– Когда приходят чистые и просят набить на всю спину крылья или зарисовать всю ногу. Сколько ни уговаривай – бесполезно. Но через пять минут – обморок, нашатырь, сопли, слезы, я передумалааааа…

Конечно, последнее он прорыдал, как истеричная девчонка. В другой момент я бы возмутилась, но у Олега, похоже, так случалось достаточно часто. Я не стала обижаться. Да и пародировал он смешно.

– Именно поэтому вы больше не работаете здесь?

– По другой причине. Но по концертам с дождем из слез я не скучаю совсем.

Собравшись с духом, я попыталась надавить на больные точки мастера.

– Давайте не будем искушать судьбу. Я не уверена, что смогу сдержать слезы, так что лучше разойдемся.

– Куда? – не понял он.

– Я домой, а вы куда-нибудь, где точно не будет потенциально плаксивой девицы.

– Ох, Мария, уверен, у нас все получится. Не бойся.

Когда он так говорил, мне очень хотелось верить. Но даже его гипнотический взгляд и голос не могли изменить моего решения.

Или могли?

– Давай действительно начнем с надписи. Если будет терпимо, то продолжим бабочек. Где бы ты хотела всю эту красоту? – заговорил мне зубы Олег.

Мне так нравился его голос, что я совсем забыла о побеге и вежливом отказе. А он продолжал болтать, шутил, не замечая моего оцепенелого молчания.

– Не говори, что на заднице. Бабочки на попке – это моветон. Даже на твоей. Оу, черт, прости. Я не подкатываю, просто чернильный черный юмор.

Я краснела и хихикала, как школьница. Олег обескураживал, прямо скажем. Он болтал со мной как ровесник, будучи намного старше. Меня всегда тянуло к зрелым мужчинам, но вот я их совсем не интересовала. Да и не было у меня шанса флиртовать с такими людьми. На работе все клиенты видели только форму. Никто никогда не пытался познакомиться.

– Так где? – повторил Олег вопрос.

– На груди, но…

– На груди? – переспросил он. – Уверена?

Я инстинктивно прижала ладонь к сердцу, без слов обозначая место для тату. Олег склонил голову и внимательно смотрел. Я стала путаться в словах под этим взглядом.

– Нет. То есть, да. Я хотела, но…

– Мария, тату – это навсегда. Уверена, что не пожалеешь? Чуть более глубокое декольте сразу покажет рисунок на твоей коже или некрасиво перекроет его. Представь, что найдешь свадебное платье мечты, и оно неидеально будет сочетаться с тату.

Я схватилась за его слова, как за спасательный круг.

– Да, конечно, вы правы. Не стоит мне ничего там набивать. Я пойду.

– Стой-стой, я не отговариваю тебя, – спохватился Олег, поймав меня за руку и усаживая обратно на диван. – Не убегай.

У меня заколотилось сердце о ребра от его прикосновения. Я точно должна бежать, но где бы взять сил и желание оторваться от этого человека.

– Посиди и послушай, ладно?

– Хорошо, – тихонько откликнулась я.

Он отпустил меня, и сразу стало грустно. Олег присел на стул, придвинулся ко мне очень близко и объяснил:

– Будь здесь любая другая девчонка твоих лет, я бы отправил ее домой много думать о татуировках, навсегда и прочих важных вещах. Но ты ведь не тупая малолетка, да?

– С чччччччего вы взяли? – удивилась я.

– Сам не знаю. Просто вижу, что у тебя есть веский аргумент для тату. Считай, что сканирую твою ауру.

– Шизотерика, – фыркнула я пренебрежительно.

– Может быть, но чуйка меня ни разу не подводила. Позволь предложить тебе бабочек под грудью. Будет красиво и загадочно.

Я сразу представила, как Олег будет работать у меня под грудью, трогать, приподнимать, поглаживать полотенцем, чтобы убрать лишнюю краску. Черт, это было бы офигенно. Я умру еще до того, как он увидит меня полуголой. Даже жалко, что мне не надо под грудью,

– Уверена, что будет отлично, – чуть смелее стала отвечать я. – Но это не для меня.

– Принципиально?

– Да. И нет.

Олег толкнулся ногами и резко отъехал от меня на кресле.

– Блин! Не понимаю. Объясни.

– Нет. Я бы хотела встретиться с Настей. Мне очень жаль, что пришлось…

– Ооо, приехали обратно на станцию «давайдосвиданья», – вскипел он, не давая мне договорить.

Олег встал с кресла и упер кулаки в бока.

– Ты видела мои работы?

– Видела. Они прекрасны, – искренне восхитилась я.

– Черт…

Олег рассеянно растрепал волосы на затылке. Мне показалось, что он слегка покраснел и смутился. Но быстро взял себя в руки и снова буравил меня красивыми черными глазами через очки.

– Тогда почему ты так упрямо отказываешься?

Врать и замалчивать было бы совсем глупо. Я, кажется, ранила его самолюбие. Он не отстанет. Придется сказать, как есть.

– Вы мужчина.

– Ого… Об этом я не подумал.

Олег рухнул обратно в кресло и придвинутся ко мне.

– Представить, что я как доктор у тебя не получится? Если это успокоит, я видел много разных девушек топлес и ни одну из них не изнасиловал.

Я нервно хохотнула.

– Признаюсь, меня даже немного тошнит от сисек. До твоих мне нет никакого дела. Клянусь.

Кусая губы, я очень-очень хотела ему верить и даже немного расстроилась, что его не интересует моя грудь. Но колебалась я по другой причине.

– Не знаю, Олег. Можно представить вас доктором, но есть еще кое-что. Мы с Настей это обсуждали, но вы не в курсе, как я вижу.

– Не томи, детка. Я сейчас помру от нетерпения.

Он был слишком горячим и забавным в своем любопытстве. Я знала, что он откажет мне, но решила, что не буду обижаться на это.

– У меня шрамы на груди. Я хотела их спрятать.

Я отбарабанила все это и не умерла.

Олег тоже не умчался прочь, но нахмурился.

– Я много работал здесь раньше, Маша, и видел всякое. Если ты сомневаешься, что я справлюсь…

– Нет, я сомневаюсь, что справлюсь сама. Это непростое решение. Я долго выбирала мастера, потом мы обсуждали рисунок и мою кожу. Я бы просто отменила все, но Настя вызвала вас. А Юля не позволила мне уйти.

– Не думаешь, что это судьба?

Я снова прыснула.

– Вы вроде взрослый, а глупости такие говорите. Какая судьба?

– Просто случай. Могу уверить, что справлюсь не хуже, чем Настя с любыми дефектами на коже. А ты, конечно, можешь струсить и бросить меня здесь одного гадать, что же ты хотела написать на иврите.

– Иврите? – переспросила я.

–Да – твой шрифт. Похоже на иврит. Разве нет?

– Нет, это эльфийский.

Его брови, что до этого от моих странностей аристократично кривились, теперь просто рванули к кромке волос. Он даже рот приоткрыл от удивления.

Мы с Олегом одновременно начали хохотать.

– Господи, ну я дал. Конечно, эльфийский, – ржал он.

– Ничего. Со всяким может случиться. Немного ошиблись, – подбадривала его я.

Олег вытер глаза пальцами, и выдохнул длинно, чтобы успокоиться.

– Ладно. Давай взглянем на наше поле деятельности. Не против?

Он опять включил какие-то гипнотические нотки. Или это у меня что-то перемыкало в голове, когда он подходил ближе? Не знаю.

Я не дала ему согласия, но и не смогла отказаться.

Кивнула раньше, чем поняла, на что согласилась.

Олег расстегнул пуговку моей рубашки. Мне нужно было оттолкнуть его или остановить, хотя бы сказать – нет. Но я опять не дышала, не двигалась, не думала.

С ним рядом у меня напрочь отказывали мозги. Как будто голову я забыла дома.

Ох, черт…

Олег расстегнул три пуговицы и очень бережно отодвинул рубашку в сторону вместе с лямкой лифчика. Я смотрела на его лицо, готовясь к приговору, к брезгливой гримасе, даже издевательствам. Если мой обычный Миша не мог терпеть, то потрясающий Олег тем более не станет.

Но он просто смотрел. Молча. Затем поднял руку и провел пальцами над моей кожей, не коснувшись шрамов. Сглотнув, он облизал губы и выдохнул, как будто испытывал ужасные страдания.

Кто бы сомневался. Только не я.

Я дернула руками, собираясь прикрыться и убежать наконец, но меня парализовала его близость. Олег не спешил облить меня презрением. Наоборот, он спокойно посмотрел мне в глаза и сказал:

– Я смогу нанести рисунок. Может занять чуть больше времени, чем обычно, но ничего особенно сложного. Место не такое болезненное, но из-за деффектов кожи я буду возиться. Дашь мне несколько минут переодеться?

– К-конечно, – прозаикалась я, окончательно теряя связь с реальностью.

Олег ушел, оставив меня трястись на диване. Он вернулся действительно через минуту. На нем были другие джинсы и вытянутая футболка, заляпанная краской. Я смогла рассмотреть его карпа, который уплывал через локоть к плечу.

А еще он снял очки.

– Не переживай, я не слепой крот. Сменил очки на линзы. Вижу еще лучше. Нарисую, где надо, а не на щеке.

Я хихикнула.

– Спасибо. Мне полегчало.

Я врала. Ни черта мне не полегчало. Я с трудом верила, что согласилась на сеанс с Олегом.

Да я и не соглашалась. Он просто больше не спрашивал, а ставил меня перед фактом. Моя все еще расстегнутая рубашка и оцепенение подтверждали реальность происходящего.

– Так-так, – бормотал Олег. – Где тут мой древний дружок.

Я снова выпустила изо рта нервный смешок.

Дружок…

Будь у меня чуть меньше комплексов, я бы прошлась по двусмысленной фразе. Однако Олег радостно обстебал себя сам:

– Я имел в виду его, – объяснил он, достав из ящика планшет. – А ты что подумала?

– Именно об этом, – бессовестно соврала я. – Что еще вы могли иметь в виду?

Олег наградил меня игрой бровей и перешел к делу.

– Не против, если прорисуем шрифт чуть объемнее? Можно поиграть с тенями, и будет отличная перекличка с бабочками вокруг.

– Звучит здорово.

Олег присел со мной рядом. Он перетащил мой эскиз на дисплей и потрясающе быстро стал расставлять акценты штрихами стилуса. Руку мастера я видела четко и почти перестала переживать. Уж очень круто он рисовал. За качество можно было не волноваться.

– Здесь немного темного зеленого, а тут от красного в размытый розовый. Хорошо? Нравится?

– Да, здорово. Очень красиво.

– Будет чуть дольше, но ненамного. Хорошо?

– Согласна.

– А если еще вот так?

Олег заполнил синим круг, что составляли мои бабочки. Вторым штрихом он добавил немного желтого. Получилась целая картина с размытым в небе солнцем.

– Идеально, – выдохнула я.

– Заполнить цветом сегодня точно не успеем, даже если ты выдержишь шрифт и бабочек. Придется в два этапа.

– Но цвет полностью скроет шрамы. К тому же картинка идеальна в таком наполнении, – обозначила я все преимущества его плана.

– Не люблю хвастаться, но -да.

– Вы очень скромны, Олег. Похвастайтесь немного.

Он поморщился и попросил:

– Ради бога, прекращай выкать. Чувствую себя древним противным папочкой.

От его игривого тона я тоже начала вылезать из кокона и превращаться в себя. Ответила:

– Вы не древний. Очень даже ничего.

– Мария… Прекрати.

– Договоримся? Вы… – Олег зыркнул на меня, и я сразу поправилась. – Ты зовёшь меня Машей. Никакой Марии. А я не выкаю.

– Согласен.

Олег протянул мне руку, и мы скрепили договор.

– Давай я займусь трафаретом. Маша.

Он подмигнул и снова полез в Настин стол.

– Займись.