Отзывы на книги автора «Амброз Бирс»

Амброз Бирс - не самое известное имя в истории американской литературы. И, на самом деле, это довольно странно - в одних рассказах Бирс отнюдь не ниже (а как по мне, то и выше) уровня Эдгара Аллана По, в других приближается к Марку Твену. Возможно, в том и проблема - рассказы слишком разные и тематически, и по настроению. Те, кто любит мрачную мистику, не всегда в ладах с сатирой. Те, кто не прочь позубоскалить на остросоциальные темы, скорее всего не проникнутся ночными страшилками. Нам с Бирсом, наверное, повезло - я вчитывалась в сборник нелегко, но по итогу осталась довольна знакомством.

У Бирса отличный стиль - яркие образы, с лёгкостью поддающиеся визуализации, идеальный баланс "духа" и "буквы" (нет ни одного лишнего слова), удачное построение повествования с флэшбэками, умелое нагнетание атмосферы, мастерская последняя фраза, что я особенно люблю в формате рассказов. В этом смысле Бирс вполне заслуженно претендует на лавры Роальда Даля, которого я всегда считала гением непредсказуемых финалов одним предложением. Бирс радует нешаблонностью, умением перевернуть повествование с ног на голову несколькими словами. Ведь всё самое интересное происходит в наших головах, не надо разжёвывать и обсасывать детали, дайте мне намёк и я сама додумаю картинку. И поверьте, эффект будет намного мощнее.

В моём варианте издания под одну обложку попали очень разные рассказы из сборников разных лет. И, как я уже писала, возможно, это не лучший вариант - каким бы ни были предпочтения, что-нибудь да не понравится. Но это вообще главная опасность сборников. Даже у любимых авторов найдётся пара-тройка откровенно проходных рассказов.

Преимущественно у Бирса можно встретить мрачняк с налётом мистики или без оного (мрачняка хватает и в жизни без всяких там привидений).
Примерно треть представляют из себя фантазии на военную тему. Фоном выбрана Гражданская война 1861-1865 годов, что неудивительно с учётом её значимости для американцев даже сегодня, а уж в момент написания ещё были живы участники и очевидцы (и сам автор, кстати, был на фронте). Впрочем, это лишь отправная точка. У Бирса нет событий, нет идеологии, только чистая психология - страхи и ужасы во всей красе. Это и естественный страх перед смертью, и отвращение к мёртвой материи, доходящее до фобии, и боязнь прослыть трусом, а заодно и моральный выбор между долгом и человечностью (на эту тему словно под копирку написано два рассказа - "Всадник в небе" и "Сражение в ущелье Коултера").

Следующая треть - это так называемый "страшный рассказ". В одних случаях Бирс снисходит до разумного объяснения происшествию ("Человек и змея", "Глаза пантеры"), а в других оставляет поле за сверхъестественным и думай, что хочешь ("Заколоченное окно", "Диагноз смерти", "Проклятая тварь"). Представляю, какое впечатление эти рассказы производили на нежные, не избалованные кинематографом души читателей конца XIX века. Представляю и немного завидую, нам-то остаётся рассчитывать только на то, чтобы невинно пощекотать себе нервы. Хотя прав один из героев, который, явно высказывая мысли автора, утверждает, что чтение таких рассказов требует особого настроения и особой обстановки. То, что действительно способно напугать при свете ночника, покажется невинной шуткой среди толпы в вагоне метро.

Наконец, мой любимый размер - сатира. Это отдельные рассказы, "Фантастические басни" и собственно сам заглавный "Словарь сатаны". Последний, пожалуй, оставил даже не самое яркое впечатление. Формат необычен и требует от автора умения сочетать остроумие с лаконичностью формулировок, не каждый смог бы так ловко обыграть понятия, которыми мы оперируем по жизни. Но если убрать алфавитную форму, остаётся куча афоризмов, а они категорически не воспринимаются в большом количестве, надо принимать дозированно. Бирс, конечно, молодец, но моим фаворитом в данном формате всё же останется "Лексикон прописных истин" Флобера. А вот "Фантастические басни" безмерно хороши! Бездна юмора, потрясающая актуальность даже спустя сто лет. Возможно, из этих басен растут ноги многих анекдотов, хотя скорее это Бирс вдохновлялся народным творчеством и придал ему литературную форму. Особенно улыбнула одна басня, которая напомнила знаменитое описание метода челночной дипломатии Генри Киссинджером.

Любимцы:
"Убит под Ресакой". Та самая идеальная последняя фраза и блестящая иллюстрация того, что слово убивает не хуже огнестрельного оружия.
"Человек и змея" и "Жестокая схватка". Подтверждение того, что у страха глаза велики.
"Сальто мистера Свиддлера". Ловкий трюк, стоивший жизни человеку.
"Фантастические басни" и "Словарь сатаны". См. выше.

Сложные впечатления. Вот так, просто – сложные. Слишком уж разные рассказы вошли в этот сборник, получилась этакая смесь военных впечатлений и готических «страшилок». Рассказы короткие, не успеваешь проникнуться атмосферой, прочувствовать повествование, и все же понимаешь, что Амброз Бирс был очень способным человеком. Но можно ли винить время за его безжалостность?

Я, если честно, большие надежды возлагала на «страшные» рассказы, не зря же Бирса называют последователем Эдгара Аллана По и предшественником столь любимого мною Лавкрафта. Но, увы, как раз «страшилки» Бирса меня нисколько не тронули. Местами было интересно, но даже лучшие работы Бирса не могут сравниться (лично в моих глазах) с «Падением дома Ашеров» или «Мороком из Иннсмута». Не тот уровень, к сожалению. Слишком лаконично. Много вопросов остается. А «Страж мертвеца», в честь коего назвали сборник, так и вовсе меня выбесил: ну какие же противные главные герои! Какая бесчувственность и глупость! И, самое главное, никакого раскаяния! Человека (спойлер!) погубили своими шуточками, но это ничего. Какой-то человечишка? Ха, так и знали, что он слабак-с!..

…Но зато у Бирса мне искренне понравились военные рассказы. Они, знаете ли, действительно жуткие, с байками об оживших трупах и призраках не сравнятся. Сильно расхваливаемый «Случай на мосту через Совиный ручей» впечатления на меня не произвел (и зачем этот рассказ несколько раз экранизировали?), но шокировал «Чикамога» и очень понравился «Без вести пропавший». Вообще у Бирса очень жестокие рассказы. Многие его персонажи отвратительно безжалостны и циничны, что не свойственно По или Лавкрафту. Реализм Бирса стоит именно на изощренных изображениях человеческой глупости, бессмысленной жестокости и моральных страданий. Несмотря на психологическую глубину его работ, в них неприятно задерживаться – напротив, желаешь поскорее выйти из этого мрачного мира. На фоне Бирса По и Лавкрафт кажутся… гостеприимнее, что ли. Теплее. А Бирс словно пребывает во льдах. Он талантлив, но читать его не очень-то хочется.

Возможно, окажись я в меланхоличном настроении, Бирс скорее бы очаровал меня. Пока же я с облегчением расстаюсь с ним и не обещаю возвратиться. Простите, уважаемый Амброз, мне очень жаль.

Не секрет, что у каждого писателя есть свои источники вдохновения. Чаще всего это окружающая действительность, музыка или искусство. Но не редкость, когда писателей вдохновляют другие творцы, что идёт только на пользу литературе: создаются новые формы и развиваются жанры. В этой книге рассказывается о тех, кто направил Великого на его путь.

Собранные в книге авторы малоизвестны для русского читателя. О каждом из них я впервые узнал из этого сборника. Практически все поразили меня по-своему: Амброз Бирс удивил своим особым повествованием о людях на грани загробного мира; Элджернон Блеквуд окутал своей метафоричностью пробивающей до мурашек; Лавкадио Хирн познакомил с азиатской культурой; Фитц-Джеймс О’Брайен увлёк фантастичностью своих рассказов. И это ещё не все авторы этого сборника.

На страницах этой книги бледный череп кричит по ночам за дверьми деревянного шкафа; смертоносный шершень поменяет отношение к жизни; сквозь микроскоп проявится дивный маленький мир, а ты продолжаешь недоумевать почему пастырь скрывает лицо за чёрной вуалью.

Единственный скучным произведением для меня показалось «Поворот винта». В нём действие развивается слишком медленно, а эмоции, возможно, реалистично, но чересчур наиграны. За этим исключением книга оставляет хорошее лирически-романтическое послевкусие. Словно ты сидишь в кресле-качалке под пледом возле окна родного поместья и смотришь за тем, как капли холодного дождя покрывают оконные стёкла.