– А сестры? Неужели тебе не интересно, как они живут? Сейчас, когда ты получила огромное наследство от Астрид, мне кажется, настал момент помочь своим близким.
– Единственное, в чем помогли мне сестрицы, – это дали денег на билет в Мюнхен. Ни внимания, ни любви я от них не получала. Лишь зависть, оттого что родилась немного красивее, чем они.
– Думаешь, у меня с братьями всегда были теплые отношения? – с иронией спросила Полина. – Мы с Алексом дрались до моего двадцатипятилетия, а с Майклом ругались так, что по несколько месяцев не разговаривали. О покойной Кате я и вовсе молчу. Мне кажется, что она ненавидит меня до сих пор, смотрит сверху и плюется. Но, увы, с сестрой я уже никогда не смогу подружиться, хотя отдала бы многое за это. Зато ты в силах наладить отношения с семьей.
– Зачем? Чтобы мать постоянно клянчила деньги на выпивку, а сестры улыбались мне в лицо только потому, что я богата? Нет, увольте. К тому же мы уже давно перестали быть семьей. За те три года, что я жила в Мюнхене с Астрид, сестры ни разу не позвонили, хотя я оставляла им свой номер телефона. Ни одна из них не поздравила меня с днем рождения за последние десять лет, не поинтересовалась, как я живу… Не смотри на меня, как на капризного ребенка, я знаю, что делаю. Те люди, которые остались в Беларуси, чужие, несмотря на то что в нас течет одна кровь.
Полина крепко сжала руку девушки, которая прикусила губу, словно боялась расплакаться.
– Обещаю, что больше не стану приставать к тебе с глупыми расспросами. Поступай, как считаешь нужным. Ты уже взрослая девочка.
– Зина сказала, что ты видишь во мне Катю, – улыбнулась Тоня, справившись с эмоциями. – И что, если бы ты не потеряла сестру, не была бы со мной столь нежна.
– Вы не похожи, и мое нежное отношение к тебе не спровоцировано виной, оттого что Катя погибла. Да, с тобой мы познакомились при особых обстоятельствах, но это лишь ускорило процесс сближения. Не пришлось тратить на это долгие годы. Знаешь, один из клиентов «VIP-life», Миронов Константин Витальевич, как-то за ужином… Помнится, мы были такими пьяными, откровенными… Так вот, он сказал, что правду не доказывают, о любви не кричат, а дружбу не планируют. И был абсолютно прав. Наши с тобой «незапланированные» отношения проверены, крепки и делают меня счастливой.
– То есть ты полностью мне доверяешь? – спросила Тоня и, когда Полина кивнула, с насмешкой приподняла бровь.
– Разумеется! – Полина легко толкнула ее локтем: – Ты ведь не получаешь выгоды от общения со мной. Деньги у тебя есть, от работы в «VIP-life concierge» ты не зависишь. Тебе нужна только моя дружба. Так что нас связывают чистые, ничем не обремененные эмоции. – Она бросила взгляд на часы: – Мадам опаздывает, это говорит о необязательности.
– Семь минут – не опоздание, а легкая задержка. Как ты думаешь, сколько ей лет и как она выглядит? Ставлю на то, что мадам – сорок пять. Она высокая, рыжеволосая…
– С огромной родинкой на правой щеке, – рассмеялась Полина, обожающая подобные пари. – Сто евро на то, что мадам шестьдесят лет. Невысокая, черноволосая, с большим носом и круглой задницей. Если она испанка, то – заносчивая, но с хорошим чувством юмора. Брючный костюм, портфель.
– Бизнесмен получился. Мой вариант – высокая, с яркими волосами. Возможно, носит парик. Хищная, злая, густо накрашенная. Платье, высокие каблуки.
Они пожали друг другу руки, торжествующе усмехаясь, и одновременно повернулись в сторону зала, принявшись рассматривать новых посетителей. Парочек Полина предложила исключить, сказав, что Хулия скорее всего появится одна.
– Думаешь, она передвигается по городу без охраны?
– Считаешь, ее работа опаснее нашей? Мы-то без телохранителей обходимся.
– Но мы не торгуем людьми, – возразила Тоня.
Сразу же после ее слов в ресторан в сопровождении высокого молодого человека вошла старушка в модной шляпке на макушке и с изящной тростью в руке. Полина с облегчением вздохнула, когда бабка и ее «кавалер» подошли к соседнему столику, где их ожидала большая разновозрастная компания. Следующим персонажем, который привлек внимание женщин, была особа, очень подходящая под описание, данное Тоней. Девушка уже изобразила на лице довольную улыбку, но она быстро исчезла, потому что даму встретил мужчина, заботливо поцеловав в щеку.
– Черт! – выругалась девушка, негодующе посмотрев на Полину: – Радуешься?
– Еще бы! Молния не бьет дважды в одно и то же место, – ответила та и указала подбородком на молодую даму, к которой с заискивающей улыбкой подскочил администратор. – Вот и Хулия, – уверенно добавила она, потому что администратор внимательно выслушал вопрос и провел мадам к столику, где сидели женщины.
Управляющая «Tota» выглядела совершенно не так, как ее представляли Полина и Тоня. Это была женщина лет тридцати, среднего роста, худая, не ярко, но модно одетая. Ботильоны на высоких каблуках, узкие черные брюки, легкая зеленая блуза, дизайнерский пиджак, два браслета на правой руке, рядом с ними часы известной швейцарской марки. Образ был стильным, но настолько детально продуманным, что казался искусственным и слишком журнальным. Острые плечики, тощая шейка и узенький подбородок. Грудь почти отсутствовала, и этот факт особо удивил Полину, считающую, что все жрицы любви должны обладать шикарным бюстом. Впрочем, Хулия управляла «Tota», но это вовсе не означало, будто она удачно поднялась по карьерной лестнице, превратившись из проститутки в «мадам». Одни лишь губы выбивались из общего утонченного образа. Полные, даже слишком, четко очерченные, ярко-красные. Интересным было и то, что на лице Хулии не было косметики. Ровная кожа, слегка усеянная веснушками, тонкие черные брови, небольшие глубоко посаженные глаза непонятного цвета, то ли зеленые, то ли светло-карие. Прямые черные волосы до плеч, такой же прямой взгляд, несколько настороженный, но не отталкивающий. Удивительно спокойная внешность, которая никогда не выдала бы в этой привлекательной женщине торговку «живым товаром». Но еще большее изумление Полина, равно как и Тоня, испытала, когда Хулия поздоровалась на чистейшем русском.
– Добрый вечер, дамы. Да, я русская, – ответила Хулия на появившийся в глазах Полины вопрос, прежде чем та успела его произнести. – Мы, как сорняки, везде прорастаем. Зная от Мануэля, что вы – моя соотечественница, я посмела предположить, что нам будет комфортнее говорить на родном языке.
Теплый голос, изящная речь и такие же манеры заставили Полину улыбнуться. Она указала рукой на стул, предлагая присесть.
– Как мне к вам обращаться?
– Предпочитаю Хулия, – ответила женщина, удобно устроившись напротив.
– Почему не Жюли на французский манер? – спросила Тоня и подала руку, представившись.
– Слишком по-детски. – Хулия повернулась к официанту: – То же вино, что пьет мадам Матуа. Слышала, у вас хороший вкус.
– От кого?
– Не важно, – резко ответила Хулия. – К сожалению, я не обладаю достаточным количеством времени, чтобы вести милые беседы, поэтому давайте приступим к делу.
После этих слов Полина уже не видела в мадам изнеженную аристократку, скорее жесткого бизнесмена, не очень приятного, но вызывающего уважение к своей персоне.
– Смею предположить, что тема нашей встречи будет отличаться от того, к чему привыкли вы, – начала она и замолчала, осознав, насколько неуважительно прозвучала эта фраза.
Тем не менее Хулия не обиделась. Напротив, услышанное развеселило ее. Она тихо засмеялась, с интересом оглядела смутившуюся Полину и перевела взгляд на Тоню, которая одарила мадам взглядом, с трудом поддающимся определению. Хулия широко улыбнулась ей, Тоня в ответ растянула губы, но глаза при этом остались холодными, что не прошло незамеченным для мадам управляющей.
– Продолжайте, – уже мягким голосом попросила она, словно заставила себя переключиться на другое настроение, более дружелюбное.
– Клиент компании, в которой я работаю, – сказала Полина, теперь полностью контролируя то, что произносит вслух, – желает получить вашу консультацию.
– Пардон, в чем же?
– Мистер Патри, так зовут этого господина, режиссер, который…
– Альберто Патри? – перебила Хулия. – Мне не понравился его последний фильм. Слишком эпатажный.
– Это дело вкуса, – заметила Тоня. – Я, например, получила удовольствие.
– Значит, ваша жизнь слишком скучна, раз вас способны заинтересовать скандальные истории, в которых нет правды.
Полина вдруг обрадовалась тому, как повернулся разговор. Она увидела хорошую возможность для себя правильно озвучить цель встречи.
– Именно поэтому Альберто и жаждет увидеться с вами. Он приступает к съемкам фильма о дамах полусвета. Надеюсь, мои слова не оскорбили вас?
– Нисколько, – с деланым равнодушием отозвалась Хулия. – Но я благодарна за то, что вы весьма тактично отозвались о моих подопечных. Что касается мистера Патри… Я должна поделиться с ним тайнами своей профессии?
– Не совсем. Альберто хочет знать, как вы выглядите, говорите, что надеваете и едите. В общем, ему нужен ваш образ.
– То есть я буду чьим-то прототипом?
– Да, – едва слышно вздохнула Полина, мечтающая о скорейшем окончании беседы.
– Понятно, – быстро ответила Хулия и, словно почувствовав желание Полины, поднялась: – Мне нужно посове… Я дам вам знать, когда приму решение.
– Мы готовы щедро оплатить потраченное на мистера Патри время, – добавила Тоня, оставшаяся сидеть на стуле, с улыбкой глядя на то, как Полина вежливо поднялась следом за мадам.
Хулия кивнула и, сухо попрощавшись, направилась к выходу. Только в этот момент женщины заметили, что от барной стойки отделились два облаченных в строгие костюмы гиганта и двинулись за мадам, с профессиональным изяществом вращающей тощей задницей.
– Вот и охрана. – Полина потянулась к бокалу вина, заметив, что Хулия так и не притронулась к своему. – Ощущение такое, будто пообщалась с родителями. Опустошена, – пояснила она, жадно выпив свое вино, а заодно и Хулии.
– На ведьму из детских сказок похожа.
– Мне, наоборот, показалась красивой.
– Брось! Угрожающая. Кто бы мог подумать, что она окажется русской. Как-то неправдоподобно…
– То есть Франция только для французов? – улыбнулась Полина и поискала глазами официанта. – У меня стресс, и я хочу его заесть вкусной едой.
– Поля, тебе не кажется все это фарсом? – тихо поинтересовалась Тоня, глядя в одну точку перед собой.
– В смысле?
– Шейхи, лошади, Альберто, проститутки, русская мадам. Мы здесь, в этом пафосном месте. Все внутри переворачивается, когда я думаю, насколько изменилась моя жизнь за последние полгода. Чувствую себя не в своей тарелке.
– Так всегда бывает, когда выходишь из зоны комфорта. Твою мать! – вспылила Полина, обозленная тем, что все официанты вдруг исчезли, и спокойно добавила: – Привыкнешь.
– Но я не хочу.
– Тоня, не беси меня. Я сейчас на взводе. Сначала Люк и его дылда выбили из колеи. Потом Хулия. Теперь ты пытаешься окончательно вывести меня из себя своими сомнениями относительно непонятно чего. Что тебя не устраивает? Черт, многие отдали бы все, лишь бы поменяться с тобой местами!
Тоня молча играла салфеткой в руках. Глаза ее горели странным огнем, который вскоре потух. Она посмотрела на Полину и мягко улыбнулась:
– Итак, раз наши ставки не сыграли, предлагаю новое пари. Ставлю сто евро на то, что Хулия не согласится на встречу с Альберто.
– Откуда столько уверенности? – удивилась Полина и, наконец заметив официанта, взмахнула рукой.
– Она случайно обмолвилась, что ей нужно посоветоваться. Значит, бандерша – тетка не самостоятельная и над ней стоит директор.
– «Директор», – улыбнулась Полина. – Поднимаю до двухсот и ставлю на то, что мадам даст согласие, но цену за встречу потребует немалую.
– Значит, выходные пройдут в ожидании ответа? Что ж, предлагаю обдумать, чем займемся в этом городе любви и соблазнов.
– Магазины, клубы, рестораны?
– Согласна, – жеманно кивнула Тоня, и обе женщины рассмеялись, довольные веселым окончанием вечера.
О проекте
О подписке