Наконец, завершающие фразы были произнесены, съемка закончилась. Дочь спрыгнула с табуретки и теперь крутилась в окружении зрителей, каждый из которых считал своим долго подойти к ней и пообщаться. А Поля сияла, как начищенный котелок, разве что из штанишек не выпрыгивая от счастья. И все было бы прекрасно, если бы не диверсия, которую они с мамой устроили.

– Я ничего не пропустила? Он уже тебя узнал? – послышался рядом со мной голос запыхавшейся Ксюши.

Она, тяжело дыша, встала рядом и теперь смотрела туда же, куда и я. Троица из дверного проема ушла, освободив нам проход, но я не решалась взять и подойти к Полине и Олегу.

– Он меня не видел. И вообще, я не хочу никаких узнаваний! – зашипела я, повернувшись к сестре. – Так что буду очень благодарна, если на эту тему ты станешь говорить исключительно дома и исключительно шепотом.

Все же решившись, я подошла ближе. Георгиев крепко держал дочь за руку, а Полина отвечала на какие-то вопросы, к которым я не прислушивалась. Так, все. Надо с этим заканчивать.

– Добрый день, – поздоровалась я, подходя к Олегу и дочери.

Полинка тут же вскинула на меня свои глазенки, в них мелькнуло удивление. Она стушевалась и опустила взгляд. А я – следом за ней, причем попыталась сделать так, чтобы на мое лицо упали волосы. Потому что физически ощущала, что в этот момент Георгиев смотрит на меня.

– Добрый день, – ответил он не без веселых ноток, засквозивших в голосе. – Вы, наверно, та самая мама Полины, которой она собиралась везти пирог? – спросил он.

Пришлось взглянуть ему в глаза. Олег нахмурился, но ничего не сказал. Не произнес что-то вроде: «О, Женя, а я тебя узнал. Как дела?». Пф, как глупо это звучало даже в моих мыслях.

– Да, я та самая мама, – пробормотала и протянула дочери руку.

Полина упрямо поджала губы. Только, пожалуйста, не сцена из разряда «Я хочу остаться с папой»!

– Идем, нам нужно домой, – сказала Поле.

Ее ручка нехотя скользнула в мою ладонь. Я сделала шаг к выходу из кухни. Мама, уже заметившая нас, усиленно делала вид, что ничего из ряда вон не происходит.

– Вы уже уходите? – окликнул меня Олег, когда я почти добралась до спасительной двери и сделала все, чтобы покинуть общество Бэнча и его зрителей.

Но пришлось задержаться, потому что его следующий вопрос заставил меня остолбенеть:

– Евгения! Вы не останетесь еще на несколько минут?

Да-да, он назвал меня по имени. И я живо представила себе, как «весело» буду выглядеть, если сейчас начну улепетывать с ребенком наперевес в компании мамы и сестры. Пришлось сделать вид, что слова Олега не поставили меня в тупик.

Развернувшись к нему, я улыбнулась как можно шире и ответила:

– Нам действительно пора. Видите ли, наличие моей дочери на вашем шоу стало для меня сюрпризом.

Я покосилась на маму, которая с огромным интересом рассматривала коллекцию кухонных ножей Олега.

– О! – только и сказал Георгиев. – А мне Поля все уши про вас прожужжала, когда мы готовились к съемкам. Кстати, мы не могли с вами встречаться раньше? – спросил он, вглядываясь в мое лицо.

Все понятно, не узнал. А имя ему наверняка сказала дочь. Рядом со мной кашлянула Ксения. Прежде, чем я бы придумала, что ответить Олегу, сестра взяла Полину за руку и сказала:

– Мы подождем тебя на улице.

– Мам! Ты только пирог не забудь! – напутствовала дочь, которую Ксюша повела к выходу: – Мы с дядей Бэнчем очень старались!

Полинка вышла, мама тут же устремилась за ней и Ксенией. Народ, который находился в квартире Олега, потихоньку рассеялся и мы остались почти что наедине.

– Я не думаю, что мы могли встречаться, – соврала Георгиеву. – Думаю, я бы вас запомнила.

Пять баллов, Женя! Ты это говоришь звезде интернета, не забыла? Однако, кажется, Олегу сказанное даже понравилось.

– Думаю, я бы тоже вас запомнил, – улыбнулся он.

В ответ на эти слова на лице моем появилось кислое выражение. Ту ночь, что мы провели вместе, я помнила до сих пор в подробностях. А вот у Бэнча, кажется, была весьма короткая память. По крайней мере, на ночи с незнакомками.

– Давайте пирог, о котором говорила Полина, – велела я Олегу. – Пожалуйста, – добавила, сопроводив слова натянутой улыбкой.

– Пойдемте, я дам задание Даше его упаковать, – Георгиев махнул рукой в сторону стола. – А с вами я хотел бы переговорить. Надолго вас не задержу, обещаю.

Мы добрались до кухонного диванчика, заваленного какими-то коробками. Олег освободил для нас место, и кивнул:

– Присядем?

Я устроилась на самом краешке, готовая вскочить и сбежать в любой момент. Хотя, что это мог быть за момент, не представляла. И о волне того резонанса, который может начаться после выпуска Бэнча, боялась даже помышлять.

– Евгения, дело в том, что ваша дочь очень понравилась моим подписчикам, – начал Олег, и я его тут же перебила:

– Расскажите уже, как она вообще у вас очутилась?

В моем голосе послышались воинственные нотки, потому я снова добавила поспешно:

– Пожалуйста.

Георгиев улыбнулся и посмотрел на меня с теплотой. Точно от такого же взгляда, только приправленного нотками страсти, я пала в объятия Олега шесть лет назад. Сейчас, конечно, никакими жаркими оттенками и чувствами не пахло, но этот мужчина был все таким же притягательным. Если не сказать больше.

– Мне написала ее бабушка, – начал Георгиев, окончательно вынося моей маме приговор. Ну, держись, родительница! – Дарья, моя помощница, отсмотрела все три видео, на которых Полина рассказывала о том, как обожает готовить.

Я не удержалась и расхохоталась. Причем нервно. Когда они успели проделать это за моей спиной? Не иначе, когда я зарабатывала нам с дочкой на пропитание. Олег нахмурился и я попросила:

– Продолжайте, пожалуйста.

Он постучал мобильником по раскрытой ладони, и опять я ощутила на себе тот взгляд, который, казалось, видит меня насквозь. Как будто подспудно Георгиев уже все понял, но еще не осознал, кто именно сидит рядом с ним. Пришлось сделать вид, что я осматриваю богатое, но какое-то безликое убранство кухни. Словно находилась она не в жилом помещении, а на студии для съемок.

– Я решил, что такой формат, когда я позову свою маленькую фанатку в гости, зрителям понравится, – после паузы проговорил Олег.

– Фанатку? – приподняла я бровь.

– Возможно, я неправильно выразился, но Полина сказала, что она – моя большая поклонница.

Я не удержалась и стала постукивать носком туфли по полу. Ситуация выходила из-под контроля. А может, так казалось лишь мне. Если все эти съемки, в которых моя дочь будет выступать едва ли не в главной роли, продолжатся – неизвестно, чем все закончится. Точнее, с высокой долей вероятности известно. И это совсем не то, чего бы мне хотелось.

– Мы подумаем над вашим предложением, – сказала я, поднимаясь с диванчика.

Олег, как мне показалось, расстроился, но по понятным причинам я не могла вот так сразу ему что-то пообещать. Тут бы сначала понять последствия того, что вытворили моя дочь и матушка сегодня.

– Всего доброго, – попрощалась я и направилась, было, к выходу, когда Бэнч снова меня окликнул:

– Женя!

И столько всего было в моем имени, произнесенном устами Олега, что мне в который раз стало не по себе.

– Да? – как можно спокойнее уточнила я, повернувшись к нему.

– Пирог… вы забыли пирог, а Полина очень хотела, чтобы его попробовали именно вы.

Вздохнув, я улыбнулась, и когда подоспевшая Даша вручила мне коробку, а на губах помощницы Олега играла таинственная улыбка, снова распрощалась и с Бэнчем, и с Дарьей:

– Всего хорошего! – пожелала им и ретировалась из квартиры Олега.

После чего направилась к ожидавшим меня Ксюше, маме и Полине.

Кто не спрятался – я не виновата…

В такси, которое вызвала и куда мы погрузились всем «баб слетом», естественно разборок устраивать не стала. Полинка ехала, молча глядя в окно, и я дорого бы дала за то, чтобы понять, какие мысли бродят в ее голове. Мама тихо заявила, что от нас поедет сразу к себе, на что я ответила четко и спокойно:

– Нет уж, сначала поговорим.

Дальнейший наш путь мы проделали в полнейшем молчании. А как только оказались у нас с Полей дома, я потребовала объяснений.

– И что это, черт бы все побрал, было? – поинтересовалась как можно спокойнее, хотя, спокойствия в моей душе не было ни на грамм.

И в словах, которые срывались с губ помимо воли, тоже.

Сейчас с пугающей ясностью я начала осознавать последствия содеянного. И они ужасали.

– Мама, только не ругай бабушку! – вскинув обе руки вверх, попросила Полина. – Это моя идея! Я ее упросила!

И откуда на мою голову взялся настолько умный выдумщик-ребенок? Иные в таком возрасте увлечены какими-то своими детскими делами, а Поля вытворяет такое, до чего бы и взрослый не додумался.

– Упросила? – вскинула я бровь. – Это ты называешь – упросила?

– Женечка, она действительно очень умоляла! – вступила в разговор моя мама. – И я подумала – что такого, если Поленька увидит отца?

– Он – не ее отец! – воскликнула я, посмотрев на маму с укором.

Она мгновенно стушевалась, Ксюха, стоящая рядом со мной, хмыкнула. Мы ведь уговорились придерживаться одной легенды. Меж собой обсуждать отцовство Георгиева сколько угодно, но Поле говорить, что это не ее папа. Так что же сейчас творила моя собственная матушка?

– Он мой папа! – заявила Поля и даже ножкой топнула. – И хоть говорить ему об этом я пока не стала…

– И не станешь! – строго откликнулась я.

Вздохнула и, взяв себя в руки, добавила:

– Ты не станешь ему вообще говорить ничего из того, что себе придумала.

– Но я не придумала! Олег – мой папа!

Нижняя губа Поли затряслась. На глазах выступили слезы, которые она быстро стерла. Мое материнское сердце не выдержало – я подошла к дочери, взяла ее на руки и, прижав к себе, сказала:

– Поленька, пожалуйста, давай об этом не будем сейчас, хорошо? Я просто хочу, чтобы ты мне пообещала – никаких поездок к кому бы то ни было за моей спиной.

Я чуть отстранила от себя дочь и взглянула в ее личико, на котором слезы уже высохли. Слава небесам, Полинка умела быстро брать себя в руки.

– Хорошо, но к папе Олегу я еще хочу съездить. Он меня звал. И я обещаю – не стану говорить ему, что я его дочка.

Кивнув и решив, что с этим мы что-нибудь придумаем позже, я повернулась к матери.

– То же самое касается и тебя. Никаких поездок за моей спиной! – повторила то, что уже сказала Поле.

– Хорошо.

Мама покаянно опустила голову и добавила прежде, чем уйти:

– И я не желаю внучке зла!

Она чуть ли не выбежала из комнаты, а следом – из квартиры, а я очень тяжело вздохнула.

– Вот что бывает, когда дети не слушаются маму, – проговорила, опуская Полину на пол.

– А мама – детей, – ответила дочь. – Я про бабушку, – пояснила она и умчалась к себе.

Мы с Ксюшей переглянулись, я сказала:

– Пойдем пить кофе.

– С коньяком, – мрачно уточнила сестра.

– С коньяком и с пирогом, – кивнула в ответ.

И мы отправились на кухню, и я пока в этот момент не знала, во что совсем скоро превратится этот совершенно не томный вечер.

Шквал звонков, который обрушился на меня со скоростью и силой Ниагарского водопада, оглушил. На часах было начало восьмого, когда мне стали названивать не только друзья, но и шапочные знакомые, коих я уже и не помнила. Создавалось впечатление, что все они посмотрели в записи стрим Бэнча и ломанулись вызнать у меня хоть что-нибудь. Конечно, вопросов относительно отцовства Олега не задавали, лишь бывшая одноклассница сказала: «Как же они похожи!». Пришлось очень быстро перевести тему и сделать вид, что я не поняла, на что она намекает.

– Все, я больше не могуууу, – простонала, отключая телефон и откидывая его на кровать.

– Даже у меня уже мозоль на языке от того, как долго ты говорила, – вздохнула Ксюша. – Да уж, заварила Полинка кашу…

– Не то слово, – покачала я головой.

Эффект кофе, который меня расслабил, улетучился, я снова начала испытывать тревогу.

– Представляю, что сейчас творится у Бэнча, – задумчиво пробормотала сестра и я, прикрыв глаза, начала молиться всем богам, чтобы все это закончилось, как страшный сон.

Забегая вперед, скажу сразу – не закончилось…

С утра все произошло ровно точно так же, как происходило до этого дня. И почему я решила, что Полина успокоится, съездив к Олегу? Напротив, это раззадорило дочь еще сильнее.

– Мама, почему мы не можем поехать к папе?

Дочь вбежала на кухню с моим планшетом. Я как раз взяла пачку хлопьев, которые от неожиданности едва не рассыпала.

Полина, повернув экран ко мне, ткнула пальчиком, указав на Олега. Понятно, кадр из того самого стрима.

– Я же просила не трогать мою технику… – вздохнув, я присела перед Полинкой на корточках. – У тебя есть свой телефон.

– Но он кнопочный! – возмутилась дочь. – На нем папу не покажут. И поехали уже к нему!

– Не поехали! Он не твой папа, что бы кто ни говорил!

Я буквально рявкнула эти слова, на что получила меланхоличный взгляд Полины и внезапное:

– Я решила, что не буду реагировать на эту неправду.

Решила она! Нет, вы только посмотрите на это чудо в перьях!

– Иди умывайся и сядем завтракать, – откликнулась я, забирая планшет у дочери.

Нахмурилась, когда в очередной раз увидела, с каким восторгом смотрит Полина на Олега в стриме. И какое тепло сквозит во взгляде Бэнча. Пожалуй, надо все еще раз обдумать и решить, не стоит ли относиться ко всему не настолько кардинально.

– Хорошо, но я все равно хочу к папе!

Поля ушла в ванную, а я снова взялась за пачку хлопьев. Но высыпать их в прогретое молоко не успела. Раздался звонок в дверь, я инстинктивно посмотрела на часы. Удивилась тому, что кто-то прибыл к нам так рано, а когда все же открыла визитеру, мои брови сами по себе поползли наверх.

На пороге стояла помощница Олега – Дарья.

– Откуда у вас наш адрес? – спросила я вместо приветствия.

Даша улыбнулась, прислонилась плечом к дверному косяку. Выглядела при этом так расслабленно, что мое напряжение постепенно стало таять. Она прибыла с дружественным визитом – по крайней мере, такой вывод я могла сделать из того, как Дарья на меня смотрела.

– Полинка продиктовала Бэнчу. Сказала, что с удовольствием примет его в гостях. А я запомнила – это часть моих обязанностей.

Даша заглянула мне за спину и продолжила:

– Я могу войти? И мы, кажется, на ты были.

Я тоже машинально повторила за ней и выглянула в коридор. Наверно, со стороны это было глупым, потому что я заподозрила, будто Олег мог приехать с Дашей и для начала направить ее на разведку с целью появиться в поле моего зрения после того, как его помощница все уладит.

– Да, мы с тобой на ты, – ответила Дарье, отступая. – Заходи. Ты ведь одна?

Она снова таинственно улыбнулась, но быстро приняла серьезный вид. Кивнула, входя в квартиру:

– Одна. Но Олег знает, что я к вам с Полей поехала.

Пока Даша скидывала кеды в прихожей, я вернулась на кухню, где планировала все же доделать злосчастный завтрак. Кинула хлопья в молоко, накрыла кастрюльку крышкой и отставила в сторону.

– Будешь кашу? – спросила у Дарьи, когда та пришла следом и устроилась за столом.

– Неа, спасибо. Я уже поела. Олег испек блины с утра.

В горле моем застрял комок, сразу захотелось откашляться. Я как-то упустила из виду вероятность того, что Бэнч вполне может быть в отношениях со своей помощницей. А что? Это бы вполне объяснило тот факт, что Ксюша так ни разу и не видела его невесту в выпусках. Хочешь спрятать – оставь на виду, как говорится.

– Олег – мой дальний-дальний родственник, – сообщила Даша, которая наверняка заметила, какой напряженной стала моя поза после истории о блинах. – Если быть точной – четвероюродный брат. Вытащил меня из захолустья, когда стал раскручиваться. С тех пор мы – одна команда.

Я кивнула, присела напротив Дарьи и посмотрела на нее вопросительно. Пока не получила ответа на свой главный вопрос, но очень рассчитывала сделать это в обозримом будущем.

– Знаешь, как зрители отреагировали на выпуск с Полинкой? – спросила Даша и закатила глаза. – Ууу! Просто взрыв комментариев и отклика! – добавила она.

Я судорожно сглотнула. Если сейчас Дарья заговорит о том, что кто-то начал подозревать, будто Георгиев – отец Поли, я вообще не представляю, как на это реагировать.

– Хотят увидеть их вместе снова. Так что я к тебе по этому поводу, – улыбнулась Дарья, но не успела я и слова сказать, как на кухню ураганом влетела моя дочь.

– Я очень-очень этого хочу тоже! – заявила Полина, подбежав к стулу, на который и вскарабкалась. – А мама почему-то против.

Я смерила дочь взглядом. Она сделала вид, что ничего особенного не происходит, хотя прекрасно понимала, отчего именно я препятствую новым выпускам с участием Полины.

– Очень зря, – покачала головой Даша. – Олег попросил меня сделать особенный акцент на том, что это будет оплачиваться. Причем весьма недурно. Ты ведь знаешь, сколько получают блогеры-миллионники? – задала она мне вопрос, при этом в глазах ее затаилось какое-то непонятное мне чувство.

– Не знаю и вообще с этой стороны данный момент не рассматривала.

Я всплеснула руками и, вскочив из-за стола, занялась тем, что принялась накладывать дочке овсянку.

– Мам… ну ты же сама говорила, что хочешь жить лучше, – подала голос Полина.

Я поставила перед нею тарелку и посмотрела на дочь так, чтобы дать понять – не вздумай заводить свою пластинку по поводу отцовства Олега.

– И что? Все хотят жить лучше, – ответила дочери. – Ешь.

Поля стала вяло ковыряться в своей порции завтрака, а у меня аппетит напрочь отбило. Даша с интересом наблюдала за нами обеими, но на лице ее было все то же выражение, которое буквально кричало: «Я знаю все, что ты пытаешься от меня скрыть, Женя». А может, виной тому была моя уверенность в том, что Полино непослушание привело к непоправимым последствиям.

– Мы подумаем, Даш. Сейчас у меня нет ответа на то, стоит ли делать из дочери блогера, – сказала я. – При всем уважении к этой… профессии, разумеется.

Дарья пожала плечами.

– Никто и не просит прямо сейчас мчаться на съемки. Я ведь здесь не только для того, чтобы передать пожелания Олега. Еще хочу пригласить вас на небольшую вечеринку. Ее организую я, для Бэнча она будет сюрпризом. Присутствовать станут только самые близкие друзья Олега. У него на канале пять миллионов подписчиков, это внушительная цифра. Считаю, что нужно это дело отметить.

Поля так и застыла с ложкой наперевес, а на личике дочери появилось выражение восторга, смешанного со страхом. Видимо, она боялась, что я откажу.

– Почему зовешь именно нас? Мы виделись с Георгиевым один раз.

Я задала этот вопрос, ища подвох в том, что мне предлагала Даша. Если бы во всем этом не был замешан мой ребенок, я бы, пожалуй, не реагировала на все столь остро. Но эмоции и чувства дочери – последнее, что я хотела бы ставить на кон какого бы то ни было вопроса.

– Потому что я очень надеюсь, что вы согласитесь. Ты согласишься в первую очередь, – сказала Даша, поднимаясь из-за стола. – Полинка уже стала звездой. Вы пока этого, наверно, не почувствовали, – продолжила она, но осеклась, увидев выражение моего лица.

Я скривилась, когда вспомнила все те звонки, что на меня обрушились сразу после выпуска.

– Мы подумаем, – сказала я, тоже поднимаясь следом за Дарьей.

Проводив ее до выхода из квартиры, когда та попрощалась с Полей, и проигнорировав кислое выражение лица дочери, я спросила тихо:

– Это точно все поводы для того, чтобы позвать нас к Олегу на вечеринку?