Глава 8. Сделать выводы

Дарина

Меня никогда не били. Нет, мама могла отвесить подзатыльник в сердцах, но чаще попадало Женьке. Он хоть и умник, но хулиган еще тот. Отец вообще пальцем не тронул ни разу. Правда, он в принципе не особенно с нами общался. Постоянно пропадал на работе. Из-за мамы. Она у нас дома была тем самым членом семьи, у которого стальные яйца. Отец с ней никогда не спорил, тихо ждал, когда проорется, и уходил в себя. Конфликт рассасывался сам собой. Или не рассасывался, а попросту забывался в суете быта. Мне всегда было немного дико, что папа такой смиренный, мягкий.

Мои подружки боялись гнева отцов, а я вот опасалась только матери. Все принципиальные вопросы решались через нее. Я любила предков, конечно, но уж точно их брак не был примером для повторения. Когда стала постарше, то поняла, что хочу сильного мужчину, которому можно довериться, на которого можно положиться.

А потом они погибли. И я поняла, что лучше такие родители, чем никакие. Лучше любые родители, чем никакие. И сильной пришлось стать самой. Но внутри все равно жила девочка, которая нуждается в заботе, любви, не хочет ничего решать, только платишко и на ручки. Эти тайные желания, наверно, и были препятствием в моих отношениях с противоположным полом. Знакомые парни никак не тянули на роль покровителя. Все отношения неизменно заканчивались, почти не начинаясь.

Да и начинать особенно было некогда. Я работала, как одержимая. Поэтому сильный, достойный, уверенный в себе мужчина, так и остался в моих мечтах в виде сказочного принца. И вот куда меня все это привело.

Придурок с садистскими замашками лупит по заднице. А теперь еще и приперся в комнату. Зачем? Злорадствовать? Мало ему моего унижения?

Салманов прилег рядом, и я судорожно втянула воздух ртом. Может быть, он не закончил? Но Кирилл, кажется, не собирался больше меня бить. Наоборот, он дышал мне в шею, обнимал поверх одеяла, провоцируя прижаться крепче. Нелогичное желание повернуться к нему лицом, уткнуться в грудь и поплакать всласть я прогнала прочь.

– Поговори со мной, детка, – произнес он тихо и вкрадчиво, почти нежно.

На перемены в его настроении у меня развивается аллергия. Как он может так быстро переключаться? Недавно был демоном, а теперь сущий котик. Или я все еще что-то не понимаю в наших отношениях?

– Не замыкайся, Дарина, – снова проговорил он, потому что я не отвечала. – Говори свободно. Нам нельзя переживать это порознь.

– Что ты хочешь от меня услышать? – промямлила я сухими губами.

– Хочу знать, что ты чувствовала.

– Когда?

– Когда вместо оргазма получила по заднице.

– Боль, – тут же выпалила я.

Кирилл усмехнулся.

– Ты заплакала из-за того, что было больно?

– Да.

– Не ври мне! Я и вполсилы не шлепал.

Я сжала губы. Конечно, хотелось послать его к черту, но я боялась теперь повторения. Поэтому пришлось искать ответы в себе. Мне, правда, было не столько больно, сколько…

– Обидно, – выпалила я. – Я плакала, потому что обидно.

– Уже лучше, – похвалил Кирилл, потеревшись носом о мои волосы. – На что ты обиделась?

– Я даже не обиделась. Это было неожиданно, унизительно.

– Угу. А еще ты, конечно, жалела себя, всю такую хорошую и славную, которую лупит больной ублюдок? Угадал.

– Бинго, – огрызнулась я и тут же прикусила язык, боясь, что ляпнула лишнего.

Но Кирилл не разозлился, наоборот. Лишь рассмеялся и сунул руку под одеяло, чтобы погладить меня по ноге.

– Я чувствовал себя так же, Дарин, когда приехал домой. Думал, ты ждешь меня красивая, отшлифованная, вкусненькая. Хотел, чтобы нам было сегодня весело. А в итоге получил пустой дом, выключенный телефон, да еще и нарушенный приказ. Знаешь, как все это описать одним словом?

– Нет. Но ты же меня просветишь.

– Обязательно. Разочарование.

Я не сдержалась – фыркнула.

– Полагаю, ты тоже была разочарована, хотя и ждала наказания? Ответь, Дарин.

Его искренность и проницательность подкупали. Как бы ни была я сейчас обижена, но пришлось признать правоту засранца.

– Да, я была разочарована. Я не ожидала.

– Понятно. Я так и думал. А теперь обиделась на меня смертельно, да?

Вот на это отвечать не буду.

– Думаешь, я получал удовольствие, наказывая тебя?

И на это не стану. Но Кириллу, похоже, уже не нужен был диалог. Он продолжал меня поглаживать по бедру, задевал губами кожу шеи и говорил тихо, вкрадчиво. Мне приходилось слушать и понимать.

– Мне не нравится бить женщин, маленькая. Но ты должна понимать, что это часть наших отношений. Я делаю так, что тебе не нужно ничего решать. Ты доверяешь мне всецело. И если мой приказ нарушен, значит, я упускаю контроль над твоей жизнью, а это может быть фатально. Для тебя, в первую очередь. Знаешь, что я подумал, когда не застал тебя дома и не дозвонился?

– Что я сбежала, – предположила я очевидное. – Но Лиза же…

– Лиза точно обязана быть со мной на связи двадцать четыре часа в сутки. И ей тоже влетит, если я не дозвонюсь. Но сейчас мы говорим о тебе. Ты должна была ответить на звонок. Ты должна была позаботиться, чтобы быть дома вовремя…

Я собиралась вклиниться с оправданиями про пробку, но он не дал.

– Ты должна научиться предвидеть любые препятствия. Трафик, землетрясение, оленя, который выбежал на дорогу. Мне плевать, что тебя задержало. Будь. Дома. Вовремя. Это понятно? Отвечай.

– Да. Понятно, – пискнула я.

– Почему не убрала волосы с лобка? Косу красивую заплели, я оценил. Но на проклятую депиляцию не хватило времени? У тебя было почти десять часов. Ответь.

– Это больно.

– Серьезно? А по заднице не больно получать?

– Больно, но…

– Довольно, – оборвал меня Кирилл. – Я устал и хочу есть. Приходи на кухню, если хочешь объяснить и спросить что-то. Ты, конечно, можешь остаться в постели и дуться на меня. Я не против. Но советую сделать выводы, чтобы нам обоим было легче двигаться дальше.

Он встал и пошел к двери. Луч света из гостиной пронзил мою темную спальню желтой стрелой.

– Кстати, – добавил Кирилл. – Надеюсь, ты понимаешь, что все твои оргазмы принадлежат мне. Захочешь утешиться ручками – пожалеешь.

Я запыхтела, кипя от негодования. Как он может быть почти милым, а потом сразу включать похотливого извращенца? Оргазмы ему мои понадобились. Да я нечаянно кончила вчера. Такого больше не повторится. Так что и принадлежать ему ничего не будет. Размечтался.

– Никакой мастурбации, Дарин. Ты поняла? Ответь мне.

– Да, – вякнула я, стараясь вложить в краткий ответ как можно больше негодования.

Кирилла это не впечатлило, похоже.

– Вот и молодец.

Он тихонько прикрыл дверь, и комната снова погрузилась в темноту.

Интересно, как узнает, кончала я или нет. Этот вопрос не давал покоя, но проверять, блефует ли Салманов, мне не хотелось. Щупать его пределы – себе дороже. В какой-то степени он прав. Меня на работе тоже не особенно расспрашивали об опозданиях. Влепит штраф администратор – и все. Я знатная растяпа, редко приходила вовремя, постоянно где-то задерживалась. Придется менять привычки, а то ведь в следующий раз Кирилл может бить не вполсилы и не рукой, а ремнем, например. Или какой-нибудь специальной палкой. Или плеткой. Он тот еще Карабас Барабас, владелец кукольного театра с одной куклой. Надеюсь, что с одной.

Я снова вспомнила о групповых игрищах, обменах покорными и прочей неистовой пакости. Если к рукоприкладству я в принципе готовилась морально, то вот к многопользовательской системе совсем не хотелось иметь отношения. Я бы с удовольствием дулась на Кирилла из вредности, но прояснить вопрос хотелось сильнее. К тому же я тоже проголодалась. За весь день только кофе попила в салоне.