Глава 2. Условия

Я почти не спала ночью. Глаза опухли от слез, я никак не могла успокоиться. Только под утро я отключилась и проспала до полудня.

Разбудил меня скрежет ключа в замке.

– Потрясающие привычки, Кира. Дрыхнешь до обеда. Аристократия, – с порога упрекнул муж. – Или опять нажралась до комы?

– Пошел ты, – буркнула я , отдирая голову от подушки.

Лучше бы я выпила вчера. Вряд ли мне было бы хуже.

– Да, выглядишь идеально страдающей, – продолжал издеваться Игорь, войдя в спальню. – Приведи себя в порядок и приходи на кухню. Надо поговорить.

Пригладив волосы, я сходила в ванную умыться. В зеркале отразилось серое опухшее чудовище.

С двадцатилетней Мариной мне сложно конкурировать. Да и не хотелось совсем, если честно.

Наревевшись ночью, я вроде приняла паршивую ситуацию и хотела бы разойтись мирно.

Игорь как будто тоже остыл и весьма дружелюбно заливал растворимый кофе кипятком, когда я вошла на кухню.

– Будешь? – спросил он, показывая мне банку. – Не зерновой, но больше ничего нет.

Я кивнула, и он насыпал мне в чашку и залил водой.

– Садись, Кира. Слушай меня внимательно.

Я послушалась и насторожилась. Ничего хорошего мне медовый голос мужа не сулил. Ругаться он не хочет и унижать меня вряд ли станет, но обязательно выдвинет требования.

Я не ошиблась.

– Давай начнем с того, что ты не будешь трындеть о нашем разводе и моих отношениях с Мариной, – предсказуемо потребовал он.

Хотелось съязвить, но я сдержалась.

Игорь отхлебнул кофе, поморщился и продолжил:

– Я оставляю тебе эту квартиру, машину и… – Он усмехнулся. – … И ботокс тоже можешь оставить.

Тут уж я не выдержала.

– Твоя щедрость не знает границ.

– Дослушай, – потребовал Игорь. – Это еще не все. Ко всему этому я добавлю хорошую сумму денег. Сможешь начать бизнес или жить на них достаточно долго.

Он назвал сумму. Она действительно оказалась более чем приличной.  Не просто так муж решил подкинуть мне такую разовую выплату. Он точно не собирался делить имущество по закону. Да я и не собиралась с ним судиться. Мы с Машей проживём. Квартиру я буду сдавать, раз уж Игорь оставил мне ее с барского плеча. Мои быстрые рассуждения снова прервал муж.

– Взамен ты больше не ступишь на порог моего дома, не скажешь ни слова обо мне или Марине и… – он взял драматичную паузу и договорил. – И с Машей ты теперь будешь видеться по выходным и с моего разрешения.

– Ч-чего? – Я начала заикаться.

Абсурдность его требований не просто удивляла. Я и представить такого не могла.

– Ребенок будет жить со мной, – повторил Игорь. – Твои вещи я соберу и пришлю курьером сюда.

У меня голова шла кругом. Я не придумала ничего лучше, чем спросить:

– Зачем тебе Маша?

– А тебе? – ответил Игорь вопросом на вопрос. – Возьми деньги и поезжай в Бодрум, как обычно.

Я вскочила из-за стола, задев его. Чашки звякнули. По светлой скатерти растеклись кофейные пятна. Игорь поморщился и брезгливо убрал руки со стола.

– Хватит попрекать меня проклятой Турцией, – зашипела я. – Ты сам меня туда отправлял, чтобы спать с малолетней нянькой.

Муж скрестил руки на груди и не собирался оправдываться. Он стоял на своем.

– И ты с радостью сваливала, Кира. Не ломай традиции. Уезжай. Сейчас отличная погода на побережье. Я позабочусь о Маше.

До меня начало доходить.

– Ты позаботишься о моей дочери или твоя любовница?

– Мы вместе, – спокойно ответил Игорь.

– Черта с два! Сам собирай вещи и вали в город. Живи тут хоть с Мариной, хоть с чертом!

Я топнула ногой с досады.

Игорь вообще не показывал эмоций. Сомневаюсь, что он их испытывал. Стыда или сомнений у него точно не осталось. Он отрицательно покачал головой и сказал:

– Все будет, как я сказал.

– Я не собираюсь отдавать тебе ребенка и дом. Купишь себе ещё один и нарожаешь с новой женой новых детей. Совет да любовь. Забыл, что при разводе…

Я собиралась козырнуть нашими прекрасными законами, которые были на моей стороне. И ребенка, и имущество я имела полное право оставить себе.

Но у Игоря остался козырь в рукаве. Вчера он уже применил его и сегодня не постеснялся.

Он встал из-за стола, выбросил вперёд руку и сжал мое горло. Я не успела среагировать и просто остолбенела от страха. Его пальцы больно давили на шею. В глазах был тот же дикий блеск, что и вчера.

– А ты забыла, что у меня много полезных связей, Кира. Плевал я на законы и сраные судебные традиции. Никто не отдаст тебе ребенка. Через мой труп. Поняла?

Я схватилась за его запястье, пытаясь отодрать руку, но тщетно. Игорь наклонился к моему лицу и зашептал тихо и зловеще:

– Забыла, из какой жопы я тебя вытащил? Где ты жила? Какой была? Спасибо должна сказать и кивать на все, что я говорю. – Он резко отпустил, и я закачалась. – Теперь понятно?

Я кашляла, не в силах ответить ему хоть что-то.

– Если начнешь мне мешать, я быстро найду управу. И Машу ты вообще не увидишь. Я не шучу, Кира. Лучше вообще уезжай из Москвы. Дай нам пожить спокойно. Денег в провинции тебе хватит не на один год.

Он достал из внутреннего кармана конверт, бросил на стол и пошел к выходу.

– Я ни на что не соглашалась, – прохрипела я. – Маша…

– Ты на все согласна, Кира, – ответил за меня муж. – Живи тихо или пожалеешь.

Он пошел к двери, бросил на тумбочку ключи к моим. Конверт с деньгами тоже остался лежать на столе. Я рванула за ним.

– Игорь, не поступай со мной так, – взмолилась я, забывая о гордости. – Не поступай так с Машей. Ей нужна мать.

Он обернулся, хотя уже взялся за ручку двери и приоткрыл дверь. Игорь захлопнул ее обратно и сказал мне:

– А у нее будет мать, Кира. Молодая, веселая. Им даже не придется привыкать друг к другу.

Я окаменела. Он не мог серьёзно говорить такую чушь.

– Марина может стать кем угодно, но не матерью Маши, – проговорила я.

– Она станет моей женой и родит мне ребенка. У Маши будет брат или сестра. Она мечтала об этом. И ты не будешь лезть в нашу семью. Или пожалеешь.

На этом муж посчитал разговор законченным. Он вышел и оставил меня одну.

Я слишком хорошо знала Игоря, чтобы игнорировать его угрозы. Мы вместе с юности. Он мой крутой парень-хулиган. Каждая девочка из хорошей семьи обязана влюбиться в такого. А каждый такой хулиган обычно попадается. Игоря могли осудить, но кто-то ему помог, отмазал. Ему даже условку не дали. Тогда мы на радостях пошли и расписались. Я думала, это знак. Очень любила его.

Со временем до меня начало доходить, что взрывной характер мужа и жесткий нрав – это не лучший багаж для брака и семьи. И люди, с которыми он то встречался, то говорил по телефону, тоже не внушали доверия.

Стоит признать, что вместе с этими людьми в нашей семье завелись и деньги. Я никогда не думала, что можно не смотреть на цены в магазине, покупать каждый сезон новую шикарную сумку, ездить на отличной машине и летать в отпуск не в Анапу, а куда угодно.

В одном из таких отпусков мы зачали Машу. Я чудом доучилась на маркетолога, родила сразу после диплома. Игорь дома бывал все реже. Он остыл ко мне. Дочь тоже не вызывала у него восторга.

У меня еще и послеродовая депрессия началась. Я очень любила дочку, но не справлялась со своими нервами. Вернее, справлялась. Я терпела. Принципиально отказывалась от няни и помощи бабушек.

У меня было все, но я чувствовала себя очень несчастной за высоким забором своего пафосного дома.

Игнорируя перекошенный стол и разлитый кофе, я вышла на балкон.

К черту Игоря и Марину. Пусть делают, что хотят. Мне не нужны деньги и бизнес Давыдова. Я все равно ни черта не понимаю, как он сколотил свое состояние. Догадываюсь, что не очень законно, но не более того.

Пусть живет, как хочет, но мою дочь забрать он не имеет права.

Я набрала Машу, но она не взяла трубку.

Господи, как я могла уехать вчера, не поговорив с ней.

Вспомнился Игорь, который настоял на моем отъезде без ребенка.

Он сразу это придумал или с утра?

Да и какая разница.

Я увидела, как мой муж выходит из подъезда, разговаривая по телефону. Он сел в машину и уехал. Недолго думая, я помчалась прочь из дома. Мне нужно забрать дочь.

Впервые в жизни я мчалась с бешеной скоростью, игнорируя большинство правил. Я срезала везде, где могла, и буквально влетела в наш поселок, остановилась у ворот. Искала пульт, но его не было. Я всегда оставляла пульт в машине. Никогда не брала домой.

Наплевав на пропажу, я стала снова и снова звонить Маше и в звонок. Отправила дочке несколько сообщений, но она не отвечала.

Неужели Игорь отвез ее к матери? Но что тогда с телефоном?

Ответ на мой вопрос дала… Марина.

Девушка вышла из калитки, сложила руки на груди и посмотрела на меня с издевкой и превосходством.

Она была одета в уютный велюровый спортивный костюм и пушистые тапочки. В таком виде она едва ли тянула на совершеннолетнюю. И кажется, оделась так не случайно.

Уезжай отсюда, Кира, – приказала мне малолетняя няня.

Тон Игоря она переняла идеально, но вида страшного не имела. Я не сдержала усмешки.

– Я хочу забрать дочь, – сказала я и собиралась подвинуть девчонку.

Но она захлопнула калитку и показала мне брелок от ворот.

– Ты не войдешь без этого. К тому же Игорь запретил. Теперь я тут живу. Я его жена, а не ты.

– Живи хоть в аду, Марина. Я хочу видеть мою дочь. Открой ворота!

Мой голос сорвался. Думаю, я выглядела жалко, но мне было плевать.

Марина не реагировала, и я заорала:

– Открой чертовы ворота!!!

– Нет, – уперлась Марина. – Маша не хочет тебя видеть. Сколько можно издеваться над девочкой, Кира? Ты бросила ее уже сто раз.

Всплеснув руками от возмущения и негодования, я ткнула пальцем в Марину:

– Ты никакого права не имеешь судить меня. Я поговорю с дочерью, даже если придется отобрать у тебя чертов пульт.

Марина отошла на шаг. Думаю, она поверила в серьезность моих намерений. Я была готова броситься на нее, выдрать чертову открывалку и прорваться к Маше любыми средствами.

К сожалению, позади меня завизжали тормоза машины. Я уже знала, кто приехал, и не удивилась, ощутив на своих руках хватку мужа.

Он уволок меня от дома и буквально затолкал в машину.

– Последнее китайское предупреждение, Кира! – процедил он. – Чтобы я тебя не видел больше здесь. Не приближайся ни к Маше, ни к Марине.

Он захлопнул дверь и издевательским жестом указал мне на выезд к шоссе.

Я не собиралась его слушаться. Умирая от беспомощности, я зажала сигнал. Марина зажала уши. Игорь поморщился. Я снова и снова давила на клаксон, пока соседи не выбежали на улицу.

Радуясь, что хоть что-то мне удалось, я рванула навстречу людям.