Цитаты из книг автора «Аля Алая»

А ему идет, – довольный Богдан кружит меня по танцполу. Соня осталась на руках Димки, свидетеля. – Четко ты его отшил, – со смехом вспоминаю, как Дима подошел ко мне за столом, чтобы пригласить на танец. Богдан на его предложение ответил, что танец ему светит лишь с моей маленькой копией. Вручил Соню удивленному Диме и наказал Сашиной маме за ним присматривать.

Мы с Костей на медовый месяц летим на Бора-Бора, – Сашин взгляд теплеет, – потом к вам на пару недель. Чемодан игрушек из секс-шопа закуплен. – Ну вы даете, – смеюсь я. – Главное, чтобы на таможне не открыли, а то будет стыдно. Косте, не мне. Это его чемодан будет. – Ну, естественно, – другого я даже не ожидала. – Сделаем ребенка на каком-нибудь нудистском пляже, потом заживем. – Нудистский пляж батюшка тоже одобрил? – моя бровь озорно дергается вверх. – Он сказал, что мужа своего и желания его благочестивая жена чтить обязана. Я пляж Косте на фото показала, он сказал «зачет». Так что, какие проблемы?

Периодически я даже сержусь на него, а Богдан принимает мои претензии стоически. Как-то мрачно пошутил, что после двух крайне сложных браков у него теперь закалка и раскрутить его на скандал у меня не получится ни за что.

Ой, смотрите, Ева Степу дубасит надувной булавой. – Мило, – Снежана выдохнула, – если продолжится в том же духе, то через пятнадцать лет он на ней женится. У него за год их любови и так уже приличный Стокгольмский синдром развился.

Я тебя люблю, Любовь. – И этого не говорил, – ноги перестают слушаться, так что Богдан меня ловит. – Говорю, – его губы нетерпеливо накрывают мои, – и еще, я схожу по тебе с ума. – Тебя привлекают мои порнушные сиськи, я давно это поняла. Еще не понятно, ты или Соня капает слюной на них больше. – Смотрю порно с тобой каждый день. – Ох, – я совсем забыла о нашей безбашенной выходке, – не удалил? – Нет, и теперь точно никогда не удалю. Я там все видео на стопы разобрал, могу по памяти воспроизвести. Оно мне как родное. – Ты жуткий извращенец, – прячу лицо в ладонях. – Ужас просто, в кого я влюбилась.

А кресло детское у него вообще есть? – долетает до нас требовательный Сашин голос. Она открывает заднюю дверь, хлопает ею с досадой. – Есть, прикинь? – Богдан сжимает плотно губы. Их с Сашей отношения – это холодная война.

Я серьезно, давайте как-то мирно все разрулим. Мы с Любой и Соней поедем к нам, а ты приезжай, когда хочешь. У тебя же работа, командировки, жена. – Саш, давай я сама, – наконец, отмираю. То, что кто-то ругается вместо меня при мне озадачивает.

У меня вот, – аккуратно положив мне на колени Сонечку, подруга выставила вперед руку с татуировкой кольца на пальце, – так что ни в какое кофе я не пойду, естественно. И Никите прямо сказала, что мне его внимание не нужно. Я замуж выхожу. – И что Никита? Сонечка давно научилась, как добывать себе еду. От меня никаких лишних телодвижений даже не требуется. Так, показать грудь и задать вектор движения. А дальше она сама, тянется, как ей удобно ерзает и сосредотачивается на процессе добычи молока. – Упрямится. Невеста еще не жена, так что у него есть шанс. – Серьезное заявление. – Пффф… Кобелина Никитос. За ним полбольницы молодых медсестер бегает, роняя свои короткие полупрозрачные халатики. Одна я его интерес проигнорировала, вот и зацепила. Вывела на азарт.

Любой девочке нужен хороший пример перед глазами. Отец – это эталон, планка для всех парней, которых она потом в жизни встречать будет. – Это ты на что намекаешь? – На себя. Посмотри на меня, что папа, что Костя. Оба домашние каблуки.

Я его раскусила сразу, вот и все. Истеричка, богатый испорченный мажорик, мужик безответственный обыкновенный. У нас таких девяносто процентов в стране. – А Костя, я так понимаю, в остальные десять входит. – Он входит в один. Не гуляет, не пьет, зарплату отдает мне.