько, что жители разных провинций зачастую не могут даже поддержать разговор на бытовые темы. Чтобы решить эту проблему, в 1955 году властями был введен официальный язык, за который приняли северный диалект путунхуа – пекинский диалект. Выбор был обусловлен тем, что носители северной ветви диалектов составляли 70% населения страны. Однако в силу того, что большую часть населения страны составляют крестьяне, диалекты продолжают активно существовать.

– Хорошо, – кивая, ответил я.

Тамара с Гулей смотрели то на доктора, то на меня, то друг на друга с непонимающим взглядом.

– Бек, что он говорит? – спросила Тамара.

– Нам необходимо пройти в другой кабинет на процедуры, и доктор выпишет препараты для домашних процедур, и так каждый день, – я быстро перевел слова доктора Лю.

– И сколько таких каждых дней? – продолжала тревожно спрашивать Тамара.

– Доктор Лю, извините, а сколько дней будут длиться процедуры? – задал я доктору тот же вопрос по-китайски.

– Все зависит от того, как быстро пойдет на поправку пациент. Обычно курс составляет неделю, через неделю мы сделаем новые снимки и посмотрим на состояние, там видно будет, – отвечал доктор, продолжая делать записи, не поднимая глаз.

Через некоторое время в кабинет зашел молодой человек в белом халате. Скорее всего, это был студент-практикант, который сопроводил нас в процедурный кабинет, где уже другой доктор попросил Тамару снять верхнюю одежду и лечь на бок лицом к стенке. Через несколько минут он вынес огромный шприц, заполненный каким-то непонятным сливочного цвета веществом. Тамара лежала, отвернувшись, и не видела длины иглы этого шприца. Но мы с Гулей стояли с ужасающим видом, переживая за последствия.

Стон Тамары в момент, когда доктор вонзил эту немаленькую иглу, дал знать о перенесенной боли. Но он был мгновенным, что удивило меня, и я снова был поражен, насколько сильной была эта женщина. Я даже не представлял себе, как повел бы себя сам, при таком уколе, ведь эта длинная игла наводила ужас при одном только виде. После укола, доктор попросил полежать минут двадцать до тех пор, пока блокада сделает свое дело. В процедурном кабинете снова воцарилась тишина. Гуля стояла рядом с кушеткой, на которой тихо лежала Тамара, я рылся в своем телефоне, время от времени посматривая на обоих. Ровно через двадцать минут вернулся доктор и сказал, что можно вставать и ехать домой.

– По-китайски понимаешь? – спросил он меня.

– Да, – кивнул я в ответ.

– Вот медикаменты: эти мешочки через час-полтора смочите в кипяченой воде и прикладывайте к местам пункции, вот эти заваришь и дашь настояться два-три часа, после принимать внутрь каждый час, понял? – объяснил доктор, ожидая от меня ответа на свой вопрос.

– Хорошо, сделаем, – ответил я доктору, собирая медикаменты в пакет.

Вернувшись в номер гостиницы, Тамара спросила у меня, о возможности снятия квартиры в аренду.

– Такое тут не практикуется, обычно сдается с минимальным сроком в три месяца, – объяснил я.

В этот момент меня посетила мысль, почему бы не сдать квартиру друга, за которой я присматривал во время каникул. Быстро прикинув все за и против, предложил этот вариант Тамаре. Долго не думая, она попросила Гулю собрать вещи и готовиться к переезду. Тем временем я попросил шифака заехать за Тамарой через час, а сам отправился на квартиру, вызвав знакомых мне аишек¹⁵ для ее уборки.

Услугами аишек пользовались практически все. Они за небольшую плату вымывали апартаменты до блеска, стирали белье, занимались глажкой. А некоторые за дополнительную плату даже приловчились готовить блюда нам знакомой кухни.

Когда шифак привез Тамару, аишки заканчивали свое дело.

– Ну, вот ваши апартаменты, здесь кухня, там туалет, – провел я небольшую экскурсию по квартире. – Единственное, нет питьевой воды, но это поправимо, – продолжал я, вытаскивая телефон, чтобы заказать бутыль воды с ближайшего магазина, – Здравствуйте, будьте добры нам пару бочек воды, четвертый дом, второй подъезд, квартира семнадцать ноль один.

– Воду доставят через несколько минут, будут еще какие-нибудь пожелания? – с улыбкой обратился я к Тамаре.

– Надо сказать, Бек, вы тут недурно устроились, – ответила Тамара, располагаясь удобней на диване, взглядом окидывая гостиную квартиры, отличающейся от совковых планировок.

Квартира эта была площадью в сто квадратных метров с двумя отдельными спальнями, обставленная гарнитуром в стиле модерн, выглядела несколько отличаемо от тех, что были на пространстве СНГ, с белыми стенами, но, в общем приятно. В зале висел на стенке большой жидкокристаллический телевизор, и была игровая приставка – что было некой роскошью по тогдашним понятиям. Квартиру украшали и другие вещи: большой аквариум с золотыми рыбками, что являлось символом благополучия и благосостояния, несколько прекрасно расписанных кувшинов из китайского фарфора.

– А что у них ванной нет?! – удивленно спросила Гуля, наполовину «вынырнув» из санузла.

– Как это? Ванной нет? – спросила Тамара с небольшой паникой в глазах.

– Я сам еще не встречал ванную в Китае, – улыбнулся я в ответ, – обычно висит душевая лейка, и вода стекает в отверстие в полу для слива.

– Странно…, – буркнула Тамара.

– Ну, все, отдыхайте, чуть позже заеду, привезу что-нибудь поесть или купить вам продукты, сами приготовите? – вопросительно посмотрел я то на Тамару, то на ее помощницу.

– Наверное, так будет лучше, – протянула руку Тамара в сторону Гули, – Давай, черкани ему список необходимых продуктов, а ты, Бек, скажи, сколько денег надо, – закончила, раскрывая молнию сумочки и вытаскивая деньги.

– Хм, я даже не знаю, давайте поступим иначе, я куплю на свои, а потом, по чеку посмотрите, сколько вышло, и вернете мне, – ответил я, с небольшим усилием натягивая на ноги кроссовки.

Сопровождая Тамару, я параллельно отрабатывал поступающие запросы. С первых дней моего приезда в Китай на мою голову посыпались запросы друзей и родственников: «найди то, купи это, отправь то». Поначалу делал это бесплатно, но по мере увеличения количества запросов я стал добавлять свою маржу. Как говорили многие посредники на «Таобао»¹⁶: «Дай человеку денег, и он потратит их на себя, дай человеку „Таобао“, и он потратит эти деньги на меня» Благодаря сарафанному радио, запросов поступало все больше и больше, давая мне возможность заработать на карманные деньги, чтобы «не зависеть от дяди».

Одним из первых моих постоянных клиентов стал мой старый знакомый Борис, который когда-то работал с моей матерью в одной фирме. Он ненадолго задержался в этой фирме. Нажив небольшой капитал на откатах, и имея контакты поставщиков и уже свою клиентскую базу, он решил отделиться.

В этот раз ему нужны были рации бренда «Кирусан». В мою задачу входило: найти эти рации дешевле, чем у поставщика, закупить необходимое количество и отправить Борису. Понятно было, что поставщик накручивает и зарабатывает неплохо на своем иностранном клиенте. Поэтому я решил обратиться к нему же, но попросил сделать заказ вместо меня одного из своих знакомых китайцев, как для внутреннего рынка. Таким образом, цена на товар становилось в разы меньше, чем на экспорт. Переговоры были успешными, и я уже считал свою маржу на закупе. Товар можно было отправить посредством фирмы «Карго», но я решил заработать еще и на доставке. Воспользовавшись связями прошлых лет, созвонился с бывшей одноклассницей и соседкой по дому, которая была стюардессой авиакомпании. В первое время моего пребывания в Китае, благодаря ей я часто получал посылки из дома. Договорившись о передаче товара через экипаж по аналогичной схеме, я ждал от нее дальнейших указаний. Данная услуга была не бесплатной, но пользовались только определенные люди. У стюардесс зарплата небольшая, и они не отказывались от дополнительного дохода от так называемой «шабашки» на стороне. А я пользовался этим частенько, отправляя домой небольшие посылки или подарки, которые не принимались в Карго, а если даже и принимались, то был большой риск потери в связи с их небольшими габаритами. Багаж экипажа в то время не досматривали по прилету, поэтому с уверенностью отправил товар, не боясь таможенного досмотра. Все шло гладко, до тех пор, пока меня не разбудил ночной звонок Бориса:

– Здорово, спишь?

– Салам, ты чего так поздно? – спросил я спросонья.

– Друг, груз не дошел! – недовольно буркнул Борис.

– В смысле? Как не дошел?

– Девочка, говорит, что ее багаж не пришел, ну как-то так, – с отчаянием в голосе продолжал Борис.

– Сейчас я разузнаю все и тебе перезвоню, – ответил я, до сих пор не понимая, что и как так произошло.

Я судорожно начал набирать стюардессу, но телефон ее был отключен, затем снова позвонил Борису.

– Борь, а девочка случайно не рядом?

– Когда тебе звонил – была, а сейчас уже нет.

– Тьфу ты, у нее сотка выключена, хорошо, что она сказала?

– Как прибудет багаж, так я получу свою посылку, что-то тип того.

– Ну ладно, ты не переживай, я буду названивать ей, уточню детали, потом сообщу, – обнадежил я Бориса.

Как оказалось, багаж стюардессы ошибочно остался в аэропорту вылета. По прилету она заявила о потере в службу «Lost & Found», которая, в свою очередь, провела мероприятия по обнаружению багажа, и уже следующим рейсом коробка с рациями была отослана в аэропорт Алматы. Далее авиакомпания благополучно доставила коробку уже по указанному стюардессой домашнему адресу Бориса, после чего я спокойно вздохнул.

Спустя несколько дней получения лечения у доктора Лю, состояние Тамары начало улучшаться. Она потихоньку начала выпрямляться в теле, уже спокойно могла сидеть, но ходить без боли пока не получалось. В один из вечеров я позвонил Тамаре и предложил поужинать.

Вход ресторана пекинской утки, который находился в получасе езды, неподалеку от площади Тяньанмынь, на улице Ваньфудзинь, был исполнен в виде ворот в китайском стиле. Ворота были расписаны синими и красными цветами. Войдя в ресторан, сразу же ощущаешь густой восточный колорит. В фойе, прямо перед входом висит черная доска с золотыми иероглифами – «Цюаньцзюйдэ» – популярная сеть ресторанов пекинской утки. С потолка свисают красивые фонари в старинном стиле, потолочные балки изукрашены красочными картинами, красные колонны с вырезанными на них цветами создают впечатление изысканности и парадности. Гостей всегда встречают девушки в черных костюмах с прицепленными рациями на боку:

– Добро пожаловать в ресторан пекинской утки, – поприветствовали они нас, кланяясь, как один.

– Вы бронировали столик, господин? – одна из них обратилась ко мне.

– Да, бронь на имя Бека, – ответил я.

– Будьте добры, следуйте за мной. – повела она нас с протянутой рукой перед собой, указывая направление.

Через несколько минут мы оказались в большом зале, в котором практически все столики были заняты. От оказанного при входе обслуживания на высоком уровне, мы вошли в этот зал с ощущением почетных гостей.

– Я не стал бронировать отдельную кабинку, хотел, чтобы вы окунулись в местную среду, посмотрели на то, какого кушать в китайском ресторане, – обратился я к Тамаре, на полтона выше, пытаясь перекричать гул от разговоров, чавканья посетителей ресторана и звона посуды.

– И правильно сделал, – ответила Тамара, тоже прикрикивая, показав мне знак рукой с поднятым большим пальцем.

– Наверное, слышали об этом блюде?

– Да я слышала, но не пробовала еще, – ответила Тамара, оглядывая ресторан.

– Одно из наиболее распространенных и популярных во всём мире китайских национальных блюд, до сих пор сохраняющее актуальность, появилось в эпоху правления императоров династии Юань. В 1330 году личный врач императора – талантливый медик по имени Ху Сыхуэй – впервые подробно описал рецепт приготовления пекинской утки и опубликовал его в своём научном труде, посвященном здоровому питанию. Кстати, это исследование считается первой в истории диетологии полноценной книгой о здоровой пище.

Пекинская утка была по достоинству оценена китайскими мандаринами и со временем стала традиционным блюдом не только на столе у императора, но и у представителей высшей аристократии Поднебесной. По легенде, оно обладало магическими свойствами, а императрица Цзи-Си даже делала специальную маску для лица, приготовленную из пекинской утки, которая, по мнению царственной особы, обладала омолаживающими свойствами. Впрочем, какие именно части птицы прикладывались к лицу – не уточняется.

Согласно другой версии, блюдо из обычной домашней утки, приготовленное особым способом, появилось в Китае в минскую эпоху. Тогда при дворе императора состоялся грандиозный конкурс среди лучших поваров Поднебесной. Сотни мастеров кулинарного искусства боролись за право удовлетворить тонкий гастрономический вкус своего императора. Среди всевозможных медвежьих лап и акульих плавников мандарин выбрал обыкновенную утку, выращенную в специальных условиях и приготовленную по рецепту, привезенному из провинции Шаньдун.

Так или иначе, утка по-пекински оказалась наиболее предпочтительной для утонченного вкуса китайских владык и их вельмож. Со временем блюдо перекочевало на столы простых китайцев и в настоящее время является одним из характерных блюд богатейшей китайской национальной кухни. Блюдо представляет из себя утку, натертую медом, которую сейчас привезут и будут разделывать на наших глазах, – я начал свой заученный текст о блюде – в идеале утку готовят примерно два дня, сначала ее нагнетают воздухом под кожу, затем запекают в печи перед приходом гостей на дровах из вишневого дерева.

В этот момент официантка принесла на блюдце запеченные шкурки в сахаре.

– Эти ломтики шкурки предназначены для почетного гостя, – начал крутить стеклянную столешницу в сторону гостей, взяв палочками одну дольку, и закинул в рот, – попробуйте, очень вкусно.

– Слушай, во рту тает! – воскликнула Тамара.

Тем временем повар с белым чепчиком в отглаженной форме черно-белого цвета привез утку на каталке. Поприветствовал гостей, наклонившись, и начал разделывать утку, а официанты начали раскладывать дополнительные компоненты блюда.

– Утку разделывают на восемьдесят или сто двадцать тонких ломтиков и каждый обязательно с кусочком шкурки, – продолжал я громко свой рассказ о блюде, напрягая свои голосовые связки.

– Ты смотри, как мастерски разделывает, – заметила Тамара.

– Сейчас я вам покажу, как ее едят. Это мандариновый блинчик, – я виртуозно вытащил два блинчика из деревянной круглой тары с помощью палочек, – в него накладываете кусочки утки, обмакивая в сладкий соус, добавляем молодой лучок, огурцы и все это заворачиваете вот таким образом, – закончив процедуру, я передал готовый продукт своим гостям.

– М-м-м, как вкусно! – воскликнула Тамара с закрытыми глазами.

– Приятного аппетита, – пожелал я своим гостям, продолжая дальше заворачивать блинчики.

Стол постепенно начал заполняться яствами китайской кухни. Все, что было подано на стол, не совсем отличалось по вкусу от привычной для гостей еды. Но каждое блюдо имело свою изюминку, так как я знал, будучи не в первый раз в этом ресторане, что нужно заказывать, чтобы не испортить аппетит и в то же время оставить неизгладимые воспоминания о китайской кухне.

– Бек, почему ты выбрал для учебы именно Китай? – спросила Тамара.

– Мой отец говорил мне: «У нашего народа есть два великих соседа – это Россия и Китай, поэтому нам необходимо знать языки и культуру этих народов». Руский язык у нас с детства, а теперь вот изучаю китайский. И потом, Китай – удивительная страна. Истории Китая несколько тысяч лет. Это родина древнейшей цивилизации. Богатство и разнообразие культуры Китая не имеет аналога. Даже древний Египет или же древняя Греция несопоставимы с Китаем. Бумага, порох, шёлк, компас и многое другое имеют начало отсюда. Здесь живет народ, который начав дело, обязательно доводит его до логического конца. Могу привести, как пример, Великую Китайскую стену, строить её начали в 221 году до нашей эры, закончили в 1644 году протяженностью почти девять тысяч киллометров. То есть строили две тысячи лет. Говорят стену видно с космоса. Она является одной из чудес света. Её строил народ, который не знал, что такое поесть досыта, хотя богатство и разнообразие китайской кухни, тоже не имеет себе равных в мире. Распространенное приветствие «Чигуолы ма» или «Ни чифань лы ма» переводится, как «Вы поели?». Здесь, находясь среди них, я понял, что нельзя до конца познать этот народ, но что этот народ познал, что такое жизнь, это однозначно. Тамара, вы тоже восточная женщина и наверняка знаете поэта и бунтаря, большого любителя вина и женщин Омара Хайяма.

– Да, Бек, конечно я его знаю и знакома с его творчеством.

– Так вот, я хочу напомнить одно из его четверостиший:

 
«Кто понял жизнь, тот больше не спешит,
Смакует каждый миг и наблюдает,
Как спит ребенок, молится старик,
Как дождь идет, и как снежинка тает.»
 

Это он об одном человеке, а я хочу сказать о целом народе – китайцы это народ, понявший и познавший жизнь, который точно не спешит, как и их национальный символ – дракон, и который не только смакует, но и ценит каждый миг. И как мне кажется, в этом заключается секрет феномена современного китайского экономического чуда.

– Да, Бек, с тобой я смотрю не соскучишься. В ответ на один простой вопрос ты прочитал целую лекцию об этой стране и её народе, и даже выболтал их национальный секрет, – пошутила Тамара.

– Просто вы задали тот вопрос, на который я и сам толком не знал ответа, но теперь я, кажется, и сам стал понимать – почему.

– Хорошо, Бек, с этим вопросом вроде разобрались. Конечно, на первом месте сейчас это мое здоровье, но лечебные процедуры занимают только два часа времени в сутки, и хотелось бы остальное время тоже провести с пользой для себя. Я разговаривала с лечащим врачом, кстати, он, оказывается, знает английский язык, он мне сам посоветовал ежедневно посещать одно достопримечательное место Пекина. Ты сможешь рассказать, какие места нам лучше посетить и чем они примечательны? Про Великую стену ты уже рассказал, это было интересно узнать. Если ты так же расскажешь и о других достопримечательностях, я смогу составить график посещений этих мест.

– Историческая ось «север-юг» включает в себя главные достопримечательности: от алтаря Неба на юге она ведет к площади у Врат Небесного Спокойствия, далее к императорскому дворцу и Угольному холму, а затем до Барабанной башни и Колокольни на севере. Но честно говоря, я хотел бы больше послушать вас, Тамара. Кто вы, чем живете, чем занимаетесь. Если я сейчас начну рассказывать, даже вкратце, о достопримечательностях Пекина, то получится, что весь вечер говорить буду только я. Это какой-то бенефис мой получается.