Глава 2. Случайная встреча

Саша

В этом году весна пришла рано. Стояла середина апреля, а я уже искала тенистое место, чтобы укрыться от солнца. Оно нашлось под ивами в саду Печали парка Тысячелетия. Но я и не думала грустить. Дан нагулялся и теперь сладко сопел в коляске. Я могла немного передохнуть, прежде чем отправляться домой.

Прокатиться с Катей до магазина было отличной идеей. Я почти не покидала наш район. Там было все необходимое. Магазины, банк, небольшой рынок, поликлиника. Я выбрала Казань почти интуитивно. Из-за Марата, конечно. Он говорил, что родился здесь. Но по большой части – без разницы, где жить. Примерно так же я чувствовала себя в Перми. К тому же зимой не очень и хотелось выбираться в центр. Но с весной я сама как будто оттаяла и зацвела.

Тепло совпало с моими успехами в финансовом плане. Я действительно сделала рекламу для Катиного магазина. Первый заход был бесплатный, но очень удачный. Клиентов в магазине прибавилось ощутимо, они все ссылались на мою рекламу. Поэтому Катя обратилась ко мне повторно и уже с гонораром.

Мы стали раз в месяц обновлять рекламу, показывали новые коллекции в соцсетях. Я сама удивилась, как быстро получила отклик. Очень скоро Катя стала советовать меня коллегам и знакомым. А потом я сама себя начала рекламировать. Золотые горы, конечно, не свалились мне на голову, но даже мои не самые мощные знания финансов показывали стабильный рост дохода.

Нам с Даном много и не требовалось. Деньги, которые я откладывала, так и лежали в запасе. Слава богу, мой сын рос крепким, здоровым мальчуганом. Он стал меньше спать, но капризничал редко. Его занимали игрушки и книжки. Я покупала немного, но старалась сама чаще играть с Даном. Он особенно любил, когда я пела. Всегда внимательно слушал и улыбался.

Сегодня оказалось, что Данис обожает кататься и глазеть по сторонам. Мы первый раз выбрались на прогулочной коляске. Дан был в восторге от магазина Кати и от парка. Он, похоже, утомился от тонны новых впечатлений и уснул. Я тоже с интересом вспоминала, что можно просто сидеть на скамейке и радоваться теплому дню. Пожалуй, последний раз такое простое счастье посещало меня лишь в школе. Тогда я сама была ребенком. Повзрослеть пришлось быстро, но я точно ни о чем не жалела. Разве можно жалеть, когда твой сын – Данис. Он мой идеальный маленький мужчина.

От Жени я вестей не получала и очень была этому рада. Осторожная надежда, что мы навсегда от него избавились, поселилась в сердце.

– Уф, жара какая. Не возражаете? – отвлекла меня от мыслей о муже незнакомая девушка тоже с ребенком в коляске.

Она говорила негромко, ведь ее малыш тоже спал. Совсем кроха, как я поняла по коляске. Лавочки поблизости были заняты, и я, конечно, не отказала.

– Садитесь, конечно.

– Вот уж припекает. Как будто май, – сразу стала болтать девушка.

– Я видела прогноз, даже в Сочи сейчас прохладней, – поддержала я беседу.

Было приятно просто поговорить со случайной соседкой по лавочке. Мы с Катей, можно сказать, подружились, но редко говорили не о делах. Я стала немного дикой после своего бегства и вынужденного одиночества. Как оказалось, мне не хватало непринужденной болтовни о погоде.

– Даже в Сан-Франциско сейчас аномальная прохлада, – продолжала девушка.

Я удивилась. Неожиданное сравнение.

– Вы из Америки?

– Да, муж там работает. Но летом он обещал жить в России. Вот приехали знакомить внучку с бабушкой, – разоткровенничалась незнакомка. – А вы местная?

Я неопределенно покачала головой и ответила уклончиво:

– Можно и так сказать.

– Казань – красивый город. Очень интересный. Все эти змеи Зиланты, мечети, церкви. Я не ожидала, что будет так… О, я, наверно, много болтаю. Это все побочный эффект декрета.

Она прикрыла рот ладонью, как будто это могло ее остановить. Но я и не была против.

– У меня тот же эффект, – призналась я смеясь. – Это нормально. Я Саша, кстати.

– Ника.

Ника протянула мне руку, и я пожала ее.

– Вообще, очень скучаю по русской речи. В Штатах, конечно, полно русских, но дома все иначе.

– Пожалуй, – я пожала плечами. – Никогда не была за границей, если честно.

– Я бы тоже не была, но что поделать, если втрескалась в финансового гения.

– Дааа, не повезло.

Мы смеялись долго и до слез. Ника даже начала икать. Я без сомнения отдала ей воду Дана.

– Нет, нет, я не могу. Это же ребенкино!

– У ребенка еще два сока с собой. Он будет только рад. Попей.

– Уф, спасибо.

Она выпила половину бутылочки.

– Я отдам тебе деньги. Налички нет с собой. Дима сейчас подойдет…

– Даже не думай, это мелочи.

– Тогда перевод?

– Уймись, Ника. Все нормально. Это просто вода.

– Ладно, – наконец смирилась она. – Спасибо огромное. Наверное, это эффект бомжа, как говорит мой муж. Я слишком хорошо помню, как жить без гроша и считать копейки до получки. А теперь у меня квартира на Арбате…

– На Арбате? – переспросила я. – Разве вы не из Казани?

– Да, муж здесь родился. Его мама здесь живёт. Но мы познакомились в Москве.

Сердце пропустило удар, и я на миг как будто застыла. Мой разум отключил жизнедеятельность, чтобы выдать решение в кратчайшие сроки.

Арбат, Москва, финансовый гений. Значит муж Ники вполне может знать Грифа. Режим самосохранения запрещал мне подобные контакты. Я медленно поднесла телефон к глазам и нажала кнопку. Экран ожил, показывая мне какое-то время.

– Ох, как поздно, – проговорила я словно запрограммированный робот. – Нам пора.

– Может оставишь телефон? Мы тут…

Я сделала вид, что не слышу голос Ники, и скорее удирала прочь из парка. Перед глазами стоял туман. Я пилила на автопилоте. Даже задела плечом кого-то и извинилась так же автоматически, наращивая скорость.

Меня больше не радовала погода. Я просто хотела скорее добраться до дома. Мне не нравились автобусы, но в этот раз я сделала исключение. Через полчаса мы с Данисом уже были дома. Он как раз проснулся и не отказался от полдника.

Только за привычными рутинными заботами я смогла немного успокоиться. Но даже дома я не жалела, что знакомство с Никой не продолжилось. Она приятная, веселая. Мы могли бы подружиться. Но безопасность намного дороже.

Марат

Я смотрел через стекло, как Мили танцует со своей группой. Они выглядели, мягко говоря, странно. Я знал, что часть терапии – это двигаться так, словно тебя никто не видит. Выход эмоций происходит через движение. Ритм и мелодия проникают сквозь кожу. Погружение в легкий нирванический транс часто изматывает, опустошает, но открывает какие-то тайные краны. Через них хлещет боль, злость, обида. Становится легче. На время. В идеале – навсегда.

Руслан, мой брат, утверждал, что таким образом перестал возвращаться к обиде на своего биологического отца. Возможно, Мили поработала с ним лучше, чем со мной. Он ей муж, ей с ним жить. Но, скорее всего, дело в том, что Руслан сам устал быть букой. Обретя любовь и жену, он сам очень изменился. Потому что хотел.

Я же не слишком сильно пытался забыть Сашу. Скорее наоборот. Хватило мозгов и сил только вычеркнуть ее и Грифа из своей жизни. Но из мыслей она никуда не делась. И из сердца тоже. Не каждый день, но достаточно часто я вспоминал о ней. Мне нравились эти воспоминания. Я не хотел вытаскивать из сердца эту занозу. Она не убивала, но саднила, воспалялась время от времени.

После визита Грифа стало хуже. Я спрятал Сашино досье в ящик, стараясь игнорировать визит бывшего друга. Но думать о ней стал чаще. Еще и ребенок добавил мне бестолковых жестоких фантазий.

От этого дерьма всегда помогал зал. Я наврал Грифу. Никогда я не пропускал тренировки. Наоборот, их стало больше. Особенное удовольствие доставляла совместная работа с братом. Руслан тоже стал чаще бывать в зале. Думаю, из-за Мили. Иногда он до уморительного идиотизма ревновал жену к ее танцорам. Возможно, не без причин. Я сам видел, как к Мили подкатывали не только ее клиенты, но и обычные качки из клуба. При этом она никогда и никому не давала повода. Любые предложения отвергала вежливо, но твердо.

– Ты пялишься на мою жену, – сообщил Руслан, пугая меня до усрачки. – Я говорил, чтобы такого не было, Марат.

Я обернулся, держась за сердце.

– Зачем ты подкрадываешься, бро? Я чуть в штаны не наложил.

– Не надо так на нее глазеть.

Я воздел глаза к небу.

– Умоляю тебя, Рус. Твой тощий пупс, конечно, славный лакомый кусочек, но я ж не конченый.

– Точно? – уточнил Руслан, издеваясь. – Не уверен в этом.

– Ты же знаешь, что она крутая, и я восхищаюсь этими танцами.

Руслан заулыбался, за секунду превращаясь в самодовольного, гордого петуха.

– Да, Мили невероятная, – произнес он не менее восхищенно. – Но это все равно не повод облизывать стекло.

Я пробормотал несколько ругательств, но не сопротивлялся, когда Рус взял меня за шею и повел к тренажерам. Он с детства так делал и не стал менять привычек, когда мы перестали быть пацанами. Я давно стал выше его и шире в плечах, но позволял старшему брату немного вольностей.

Выбью дух на спарринге.

Мы вместе сделали разминку, прошлись по тренажерам и отправились к зоне единоборств. Руслан едва успел достать лапы для отработки ударов, как в зал вплыл улыбающийся Довлатов.

– Мать твою! Война, это ты или сон? – проорал я прежде, чем загрести дружище в потные объятия.

Диман ржал и не сопротивлялся.

– Я-я, спящая красавица. Пустите морду набить, а?

– В Штатах никто не дает? – поддел Димку Руслан в свою очередь.

Я отпустил долговязого приятеля и позволил брату немного его потискать. Дима снова не сопротивлялся. Он звонко захлопал по спине Руслана и улыбался на весь зал.

Блин, я скучал по нему.

Каждый год Димка сваливал в Калифорнию на полгода. Он называл себя климатическим эмигрантом. Лукавил, конечно. Работы у него в Штатах было завались. Весну и лето он проводил в России и Европе. Мог себе позволить такие причуды.

– Чертовски рад вас видеть, придурки, – как всегда ласково признался нам в любви Война.

– Давно прикатил? – спросил у него Руслан.

– Намедни вот.

– Ника и дочка с тобой?

– Конечно.

– Давайте после тренировки обсудим какашки и присыпку, ага? – немного осадил я их болтовню.

– Есть капитан, – козырнул Дима. – Я за этим и пришёл. Затек к чертям со всеми родами, полетами и чак-чаком у мамы.

Руслан смеясь натягивал лапы. Нас в детстве чак-чаком пичкала бабушка Казаева. Я был к нему равнодушен, а вот Рус мог обжираться до инсулиновой комы.

Тренировка вышла отличная. Признаться, я немного дрейфил, выходя против Димки. После клуба Грифа он заматерел и брал верх чаще, чем я мог принять безболезненно. Но свадьба, отцовство и Калифорния сделали свое дело. Димка немного размяк, много пропустил и оставил меня вполне удовлетворенным победой.

Как в старые добрые времена, мы собрались в баре после тренировки. Мили закончила занятия и присоединилась к нам. Даже Мышка-Ника, Димкина жена, вырвалась на часик.

– Значит, твоя мама взяла отпуск и приехала с вами в Москву, – уточнил я у Войны.

– Да, невероятно, – хохотнул Довлатов, обнимая жену за плечи.

– Наверно, я бы поехала крышей очень быстро. Слава богу, Димина мама согласилась пожить с нами немного. Теперь есть с кем оставить Полин.

– Еще успеешь поехать крышей, – поддел ее Димка. – Если не согласишься на няню.

Ника сморщила нос.

– Не могу я доверять незнакомому человеку. А вдруг что случится. Твоя мама все-таки врач.

– Ты врачам не доверяешь.

– Только твоей маме.

– Можно я скажу ей, когда придем домой?

– Конечно, нет. – Ника щелкнула мужа по носу.

Мы посмеивались над семейством Довлатовых. Я никогда не мог представить Диму отцом. И что его мама однажды возьмёт отпуск и даже приедет в Москву – тоже. Она была закоренелым трудоголиком-педиатром. Всю жизнь лечила детей, пахала как проклятая и никогда не жаловалась. Очень крутая тетка.

– А нам можно прийти в гости? – поинтересовался Руслан аккуратно, взглянув сначала на Диму, потом на Нику.

Супруги переглянулись и синхронно кивнули.

– Конечно, не вопрос.

– Мили? – Руслан подмигнул жене.

Она фыркнула и покачала головой.

– Да, отличный заход, Русь. Необязательно напрашиваться в гости к новорожденному. Я же сказала, что не против беременности.

– Мне бы хотелось, чтобы ты была категорически «за».

– А если я испугаюсь? – искренне поделилась Мили своими опасениями.

Ника погладила ее по руке и в лучших традициях занозы в жопе успокоила:

– Я договорюсь с Полей, она втянет клыки и не станет отгрызать тебе ногу. Будет совсем нестрашной.

Все захохотали. Я глотнул пива, тоже улыбаясь. Хотя легкое неудобство в компании с парочками чувствовал. Мне как будто и сказать было нечего. Но тут Дима сам ко мне обратился.

– Кстати, Марат, мы в Казани встретили Сашу Грифелеву.

Я выплюнул пиво обратно в стакан, вытер пену с бороды, нашел во рту язык, но едва ли вспомнил, как говорить.

– Кого? – выдавил я с трудом изо рта вопрос.

На меня пялились все четверо теперь. Как будто в телевизор попал.

– Ну… Сашу, – чуть растерянно пояснил Война. – Она ведь вышла замуж за Грифа, так?

– Да, но она не брала его фамилию, – за каким-то хреном поведал я абсолютно лишние подробности.

Димка пожал плечами.

– Ну, значит, не брала. Я не знал, что они переехали в Казань.

Я молчал, не понимая, как реагировать на эти новости.

Саша в Казани. Саша! Блять! В Казани!

Как это вообще возможно?

– Когда вы ее видели? Где именно? – потребовал я ответа своим лучшим следаковским тоном.

– Неделю назад в парке Тысячелетия. Она гуляла там с сыном, – уточнила Ника. – Мы немного поболтали, и она быстро ушла. Уже потом мне Димка сказал, что это жена Грифа. Удивительное совпадение, да?

– Как тесен мир, – поддержал Руслан беседу.

Кажется, только он ничего не знал о Саше. А вот его жена сверлила во мне дыры глазами.

– Саша – это твоя… – начала Милана.

Я ткнул в нее пальцем, как пистолетом, и перебил, не давая договорить:

– Нет, Ми! Даже не думай!

Она сжала губы, проглатывая остальные предположения. До чего же умная малявка. Почему Рус не женился на бестолковой колотушке? Жить было бы намного проще. Мне точно.

Я так злобно гавкнул на Милану, что Руслан начал закипать.

– Марат, ты ничего не перепутал? Что за тон?

Я поднял руки, показывая открытые ладони.

– Да, согласен. Погорячился. Давайте не будем говорить об этом, ладно?

Нестройным хором все согласились с моим требованием. Я сразу же выдвинул следующее:

– Вы все обязаны забыть об этом разговоре, хорошо? Никто никого не видел. Понятно?

Я одарил суровым взглядом Нику, которая казалась мне самым слабым звеном в этой круговой поруке.

– Л-ладно, – запнулась она соглашаясь.

– Никому и никогда, хорошо?

Ника закивала, как и все.

– Она не скажет, Марат. Хватит смотреть волком, – одернул меня Дима.

Я откинулся на спинку стула, протёр глаза пальцами, кивая.

–Да, ладно. Я прошу прощения за эту вспышку. Давайте, что ли, за встречу выпьем. Скучал по вам, ребята.

Ребята подняли бокалы и примирительно чокнулись. Но напряжение никуда не делось. Вроде бы сменили тему, но настроение я всем испортил напрочь. Ника выдержала для приличия четверть часа и сообщила, что ей нужно к ребенку. Димку с собой не брала, но он не пожелал остаться без жены.

У меня остался последний шанс допросить его в туалете.

Я огляделся. Мы были одни.

Дима сразу понял, о чем будет разговор.

– Она тебя узнала? – сразу спросил я.

Довлатов отрицательно покачал головой.

– Нет. Она вообще меня не видела. Просто задела плечом. Торопилась куда-то. Но я ее узнал. Сашу сложно перепутать.

Я цыкнул на него.

– Давай без имен, Дим.

– Что за конспирация, Марат? Ты наорал на девочек ни за что. Я не понимаю.

– Если я объясню, то придется тебя убить.

– Ебануться перспектива, – вспылил Довлатов. – Тогда, конечно, я не жажду подробностей.

– Просто не болтай о ней, ладно? – попросил я.

– Я и не собирался. Только тебе сказать хотел.

Я хлопнул его по плечу.

– Спасибо, бро.

– Так и не скажешь, что ты рад этим новостям.

– Предпочел бы ничего о ней не знать.

Дима прищелкнул языком.

– Куда ты опять впутался, Маратыч?

– Еще сам не понял, но разобраться придется.

– Если помощь понадобится – не стесняйся, ладно?

– Спасибо, Дим, но я никогда не обращусь к тебе за помощью по этому вопросу. Можно сказать, ты мне уже слишком помог. Держитесь подальше от этого дерьма, ладно?

Война кивнул. Он больше ничего не спрашивал, потому что знал и так слишком много. Мы вышли в зал. Ника уже прощалась с Мили и Русом. Я подошел к ней и потянул Мышку за руку, чтобы обнять.

– Прости, что нагавкал, – буркнул я.

– Нормально, – ответила Ника, обнимая меня крепко.

Я выдохнул, радуясь, что не обидел ее и не напугал слишком сильно. Ника – кремень. Однажды я вытащил ее из лап придурошного Мити. Даже тогда она оставалась боевой и смелой. Хорошо, что и меня не испугалась.

Посидев с братом и Мили еще немного, я вернулся в офис. У меня не осталось ни малейшего шанса. Я не мог, не имел права игнорировать новости о Саше. Нехотя я достал из сейфа ее досье. Красная папка жгла руки. Но мой мозг уже составил план, а глаза искали нужные даты. Я легко найду ее по дню рождения ребенка. В Москве или Питере это было бы непросто. Бля, непросто было бы даже в чертовом Оймяконе. Но в Казани я мог узнать почти все и почти про всех.

Ни одна нормальная мать не оставит ребенка без патронажа врача. Я даже от Ники сейчас слушал полчаса о визитах к педиатру. Саша, может быть, была не самая честная девушка. Она была расчетливой, корыстной стервой. Но даже такая может стать хорошей матерью. Иначе она бы не сбежала от Грифа.

Набрав несколько номеров, я оставил все данные своим знакомым в Казани. Надеюсь, не дойдет до отца.

Прикрыв глаза, я лежал в кресле и не мог понять одного.

Зачем?

Зачем она уехала в Казань?

Только в Казани я могу легко найти ее.

Она ведь знала это.

Вернее, знала, что я там вырос.

Я не хотел чувствовать тепло и нелепую радость предвкушения, но они без разрешения грели мое сердце и душу.