Глава 1

Елена

Рано утром вся наша студенческая компания, отправляющаяся на практику, собралась возле главного учебного корпуса университета. Здесь нас, личные вещи и университетское снаряжение ожидал автобус, чтобы доставить к поезду. А там – два дня пути под стук колес, потом несколько часов езды на спецтранспорте заказника и финишный рывок – пеший марш-бросок до места посреди глухой тайги, где и разместится наш будущий лагерь.

Всех нас немного потряхивало от волнения в предвкушении грядущих приключений. Хотелось активных действий, хотелось, чтоб эти самые приключения уже начались. Куратор практики только вздыхал, поглядывая на своих студентов, и вновь пытался донести до нас степень серьезности предстоящего.

– Вы уже не дети, – в который раз повторял он, – сами должны понимать, что можно, а что – нет. Никуда не отлучаться и не отставать. Не забывайте: с нами будут профессиональные спасатели из МЧС и сотрудник заказника, в случае чего обращаться нужно именно к ним.

Мы согласно кивали головами, но думали о чем угодно, только не о серьезности момента. Даже Женька! Он вообще проявил чудеса упорства и выдержки, умудрившись отправиться в поездку, хотя рука друга все еще была в жестком фиксаторе, а при ходьбе он опирался на палочку. Впрочем, это автоматом избавляло парня от участи носильщика грузов, уготованной нам всем на завершающем этапе маршрута.

– Ну-с, – стоило рассесться по местам в автобусе, как куратор обвел нас веселым взглядом, – трогаемся!

И автобус поехал. Ура! Практика началась!

Для меня это обстоятельство стало особенно радостным, ведь я наконец-то на абсолютно легальных основаниях убегала от Добровольского и всего их белого клана, волки которого в последние недели практически наводнили территории бурых. Неужели?! Мне не верилось, что я дотянула до этого момента, что мое многострадальное сердечко все же выдержало сокрушительный марафон навалившихся событий, прессинг соблазнения, устроенный мне Андреем в последние недели. Теперь можно было выдохнуть и ослабить тот жесточайший самоконтроль, что мне приходилось проявлять. Кажется, этот настрой и решимость даже на моего зверя произвели впечатление, поскольку я начала отмечать первые робкие успехи в постепенном подчинении своей второй сущности. Или тренировки моего альфы стали приносить плоды?…

Поэтому – да, я сейчас ликовала! И уезжала не оглядываясь, словно боясь не выдержать и в последнее мгновение сорваться, выскочить из автобуса и бегом кинуться к нему – к не моему белому волку.

Волчица внутри настороженно замерла, чутко прислушиваясь, отчаянно надеясь и одновременно боясь услышать отдаленный вой, его последний призыв… Мне кажется, на сопротивление меня бы уже не хватило, он бы сломил меня. Но ни единого волчьего голоса не прозвучало в тумане раннего утра, а город уже остался за спиной, и поезд уносил меня вдаль.

Неужели? Неужели он все же сдержал свое обещание? Неужели они… он… отпустил меня, подарил эту свободу, возможность отдохнуть и окрепнуть вдали от безумия чужих тайн и властных интриг, оказаться на земле медведей, узнать все? Позволил вопреки всему.

Слезы скрываемых эмоций, слезы облегчения и слезы разлуки застилали глаза. Я не слышала шуток однокурсников, не реагировала на гудки отбывающего поезда – была полностью погружена в себя. Думала лишь о том, что вот и наступил момент нашего окончательного расставания. В том, что не вернусь в этот город, я не сомневалась. Не вернусь к нему, хотя так невыносимо хочется. Очень хочется махнуть на все рукой и просто быть рядом с любимым мужчиной. Стать тенью врага. Любимого врага, единственного и смертельного.

– Лен? – Женька взял мою ладонь. – Ты еще заплачь! С таким видом сидишь, что я себя вспомнил, когда в детстве один в летний лагерь уезжал. Выл часа три после отправления поезда. Но… – друг хитро подмигнул, усаживаясь на полку рядом и аккуратно вытягивая перед собой еще не полностью «разработанную» ногу, – возвращаться потом домой мне так же не хотелось!

Глядя на его жизнерадостную физиономию, я невольно улыбнулась.

– Вот скажи мне, – уже в сто первый раз напустилась на него, – ты-то зачем поперся с нами? Тебе же «автомат» предлагали!

– Фу, Лен, мне, как личности творческой, «легкий хлеб» противопоказан. Опять же… – Он с таинственным видом склонился к моему уху и с очевидным страхом сообщил: – После общения с твоим неадекватным кузеном я долго думал и решил сюжет картины все-таки изменить!

Усмехнувшись – нагнал Добровольский на Женьку страху! – вопросительно уставилась на друга. Впрочем, он еще не понимает, насколько легко отделался.

– Пока не скажу, – помотал головой парень. – Сначала мне надо увидеть то, что, я надеюсь, увижу, самому почувствовать: возможно ли это?

– Ты как всегда! – махнула я на него рукой, понимая, что простым смертным не понять душевные порывы творца. – Но тебе с такой ногой будет трудно. Там же лес, а не асфальтовая дорожка!

– Справлюсь! – привычно уперся Женя. – Насиделся уже в четырех стенах.

– Главное, опять ничего не сломай! – зашипела я.

– Вот и грусть-тоска прошла, – ловко сменил тему друг, озаряя меня своей задорной улыбкой. И тут же признался: – Так хочется на мотоцикле погонять…

– Догонялся уже, – понимая, что придираюсь, буркнула в ответ.

Дорога промелькнула одним размытым веселым пятном: мы шутили, смеялись и от души предвкушали грядущее мероприятие.

Сотрудник заказника оказался мужчиной солидным, сорока с лишним лет, он присоединился к нашей группе, когда мы, предварительно выслушав инструктаж и ознакомившись со схемой заказника, грузились в местное транспортное средство – нечто среднее между автобусом и фургоном с широкими колесами улучшенной проходимости.

– Рельеф у нас карстовый, – по ходу дела пояснял нам ситуацию проводник, – а значит, полно карстовых воронок. Сверху смотришь – травка, а ступишь и провалишься, потому что там, внизу, полость – водой породу вымыло. Так что осторожнее, смотрите, куда ступаете.

Для меня вся эта информация не была существенной: звериные навыки позволяли получить больше информации об окружающем мире, потому подобные «сюрпризы» я чуяла заранее. Но общая радостная суета захватила и меня, позволив наконец-то перестать думать о собственной безрадостной ситуации.

«Живу настоящим! – в какой-то момент решила я. – А значит, сейчас наслаждаюсь туристическим походом, отличной погодой и приятной компанией. Подумать обо всем остальном время будет потом. А пока… практика!!! Когда еще такое будет? И я просто обязана получить от происходящего максимум удовольствия».

Обретя таким образом некий душевный покой, решила посвятить это время только себе. И – пусть весь мир подождет.

Потом мы часа два тряслись – иначе не скажешь! – по страшно ухабистой лесной дороге, которая и привела нас к месту разгрузки.

– Дальше не проеду! – ухмыляясь, проинформировал нас шофер, махая куда-то в глубь дикого леса. – А до лагеря вам еще километра три, если не плутать.

С таким напутствием мы, выбравшись из машины и слегка пошатываясь, приступили к разгрузке вещей, которых было невероятное множество. Помимо институтского инвентаря имелись палатки, посуда, личные вещи и несметное количество продуктов! Особо много было коробок с тушенкой и прочими консервами, которые даже при разгрузке для большинства присутствующих оказались весьма тяжелыми, а уж тащить их на расстояние километра в три, а то и больше, по полному бурелома лесу с опасными и неприметными воронками… Народ дружно застонал, начиная осознавать, как же непросто все будет.

И мы таскали…

Причем как ребята, так и девушки. В тридцатиградусную жару, по лесу, полному комаров и прочего гнуса. Пот лил ручьями, застилая глаза, смывая все антикомариные средства и разъедая множественные порезы и царапины, появившиеся практически сразу. Мне, конечно, было значительно проще: выносливость и физические возможности превосходили даже мужские человеческие, но я, следуя принятому правилу, старательно пыхтела, стонала и кляла все на свете, стремясь не выделяться из общей массы студентов-людей.

– Лен, ну ты надорвешься! – «кипишевал» Женя, после третьего захода встречая меня на большой поляне, что была выбрана местом размещения нашего лагеря. – Все девушки берут что полегче, а ты третий раз ящик с тушенкой приносишь. Оставь ребятам, там сейчас еще сотрудники МЧС подключатся: они только что ушли вам навстречу. Мощные ребята, скажу я тебе, настоящие мужчины. Вот пусть они самое тяжелое и принесут.

– Не-е, – отмахнулась я от друга, вновь отправляясь к месту разгрузки: вещей там оставалось еще немало, тогда как сил у большинства студентов уже не было. Три девушки, пришедшие следом за мной и принесшие блоки с печеньем, без сил рухнули прямо рядом с беспорядочно сваленной посреди поляны кучей снаряжения. На еще один подвиг они оказались не способны.

Я же… Откровенно говоря, я наслаждалась, впитывала в себя ароматы окружающего леса – настоящего, дикого, полного животных и птиц. Комары меня не донимали, потела я гораздо меньше любого человека, заблудиться не могла в принципе, а возможность прогуляться по лесу, даже в человеческой ипостаси, воспринималась мною как нечто прекрасное и долгожданное. Вкус свободы! Ощущение полета, когда ты ни от кого не зависишь и можно просто быть собой.

В итоге я еще дважды преодолела расстояние от места разгрузки до нашего будущего лагеря, один раз столкнувшись с действительно более тренированным, чем мои одногруппники, молодым парнем, несшим увесистый блок со снаряжением. Очевидно, он и был одним из спасателей, прикрепленных к нам.

Полностью перебазировав свое «имущество», мы все основательно запыхались. Кто-то успел натянуть над кучей наших вещей тент на случай внезапного дождя, но на большее мы были не способны, повалившись кто куда. И ни комары, ни другие насекомые никого уже не пугали – сил на это не осталось. А надо еще палатки ставить для ночевки… Об ужине даже думать не хотелось!

– Лен, тут рядом озеро есть. Ребята только что ходили купаться. – Арина плюхнулась на землю рядом со мной. – Пойдем?

– Можно, – кивнула я, озираясь. – Только еще бы свой рюкзак отыскать, там купальник.

Переглянувшись, собрались с силами и, со вздохом поднявшись на ноги, поплелись искать свои вещи. Мой рюкзак обнаружился с краю, приставленный, судя по запаху, заботливым другом к столбу, что поддерживал тент. Выхватив нужное, мы с Ариной двинулись в указанном нам одногруппниками направлении. Там, за выступом ближайшего скальника – а поляна, выбранная под лагерь, была словно между ладоней укрыта двумя длинными и довольно высокими скальниками, – и немного ниже по пологому берегу, и будет оно – прохладное счастье! Нам, потным и уставшим, перспектива казалась настолько желанной, что открылось второе дыхание, подпитав иссякшие силы.

Переодевшись в лесу и прибежав к озеру, обнаружили еще троих наших ребят, сидящих на берегу. Только мы направились к воде, как один из них, Слава, крикнул:

– Лена! Вы что? Все удовольствие испортите. Идите лучше с крутого берега спрыгните, чем тут по песочку в воду заходить. А так раз – и нырнул.

– Ой! – Арина, загоревшись идеей, потянула меня в указанном направлении.

Что ж, не проблема. Мы быстро вскарабкались на обрывистый край озера и прыгнули в прозрачную, манящую прохладой воду. Тело мгновенно обдало обжигающим холодом ледяной воды, дыхание сбилось, перехватив дух…

«Идиоты! – мелькнула мысль. – Ладно я, но у Арины может запросто не выдержать сердце!»

Вода в озере была явно из подземного карстового озера и оттого безумно холодной. А в контрасте с жарким воздухом… Идиоты!

У Арины свело судорогой ногу, но прежде чем я рванула вытаскивать одногруппницу на берег, парни и сами сообразили поспешить на помощь.

– Мы тоже так лопухнулись. В спешке попрыгали, – винился Слава, когда мы, выбравшись из воды и дрожа от холода, пообещали ему немедленную смерть, как только отогреемся. – Вот решили и над вами подшутить.

– Дошутитесь! – со слезами пригрозила им Арина, растирая пострадавшую конечность. – Я едва не утонула! Как вам ума на это хватило?!

– Да мы сами едва не окочурились от шока. Но когда на озеро прибежали, тут один из спасателей купался. Тот, что самый высокий из них, блондин с зелеными глазами. Во мужик! Он тут долго плавал, от края к краю, и нырял даже…

Ребят дружно передернуло, а у меня появилось невероятнейшее подозрение.

«Высокий, блондин, глаза зеленые, купается в ледяной воде… Не может быть! Это просто невозможно…»

Не сдержавшись, я застонала в голос.